Пахтусов Петр Кузьмич (1800—1835)

[[ Леспромхоз ]]

Геннадий ЗАХАРОВ. 28/10/2004
Copyright © 2004, Правда Севера.

Последняя загадка подпоручика Пахтусова

На нее нет ответа. Сегодня мы можем лишь строить отдельные версии

На Соломбальском кладбище в Архангельске погребено тело знаменитого русского офицера, полярника Петра Кузьмича Пахтусова. На каменном надгробии высечены изображение парусного корабля и слова: "Новая Земля, Берег Пахтусова, Карское море". А чуть ниже сделана надпись: "Корпуса флотских штурманов подпоручик и кавалер Петр Кузьмич Пахтусов умер в 1835 году седьмого дня, отроду 36 лет, от понесенных в походах трудов и д... о..."

Что скрывается за последними двумя буквами - неизвестно. Сегодня мы можем лишь гадать или же, обратившись к известным фактам биографии Петра Кузьмича, строить версии.

Любовь кантониста

Отец Петра Пахтусова родом из Сольвычегодска, в свое время был "отдан в солдаты" и назначен служить в Кронштадт, где, проявив немалые старания, выслужился до чина шкипера 12-го класса. После выхода в отставку, уже будучи семейным человеком, Кузьма Пахтусов вернулся на родину.

Петр Пахтусов родился в Кронштадте. Когда мальчику еще не было 8 лет, он лишился отца, семья практически осталась без средств к существованию.

Пахтусовы переехали в Архангельск, где мальчик стал обучаться грамоте. Как описывают биографы Петра Пахтусова, он "собирал щепу на верфях Соломбальского Адмиралтейства, которая шла для домашнего обихода, а частью писарям, у которых на нее выменивались учебные принадлежности".

По просьбе матери Петр был принят в сиротскую школу, переименованную впоследствии в школу кантонистов, то есть солдатских детей, которые с момента своего рождения как бы числились за военным ведомством.

Способности подростка, как и его тяга к морю, были замечены, и вскоре, в 1816-м, на одном из военных судов, уходивших из Архангельска в Кронштадт, его отправили учиться, на сей раз - в штурманское училище. Его юный Пахтусов окончил через четыре года, получив чин унтер-офицера.

Неведомые острова

За этим событием последовал обратный путь - из Кронштадта в Архангельск, и на этот раз морем - на военном корабле. В Архангельске новоиспеченный штурман поступил в экспедицию под командованием штурмана 12-го класса Иванова, которая занималась исследованиями восточного побережья Баренцева моря и устья реки Печоры. После этого офицер Пахтусов перешел в другую экспедицию - штурмана Бережных. Его люди исследовали уже западную часть того же побережья.

К тому же времени относится и первое знакомство Пахтусова с практическими знаниями местных поморов, которые вели активный промысел рыбы и зверя на Новой Земле. Ее острова к началу XIX века были еще крайне мало изучены, и сама идея Пахтусова исследовать их побережье совпала по времени с устремлениями русского Морского ведомства обратить внимание на восточное побережье Новой Земли.

В 1829-м Петр Кузьмич предложил свой проект экспедиции. И хотя он был утвержден, по разным причинам экспедиция не состоялась. Одной из причин была нехватка финансовых средств.

Идею удалось осуществить лишь в 1832-м, когда один из самых известных и удачливых архангельских предпринимателей Вильгельм Брандт поддержал исследователей. В Арктику были снаряжены сразу две группы: лейтенанту Кротову поручалась разведка морского пути к устью Енисея, а подпоручику Пахтусову - опись восточного берега Новой земли.

Интересна в связи с этим запись, которую делает Петр Пахтусов в дневнике: "Исполнение таким образом давнишнего моего желания привело меня в восторг. Заботы и физические труды, неизбежные в сборах в такую дальнюю дорогу, казались для меня легкими. Я чувствовал себя здоровее и веселее, чем когда-либо..."

Заботы и физические труды и в самом деле только казались легкими. Именно тяготы экспедиционной жизни, постоянные, как мы сегодня говорим, экстремальные ситуации, в которые неизбежно попадал арктический путешественник в те годы, предопределили дальнейшую сторону судьбы Петра Пахтусова.

Две долгие зимовки

Первая экспедиция к Новой Земле длилась практически год. После тяжелой зимовки исследователи вернулись в Архангельск с чрезвычайно важными результатами. За свои труды, хотя и совершенные на частной службе (экспедицию финансировал предприниматель), Петр Кузьмич был удостоен ордена Святой Анны III степени.

Итоги первого похода убедили и государственных чиновников в перспективности изучения восточного побережья Новой Земли. Морское ведомство после этого снарядило вторую экспедицию к заполярному архипелагу на специально построенных в Соломбале судах - "Кротов" и "Козаков". Исследователи покинули Архангельск в июне 1834 года, а вернулись лишь 7 октября 1835 года.

Труды и лишения арктических путешественников описаны в дневниках Пахтусова и представляют собой своего рода письменный памятник мужеству и упорству русских людей, которые наперекор жестокой стихии не просто выживали на необитаемых пространствах, а добывали ценнейшую информацию для географов и мореплавателей. Уже в те годы эти материалы были высоко оценены самыми взыскательными учеными.

Суровый климат, непомерный, изнурительный труд - все это сказалось на здоровье многих членов экспедиции. Не стал исключением и ее начальник. Всего-то месяц жил Петр Кузьмич после своего возвращения с Новой Земли. Как сказано в его официальной биографии, "после двухнедельных тяжких страданий 7 ноября 1835 года его не стало".

Правду, ничего, кроме правды...

Так что же скрывается за таинственными буквами на надгробии Пахтусова?

Известно, что после смерти Петра Кузьмича осталось его семейство - жена, сын и две дочери. К слову, в конце 80-х годов XIX века они еще были живы. Сын Николай, подпоручик в отставке, доживал свой век в Петергофе, где имел дом. Дочь Александра, вдова губернского секретаря Погорелова, жила в Кронштадте, а вторая дочь - Клавдия - в Петербурге. Обе дочери проживали в бедности, получая за отца годовую пенсию в 33 рубля и пособие от Морского министерства в 150 рублей.

Загадочные буквы "д" и "о", по объяснению большинства исследователей, могут означать... "домашние огорчения". Петра Кузьмича Пахтусова, который уже больным человеком вернулся с Новой Земли, "добило" семейное обстоятельство. Перед отъездом в экспедицию он вручил жене конверт с деньгами, которые были накоплены им с огромным трудом. При этом Петр Кузьмич якобы настоятельно просил жену не вскрывать конверта до его возвращения или же получения известия о его гибели. Однако супруга Пахтусова по своей ветрености в отсутствие мужа растратила все деньги...

