Фотография "семерки" на палубе парохода меня заинтересовала. Порылся немного и вот чего нарыл. Источниками "раскопок" послужили:
1. М. Зингер. Ленский поход. Л., ЛОИЗ. 1934.
2. С. Морозов. Ленский поход. М., Молодая гвардия. 1934.
3. Л.В. Рузов. На стыке двух морей. Л-М., изд. Главсевморпути. 1940.
4. Л.В. Рузов. На суше и на море в Арктике. М., Морской транспорт. 1957.
5. Посты № 1,2 и 5 на этой ветке.
А.Б. Григорьев пишет, самолет Н-7 в 1933 г. совершил перелет Красноярск - Тикси и обратно. Насчет "обратно" - наверное ошибка. Суда Ленской экспедиции достигли Тикси в первой декаде сентября. В это время в Тикси находились Н-8 и Н-7:
"На следующий день из Тикси в Иркутск вылетал Леваневский. Мы провожали его. В тихой заводи Сого стоял его самолет "СССР Н-8". ...
В другой стороне заводи стоит самолет Линделя "Р-5". Поставленный на поплавки, выкрашенный в зеленый цвет, он похож на неуклюжую болотную птицу." (С. Морозов)
Далее, Н-7 был погружен на борт "Володарского":
"А на палубе заканчиваются уже последние приготовления. Поднят лебедками и установлен на юте самолет Линделя. Распластав зеленые крылья, стоит он, упираясь в палубу костлявыми ногами шасси." (С. Морозов).
После разгрузки, суда Ленской экспедиции ("Володарский, "Сталин" и "Правда") выдвинулись в обратный путь на запад, но были затерты льдами и встали на зимовку у островов Самуила ("Комсомольской правды").
Таким образом, судно с Н-7 на корме - это "Володарский", поскольку только он из судов каравана имел характерную П-образную кормовую мачту, плюс свидетельство С. Морозова. Кроме всего, "Володарский" был флагманом обратного перехода, на нем находился начальник экспедиции Б. Лавров.
В октябре начальник п/ст м. Челюскин Л.В. Рузов обратился к Б. Лаврову с просьбой передать Н-7 на станцию:
"Восточный сосед - начальник зазимовавшей у островов "Комсомольской правды" Ленской экспедиции Лавров - сообщает о намерении лететь на мыс Челюскина. Это обстоятельство весьма радует весь коллектив, так как мы настаиваем перед начальником экспедиции о переброске авиационной базы к нам. Мотивы для этого весьма веские: у нас имеются самолеты, горючее, но нет летного состава. Переброска к нам на мыс Челюскина пилота Линделя и бортмеханника Игнатьева значительно расширила бы радиус действия станции и в известной мере способствовало бы выполнению сложной задачи по изучению ледообразования и состояния льдов в проливе Вилькицкого." (Рузов, 1940).
Н-7 прилетел на станцию, но при возвращении "сломался":
"Самолет поднялся в воздух, но уже через пять минут хмурый и угрюмый экипаж покидал кабинку самолета: с мотором неладно. Просмотр показал, что необходим сложный ремонт. Поршень одного из цилиндров лопнул в нескольких местах. Вопрос с ремонтом осложнялся, так как запасных частей у нас не было." (Рузов, 1940).
Полярники собрали один У-2, на котором Лавров и Линдель вернулись на суда.
"Игнатьев вынужден был остаться у нас, так как ему необходимо было позаботиться об аварийном самолете. Мы подтащили самолет к бане, обшили досками и войлоком. Впереди у мотора устроили специальное помещение, удобное для производства ремонта." (Рузов, 1940).

(Рузов, 1957)
Летчики с судов переместились на станцию, где активно включились в работу. В марте, Рузов пишет:
"От начальника зимовки на Северной Земле Нины Демме продолжают поступать тревожные вести. Это заставляет нас усиленно ремонтировать самолет "Н-7". Снег мешает ремонту. Ежедневно приходится отрывать его из снега.":

(Рузов, 1940)
В середине марта 1934 г. была предпринята очередная попытка запустить Н-7:
"Все зимовщики, заняв места у крыльев и хвоста, помогли громоздкой машине выбираться из глубокой ямы ...
- По местам! Скомандовал Линдель и дал полный газ.
Мы не смогли удержать самолет. Рывок и машина скапотировала. Винт врезался в твердый снежный наст и большой осколок его отлетел в сторону. ...
Удар для нас был очень тяжел." (Рузов, 1940).
Больше в воспоминаниях о зимовке на станции Н-7 не упоминается.
В описании зимовки в 1935-1936 гг. о нем тоже ни слова.
Скорее всего был вывезен на материк летом 1934 г. при передачи станции И.Д. Папанину.