Судя по всему эту тему можно закрыть, и заняться капитаном дальнего плавания Гутштрассером-Гутерштрассером-Гутерстрассером
, 12,10,1887 г. р.
"Кортиковеды" данной персоной интересовались лет 12 назад, но безрезультатно. Можно тему персональную открыть. А можно и забыть...
«Летопись Севера», в. V, 1971, с.294-297
ИЗ АРХАНГЕЛЬСКА В ЧЕРНОЕ МОРЕ В 1926 годуВ. П. КутуковПосле изгнания интервентов в 20-е годы возникла необходимость восстановить разрушенный в период гражданской войны и интервенции морской транспорт.
Почти все суда были тогда угнаны интервентами за границу. Остались лишь те. которые были заброшены как негодные для эксплуатации. В каждом порту создались "кладбища" судов, обреченных на гибель.
В Архангельске в портовом районе Экономия, примерно в 25-ти километрах от города, как и в других портах, тоже возникло (кладбище* заброшенных судов, требовавших большого капитально-восстановительного ремонта. Здесь стояли суда преимущественно технического флота, морские и речные буксиры, землечерпательные и землесосные снаряды, грунтоотвозные шаланды, краны и выведенные из эксплуатации портовые ледоколы.
В начале 1926 г. морскому порту по заданию Советского правительства было предложено укомплектовать и перегнать отряд судов землечерпательного каравана в порты Черного моря.
Отряд следовало подготовить в составе !0 единиц от Архангельского порта, к которым по пути следования каравана должны были присоединиться одно судно из Мурманска и два из Ленинграда.
После тщательного осмотра "кладбища" района "Экономия" были отобраны лучшие по своему состоянию следующие суда: землечерпалка "С. Халтурин", землесосный снаряд "Иван Каляев", ледокольный буксир "Соломбала", четыре буксирных парохода "Вежилов", "Рекорд", "Шойна" и "Кемь", пароход ледокольного типа "Кашалот", плавучий кран грузоподъемностью 100 т и буксирный пароход — тральщик № 3 "Корюшка", паровую шаланду "Цигломинка", одиннадцатую единицу отряда, подготавливал к походу Мурманский порт.
Все без исключения суда были в весьма неприглядном состоянии. Да это и не удивительно, ведь восемь лет они стояли на консервации без присмотра, ожидая сдачи в металл,лом.
Теперь надо было приложить невероятные усилия и привести все суда в более или менее нормальное техническое состояние, чтобы они могли выдержать переход в Черное море и работать там. Предстояло осуществить ремонт судовых механизмов, корпуса и палубной части, обеспечить благоустройство служебных и бытовых помещений, т. е. по сути дела "воскресить" суда в кратчайший срок.
С начала года приступили к ремонту. На составление дефектных ведомостей и рабочих чертежей руководство порта мобилизовало квалифицированных специалистов из технической части Управления порта. В цехах судоремонтных мастерских изготовлялись детали механизмов и запасные части, цеховые бригады работали на судах, судовые команды вели палубные и отделочные работы По завершении ремонта механизмы прошли необходимые испытания.
Большое внимание подготовке экспедиции уделял начальник порта П. И. Коробцов. Непосредственно руководили ремонтом судов начальник земкаравана А. Г. Иванов, начальник механического цеха И. П. Скрозников, начальник электроцеха Н. Я. Варапанов. Самоотверженно трудились рабочие-металлисты завода "Красная Кузница". Время шло, ремонт быстро подвигался вперед. Непрерывным потоком поступали заявления от желающих принять участие в экспедиции. За короткий срок она стала очень популярной среди моряков, считавших участие в ней почетным делом. И вот начался набор судовых команд, подбирался командный состав. Командиром отряда был назначен опытный моряк-северянин, капитан дальнего плавания Р. Ф. Гутерстрассер, от Наркомпути прибыл в качестве уполномоченного Н. К. Маршан. Оба обосновались на флагманском корабле экспедиции "Кашалот".
[294]
В начале июля 1926 г. ремонтные работы закончились. Почти одновременно было завершено снабжение 10-ти судов отряда топливом и довольствием. Настал день выхода каравана в море. 12 июля в Соломбале состоялись торжественные проводы экспедиции, отправляющейся в Черное море. На митинге выступили начальник порта и представители губернских организаций. Приветственную телеграмму прислал Народный комиссар путей сообщения тов. Рудзутак.
«Передавая суда отряду для отвода их в порты Черного моря,— писал в своем приказе начальник морского торгового порта,— уверен, что советские красные моряки, приложив максимум энергии, с честью выполнят возложенную на них ответственную задачу, чем докажут, что пролетарская сплоченная дружная семья не знает на своем честном трудовом пути препятствии и, смело принимаясь за дело, борется за достижения раз намеченной цели».
Поздно вечером 12 июля вся флотилия, возглавляемая ледоколом «Кашалот», снялась с якоря. Ближайшее рандеву назначили у Кильдина. Стоявшие в гавани суда на сирену «Кашалота» ответили гудками, как бы говоря: «Счастливого пути!».
Несмотря на поздний час, соломбальцы не спали. Везде по берегу группы в 20—30 человек. Они провожают своих сыновей, машут шапками, платками.
Суда вышли двумя кильватерными колоннами: справа — «С. Халтурин», «Кемь», «Шойна», плавучий кран на буксире у «Корюшки» и «Вежилова», слева — «Кашалот», «Каляев» с буксирующей его «Соломбалой». На Чижовке из-за цементировки цистерны отстал «Рекорд».
14 июля караван пересек полярный круг. Хорошее настроение команды на время было непорчено тем, что у «Каляева» лопнул трос. Но благодаря умелой работе «Соломбалы» происшествие было быстро ликвидировано.
До Горла Белого моря шли при хорошей погоде. Однако в горле 15-го начался шторм, достигший 10 баллов и продолжавшийся 28 часов. Это первое морское крещение судо-
вые команды и сами суда выдержали с честью. "Соломбале", буксировавшей "Каляев", в разгар шторма помогал спасательный буксин "Совнарком», сопровождавший экспедицию. Лопнул буксир у маленькой «Шойны». «Совнарком» незамедлительно предложил ей помощь, но «Шойна» мужественно отказалась: «Ничего, сами справимся!». «Кашалот» во время шторма обходил все суда отряда, спрашивал о положении, предлагал помощь, но всюду слышал один ответ: «Все благополучно, идем превосходно».
Шторм стих 16-го. Экспедиция спокойно шла к мурманским берегам. 17-го суда вошли в Кильдинский пролив, где должны были получить уголь, пополнить запасы пресной воды и устранить выявившиеся неисправности.
На совещании представителей судов выяснилось, что после шторма состояние механизмов на всех судах отличное, а личный состав моряков в хорошем настроении. Можно было спокойно продолжать путь дальше.
21 июля экспедиция, к которой присоединилась подошедшая из Мурманска паровая шаланда «Цигломинка», снялась с якоря и взяла курс к берегам Норвегии. «Совнарком» под командой капитана Д. С. Субботина попрощался с экспедицией и повернул обратно в Архангельск. На борту флагмана «Кашалот» находились корреспонденты «Правды» и «Прожектора».
В Бергене к отряду присоединились еще два судна, прибывшие сюда из Ленинграда: ледорез «Снег» и мотобот «Надежда».
После десятисуточной стоянки отряд, теперь насчитывавший 13 единиц, двумя параллельными колоннами по три буксира на каждую колонну 13 августа вышел из Бергена на Роттердам.