Есть и те, кто считает, что Пахтусова сгубило известие о неверности жены. Однако и в этом случае можно сказать - "от домашних огорчений".

В пользу этой версии говорит и обстоятельство, подмеченное современниками, хорошо знавшими Петра Кузьмича. Всем им он был известен не только своими трудолюбием, смелостью, решительностью, даже горячностью, но и веселым нравом и любезностью... А сразу же после возвращения из экспедиции Пахтусов резко изменился характером и сделался до крайности раздражительным.

Что же повлекло скоропостижную смерть сравнительно молодого человека или что именно приблизило ее, мы, верно, никогда не узнаем.

В октябре 1886 года в Кронштадте было совершено освящение памятника знаменитому арктическому исследователю, на постаменте которого отлиты слова: "Польза. Отвага. Труд". Тогда же в одной из газет появились строчки: "Память и честь подобным деятелям более почтенна и плодотворна, чем даже великим воителям и государственным мужам".

---

Пахтусову П. К., памятник
Адрес: г. Кронштадт, Макаровская ул., 3
Скульптор: Лаверецкий Николай Акимович (1837-1907)
Архитектор: Силин Алексей
Открыт 19 октября 1886 г.

Памятник П. К. Пахтусову сооружен на средства, собранные по подписке морскими офицерами. Скульптор Н.А. Лаверецкий предложил свои услуги для создания проекта памятника. Проект Лаверецкого получил Высочайшее утверждение 14 декабря 1884 года. Архитектор г. Кронштадта А. Силин безвозмездно принял на себя руководство всеми работами по изготовлению постамента, установке скульптуры и благоустройству близлежащей территории. Фигура, барельефы и литеры надписей отлиты на бронзолитейном заводе А. Морана. Постамент выполнен каменных дел мастером А. А. Бариновым.

Высота фигуры — 2,5 м, высота постамента — 3,3 м.

[Иван Кукушкин]

Библиотека «Вехи» http://www.vehi.net/brokgauz/index.html
Энциклопедический Словарь Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона
В 86 томах с иллюстрациями и дополнительными материалами

Пахтусов

Петр Кузьмич (1800—1835), известный мореплаватель. Воспитание получил в Кронштадском штурманском училище, участвовал в экспедиции под начальством Ф. П. Литке, на которого было возложено первое обстоятельное исследование наших северных побережий; производил опись устьев реки Печоры и берегов Ледовитого океана. По окончании этой работы П. продолжал заниматься гидрографическими работами в Белом море под начальством известного гидрографа Рейнеке до 1829 г., когда им был составлен план дальнейшей описи берегов Новой Земли. Выполнение этого плана началось в 1831 г. благодаря содействию коммерции сов. Брандта и форстмейстера Клокова. Они снарядили экспедицию из двух судов, одним из которых командовал П. В августе 1832 г. он подошел к южной оконечности Новой Земли, откуда, перезимовав, и начал весной опись берега к северу до реки Саввиной. В 1833 г., 13 августа, он вошел в восточное устье Маточкина Шара, исследовав и сняв впервые берег Новой Земли на протяжении около 200 морских миль. Не имея запасов для вторичной зимовки и не встретив своего товарища с другим судном (лейтенант Кротов погиб без вести), П. решился возвратиться в Архангельск. Пройдя Маточкин Шар, он пошел к острову Колгуеву, откуда должен был направиться к устью Печоры; здесь, чуть не потерпев крушения, он добрался до села Куя, где и зимовал. За 14 месяцев работ, кроме описи берегов, им определено астрономическое положение западных точек вполне и нескольких — только по широте. В 1834 г. П., по распоряжению морского ведомства, был вновь послан на Новую Землю для описи восточного берега острова к северу от Маточкина Шара. В июле Пахтусов с помощником Циволькой вышел из Архангельска на шхуне "Кротов" и к сентябрю пришел в Маточкин Шар; пройти его далее к востоку помешал лед, вынудивший зазимовать у устья реки Маточки. Ранней весной П. описал южный берег Маточкина Шара. Со вскрытием пролива П. на построенной им шлюпке пошел вдоль западного берега к северу, но около острова Берха льды раздавили карбас; удалось только спасти небольшие шлюпки, немного провизии, инструменты и карты. Захваченный подошедшим судном промышленников из Архангельска, П. вернулся в Маточкин Шар к августу, на новом карбасе отправился описывать восточный берег Новой Земли к северу от Маточкина Шара и прошел до острова Пахтусова (74°24'18" сев. шир.), сняв берег на протяжении около 140 верст. Далее идти препятствовали льды; нанеся приблизительно высокий мыс (Дальний), видневшийся верстах в 40 к северу, П. вернулся в зимовье в Маточкин Шар, откуда возвратился в Архангельск. Из 17 человек его экспедиции умерло двое; сам П., не щадивший своих сил, захворал горячкой и умер. Благодаря П. мы имеем карты восточных берегов Новой Земли от южной оконечности ее до острова Пахтусова, далее же и до сих пор описи берега до Ледяной гавани не существует. В 1886 г. Пахтусову поставлен памятник в Кронштадте.

Ю. Ш.

[Иван Кукушкин]

Фотогалерея > Северо-западный округ > Архангельская область > Архангельск
http://www.photobase.ru/index.php?p=gal ... ew&id=2624

АВТОР: Леонид Зубов (lzubov)
ДАТА СЪЁМКИ: 25/04/2008
ДАТА ПОДАЧИ: 26.04.2008 19:25

Могила Петра Кузьмича Пахтусова (1800-1835) – известного русского исследователя Арктики, организатор и участник двух экспедиций на Новую Землю.
Похоронен на Соломбальском кладбище.
Надгробие сложено в виде скалы из булыжных глыб гранита. Мемориальная надпись:
Корпуса штурманов подпоручик и кавалер Петр Кузьмич Пахтусов. Умер в 1835 году, ноября 6 дня. От роду 36 лет. От понесенных в походах трудов и д… о…» (вероятно, домашних огорчений – такова версия в одной из исторических миниатюр В.Пикуля»).

