Запасов Яков Иванович (1859 – ?)

[fisch1]

Запасов Яков Иванович*
(1859 – ?)

Старейший русский промышленник Новой Земли.
Родился в пинежской деревне Матвера.
В молодости Запасов ушел из родной деревни на Печору и работал батраком у кулаков-оленеводов. От ненцев, бывавших на Вайгаче и Новой Земле, он узнал о пушных богатствах островов. С ненцем, потерявшим всех оленей от сибирской язвы, Запасов в 1890 году отплыл на карбасе из Пустозерска в Печорскую губу, а затем по океану вдоль берегов Вайгача и Новой Земли. Вместе с Запасовым плыла его жена Анастасия. Трудностей во время плавания претерпели немало, особенно в шторм, когда карбас то нырял в волны, то поднимался на гребни их так, что нельзя было веслами достать воду. Не всегда было можно подойти к берегу: из бурлящей воды береговые скалы поднимались отвесно.
Через восемь недель достигли Кармакул, где к тому времени уже существовал ненецкий поселок. Русские промышленники бывали на острове, но только на зимовку, а летом возвращались домой.
Спутник Запасова поселился у ненцев, а Яков Иванович с женой срубил избу из плавника в Пуховой губе. Так обосновался на Новой Земле первый русский, приехавший сюда не на зимовку, а на жительство.
К этому времени на острове установилось ежегодное пароходное сообщение с Архангельском. Представитель губернатора забирал всю продукцию промысла в обмен на продовольствие и охотничьи припасы. Обмен был явно грабительский, и Запасов быстро понял, что из кулацкой кабалы он попал в другую, еще более безысходную.
В один из приездов чиновника подвыпивший Запасов назвал губернатора вором и мошенником. За это у него конфисковали карбас и винтовку, а самого смутьяна вывезли в Архангельск. Не мог губернатор допустить крамолы, разлагающей безропотных ненцев.
Запасову нечего было рассчитывать на возвращение в следующем году на пароходе, и он отправился в Пустозерск и оттуда повторил свой рейс на Новую Землю, но уже без спутника. Он рассчитывал, что, по крайней мере, часть продукции будет сбывать, минуя «губернаторскую лавочку».
Опыт первого путешествия и более благоприятная погода позволили на этот раз достичь острова за шесть недель. Спасаясь от нового выселения с острова, Запасов с группой русских промышленников, приехавших на зимовку, обосновался на восточном, карском берегу острова. Однако вскоре все товарищи Запасова погибли от цинги, и он вернулся в свой домик в Пуховой губе.
Тридцать три года прожил он на Новой Земле, в 1924 году он покинул ее уже добровольно. Новая Земля полюбилась ему своей дикой суровостью, богатством пушного зверя, увлекательной охотой на белых медведей и песцов. Но силы шестидесятипятилетнего Запасова были уже на исходе.
Вернувшись в Матверу, Яков Иванович жил тут недолго. От сельского хозяйства он отвык, да и сил было мало. Сына Никиту он похоронил на Новой Земле, дочь Никиты Оленька, родившаяся на Новой Земле, умерла девушкой. Чувствуя себя в Матвере одиноким и без дела, Запасов с женой купили на сбережения от промысла лошадь и уехали на Печору, на родину Анастасии. Там он и умер.
Мыс на южном берегу губы Митюшиха. Назвала в апреле 1925 года комиссия Северной гидрографической экспедиции под председательством Н.И. Евгенова.

* По материалам книги В.Е. Страхова «На лесной реке» viewtopic.php?f=39&t=1339&p=79375#p79375


http://www.gpavet.narod.ru

[fisch1]

ЗАПАСОВА — мыс на южном берегу губы Митюшиха. Назвала комиссия СГЭ под председательством Н. И. Евгенова в апреле 1925 г. в честь старейшего промышленника Новой Земли Якова Запасова, начавшего промысел на Новой Земле еще в 80-х годах XIX в. (ЦГАВМФ, ф. р-739, о. 1, № 21, л. 46).

Топонимика морей Советской Арктики Ленинград 1972

[fisch1]

Становище Маточкин Шар, 1908 г., промышленник Яков Запасов с внучкой Ольгой. Фото Виноградов З. З.

Материалы по исследованию Новой Земли. Вып. 2 : [Материалы 2-й новоземельской экспедиции 1910 года под начальством В.А. Русанова] с.111

[fisch1]

Новоземельский волк

Калинин А. За полярным кругом//"Родник" № 3 (март) 1914 г.с.322-326

[fisch1]

По первому снегу приехал на собаках из Маточкина Шара Яков Запасов, самый старый из русских промышленников-новоземельцев.
Запасов попал в первый раз на Новую Землю не на пароходе, а древним путем — на карбасе из устья Печоры. В Пуховой губе, срубив из леса-плавника промысловую избушку, поселился в ней, ловил песцов, бил оленей, медведей и нерп, а летом промышлял гольца. Добычу сдавал на промысловые суда или норвежцам. Но недолго промышленник пользовался свободой. Проведало начальство про охотника, поселившегося на Новой Земле «самовольно». Выселили. Запасов через год снова появился в своем становище. Снова выселили — якобы за спаивание туземцев. И еще раз выселили «за незаконное пользование промысловыми угодьями самоедов», хотя Запасов никогда не промышлял в районах ненецких становищ, но выбирал девственные по охоте места. Отвозя в третий раз самовольного колониста в Архангельск, чиновник конфисковал весь его промысел, карбас и даже винтовку.
Через год настойчивый мужик приехал на Новую Землю из Печоры в «стрельной» лодочке. Долбленую «стрельную» лодочку употребляют здесь для охоты на нерпу по льду, такую лодку свободно волочит за собою один человек, она очень легка и валка.
У Запасова же была лодка, похожая на эскимосский каяк. Он затянул лодочку сшитыми нерпичьими шкурами так, что получилось подобие палубы с отверстием для гребца, поставил мачту и парусок из мешка. Под палубой лежали у него пимы и малица, мешок муки, пуд соли, сухари, анкерок с водой, ружье с припасами, топор, ножик и гарпун. С таким снаряжением, пробираясь вдоль берега, Яков добрался сначала до Вайгача и обошел его с запада. В широком проливе — Карских воротах встретились льды. Запасов пробивался сквозь них две недели, зато убил по пути морского зайца и медведицу. Немного подкормился после питания одними сухарями с водой. Так, пробираясь вдоль берега при ветре, пересекая большие заливы в тихую погоду, Яков к концу лета добрался до своей избушки и даже успел запастись на зиму дровами — плавником и рыбой — гольцом. В следующее лето, задолго до прибытия парохода, Запасов, спрятав свой промысел, уехал на Карскую сторону, чтобы снова не выселили. Впрочем, новозе-мельский чиновник, узнав про подвиг промышленника, проплывшего в стрельной лодочке по бурному морю больше тысячи километров, и рассудив, что человеку в таких условиях трудно будет предъявить обвинение в спаивании опекаемых колонистов, оставил его на этот раз в покое.
Запасову шестой десяток, но седины почти не видно. Взлохмаченная борода. Потрепанная одежонка. Я с уважением смотрел на этого невзрачного на вид человечка. Кроме изумительного рейса к Новой Земле в стрельной лодочке, Запасов много мог бы рассказать про бедствия и приключения, случавшиеся с ним.
Усов передавал нам, как бедствовал зимой Запасов на Карской стороне, когда медведь увел за собой на пловучий лед собак вместе с санями и провиантом и Яков остался без продовольствия, с одной винтовкой. Шел он полторы недели к своей избушке, спасаясь в сугробах во время свирепых новоземельских встоков. Полуживого, с отмороженными ногами, подобрали его ненцы у Кармакульского становища. Многое мог бы рассказать Запасов и про опасные встречи с медведями, которых он убил более восьмидесяти, и про свои морские странствования и приключения, но не умеет старик красочно передать всего.
— Погода худая стояла. Я нарту остановил на припае, воткнул хорей через копыл, это — чтобы собаки не убежали. Сам пошел глядеть, нет ли на мысу медвежьего следа. Вернулся к собакам, смотрю —от оказия! — собак-то нету! Один хорей валяется. Взял хорей, пошел по следу. Припай неширокий в ту пору был, скоро окончился, пошли такие торосищи — беда, упреешь на них. А лед-то на плаву уже. Прошел еще с полверсты, смотрю — на высоком торосе нарта моя стоит, передок у ней выломан, собак нету: оторвались, убежали со сбруей по медвежьему следу. Пошел дальше, гляжу — полынья, тут след кончается, — видно медведь в воду, а собаки за ним. Пока я обход вокруг полыньи отыскивал, ветер сменился, к берегу пошел. «Ну, брат Яков, думаю, поспешай-ка к нарте да вывози ее, нето в открытое море уплывешь». К нарте, значит, я не попал, льдом отжало, и сам только через сутки на припай выбрался. Ну, потом — сам знаешь: без провианту дело плохое; хорошо еще, что песец подвернулся, застрелил его, зажарил на берегу, половину съел, а половину в запас оставил. С тем запасом восемь дней до Кармакула шел. Совсем уже думал, что смерть пришла. Да видишь, до сей поры небо копчу. Дай-ко махорочки, — твоя скуснее!
В начале этого года Яков оказал помощь погибавшему становищу в Мелкой губе. Узнав про бедствия товарищей-промышленников, он помог им провизией, затем вывез по очереди в Маточкин Шар двух умиравших от цынги. Один из спасенных остался жив

.

