ГЛАВА III
АРХАНГЕЛЬСК. ВЫХОД ЭКСПЕДИЦИИ В МОРЕ
20 июня выехали в Архангельск первые участники экспедиции. 26 июня из Ленинграда выехали сотрудники, следовавшие из Архангельска на экспедиционном судне «Норд».
По плану выход судна «Норд» из порта намечался на 10 июля; все остававшиеся после отъезда первой группы сотрудники должны были принять участие в погрузке транспортного судна, приемке всего снаряжения и осмотреть научное оборудование после транспортировки его по железной дороге из Ленинграда.
Группа, идущая на «Норде», была подобрана с таким расчетом, чтобы в том случае, если транспортное судно, на котором шла основная часть экспедиции, не сможет пройти в район зимовки, морской отряд мог самостоятельно выполнить весь комплекс работ. С этой целью на «Норде» был отправлен астроном и в состав морского отряда были включены двое водителей-механиков (предполагалось, что один вездеход с мыса Челюскина будет перегнан своим ходом к месту зимовки судна).
27 июля из Ленинграда были отправлены отдельным вагоном собаки, сопровождаемые одним из каюров (не нашей экспедиции) и старшим рабочим Гавриловым. Наконец, 10 июля выехала в Архангельск последняя группа инженерно-технического состава во главе с начальником экспедиции.
Каждая из групп технического персонала вместе с собой везла прецизионный инструмент: универсалы, хронометры, базисные проволоки и т. п.
К 13 июля весь личный состав экспедиции собрался в Архангельске.
Все работы по подготовке судна к плаванию были закончены уже 14 июля, однако определение девиации, оформление документов в порту несколько задержало выход, и только 16 июля «Норд» отошел от стенки в Соломбале — места его стоянки во время всей подготовки.
Начальнику морского отряда была вручена копия общего технического предписания, даны указания о первых этапах работы по приходе в район Восточно-Таймырского побережья. Отзвучали прощальные гудки, и «Норд» тронулся в путь.
Горячие дни наступили для оставшихся сотрудников: ледокольный пароход «Дежнев», транспортирующий экспедицию и все грузы, должен был притти в Архангельск 15 июля,
[35]
но задержался в Мурманске и прибыл только 30-го. Точной даты его прибытия мы не знали, и необходимость быть готовым1и к посадке на пароход в любой день заставляла нас сильно торопиться.
До 27 июля весь личный состав был занят на базе Гидрографического управления и в торговых складах Арктикснаба на Бакарице — получали снаряжение, упаковывали его и сдавали в транзит в морскую контору. Давно были исчерпаны все лимиты по количеству мест, принимаемых морской конторой на транзит, а новые ящики и тюки появлялись без конца.
Уполномоченный Гидрографического управления, оформлявший новые погрузочные ордера, возмущался, протестовал, «заявлял категорически», что не сдаст больше ни одного места, но в конце-концов примирялся и устраивал отправку.
На берегу реки Кузнечихи лежали штабеля наших грузов, тут же упаковывались вещи, принесенные из склада, и несколько инженеров с краской и кисточками в руках с утра до вечера маркировали груз. В этом деле требовалась особая тщательность. «Дежнев» транспортировал груз нескольких полярных станций и гидрографических зимовочных экспедиций, отдельного трюма для каждого адресата не имелось, и при многочисленных выгрузках легко могла бы произойти путаница если бы адреса на тюках и ящиках не были написаны достаточно четко.
Большая часть товарищей с утра уезжала на экспедиционном катере на Бакарицу, где занималась маркировкой наших домов.
На стенах собранного строения проводились в нескольких местах вертикальные черные линии с таким расчетом, чтобы после разборки дома каждое бревно оказались замаркированным с двух сторон — с внешней и с внутренней.
Чтобы не спутать части домов, принадлежащих разным экспедициям, каждая экспедиция имела для маркировки свой цвет.