[Иван Кукушкин]

Половцов А.А. "Русский Биографический Словарь"
Электронная репринтная версия
http://www.rulex.ru/xPol/index.htm?pages/18/421.htm

Пахтусовъ, Петръ Козъмичъ, корпуса фдотскихъ штурмановъ подпоручикъ, изслѣдователь Новой Земли; родился въ 1800 г. въ Кронштадтѣ, умеръ 7-го ноября 1835 г. въ Архангельске. Пахтусовъ былъ сыномъ бѣднаго отставного шкипера 13-го класса; до 7 лѣтъ онъ жилъ въ Сольвычегодскъ, Вологодской губерши, откуда мать его, послѣ смерти мужа, въ поискахъ за лучшимъ заработкомъ, переехала въ Архангельскъ. Здѣсь Пахтусовъ поступилъ въ существовавшее тогда Военно-сиротское Отдѣленiе (впослѣдствш баталюнъ военныхъ кантонистовъ). Обстановка для обученiя была очень неблагопрiятна: мальчику, чтобы имѣть необходимый учебныя принадлежности—приходилось собирать щепу въ Адмиралтействѣ и выманивать ее на бумагу и перья у портовыхъ писарей. Сильный не по лѣтамъ, Пахтусовъ рано привыкъ къ морю. Имѣя собственную лодку, онъ одинъ уйзжалъ далеко на взморье стрелять птицъ и ловить рыбу. Не обладая выдающимися способностями, П. прилежашемъ достигъ того, что его успехи обратили на него внимаше училищнаго начальства, по ходатайству котораго онъ былъ переведенъ въ 1816 г. въ Кронштадта, въ Штурманское училище. Переѣздъ туда былъ совершенъ моремъ, и это было первымъ его морскимъ путешествiемъ. На слѣдующiй (1817 г.) годъ онъ уже плавалъ на кораблѣ «Трехъ iерарховъ» къ берегамъ Францiи, а на другой годъ — къ берегамъ Испанiи. Возвращаясь изъ Кадикса, Пахтусовъ, вслѣдствiе крушенiя судна у мыса Скагена, попалъ, въ числѣ прочихъ спасшихся лицъ экипажа, въ Копенгагену провелъ здѣсь зиму и только въ 1819 году возвратился въ училище. Окончивъ въ 1820 г. свое спецiальное образоваше, Пахтусовъ получилъ при выходѣ изъ училища званiе штурманскаго помощника унтеръ-офицерскаго чина. Лѣтомъ того же года онъ на транспортѣ былъ командированъ изъ Кронштадта въ Архангельскъ. Съ 1821 по 1824 г., состоя помощникомъ штурмановъ 12-го класса Попова и Иванова, П. участвовалъ при описи р. Печоры и берега Ледовитаго океана до о-ва Вайгача. Въ эту экспедицiю онъ коротко ознакомился съ суровой природой края и безстрашнымъ характеромъ и предпрiимчивостью его жителей. Это же знакомство породило въ немъ мысль и желанiе проникнуть на неизвѣстный до того времени восточный берегъ о-вовъ Новой Земли и описать его. Намѣренiе это окрѣпло еще болѣе во второе его пребыванiе на берегу океана въ 1826 г., когда онъ, находясь подъ начальствомъ штурмана Беренсныхъ, описывалъ берегъ Kb западу отъ р. Печоры до Бѣлаго моря и островъ Колгуевъ. Съ 1827 по 1831 г. Пахтусовъ, переименованный въ кондукторы корпуса флотскихъ штурмановъ, занимался подъ начальствомъ извѣстнаго гидрографа, тогда капит.-лейт., М. М. Рейнеке описью и промѣромъ Бѣлаго моря; за этотъ трудъ онъ былъ произведенъ въ 1828 г. въ прапорщики, а въ 1831 г.—въ подпоручики съ наградою въ размѣрѣ годового оклада жалованья. Между тѣмъ, онъ не покидалъ своего намѣренiя и еще въ 1829 году подалъ въ Морское министерство проекть описи восточнаго берега Новой Земли. Проектъ этотъ былъ одобренъ начальствомъ, но выполнить его Пахтусову удалось только благодаря частной инцiативѣ и помощи. Въ томъ же 1829 г. онъ познакомился въ Архангельск съ ученымъ лѣсничимъ Клоковымъ, который мечталъ оживить край посредствомъ возобновленiя покинутыхъ русскими торговцами старинныхъ путей на востокъ, изъ Бѣлаго моря къ устью рѣкъ Енисея и Оби, и для этого прежде всего считалъ необходимымъ произвести опись береговъ Новой Земли, какъ первой на этомъ пути станцiи. Клокову удалось заинтересовать и привлечь къ выполненiю своего плана архангельскаго купца коммерцiп совѣтвика В. И. Брандта, обезпечившаго предпрiятiе съ денежной стороны. Благодаря помощи этихъ двухъ лицъ, Пахтусовъ, съ разрѣгаенiя начальства, даровавшаго иницiаторамъ привилегiю на 25 лѣтъ свободнаго промысла звѣрей въ океанскихъ водахъ могъ осуществить, наконецъ, свой планъ и въ августѣ 1831 г. подошелъ къ южной оконечности Новой Земли, откуда, перезимовавъ, весною началъ опись берега къ сѣверу до р. Саввиной. Въ 1833 г. (13-го августа) онъ вошелъ въ устье Маточкина-Шара, изслѣдовавъ и снявъ впервые берегъ Новой Земли на протяженiе около 200 морскихъ миль. Не имѣя запасовъ для вторичной зимовки и не встрѣтивъ своего товарища съ другимъ судномъ (лей-
тенанта Кротова, отправившагося прямо къ устью Енисея), Пахтусовъ принужденъ былъ вернуться въ Архангельскъ, опредѣливъ, кромѣ описи береговъ, астрономическое положенiе 3 точекъ вполнѣ и нѣсколькихъ—только по широтѣ. Въ 1834 г. Пахтусовъ, по распоряженiю Морского министерства, былъ вновь посланъ на Новую Землю для продолженiя описи восточнаго берега острова къ сѣверу отъ Маточкина-Шара. На этотъ разъ Пахтусову, теперь уже вторично перезимовавшему на островѣ,удалось пройти къ сѣверу до острова его имени (74°24'18" с. ш.), снявъ берегъ на протяженiи около 140 верстъ. Далѣе идти препятствовал* ему ледъ; нанеся приблизительно вы-сокiй мысъ (Дальнiй), виднѣвшiйся верстахъ въ 40 къ сѣверу, Пахтусовъ возвратился въ Архангельскъ, гдѣ вскорѣ и умеръ, разстроивъ свой оргаиизмъ въ тяжелой борьбѣ съ суровой природой сѣвера. Благодаря его трудамъ, мы имѣемъ карты восточныхъ береговъ Новой Земли отъ южной оконечности ея до острова Пахтусова, далѣе же и до сихъ поръ описи берега до Ледяной гавани не существуетъ. Въ 1886 г. Пахтусову поставленъ памятникъ въ Кронштадтѣ. Дневникъ его экспедицiй напечатанъвъ «Занискахъ Гидрографическаго Департамента» въ статьѣ подъ заглавiемъ «Эк-спедицiя подпоручика Пахтусова къ Новой Землѣвъ 1832 и 1833 годахъ» (1842г., ч. I, стр. 1—244) и «Вторая Экспедицiя подпоручика Пахтусова къ Новой Землѣ 1834—1836 г..» (1844 г.,ч II.cтр.1—159);
С. Ѳ. Огородниковъ. «П. К. Пахтусовъ». С.-Пб. 1886 г.; «Бiографiя корпуса флотск. штурмановъ подпоручика П. К. Пахтусова»—статья С. П. Крашенинникова — «Записки Гидрографическаго Деп—та Морск. Минист.» 1844 г., ч. 2, стр. 412— 420; «Сѣв. Пчела» 1836 г.№111 и 112; «Пахтусовъ, и его плаванiя къ Новой Землѣ». Изъ Архангельска, 20-го ноября—«Московск. Вѣдом.» 1833 г., № 100; И. Паромовъ. «Русскiе замѣч. люди изъ уроженцевъ Архангельск. губ.» — «Арханг. Губ. Вѣдом.» 1861г., №№4—10; «С.-Петербург. Вѣдои.» 1845 г., № 210; «Яхта» 1876 г. № 4—11; статья В. Прокофьева—«Новое Время» 1886 г., 19-го окт., № 3822; бiографiя, сост. Ю. М. Шокальскимъ—«Энцикл. слов. Брокгауза» т. 23, стр. 59— 60; «Подвиги русскихъ моряковъ» сост. В Шульць. С.-Пб. 1853 г.; «Новая Земля въ географического, естественно - историческомъ и промышленномъ отношенiяхъ». Сост. К. Свенске. С.-Пб. 1866 г., стр. 28—37; О гидриграфическихъ описяхъ европейскихъ и азiатскихъ береговъ Россiи, произведенныхъ въ настоящее (Николая I) царствованiе—«Морской Сборникъ» 1854 г., т. XI, № 2,
ч. офф., стр.67—72; № 3, ч. офф., стр., 106—123; I. Morozewicz. Z dalekiej polnocy—«Wszechwiat», т. XV, 1896 г., № 31, стр. 486—487;