Пинегин Н.В. Записки полярника.Географгиз,1952

[fisch1]

Страхов В.Е. На лесной реке. Архангельск: Архангельское книжное издательство, 1963 с.33-36
viewtopic.php?f=39&p=79375#p79375

[fisch1]

В глубине Пннежского уезда, в стороне от земского тракта стоит деревушка, с ласкающим слух финно-угорским названием Матвера. Деревня эта ни чем не отличается от других северных деревень, нет в ней не роскошных деревянных церквей, не пинежских домов- исполинов с деревянными конями на крыше, ни чем она не может привлечь внимание туристов. Но все же в середине XIX века здешняя земля родила смелого человека, который устал терпеть нужду и частые неурожаи, собрал скромные пожитки и отправился искать счастье за Полярный круг. Имя этого смельчака Яков Иванович Запасов, он первый русский, который поселился на архипелаге Новая Земля.
С родных берегов реки Пинеги молодой Яков Иванович отправился на промыслы в Печорский край. Осев там Запасов обзавелся семьей и вел промысел морского и пушного зверя. В 1890 году промышляя с Василием Кирилловым и двумя самоедами у берегов острова Вайгач, в погоне за морским зверем их лодку отнесло через пролив Карские Ворота к берегам Новой Земли, и затерло там льдами. Терпя всевозможные лишения, они три года странствовали вдоль берегов Новой Земли и добрались, наконец, до становища Кармакулы, откуда их доставили в 1896 г. пароход Архангельско-Мурманского пароходства «Ломоносов». Однако, несмотря на все невзгоды, они не бросили более ценной добычи, - шкуры белых медведей и прочего, выручили за нее в Архангельске довольно большую сумму. Это их так соблазнило, что, забыв все пережитое, они настоятельно просили губернатора разрешить им навсегда поселиться на Новой Земле.
Собравшись в 1893 году промышленники с семьями перебираются на постоянное проживание на Новую Землю. Позже жена Якова Анастасия, которая всегда промышляла с ним, отвечала художнику Василию Переплетчикову на его вопрос "Страшен ли был путь из устья Печоры на Новую Землю?": " Страшно! Особенно по второму раз! По первому разу мы вшестером по компасу шли. Оленье сало с нами было. Гретым оленьим салом питались. А по второму разу нас трое было, без компаса шли. До Вайгача через океан 30 верст в ясную погоду перебежали. Иногда гребли, иногда парусом шли. Хлеба крохи не было, все мясо ели, а потом и мясо кончилось, оленя не было. Травкой питались три дня, травка кислая такая. Чуть было не погибли." Так Яков Иванович поселился на архипелаге.
Жизнь на острове была трудна, многие не выдерживали и уезжали, многие заболевали цингой и умирали. Так в 1909 -1910 годах в колонии Мелкой губы цингой заболели четыре промысловика, проживавших там. Когда в феврале 1910 года в колонию из становища Маточкин Шар на собаках приехали промысловики Яков Запасов, Александр Яшков и самоед Хатанзейский, они увидели страшную картину - все умирали от цинги. Прожив несколько дней в колонии Запасов взял с собой столько человек, сколько могли увезти собаки. В колонии остались только больной Кулебякин и решивший ухаживать за ним Яшков. Позже в апреле Кулебякин скончается, и Яшков останется один ждать помощь. Вскоре за заболевшим Яшковым приехал Запасов и увез его в Маточкин Шар, а оттуда его отправили в Архангельск.
На Новой Земле у Якова и Анастасии родились сын и дочь, но из-за тяжелых условий жизни дети умерли. Единственным счастьем для Запасовых стала внучка Олечка, они боялись за внучку, думали как бы и ее не одолела цинга. Жили они одни, без других промысловиков, девочке было скучно, поиграть не с кем. Летом Анастасия с Олей выезжали в Архангельск, там покупали книги для нее.
В 1912 году Запасов переехал в становище Белушье и поселился у Константина Вылки.
"3 ноября 1912 года я поехал, - рассказал Запасов,- на хребет промышлять оленя. Б это время стояли сильные морозы. Когда я отъехал во верст от становища, поднялась сильная погода, собаки не пошли, пришлось лечь и пережидать. А погода продула ю дней, за которые я поморозил всех собак и, кроме того, отморозил обе ноги: левой ноги полступни, а правой всю ступню. Приехавши в становище, я пролежал до парохода без помощи врача 8 месяцев".
Так как ноги начали гнить, Запасов сам себе отрезал финским ножом обе ступни. К.Носилов говорил о Запасове: «Недаром его зовут по прозвищу «Новоземельский волкь», он рыскает каждую весну по острову, охотясь на белых медведей и порой забирается в такую даль что даже за него становится страшно. Это не бедный помор-промышленник, еще не знающий как нужно жить на этом острове, это—настоящий сын этой полярной страны, для котораго не существует опасности ни на суше, ни на море Для него ровно ничего не стоит быть занесенным снегом,—он устраивается в снегу с такими же удобствами, как в своем чуму; для него не страшно даже быть оторванным от берега и унесенным на льдах в море. Он всюду найдет возможность отделаться от беды и уж никогда не поддастся цинге, этой болезни, как говорят самоеды, леньтяев или неопытных.»
Тридцать три года прожил пинежанин, крестьянин Запасов на Новой Земле. Силы шестидесятилетнего охотника были уже на исходе. Он решил оставить остров, полюбившийся ему дикой суровостью, богатством пушного зверя, увлекательной охотой на белых медведей и песцов. Вернувшись на родину в Матверу, Яков Иванович жил тут недолго. Сына Никиту похоронил на Новой Земле, родившаяся на острове дочь тоже умерла. Купили они с женой лошадь и уехали на Печору.

http://pinezhye.info