Иван Кукушкин » 16 Март 2008 08:06
Скопировано из раскопок.
Прислал: padsee
Как нашли американский самолет в районе станции СП-2.
из книги:
Лебедев А.А., Мазурук И.П.
Над Арктикой и Антарктикой.
Сюрпризы Арктики
(Лебедев А.А.)
«Погода нас баловала — опять солнце. Взлетел Мельников, через пятнадцать минут — мы. Высота — пятьсот метров, видимость хорошая. Через полчаса показался вертолет, он хорошо заметен — выкрашен в красный цвет, который стал общепринятым в полярной авиации, поскольку резко выделяется на фоне снега н льдов. Обогнали вертолет с правой стороны, приветствуя покачиванием с крыла на крыло. До аэродрома СП-2 нам лететь приблизительно полчаса; по опыту я знаю, что в ближайшие пятнадцать минут штурману бинокль не -понадобится. Минут десять спокойно созерцаю ледяную пустыню. Слева в поле бинокля она ограничена светящимся диском пропеллера, а справа — мужественным профилем второго пилота. И вдруг! Не много ли «вдруг» за эту экспедицию? Сердце замерло от неожиданности.
В окулярах бинокля впереди и справа по курсу появилась темная точка с явно красным оттенком. Молчу. Боюсь спугнуть.
В кабине все сидят спокойно, каждый занимается своим делом, никто ничего не подозревает.
Тем временем красный оттенок на льду начинает в лучах солнца разбавляться серебряным блеском. И постепенно... принимает контуры самолета. Теперь я вижу даже — целого, не разбитого. Неужели на этот раз Леваневский?!…
…Я выключаю автопилот, подворачиваю на самолет. Он уже виден невооруженным глазом. Снижаюсь до ста метров, проходим над ним. Два мотора— значит, не Леваневский. Хвостовое оперение и концы крыльев окрашены в красный цвет. Стоит с креном, левым крылом зарылся в снег, а правое высоко поднято, на нем опознавательные знаки... Вот это сюрприз! Соединенные Штаты Америки!
Пилотская кабина в который уже раз полна народу. Но сейчас все молча созерцают очередную находку. Только трещит кинокамера неутомимого Соловьева — много у него сенсационных кадров за эту экспедицию…
Внутри самолета царил беспорядок. Создавалось впечатление, что, покидая самолет, возвращаться в него экипаж не собирался. Покидали панически…
…Петров с Дралкиным продолжали осматривать экспедиционное оборудование. Самолет оказался летающей лабораторией, в 1952 году, как было определено по документам, он участвовал в высокоширотной экспедиции Соединенных Штатов Америки. В марте 1952 года он потерпел аварию при взлете и был покинут экипажем. Волею судеб вот уже два года льдина с американским самолетом дрейфует бок о бок с оставленным лагерем СП-2, точнее, в восьмидесяти километрах западнее лагеря…
…Косухин как специалист сделал заключение, что можно продлить жизнь машины, если заменить двигатель и стойку. Кстати сказать, и на американском самолете не наблюдалось следов коррозии на металлических частях…
…Осмотр «американца» завершился, из чрева самолета выскакивали те, кто уже удовлетворил свое любопытство. Мы все были уверены, что самолет будет продолжать свой вечный путь по этому замкнутому кругу антициклонального течения. Поэтому каждый из нас прихватил себе сувенирчик на память. Мне приглянулась металлическая вилка с клеймом «USN», которая и до сегодняшнего дня находится у меня в эксплуатации, напоминая те далекие, лучшие дни моей жизни.
—Ну и райончик, одни находки, — высказался Дралкин, выходя из самолета. — Придется найти время и облетать все окрестности СП-4 — наверняка и машину Леваневского отыщем!...
…Настрой у экипажа был совершенно определенный— в Москву! Но после туманных намеков Толстикова невольно закралась тревога: да неужели может быть еще задержка? Вроде бы и хватит, наверное...
Утром проснулись сами, никто не будил — хороший признак. Но когда уже позавтракали, на «газике» подъехал комендант аэродрома СП-4 А. И. Щутяев:
— Вот вам радиограмма к чаю.
Читаю молча: «СП-4, борт Н-465. Лебедеву Вылетайте к американскому самолету, готовьте к эвакуации. С запасными частями к вам вылетает Котов».
