На фото:
Гарпунщик на борту ледокола готовит свое орудие — насаживает багор на шест.
Справа—разведочный самолет на тюленьих промыслах, нашедший унесенных льдиной промышленников.
Внизу—разделка убитых тюленей на льду.
НА АЭРОПЛАНЕ ЗА ТЮЛЕНЯМИ
Очерк Ф. Леонтьевского.
Тюлени плывут на кромках льдин из-за Новой Земли, из пучин, омывающих Шпицберген, из того адского холода, который сковал непроходимой броней Северный полюс. Стада тюленей идут в Белое море, чтобы при первых скупых проблесках мартовского солнца выводить детенышей. Когда детеныши еще не умеют плавать и лежат на льдинах, распустив беспомощно неокрепшие ласты, родители, ныряя в расщелины льдин, добывают им рыбу — единственную пищу тюленя.
Во время такой „лежки" тюленя и начинаются зверобойные промыслы — золотая пора для северного промышленника.
Это—выгодное, но и опасное дело. Промыслы привлекают сотни зверобоев, так же свободно чувствующих себя во льдах, как мы в своей комнате, среди любимых предметов.
Тюлень со стадом детенышей совершенно беспомощен на льду. Кустари-промышленники, чтобы не тратить зарядов, убивают тюленя ударом гарпуна по голове. Но инстинкт жизни заставляет иногда тюленей прибегать к „военной хитрости". Часто, завидев издали зверобоев, стадо тюленей собирается в огромную кучу, заползая друг на друга. Под страшной тяжестью этой кучи лед с шумом проламывается и тюлени исчезают в образовавшемся проломе на глазах изумленных промышленников.
В старые годы наши соседи - норвежцы, как пираты, налетали на своих зверобойных судах в беломорские воды бить тюленя. Они брали львиную долю добычи, производя бой тюленя на глазах у наших зверобоев.
При царском правительстве охрана промыслов была поставлена скверно. И нечего удивляться, что норвежские фактористы богатели, как маленькие царьки, увозя из наших вод полные трюмы лоснящихся тяжелых шкур и сала. В Варде, Бергене, в бесчисленных норвежских фиордах дыми¬лись трубы салотопенных заводов. Это они — северные герои Кнута Гамсуна— обворовывали нас.
Теперь советское государство взяло полностью тюлений промысел в свои руки, и норвежские хищники не рискуют показываться в наших водах.
Каждый год, в марте, из Архангельска и Мурманска снаряжается зверобойная экспедиция Совторгфлота. В этом году на промыслы отправлено четыре ледокола: „Седов", „Русанов", „Сибиряков" и „Малыгин". Ледоколы взяли с собой до 500 зверобоев, крепких, коренастых молодцов из Долгощелья, Койды, Мегры и других приморских становищ.
Как и каждая отрасль нашего хозяйства, зверобойные промыслы механизируются. Промышленники прекрасно вооружены полученными из-за границы винтовками системы „Маплихер-шенауэр".
Розыск „залежек" тюленя во льдах производится при помощи самолета, прибывшего из Москвы и основавшего себе базу на острове Моржовец.
Самолет на первых порах спас несколько жизней. В море унесло на льдине группу зверобоев, промышлявших зверя около острова Моржовец. Летчикам был отдан приказ произвести розыск людей и оказать им помощь.
Промышленников носило в море целую неделю. У четырех из них отморожены ноги. Еще немного—и этих смельчаков унесло бы в океан окостеневшими и ломкими, как ледяные сосульки
Самолет после долгих поисков нашел среди ледяного хаоса людей, плывущих па огромной льдине. Спуститься самолету не удалось: лед был разреженный и бугристый. Самолет сбросил промышленникам продовольствие, теплую одежду, а также записку о месте нахождения ближайшего ледокола.
Зверобои были спасены ледоколом „Седов", промышлявшим в 15 милях от погибавших людей.
Вековым холодом дышат полярные льдины. Но упорная воля человека не знает преград. Черными букашками среди ледяных великанов рыщут в Белом море советские ледоколы, невиданной птицей летает в этих гиблых местах самолет. Гудение пропеллера и треск выстрелов тревожат девственные льды и непуганые стада тюленей— эту дорогую добычу, которой до отказу заполняются просмоленные трюмы ледоколов.
Очерк Ф. Леонтьевского.
Тюлени плывут на кромках льдин из-за Новой Земли, из пучин, омывающих Шпицберген, из того адского холода, который сковал непроходимой броней Северный полюс. Стада тюленей идут в Белое море, чтобы при первых скупых проблесках мартовского солнца выводить детенышей. Когда детеныши еще не умеют плавать и лежат на льдинах, распустив беспомощно неокрепшие ласты, родители, ныряя в расщелины льдин, добывают им рыбу — единственную пищу тюленя.
Во время такой „лежки" тюленя и начинаются зверобойные промыслы — золотая пора для северного промышленника.
Это—выгодное, но и опасное дело. Промыслы привлекают сотни зверобоев, так же свободно чувствующих себя во льдах, как мы в своей комнате, среди любимых предметов.
Тюлень со стадом детенышей совершенно беспомощен на льду. Кустари-промышленники, чтобы не тратить зарядов, убивают тюленя ударом гарпуна по голове. Но инстинкт жизни заставляет иногда тюленей прибегать к „военной хитрости". Часто, завидев издали зверобоев, стадо тюленей собирается в огромную кучу, заползая друг на друга. Под страшной тяжестью этой кучи лед с шумом проламывается и тюлени исчезают в образовавшемся проломе на глазах изумленных промышленников.
В старые годы наши соседи - норвежцы, как пираты, налетали на своих зверобойных судах в беломорские воды бить тюленя. Они брали львиную долю добычи, производя бой тюленя на глазах у наших зверобоев.
При царском правительстве охрана промыслов была поставлена скверно. И нечего удивляться, что норвежские фактористы богатели, как маленькие царьки, увозя из наших вод полные трюмы лоснящихся тяжелых шкур и сала. В Варде, Бергене, в бесчисленных норвежских фиордах дыми¬лись трубы салотопенных заводов. Это они — северные герои Кнута Гамсуна— обворовывали нас.
Теперь советское государство взяло полностью тюлений промысел в свои руки, и норвежские хищники не рискуют показываться в наших водах.
Каждый год, в марте, из Архангельска и Мурманска снаряжается зверобойная экспедиция Совторгфлота. В этом году на промыслы отправлено четыре ледокола: „Седов", „Русанов", „Сибиряков" и „Малыгин". Ледоколы взяли с собой до 500 зверобоев, крепких, коренастых молодцов из Долгощелья, Койды, Мегры и других приморских становищ.
Как и каждая отрасль нашего хозяйства, зверобойные промыслы механизируются. Промышленники прекрасно вооружены полученными из-за границы винтовками системы „Маплихер-шенауэр".
Розыск „залежек" тюленя во льдах производится при помощи самолета, прибывшего из Москвы и основавшего себе базу на острове Моржовец.
Самолет на первых порах спас несколько жизней. В море унесло на льдине группу зверобоев, промышлявших зверя около острова Моржовец. Летчикам был отдан приказ произвести розыск людей и оказать им помощь.
Промышленников носило в море целую неделю. У четырех из них отморожены ноги. Еще немного—и этих смельчаков унесло бы в океан окостеневшими и ломкими, как ледяные сосульки
Самолет после долгих поисков нашел среди ледяного хаоса людей, плывущих па огромной льдине. Спуститься самолету не удалось: лед был разреженный и бугристый. Самолет сбросил промышленникам продовольствие, теплую одежду, а также записку о месте нахождения ближайшего ледокола.
Зверобои были спасены ледоколом „Седов", промышлявшим в 15 милях от погибавших людей.
Вековым холодом дышат полярные льдины. Но упорная воля человека не знает преград. Черными букашками среди ледяных великанов рыщут в Белом море советские ледоколы, невиданной птицей летает в этих гиблых местах самолет. Гудение пропеллера и треск выстрелов тревожат девственные льды и непуганые стада тюленей— эту дорогую добычу, которой до отказу заполняются просмоленные трюмы ледоколов.