На подходе к берегам Голландии суда снова попали в жестокий шторм. У среднего буксира «Вежилов» лопнул буксирный трос. Надо было срочно поймать дрейфующий объект — землесос «И. Каляев». Ни на одном из буксиров не было специальных буксирных лебедок, поэтому выборка 60-миллнметрового троса производилась с помощью обыкно-
[295]
венной лебедки. Во время выбирания трос соскочил с головки лебедки и быстро пошел в воду. Вся палубная команда находилась вблизи бухты выбранного троса. Создалась опасность, что вместе с тросом будут выброшены за борт или искалечены люди. Тогда большинство матросов выбросилось за борт, чтобы не попасть под удар троса. После того как трос был выбран, матросов подобрали на борт.
В Роттердаме стоянка длилась 7—8 дней. Пополнили запасы, устранили обнаруженные дефекты.
Следующий заход был во французский порт Шербур, где останавливались. выжидая улучшения погоды. Предстоял самый трудный переход — через Бискайский залив. Учитывая серьезность этого перехода, командование отряда перешло на ледокол «Снег», который шел головным и все время производил разведку. «Кашалот» использовали в этом переходе как наиболее мощный буксир.
Однако вопреки всем тревожным ожиданиям переход через Бискай был совершен при благоприятной погоде. Только при подходе к берегам Испании экспедицию накрыл на редкость густой туман. Колонны судов двигались самыми малыми ходами. Определить свое местонахождение было трудно, так как суда отряда имели в качестве навигационного оборудования лишь магнитные компасы (не было ни радиопеленгаторов, ни гирокомпасов, ни тем более радиолокаторов). И все же все обошлось благополучно.
28 сентября прибыли на внешний рейд испанского порта Корунна. Здесь снова пополнили запасы продовольствия и немедленно вышли по направлению к Гибралтару. После Гибралтара зашли в порт Оран (Сев. Африка). Ни одного человека из экспедиции власти Орана на берег не выпустили. Суда были оцеплены вооруженной охраной, а один из моряков, попытавшийся искупаться, был немедленно водворен на судно охранным катером.
Из Орана суда вынуждены были идти без остановки до острова Сицилия (порт Катания). В открытом море, на ходу производилась бункеровка судов из имевшихся в трюмах «Цигломинки» запасов угля. Ветер ча море держался около 4-х баллов. Отряд проходил в час 3,5—4 мили.
Катания — один из красивейших портов Италии. Казалось бы, после тяжелого перехода моряки получили заслуженное право на отдых. Но береговые власти, боясь «большевистской» пропаганды, и на этот раз строго ограничили выход на берег.
В следующем порту, Пирее, местные власти снова запретили выход на берег. Только несколько человек все же побывали на твердой земле.
В девятую годовщину Великого Октября в адрес Губкома ВКП(б) и начальника Архпорта была направлена радиограмма: «Экипаж судов отряда шлет из греческих вод свои поздравления с пролетарским праздником».
Последней остановкой был Стамбул. 22 ноября 1926 г. караван судов наконец прибыл в Одессу. Караван без каких-либо потерь прошел 2 океана и 8 морей — беспримерный подвиг в истории мореплавания.
Плавание длилось больше 4-х месяцев. Отряд прошел свыше 6100 миль. Трудящиеся и моряки юга сердечно приветствовали героических моряков Севера, которые с честно выполнили труднейшую экспедицию.
133-дневная русская «одиссея» 1926 г. принесла заслуженную славу Советскому флоту.
От редакции. Статья инженера управления Архангельского порта Валериана Павловича Кутукова (ныне покойного), хранящаяся в личном архиве его дочери, прислана в редакцию «Летописи Севера» председателем Северного отделения географического общества СССР Г. Я. Наливайко. В составлении статьи автору помогал непосредственный участник описываемой экспедиции капитан дальнего плавания И. М. Замятин, ныне живущий в Архангельске. «Будучи свидетелем подготовки и отправления экспедиции в Черное море,— пишет Г. Я. Наливайко, — я вместе с другими переживал все ее трудности, а затем радовался ус-
[296]
пешному завершению похода. К сожалению, об этой экспедиции почти ничего не написано. Полагаю, что этот подвиг должен быть известен потомству как боевая страница из истории Советского флота».
[297]