Нам в выборе цветов определенно не повезло. В течение всей зимовки мы вынуждены были созерцать траурные полосы, оставшиеся украшением на стенах наших комнат. Представляю, как приятно было где-нибудь на Малом Таймыре или в бухте Ломоносова любоваться веселенькими зелеными или розовыми полосами, врывающимися легкомысленным диссонансом в общий прокоптелый стиль экспедиционных домов.
Механики-водители с утра до вечера перевозили на вездеходах гидрографических экспедиций грузы из складов на брав-
[36]
ку для погрузки на судно. После окончания маркировки домов и их разборки начали перевозить со строительной площадки также и строительные материалы. У Арктикснаба машин не было, а грузов было много и вывезти их требовалось срочно. Поэтому полуторатонные вездеходы грузились так, что рессоры прогибались в обратную сторону, необкатанным мо
торам давалась чрезмерная нагрузка. Надо считать практику такого зверского использования машин, идущих в Арктику, порочной, но «сытый голодного не разумеет», и Арктикснаб, заботясь о скорейшей погрузке пароходов, совсем не задумывался о том, как будут работать вездеходы B Арктике после такой эксплоатации.
С 28 июля технический персонал занялся практическим освоением, наблюдением и регулировкой универсалов. Часть товарищей никогда раньше не работала с такими инструментами, а в полярных экспедициях весьма полезно, чтобы каждый сотрудник был знаком с несколькими видами работ и мог заменить в случае необходимости того или иного специалиста.
Наконец, 1 августа «Дежнев» прибыл в порт и встал в Соломбале под бункеровку, а 2 августа ушел в Бакарицу, где сосредоточивались все грузы, идущие на «Дежневе».
Рис. 2. Ледокольный пароход "Дежнев"
[37]
В день прихода «Дежнева» я отправился к капитану его т. Хромцову с тем, чтобы договориться о месте выгрузки грузов обоих отрядов (техническое предписание давало мне право выбирать места зимовок). Это нужно было сделать заранее, чтобы дать задание «Норду» обследовать подходы к месту выгрузки.
При переговорах неожиданно выяснилось, что морское пароходство, намечая к перевозке около 60 тонн грузов для вновь открываемой на острова Петра полярной станции, планирует их выгрузку в бухте Марии Прончищевой вместе с грузами «Норда», с тем чтобы этот последний перебросил их вместе с нашим навигационным знаком на остров Петра. Этот план мне нисколько не улыбался; он означал, что «Норд» всю навигацию будет заниматься грузовыми операциями, так как для переброски такого количества груза ему пришлось бы совершить 5—6 рейсов. Я намеревался уговорить Хромцова, кроме двух плановых заходов — к острову Андрея и в бухту Прончищевой — сделать заход к острову Петра и там выгрузить наш навигационный знак. Представляете мое настроение» когда вместо того, чтобы избавиться от переброски 6—7 тонн, мне навязывают еще 60!
Полетели телеграммы в Ленинград и обратно, начались телефонные переговоры. В результате Арктическому пароходству не удалось использовать «Норд», но и мне не удалось добиться согласия капитана на третий заход. Местом выгрузки грузов берегового отряда наметили материковый берег в 2—5 милях к западу от острова Андрея.
В погрузке «Дежнева» принял участие весь личный состав всех гидрографических экспедиций. Погрузка велась круглые сутки. Закончили ее 6 августа. 7 августа «Дежнев» вышел на рейд и стал на якорь на Двине против холодильника — здания, знакомого каждому моряку и полярнику, хотя бы раз уходившему B плавание из Архангельска: какое бы судно куда бы ни шло, всегда по нескольку часов простаивает на рейде против этой архангельской достопримечательности. Можно думать, что «прощание» с холодильником стало свято соблюдаемой традицией Архангельского порта.
10 августа утром началась посадка пассажиров на судно и в 21 час «Дежнев» поднял якорь и вышел в плавание. Большая Земля осталась за кормой, впереди нас ждала напряженная творческая работа.
[38]