Повести Северных морей.
Гидрометеоиздат. 1977. 120 с. с илл.
Здесь при любезном содействии Н. И. Евгенова я договорился о фрахте «Политотдельца» и заключил соответствующий договор. По договору Гидрографическое управление обязалось устранить все неполадки на корабле и подготовить его к выходу в море не позднее ноября. Судно было укомплектовано командой, и мне предстояло только подобрать в Москве членов экспедиции. Но это оказалось совсем нелегко: на летние плавания желающих хоть отбавляй, а тяжелые зимние условия мало кого привлекали. Состав экспедиции сложился следующий: гидрологи — В. А. Леднев, я и лаборант Адриан Морозов, гидрохимики — М. В. Федосов и лаборант Сергей Парусинов. Метеорологические наблюдения были возложены на штурманов, тем более что один из них, В. С. Успенский, в прошлом работал в Государственном гидрологическом институте, а потом окончил Высшее военно-морское училище. В ноябре все мы выехали в Мурманск.
***
«Политотделец» был деревянной парусно-моторной шхуной типа норвежского зверобоя, общим водоизмещением около 500 тонн, построенной Медвежьегорской верфью на Онежском озере. В машинном отделении стояли двигатель фирмы «Отто Дейц» мощностью 360 сил и множество вспомогательных механизмов — динамо-машина, помпы и прочее. Там же находился и небольшой паровой котел для обогрева помещений, отапливаемый форсункой. Корпус судна имел сплошной набор, пояс толстой дубовой обшивки и ледовое подкрепление. Он был необычайно крепким, и только этому обстоятельству читатель обязан тем, что я могу поделиться с ним своими воспоминаниями. Судно было хорошо приспособлено на случай зимовки в Арктике. Всю кормовую часть его, больше одной трети общей длины, занимала от борта до борта жилая рубка, в ней же помещалась и радиостанция. Наружные стенки рубки были хорошо утепленными, очень толстыми.
На самой корме находилась кают-компания. К задней ее стенке, округлой и наклонной, примыкал широкий диван, а перед ним также полукругом стоял стол. По вогнутой кромке стола были укреплены вращающиеся кресла, а по середине между ними толстым столбом прорезала кают-компанию бизань-мачта. В море при слабом волнении она всегда слегка попискивала, а в сильную волну громко скрипела и визжала.
Кают-компания была очень уютной. Дверь, прорезанная в ее передней стенке, вела в проход жилого помещения. В эту дверь были вставлены разноцветные стекла. В углу стояла круглая железная печь. Кроме центрального отопления, в жилых помещениях па случай зимовки были печи, которые можно топить дровами или углем. Когда горела только лампочка перед дверью, а в кают-компании было темно, на ее палубу и мебель ложились пестрые блики от цветных стекол, создавая разноцветный полумрак. Здесь веяло романтической стариной—временами кораблей с высоко поднятой кормой, с резными фигурами на форштевне, с узорчатыми фонарями и фитильными пушками, стоявшими перед задраенными портами.
***
Несколько слов о лабораториях «Политотдельца». Гидрологическая и гидрохимическая находились в двух небольших бортовых рубках, расположенных на передней палубе под вантами фок-мачты и обогреваемых радиаторами. Гидрологические лебедки (ручные) стояли на средней палубе.
Два спасательных вельбота размещались на спардеке, над жилой рубкой.
***
В 13 часов 24 января 1937 года мы с радостью покинули Мурманск.
"Политотделец" на прибрежных камнях острова Колгуев, 1937 год.