Под текстом подпись начальника полярной авиации. Теперь уж жаловаться некому…
…Механики получили по радио указание снимать оба мотора и сразу же приступили к делу. Из трех длинных труб они соорудили некое подобие шагающего подъемного крана — связали их тросом с одной стороны, свободные концы развели в стороны. Получилась пирамида, к вершине которой прикрепили таль. С помощью этого нехитрого приспособления механики за неделю демонтировали оба мотора «американца». А летчики все это время занимались раскопками. Пришлось перекидать сотни кубометров снега. Откопали крыло, левую часть стабилизатора. Расчистив площадку, выровняли самолет. Потом подняли левое крыло и поставили его на бочки, сняли поломанную ферму левого шасси. Каждое утро мы шли за два километра к месту работы, а на обед и на ночь возвращались в свой самолет…
… Илья Спиридонович был в то время командиром МАГОН — Московской авиагруппы особого назначения. А командиром прилетевшего самолета оказался мой хороший друг Михаил Васильевич Плиш. Он-то и предложил, как выяснилось, необычное решение проблемы запасных частей.
Надо сказать, что список их мы с каждым днем поневоле увеличивали, обнаруживая новые и новые неполадки в системах «американца». И теперь, войдя в прилетевший самолет, я не мог скрыть изумления — грузовой салон был совершенно пуст.
Заметив мой недоумевающий взгляд, Котов рассмеялся:
— Не волнуйся, Саша! Запасных частей больше, чем нужно. Полный самолет!
Как хороший актер, Илья Спиридонович выдержал паузу:
— Ладно, не буду говорить загадками. Весь наш самолет и есть запасные части. Все, что нужно, возьмем, а остальное здесь бросим. Идею подал Михаил Васильевич, он тебе и расскажет. А сейчас пойдем разведаем дорожку, чтобы нашим «запасным частям» подрулить поближе к вашему «американцу»...
Взяв лопаты, топоры и пешни (некое подобие лома), мы отправились на разведку. А по дороге Плиш рассказывал мне:
— Я узнал, что военное ведомство списывает однотипные самолеты. Дружок мой, авиаинженер, поделился информацией «по секрету». Вот я и предложил Илье Спиридоновичу свой вариант — прямо на списанном самолете прилететь к вам. Точнее, на почти списанном, с небольшим ресурсом. Расчет простой: ведь всех запасных частей все равно не привезем, наверняка что-то забудем по мелочи, а в живом самолете все запчасти есть — и крупные, и мелкие... Ну вот, идея моя понравилась. Договорились «в верхах», и теперь мы здесь!...
…И теперь благодаря Данилову мы сэкономили массу времени. Своим волевым решением, например, он приказал не менять сморщенный стабилизатор и сморщенный левый элерон «американца». Когда мы вывесили левое крыло и поставили на бочки, весь «гофр» (морщины на металле) исчез, как по волшебству. Металл, как видно, не потерял своих качеств, пролежав в снегу три года. Точно так же сохранился и бензин. Опробовав первый установленный двигатель, Данилов принял решение лететь на старом горючем. Риск? Да, риск, наверное. Но без риска мы вряд ли бы вытащили «американца».
Нужно, пожалуй, добавить, что в восстановлении самолета принимали участие опытнейшие бортмеханики Иван Коротаев и Юра Соколов, что все клепальные и слесарные работы выполнял настоящий мастер своего дела слесарь Николай Шляпин, что вместе с Котовым, наконец, прилетел для налаживания радионавигационного оборудования главный штурман полярной авиации Валентин Иванович Аккуратов. Прилетел с помощником, штурманом Михаилом Фроловичем Щерпаковым. «Навигатор командных экипажей»:— так можно сказать о Щерпакове. С рядовыми летчиками он летал редко. Но зато я заметил: прилетит начальник УПА Мазурук—штурман Щерпаков, прилетит командир МАГОНа Котов — штурман Щерпаков. Уже по этому можно было судить о его классе…
…— Взлетел! Уже полчаса, как взлетел! Идет в сторону Врангеля, а нам дал команду, чтобы ждали его в Крестах, на Колыме.
Мы взлетели немедля, как только собрался экипаж. До свиданья, СП, до осени!
...А дальнейшая судьба «американца» сложилась совсем неудачно. В строю действующих единиц полярной авиации самолет прослужил всего полгода. Такова уж, видно, была его судьба— закончить жизнь во льдах Ледовитого океана. При заходе на посадку в сложных метеорологических условияхсамолет под управлением Котова и Полякова зацерился шасси за гряду торосов и приледнился на фюзеляж на аэродроме дрейфующей станции СП-3. Здесь, вторично и теперь уже безнадежно покалеченный, он был переоборудован... в баню! И в этом качестве до самого конца дрейфа служил верой и правдой — уже без всяких происшествий, Зимовщики остались довольны.»