Инн. Соколовъ.

[Иван Кукушкин]

"100 великих мореплавателей". Составители: Е.Н.Авадяева, Л.И.Зданович. // "Вече" Москва 2000
http://famous-seafarers.ru/m76.shtml

ПЕТР ПАХТУСОВ

С незапамятных времен предпринимались попытки пробиться на судах к восточному берегу Новой Земли без карт и лоций. Немногим смельчакам посчастливилось прорваться сквозь Карские Ворота. Из поколения в поколение передавались имена отважных, которые, зазимовав на Новой Земле, невредимыми возвращались домой.

Думал о путешествии на Новую Землю и молодой кондуктор корпуса флотских штурманов Петр Кузьмич Пахтусов. Это был человек высокого роста, могучего здоровья и несокрушимой настойчивости.

"Заботы и физические труды, неизбежные в сборах в такую дальнюю дорогу, — писал он в своем дневнике, — казались для меня легки. Я чувствовал себя здоровее и веселее, чем когда-либо".

Пахтусов прожил недолгую, но насыщенную самоотверженным трудом жизнь. Он родился в Кронштадте в 1800 году. Отец Пахтусова весь свой век прослужил во флоте и, выйдя в преклонных годах в отставку, получил самый что ни на есть низший чин шкипера 13-го класса. Старик с семьей переехал в Сольвычегодск, где жить было дешевле. Там Пахтусовы, перебиваясь на маленькой пенсии, едва сводили концы с концами.

Семи лет мальчик осиротел: умер отец. Единственной кормилицей осталась мать. В поисках работы она перебралась в Архангельск, где после долгих хлопот ей удалось определить сына в военно-сиротскую школу. Семья бедствовала, жила впроголодь. Способного, не по летам физически сильного и усердного ученика отличило начальство. Кто-то замолвил доброе словцо, и шестнадцати лет он получил направление в Кронштадтское штурманское училище. Юношу отправили на попутном военном корабле. Три года молодой человек овладевал навигационной наукой, изучал математику, физику, географию. В свободные часы его нельзя было оторвать от книг. Он зачитывался историей исследования полярного бассейна, мечтал над картой Ледовитого океана, пестревшей "белыми пятнами", восстанавливал маршруты старинных мореплавателей. И в нем все больше и больше крепла мысль попробовать свои силы на этом трудном и славном поприще.

В летние месяцы будущий штурман участвовал в учебных плаваниях к берегам Испании и Франции. В 1820 году Петр Пахтусов, успешно сдав выпускные экзамены, получил звание штурманского помощника унтер-офицерского класса. По его личной просьбе он был направлен в Архангельск, куда давно рвался всем сердцем. Здесь и началась его служба в качестве штурманского помощника на гидрографическом судне.

Одиннадцать лет провел Пахтусов в неустанных плаваниях, занимался сложной топографической съемкой дельты Печоры и берегов Северного Ледовитого океана от Канина Носа до острова Вайгач, приобрел огромный опыт. Когда начали картографирование острова Колгуев, он охотно вызвался идти в экспедицию. Ему принадлежат многие гидрографические описания и первые измерения глубин Белого моря.

В 1828 году за добросовестное выполнение заданий Пахтусова произвели в прапорщики, а три года спустя — в подпоручики корпуса флотских штурманов.

Офицера-гидрографа поздравляли друзья, однако он искренно говорил, что был бы больше рад, если бы приняли его проект изучения восточного побережья Новой Земли, посланный им в Петербург в Гидрографический департамент. Проект одобрили, но... отложили до лучших времен по причине "отсутствия потребных ассигнований". И это несмотря на то, что экспедиция должна была обойтись неслыханно дешево, требовалось всего несколько тысяч рублей. Гидрографический департамент, очевидно, побоялся отпустить средства на осуществление проекта никому не ведомого штурмана, да и вообще сомневался в возможности проникнуть к восточному побережью Новой Земли. Но Пахтусов не сдавался. Он решил организовать экспедицию на частные средства и стал упорно искать человека, который бы разделял его взгляды на необходимость снаряжения такой экспедиции. Вскоре такое лицо нашлось. Это был советник Северного округа корабельных лесов П. Клоков, ученый лесничий, которого самого давно увлекала мысль возобновить старинный морской путь на Восток. Новая Земля представляла собой как бы промежуточную станцию на этой дороге.

В начале 1832 года образовалась торгово-промышленная компания архангельского купца Брандта и Клокова. Она-то и взяла на себя расходы по снаряжению и укомплектованию экспедиции. За это компания получала у царского правительства привилегию свободного промысла морского зверя в Северном Ледовитом океане в течение четверти века.

В экспедицию, которую снаряжала компания, входило два отряда. Один из них под командованием лейтенанта Кротова должен был на шхуне "Енисей" отправиться из Архангельска к проливу Маточкин Шар, пройти проливом в Карское море, а затем следовать к устью Енисея.

