Разбор полетов.
Смутило присутствие на фотографиях самолета Н-4, который на Диксоне в это время быть не мог.
М. В. Вяхирев. В краю пурги и льдов. Л., Гидрометсоиздат, 1985Наконец 3 июля все сборы были закончены и "Лейтенант Шмидт" отошел от стенки Владивостокского порта. В его трюмах лежали разобранные дома полярной станции, оборудование, продовольствие, горючее. На палубе по-походному закрепили кунгасы, катера — они понадобятся при разгрузке парохода на рейде мыса Северного. Сделав несколько заходов в населенные пункты Камчатки и Чукотки, судно подошло 19 июля к мысу Северному. С борта хорошо просматривались два мощных утеса Вебера и Кожевникова, далеко вдавшиеся в море, и гряда гор, уходившая на юго-восток. Поражали безжизненные берега со скудной растительностью, покрытые снегом склоны мрачных гор и звенящая в ушах тишина.
Когда зимовщики высадились на усеянный китовыми позвонками берег Северной бухты, то увидели десяток чукотских яранг селения Рыркайпий, а рядом с ними домик метеостанции и неказистое помещение фактории, сооруженное из кусков гофрированного железа, досок и брезента. Место для строительства полярной станции все единодушно выбрали на возвышенном берегу Северной бухты. Отсюда хорошо просматривалось море в северном, западном и восточном направлениях, а близость Западной и Восточной бухт могла обеспечить бесперебойную рейдовую разгрузку судов даже в сложной ледовой обстановке.
Установив на берегу несколько палаток и оборудовав их под жилье, зимовщики вместе с экипажем судна и строителями приступили к разгрузке. Судовые стрелы поднимали из трюмов мешки с мукой, сахаром, крупой, ящики с овощами, строительными материалами, оборудованием и опускали их в стоявшие у борта кунгасы. За четверо суток было выгружено 1,5 тысячи тонн грузов. Устали все неимоверно, но физическая усталость быстро прошла, а удовлетворение результатами коллективного труда осталось надолго. Тогда-то и зародилась одна из лучших традиций полярной станции — обязательное участие в различных работах всех зимовщиков. Эта традиция передавалась потом от одной смены зимовщиков к другой. Она позволяла сплачивать коллектив, выявлять индивидуалистов, белоручек, лентяев и перевоспитывать их.
Вскоре "Лейтенант Шмидт" ушел к Медвежьим островам и на мысе Северном осталась бригада строителей и 10 полярников. Кроме Г. Г. Петрова в штате полярной станции были завхоз П. Н. Егошин, радист Т. В. Хааполайнен, метеорологи Б. В. Карышев и В. Е. Первак, геологи В. И. Серпухов и Д, Ф. Бойков,
механик рации С. И. Семенов, врач И. М. Кантор и повар китаец Лю Чинхай, которого наняли во Владивостоке. Несколько позже был принят молодой каюр из Рыркайпия И. И. Рентыргин.
Для ускорения сборки домов полярной станции зимовщики сформировали свою бригаду и вызвали на соревнование бригаду строителей. Вызов был принят, и работа закипела. За несколько дней были собраны срубы жилого дома и радиостанции. Пока устанавливали стропила и покрывали кровлю, Хааполайнен монтировал в радиорубке коротковолновый передатчик «Норд-К» и длинноволновый «Норд-Д». В соседней комнате, отведенной под машинное отделение,
механик Семенов устанавливал электрощит, двигатель внутреннего сгорания мощностью 20 лошадиных сил, соединенный с шестикиловаттной двухколлекторной динамо-машиной и предназначенный вырабатывать электроэнергию для радиопередатчиков. Третья комната радиостанции была жилой, ее заняли радист и механик. Наступавшие холода заставили ускорить темп строительных работ, и 6 сентября 1933 года полярники из палаток перешли жить в еще пахнущие смолой дома. На некогда пустынном берегу Северной бухты теперь стояли три жилых дома, баня, склад, радиостанция и мачты высотой 24 метра с туго натянутой антенной. В просторных домах кроме полярников разместились экипаж самолета
"СССР Н-4" под командованием Ф. К. Куканова, зачисленный в конце августа в штат полярной станции, и небольшой отряд пограничников.
Мыс Кожевникова (современное фото). Сайт: