Пляшкевич, Ян (1893-1969). Моя Сибирь : сказы, очерки, стихи : (посмертное издание) / Ив. Новгород-Северский. — Париж : издание Русского научного института, 1973. — 305 с.
УНКОВСКИЙ В. ПОЭТ КРАЙНЕГО СЕВЕРА
Иван Новгород-Северский за последние годы выпустил 7 книжек стихов: «Айсберги», «Арктика», «За полярье», «Тундра», «Шаманы», «Чум», «Аргыш».
Поэт долго жил в заполярьи и о себе говорит:
Воздушный волк я тундры голубой,
Над ней взлетевший новым любованьем.
Цветы живые взял в полет с собой —
Земли улыбку, робкое лобзанье.
В семи книжках, вдохновенно и с любовью, воспеваются неведомые нам края, знакомые только по наслышке. Ведь почти для всех нас terra incognita — эти беспредельные пространства за полярным кругом там, где царит полугодичная ночь, среди льдов и снегов. Мы читали впечатления Фритьофа Нансена о его экспедиции к северному полюсу, Амундсена, следили за кораблем Седова.
И вот Ив. Новгород-Северский открывает нам, в своих звучных красивых стихах, неведомый для нас мир.
И точно Виргилий в поэме Данте — он водит читателя по своего рода девяти кругам, но не ада, а волшебного царства — среди змей глетчеров, сползающих с небесных вершин, пловучих льдин, которых звон хрустален, среди снегов, горящих парчею и перламутром.
В гирляндах пламени колышется сполох,
Какой-то силой движим неземною.
Олени роют снег и добывают мох,
Матерый волк крадется стороною . ..
Поэт бродит в краях, богатых «рыбьим зубом» — так называют туземцы Мамонтову кость, там, где «тунгуска старая колдунья, идет на север в полнолунье», видит «оленей золотых прозрачные рога», пробирается в трущобах льдов которые кажутся хрустальным звонким лесом. Он — свой в алмазном плену бесконечной пустыни, где в сполохах багряный свод небесный, или «сползает глетчер радужным драконом».
Прекрасны айсбергов ревнивые дозоры —
Воздушной Арктики мечтательных пажей —
Цветная вязь, хрустальные узоры,
Прозрачный шелк над лежками моржей.
Он празднует в снегах и Пасху и Рождество, встре чает в тундре солнце, после полугодичной непрерывной тьмы, а летом «и днем, и ночью радостно светло, какой простор над гладью моря зыбкой». И тогда — после нудной спячки — подобной медведю в берлоге — «за горается в сердце страсть — задорный огонек в косых глазах тунгусских».
Он путешествует с китоловами среди тюленьих ост ровов, ищет гагарьи пуховые гнезда, любуется моржами, и песец седою спинкой указывает ему «предел- межу».
Постепенно меркнет полугодичный день — приближается зима, когда во время лихой полярной пурги, радостно отсидеться в чуме.
В ночи холодной, долгой, черной,
Есть та же красота, что в ярком южном дне,
Здесь звезды светят также не одне,
А целым сонмом над сполохом жарким.
Поэт прекрасно изучил эти дивные, сказочные, нам неведомые края, у него прекрасная память, большая на блюдательность, недюжинное дарование, которое им руководит, как пчелой собирающей мед — инстинкт.
Он бродит или плавает по Ледовитому океану недаром подобно отважным спутникам Христофора Колумба, или золотоискателям. Или он похож на естествоиспытателя, гоняющегося за редкой бабочкой по опасным болотам и дремучим лесам, он ищет детали и запечатлевает их, изучая полярную жизнь. И потому говорит смело (это стихотворение, которое я считаю руководящим ко всем семи книжкам, привожу полностью)
— Я — первый следопыт родных снегов,
Я капитан Майн-Рид полярных прерий.
Повсюду предо мной открыты двери
Язык мне ведом северных богов.
Я доходил до дальних берегов
Где чукчи и айну ведут борьбу с морями.
Где нойды знатные живут царями,
Где чтут меня и шум моих шагов.
Я и теперь туда пойти готов,
Порой в ночи гремит мой бубен звонкий,
Колчан и лук вдруг зазвенят в сторонке
И чудится впотьмах мне чей-то в тундре зов!
«Я знаю, что я ничего не знаю», — говорил древний мудрец и философ Сократ. Вселенная бесконечна и по сравнению с ее безграничностью, все наши познания — песчинка. «Нельзя объять необъятного», — изрекал Козьма Прутков, но пытливость врождена каждому от гения до дикаря. И чем выше культурный уровень человека, тем более он дорожит новыми вехами.
О большом даровании Ив. Новгород-Северского пишет Ив. Шмелев — оценка крупного маститого русского писателя не нуждается в комментариях и дополне ниях. И потому я с своей стороны скажу, прочитав вни мательно все семь книжек:
— Спасибо Ив. Новгороду-Северскому за то, что в своей поэзии он символически пошел историческим путем Васко-де Гамы, Беринга, Магелана или Кука, показав неизведанные пространства за северным полярным кругом, влюбленный в них до трогательности. Вместе с поэтом, мы побывали там. И впечатления об этой сказочной поездке образно сохранились не только в нашей памяти, но и в сердце, которое талантливый поэт заставил трепетно биться.
История географо-геологического освоения Сибири и Севера России.pdf [2.02 МБ Скачиваний: 318]