Другой отряд — Пахтусова — должен был произвести опись восточного берега Новой Земли. Полностью осуществить этот замысел не удалось — судно Кротова разбилось у западного входа в Маточкин Шар, и вся его команда погибла.

Назначенный начальником экспедиции, Пахтусов чувствовал себя бесконечно счастливым. Денег на постройку судна было отпущено в обрез, и Пахтусов сам работал над чертежами одномачтового карбаса.

Длина карбаса была 12,7, ширина 4,3, осадка 1,8 метра. В корме и на носу под палубой имелись крошечные каюты. Среднюю часть судна палуба не закрывала, ее заменяли брезенты, перекрывавшие друг друга. В наши дни на подобном кораблике не каждый даже опытный моряк решится выйти хотя бы просто порыбачить. А Пахтусова ожидал Ледовитый океан.

Вечером 1 августа 1832 года карбас, названный "Новой Землей", имея на борту, кроме начальника, девять человек команды, покинул Архангельск.

Море встретило смельчаков шквальными ветрами и сильным волнением, сменившимся густым туманом. 9 августа, когда рассеялся туман, вдали показался остров Колгуев.

В штурманской рубке, раскрыв свой дневник, Пахтусов перечел краткий и выразительный эпиграф, размашисто выведенный им на первой странице: "Я расскажу как было, а вы судите как угодно". Под свежим впечатлением пережитого шторма он записал: "Казалось, что каждый находящий на нас вал старается покрыть судно наше седым своим гребнем, но бот наш гордо рассекал валы и несся на хребтах их, не страшась ярости бури".

Вечером впереди показалась полоска Новой Земли. Пока судно лавировало среди льдин, выискивая разводья и узкие полоски чистой воды, Пахтусов на шлюпке пошел осматривать пролив между островом и мысом, "Не более как в час, — отметил он в дневнике, — убили мы тут 12 гагар и сварили их в братском нашем котле. Эта пища показалась нам очень вкусною".

"Братский котел" символизирует дружеские отношения между членами команды. Эти отношения, созданные Пахтусовым, никогда не нарушались, что не в малой мере способствовало успеху экспедиции.

Погода ухудшилась. Короткое и холодное северное лето было на исходе. Чем дальше на восток уходил карбас, тем непреодолимее становились препятствия. Но Пахтусов не хотел возвращаться назад, второй такой случай мог представиться не скоро.

"Частые неудачи в описи от туманов, дождей и большей частью от льдов, — записал он в дневнике, — делали положение наше для меня невыносимым. Мысль, что несмотря на раннее еще время придется нам зимовать, не увидев восточного берега, меня крайне беспокоила. Только примеры предшествовавших экспедиций в полярные страны несколько ободряли меня. Я знал, что и в позднюю осень Карские Ворота бывают иногда чисты ото льда".

В губе Каменка он нашел ветхую избу, ставленную, как гласила надпись на стоявшем рядом кресте, лет за семьдесят пять до этого. Решив здесь зазимовать, Пахтусов привел избу в порядок.

Команда без малейшего ропота переносила трудности: "Все, — отмечал Пахтусов, — были веселы и шутили над своим положением".

Через десять лет, когда в "Записках Гидрографического департамента" были опубликованы "Дневные записки, веденные подпоручиком Пахтусовым при описи восточного берега Новой Земли в 1832 и 1833 годах", к этим строкам было сделано такое примечание: "Пахтусов с самого начала похода имел одинаковую пищу с командою и во всех трудных работах участвовал лично. Известным своим присутствием духа снискал он полное послушание и доверенность команды".

Обновленная изба, хотя и была сделана добротно, оказалась не очень вместительной. Однако выбора не было. Рядом поставили русскую баню и соединили ее с избой своеобразным коридором-сенями из досок, бочек и ящиков с провизией. Затем разгрузили, очистили ото льда и вытащили на берег карбас.

С первых же дней зимовки Пахтусов строго следил за чистотой, за разнообразием пищи, старался сберечь здоровье и силы команды. Ежедневно совершались прогулки. Их могла "отменить" только сильная пурга. Без дела "дома" никто не сидел: чинили одежду, готовили пищу, мастерили капканы для ловли зверей.

Только во второй половине марта Пахтусов смог возобновить гидрографические работы. Он приступил к картографированию Никольского Шара. Опись пролива, усеянного островками, с линией берега, изрезанной заливами, требовала исключительного внимания. Смерзшийся снег, отражая яркие солнечные лучи, слепил глаза. Выручало пахтусовское упорство и находчивость. Опись продвигалась вперед. Отважных исследователей на каждом шагу подстерегала опасность: часто безоблачное небо неожиданно заволакивало тучами, поднимался ветер, и все заслоняла белая снежная пелена. Однажды такая пурга застала Пахтусова и его товарищей на открытом мысу. Ветер валил с ног; все вынуждены были лечь в снег, который вскоре набился внутрь малиц (меховой одежды). Мучили жажда и голод. Можно было бы поесть сухарей, но от них еще больше хотелось пить, а добыть воду, не разводя огня, было невозможно. Одежда отсырела, люди дрожали от холода, но ветер не давал встать, чтобы согреться. Оставалось только ждать. Так прошло двое суток.

"Мы потеряли всю надежду на спасение; положение наше сделалось еще бедственнее от невозможности утолить жажду, — писал в дневнике Пахтусов. — Тщетно мы держали по свинцовой пуле во рту; сначала казалось, жажда несколько утихла, но через несколько минут возрождалась она еще с большей силой. Наконец, мне пришла мысль, что снег можно растаить в кружке, за пазухою. И не более как через полчаса достал я таким образом чарки полторы воды, которая в то время была для меня столь драгоценна, что, казалось, не отдал бы ее ни за какие миллионы".

По колено в воде, проваливаясь в мокром снегу, перетаскивая на плечах шлюпку через торосы, лавируя между ними, исследователи продвигались вперед, нанося на карту очертания берегов, островов, мысов, измеряя глубины, следя за перелетом птиц, стаями прибывавших с материка.

Примерно в 115 километрах от становья, как в шутку Пахтусов называл свою зимовку, на берегу небольшого залива, он наткнулся на руины черной от времени покосившейся избы, поблизости от которой лежал сломанный бурей крест. По буквам разобрал вырезанную на ней короткую надпись: "Поставлен сей животворящий крест на поклонение православным христианам, зимовщики 12 человек, кормщик Савва Ф...анов, на Новой Земле по правую сторону Кусова Носа". А ниже дата — 1742.

"Нет сомнения, — замечает Пахтусов, — что это тот самый Савва, который обошел Новую Землю кругом, около мыса Доходы. Хотя предание называет его Лошкиным, но эта разница в прозвище могла произойти от двух причин: или Савва имел две фамилии — Лошкин и Феофанов, или вырезывающий надпись на кресте, из уважения к своему кормщику, назвал его только по отчеству Феофановым".

Бухту, на побережье которой были найдены руины дома и крест, Пахтусов назвал Саввиной губой. Это название можно прочитать на современных картах. За двухнедельный поход Пахтусов описал более 130 верст береговой линии.

11 июля карбас покинул становье, где команда прожила почти десять месяцев. Опять настали дни борьбы с ветрами, шквалами и льдами: все дальше на восток и север вела линия на карте, составляемой Пахтусовым.

В бухте, названной именем лейтенанта Литке, судно оказалось затертым льдами. Снова наступило вынужденное бездействие, длившееся неделями, Пахтусов с горечью записал: "Зная, что отчаяние — первый повод к неудачам и всегда ведет за собою самые бедственные последствия, я стараюсь скрыть мои опасения от товарищей моих и даже от самого себя".

Наконец, судно снова могло передвигаться. И на карте возникли новые бухты, полуострова и устья рек, стекающих с гор. Вот и Маточкин Шар. "Итак, — отметил Пахтусов, — нам первым после Саввы Лошкина удалось обойти остров Новой Земли. Это радовало нас".

Путь домой был тяжелым. В Баренцевом море изрядно потрепанное судно подхватил крепкий восточный ветер, перешедший в жестокий шторм. "Представьте себе, — писал Пахтусов, — среди необозримого океана под небом, покрытым черными тучами, маленький наш бот, осыпаемый брызгами волн, то сильно бросаемый на хребет вала, то поглощаемый бездною..."

Материалы, которые привез с собою Пахтусов в Петербург, убедили всех, что легендарное восточное побережье Новой Земли досягаемо. Тщательно выполненные карты охватывали береговую линию всего южного острова. Метеорологический журнал с данными за год, наблюдения над приливами в Карском море представляли собой первые научные сведения о природе и климате Новой Земли.

Докладывая о результатах экспедиции, Пахтусов поставил вопрос о необходимости ее продолжить, чтобы довести до конца опись восточного побережья.

О походе Пахтусова заговорили всюду. Гидрографический департамент готов был оказать ему всяческую помощь, тем более что, не затратив ни гроша, приобрел ценную гидрографическую опись.

А пока вопрос обсуждался и согласовывался в инстанциях, Пахтусов не терял зря времени. Он изучал минералогию, ботанику, зоологию, усиленно посещал кунсткамеру.

Весной 1834 года Пахтусову вручили инструкцию, составленную Гидрографическим департаментом, в которой говорилось: "Главная цель делаемого вам поручения состоит в том, чтобы описать восточный берег северного острова Новой Земли, доселе никем еще не осмотренный".

Вторая экспедиция была снаряжена значительно лучше первой. На этот раз львиную долю расходов взял на себя П. Клоков. В распоряжении Пахтусова были шхуна "Кротов" и карбас "Казаков", команда состояла из шестнадцати человек. Сам Пахтусов командовал шхуной, а его помощник — кондуктор корпуса штурманов А. К. Циволька — карбасом.

24 июля 1834 года суда вышли из Архангельска в плавание.

У мыса Журавлева суда были остановлены сплошными ледяными полями, преградившими выход из пролива в Карское море. Сентябрь был на исходе. Пахтусов на шлюпке несколько раз пытался разведать, нет ли возможности пробиться к морю, но всюду натыкался на льды.

Приготовления к зиме заняли немного времени: суда разгрузили и вытащили на берег в удобном, хорошо защищенном от ветров месте.

Из плавника и остатков старинных изб построили жилье.

Наступила лютая северная зима. "Часто случалось, — писал в дневнике Пахтусов, — что избу заносило до того, что место ее можно было узнать только по флюгеру на шесте высотою до 6 сажен".

Жизнь в становье подчинялась строгому распорядку. На сон отводилось шесть часов в сутки, ежедневно совершались прогулки, еженедельно мылись в бане. Развлекались охотой, в непогоду — поднятием тяжестей.

В результате цинга, исконный недруг северных экспедиций прошлого, благодаря заботам Пахтусова отступила, не унеся ни одной жертвы.

В марте 1835 года Пахтусов провел по льду геодезическую съемку и опись южного берега Маточкина Шара, а также астрономические наблюдения с целью установить точное расположение устьев пролива. Циволька описал восточный берег Новой Земли на протяжении 160 километров к северу от пролива.

Однако карбас неожиданно затерло во льдах. Моряки едва успели вырваться на берег. В "Дневных записках" второй экспедиции, напечатанных в "Записках Гидрографического департамента" через десять лет после окончания плавания, Пахтусов так описывает это событие: "Мы... до крайности перемокли и устали. Разведя огонь и устроя палатки из парусов, мы обратились к перетаскиванию оставленной на прибрежном льду провизии и бочки со смолою. Последняя нам была нужна для исправления лодок, потерпевших от перетаски по ледяным торосам; но льдина, на которой все это стояло, уже ушла в море. Таким образом мы лишились значительной части наших вещей".

И все-таки моряки не поддались отчаянию. Гибель судна, утрата почти всех вещей и продуктов, полная неосведомленность о завтрашнем дне — ничто не могло лишить их присутствия духа. И в эти критические дни Пахтусов продолжал свои наблюдения. Именно в день гибели карбаса он внес в дневник строки, поражающие своей будничной простотой.

Нежданная помощь пришла с моря. К острову подошло судно кормщика Еремина, а несколько дней спустя в этом районе появилось еще одно судно — промышленника Ивана Гвоздарева.

Оказывается, по пути, проложенному Пахтусовым, в 1835 году прошло 118 судов поморов-промышленников. Цифра неслыханная по тем временам В 1831 году, накануне первого путешествия Пахтусова, на Новую Землю отправилась только одна лодья.

Кормщики охотно взялись доставить Пахтусова и его команду к зимовью и спорили за честь оказать помощь отважным путешественникам. Решено было идти на обоих судах.

На обратном пути, преследуя морского зверя, суда проникли в залив, не помеченный на карте. Пахтусов назвал его именем кормщика Еремина.

9 августа Пахтусов и его спутники высадились в зимовье. Пахтусов был болен. Он простудился, попав в ледяную воду во время катастрофы у острова Верха. Но ничего не могло остановить Пахтусова, он был непреклонен в своем решении продолжать исследования.

Узнав, что восточное устье Маточкина Шара наконец освободилось ото льда, он решил предпринять еще одну попытку дойти до мыса Желания, на этот раз вдоль восточного побережья. Для этой цели он взял у промышленников карбас.

На случай, если ему не удастся возвратиться к зимовью до начала зимы, Пахтусов перед выходом в плавание дал Цивольке указание: взять с собой часть имущества экспедиции, а главное — документы, и вернуться в Архангельск на лодье Еремина. Шхуну оставить в районе зимовья; там она понадобится штурману, когда он завершит съемку.

В своем дневнике Пахтусов сдержанно и просто рассказывает об этом походе, в котором с наибольшей силой проявились его замечательные качества: неустрашимость, собранность и целеустремленность.

Плавание оказалось на редкость тяжелым: непрестанные дожди и туманы, ветры и льды мешали движению судна. Карбас медленно продвигался по узкой прибрежной полоске чистой воды. Чем дальше к северу, тем более сплоченными становились льды.

Ценою невероятных усилий Пахтусов к 23 августа достиг островов, расположенных на 74°24' северной широты. Пройти сквозь узкие проливы между островами, несмотря на многократные попытки, не удалось.

Льды плотно прижимались к берегу. Пахтусов нанес на карту очертания части островов, обозначил мысы; самому отдаленному высокому мысу он дал имя Дальний.

Позже этот маленький архипелаг в честь бесстрашного полярного исследователя получил название островов Пахтусова.

В октябре 1835 года Пахтусов вернулся на материк, пробыв, таким образом, в экспедиции 440 дней.

По возвращении домой Пахтусов начал приводить в порядок свои записи. Он писал подробный отчет о путешествии, уточнял составленные им карты побережья, переписывал материалы астрономических и магнитных наблюдений, сопоставлял данные о приливах и отливах, сверял определения высот гор Новой Земли.

Он довел до конца эту грандиозную работу, но здоровье его было подорвано непомерными лишениями двойного, почти 900-дневного похода в суровых условиях Арктики. 7 ноября 1835 года Петр Кузьмич Пахтусов скончался. Он умер в расцвете творческих сил и смелых планов, не успев выполнить многое из того, что было им задумано, о чем он мечтал, что было выношено трезвой мыслью моряка-исследователя.

Похоронен Пахтусов на Соломбальском кладбище в Архангельске. На могильной плите выбита скромная надпись. "Корпуса штурманов подпоручик и кавалер Петр Кузьмич Пахтусов". А ниже сказано, что он умер "от понесенных в походах трудов и д... о...", эти две буквы расшифровывались современниками как начальные буквы слов "домашних огорчений".

Пахтусов первый указал, что на Новой Земле находятся залежи каменного угля, использование которых, по его мнению, должно было бы сыграть важную роль в хозяйственном освоении просторов Севера.

В 1875 году штурманы военного флота решили увековечить имя Пахтусова, воздвигнув ему монумент на свои трудовые деньги В течение десяти лет они ежемесячно отчисляли небольшой процент из своего скудного жалованья, пока не накопили необходимую сумму.

Бронзовый монумент этот и сейчас стоит в Кронштадте. Трудно переоценить значение вклада, который сделал этот отважный русский мореплаватель в географическую науку.

Он положил на карту восточный берег южного острова и значительную часть восточного берега северного острова Новой Земли, подтвердил своими данными опись пролива Маточкин Шар, составленную Розмысловым, наново нанес на карту западное побережье до острова Панкратьева.

Большой научный интерес представляют его астрономические координаты, наблюдения за приливами и отливами, сведения по метеорологии, коллекции минералов и камней, описания животного и растительного мира.

[Инспектор]

Фото из архива Соболевой А.Н. (Северное УГМС):
Памятник Пахтусову П.К. на Соломбальском кладбище в Архангельске (1920-30 годы) -

[fisch1]

http://arh-necropol.narod.ru/

Фото 2010 г.

[fisch1]

http://www.ivki.ru/kapustin/person/paht ... htusov.htm

[SVF]

Архангельскъ, 07 ноября 1915 г. № 248:

[fisch1]

В АРХАНГЕЛЬСКЕ ВОССТАНОВИЛИ ПАМЯТНИК ПЕТРУ ПАХТУСОВУ
8 ноября 2013 г. http://www.arhcity.ru/?page=0/26669

По личной инициативе начальника Центрального полигона РФ на Новой Земле Андрея Синицына при поддержке мэра Архангельска Виктора Павленко восстановлен памятник на могиле известного полярного мореплавателя Петра Пахтусова на Соломбальском кладбище в столице Поморья.
Монумент был установлен еще в 1886 году. Огромный цельный камень с барельефом парусника и высоким металлическим крестом за алтарем храма святого Мартина Исповедника был одним из самых заметных на кладбище. Но в начале 1990-х годов крест с камня исчез. А монумент стал постепенно зарастать бурьяном и покрылся мхом.
С инициативой восстановить памятник выступил начальник Центрального полигона РФ на Новой Земле полковник Андрей Синицын. При поддержке мэра Архангельска Виктора Павленко монумент был отреставрирован, и по черно-белым фотографиям 1950-х годов на нем восстановлен крест. Специалисты МУП «Спецтрест» еще летом начали благоустройство вокруг могилы известного архангелогородца.
7 ноября в день кончины Петра Пахтусова обновленный памятник был освящен.
Петр Кузьмич Пахтусов прожил недолгую, но яркую жизнь. Он родился в 1800 году. Воспитание получил в Кронштадтском штурманском училище, участвовал в экспедиции под начальством Федора Литке, проводившую первое обстоятельное исследование побережья Белого, Баренцева и Карского морей. С 1831 года в течение 4-х лет выполнял гидрографическую опись берегов Новой Земли Базой экспедиции служил Архангельск. Не щадивший своих сил во время плаваний и тяжелых зимовок в Арктике, Петр Пахтусов скончался от тяжелой болезни в Архангельске в 1835 году, похоронен на Соломбальском кладбище.

[fisch1]

Северный морской путь: сборник статей по гидрографии и мореплаванию. 1. - 1934.с.107

[fisch1]

Северный морской путь 11: Сборник статей по гидрографии и мореплаванию / Гидрограф. упр. Главсевморпути при СНК СССР. - Л.: Изд-во Главсевморпути.1939 с.63-66

[fisch1]

Бюллетень Арктического института СССР. № 11. -Л., 1935

Пахтусов П.К..pdf [587.41 КБ Скачиваний: 512]

ПЕТР КУЗЬМИЧ ПАХТУСОВ
К столетию со дня смерти

19 ноября 1935 г. исполнилось сто лет со дня смерти выдающегося русского исследователя Севера П. К. Пахтусова, получившего особенную известность своими работами на Новой Земле.

П. К. Пахтусов родился в 1800 г. в Кронштадте, в семье бедного отставного шкипера. Свое детство Пахтусов провел на родине отца, в Сольвычегодске, откуда он в восьмилетнем возрасте переехал вместе с матерью в Архангельск. Здесь он поступил в Военно-сиротское отделение, где и начал свое учение В 1816 г. Пахтусов был переведен в Штурманское училище в Кронштадте. В 1817 г. он плавал учеником во Францию, а в следующем году, на фрегате „Легкий",— в Испанию. Потерпев крушение у берегов Дании, Пахтусов провел зиму в Копенгагене, откуда вернулся в Кронштадт только в 1819 г. В 1820 г. он окончил училище со званием штурманского помощника унтер-офицерского чина, в том же году был командирован на транспорте „Мезень" в Архангельск. С этого времени начинается его работа на Севере, продолжавшаяся почти без перерыва до самой его смерти.

В 1821, 1822 и 1824 гг. Пахтусов принимал участие в съемке р. Печоры и морского берега до о-ва Вайгача, состоя помощником у штурманов Попова и Иванова.

В 1826 г., находясь в отряде штурмана Бережных, он описал берег к западу от Печоры и о-в Колгуев. В 1827 г., когда был образован корпус флотских штурманов, Пахтусову было присвоено звание кондуктора, а в следующем году —прапорщика. С 1827 по 1831 Г. он работал под начальством гидрографа Рейнеке в экспедиции, которая имела своей задачей опись и промеры Белого моря.

Во время работы на Севере Пахтусов часто встречался с пустозерскими промышленниками и слушал их рассказы о плаваниях на Новую Землю, зародившие в молодом гидрографе глубокий интерес к этому полярному острову. В те времена более или менее достоверно был положен на карту только западный берег Новой Земли (работами Литке), восточный же оставался совершено неисследованным. Пахтусов решил организовать экспедицию на Новую Землю, с целью описи ее восточного побережья. В 1829 г. он представил проект такой экспедиции в Гидрографическое депо, которое, хотя и одобрило его, но „положило под сукно- и средств на осуществление плана Пахтусова не отпустило. Не встретив должного внимания в правительственном учреждении, которое, казалось бы, должно было быть заинтересовано в гидрографическом исследовании Новой Земли, Пахтусов стал искать поддержки у частных лиц, которую ему и удалось найти. В это время ученый форштмейстср П. Клоков, живший в Архангельске, разрабатывал план установления мореплавания к устыо Енисея. Клоков живо заинтересовался проектом Пахтусова и, совместно с коммерции советником Брандтом, взял на себя все расходы по задуманной Пахтусовым экспедиции.

Экспедиция на Новую Землю была осуществлена в 1832 г. В распоряжение Пахтусова был дан одномачтовый корабль „Новая Земля" длиною в 13 м. На этом суденышке Пахтусов и совершил плавание к южному берегу Новой Земли, где, в губе Каменка, остался на зимовку, предполагая произвести главную работу по описи восточного берега Новой Земли в следующем, 1833 г. Во время зимовки Пахтусов организовал регулярные метеорологические наблюдения, — это были первые наблюдения такого рода, производившиеся на Новой Земле с помощью инструментов (барометра и термометра), притом через каждые два часа. Полностью эти наблюдения были разработаны только в 1900 г. Б. Голицыным, отметившим их „громадную научную ценность".

Убогое снабжение экспедиции имело следствием сильное заболевание цынгой (несмотря на введенный Пахтусовым строгий режим), от которой весной скончалось два участника экспедиции. Летом П а х т у с о в обошел на своем корабле восточный берег южного острова Новой Земли и произвел его съемку. От описи северного острова он с болью, в сердце должен был отказаться, так как к тому времени из шести человек его команды здоровыми оставались только двое. Вследствие низких мореходных качеств корабля и тяжелого состояния команды, Пахтусов не решился плыть от Новой Земли прямо в Архангельск, а направился в устье Печоры. Претерпев жестокий шторм, едва не стоивший жизни мореплавателям, Пахтусов добрался до Пустозерска, откуда уже сухим путем доехал до Архангельска.

Работы, произведенные Пахтусовым на Новой Земле в 1832— 1833 гг., обратили внимание Гидрографического депо, которое на этот раз решило финансировать предложенное Пахтусовым продолжение этих работ. Сумма, отпущенная правительством на вторую экспедицию Пахтусова, была, однако, ничтожна, составляя всего только 12000 р. Чтобы обеспечить экспедицию пловучими средствами, пришлось обратиться к помощи того же Клокова, который безвозмездно предоставил в распоряжение Пахтусова шхунар „Енисей", карбас „Казаков" и одну ладью.

Местом второй зимовки (1834-35 г.) являлось западное устье Маточкина Шара. Хотя снабжение на этот раз и было несколько лучше, чем в первую экспедицию, цынга все же не миновала зимовщиков, и в феврале было уже шесть больных. Летом 1835 г. Пахтусов вышел в морс, намереваясь обогнуть северный остров Новой Земли с запада на восток. У острова Верха судно было раздавлено льдами, и Пахтусов и его спутники добрались до Маточкина Шара на ладье сумских промышленников Еремина и Челузгина. Эта неудача, однако, не остановила Пахтусова. Уже через несколько дней по прибытии на базу в Маточкином Шаре он вышел на взятом у промышленников кар¬басе, прошел Маточкин Шар и провел съемку восточного берега северного острова Новой Земли до островов, впоследствии названных его именем. Здесь льды, подходившие к берегу вплотную, заставили его вернуться. В середине октября 1835 г. экспедиция была снова в Архангельске.

Тяжелые условия работы на Новой Земле сильно подорвали здоровье Пахтусова. В Архангельске болезнь еще усилилась, и 19 ноября П ах т у с о в скончался в морском госпитале нервной горячки в возрасте 35 лет. Работы, выполненные Пахтусовым на Новой Земле при самых ничтожных средствах, ставят имя этого скромного и исключительно стойкого труженика в ряды наиболее выдающихся русских исследователей Арктики.
П. К. Пахтусов похоронен на кладбище в Соломбале. В 1886 г. ему был поставлен памятник в Кронштадте. Описания двух новоземельских экспедиций Пахтусова, с включением веденных им дневников, были составлены гидрографом М. Рейнеке и опубликованы в „Записках Гидрографического департамента" (1842 и 1844 гг.).

В. Ю. ВИЗЕ

[fisch1]

Человек открывший восточные берега Новой Земли//Пасецкий В.Звездные мгновения Арктики . СПб.: Судостроение, 1995.

Пасецкий В.Человек открывший восточнь!е берега Новой Земли.pdf [2.85 МБ Скачиваний: 532]

[fisch1]

Лялина М.А.Первое путешествие Пахтусова на Новую Землю.// Русская земля (Природа, страны, население и его промыслы) : сб. для народного чтения. Т. 1 : Область Крайнего Севера / сост. Я.И. Руднев. – СПб. : Типолитография М.П. Фроловой, 1899. С.47-67

Лялина М.А.Первое путешествие Пахтусова на Новую Землю.pdf [3.91 МБ Скачиваний: 479]