Платонов В. И.
— М.: Воениздат, 1991. — 319 с. / Литературная запись С. В. Петровой. / Тираж 100000 экз. isbn 5–203–00737–3.
С приходом полярного дня боевая работа кораблей ОВРа становилась еще труднее и опаснее. Летом 1943 г. мы впервые потеряли один из катеров МО.
Полуостров Рыбачий отличается скудной растительностью. На его преимущественно ровной, низменной поверхности, покрытой мелко битым каменным плитняком и торфяным перегноем, лес не растет, если не считать стелющейся полярной березки, путающейся в ногах пешехода. Поэтому для гарнизона СОР корабли ОВРа кроме боезапаса, продовольствия и фуража доставляли также и дрова. Бревна обычно связывали в плоты и в хорошую погоду буксировали с помощью мотоботов или тральщиков. Получив плоты, красноармейцы крепили их к сваям, затем не спеша выкатывали бревна на берег, сушили и разделывали.
Несчастье происходит обычно там, где его меньше всего ждут. 5 июля 1943 г.
(Правильно 21 июля - padsee) в губе Эйна бойцы вытаскивали бревна из воды на сушу, один из них зазевался, и ту часть плота, где он находился, вынесло в Мотовский залив. Плот дрейфовал в сторону берега, занятого немцами. У СОР имелись и свои плавсредства, чтобы спасти незадачливого бойца и поймать унесенный лес, но, пока там раздумывали и решали, что делать, да перезванивались по телефонам, плот успел скрыться из виду. Стоял теплый солнечный день, погода была хотя и ветреная, но летная, и немецкие «фокке-вульфы» рыскали в поисках случайной добычи. Быстро оценив обстановку, мы послали звено катеров МО в Мотовский залив с целью найти и подобрать путешествующего на бревнах пехотинца. В случае нападения немецких самолетов катера должны были поддерживать друг друга артиллерийским и пулеметным огнем. [232]
Решение послать катера для осуществления такого опасного предприятия было принято не без раздумий и колебаний. С одной стороны, казалось, что ради спасения одного разини нелогично рисковать боевыми средствами и полсотней моряков, но с другой — недопустимо оставлять в беде беспомощного человека. Это противоречило бы традициям войскового товарищества. Победила именно эта точка зрения, и катера МО, команды которых отлично понимали, что идут на огромный риск, вышли в море. Обойдя весь оккупированный немцами берег Мотовского залива, они кого не нашли, но противника на себя навели.
Видя, как наши истребители прикрывают катера, вылетевшие немецкие самолеты разделились на две группы. Одна из них связала боем самолеты прикрытия, другая стала штурмовать и бомбить с малых высот катера МО, которые, яростно отстреливаясь, полным ходом спешили в ближайшую губу Эйна под прикрытие береговых зенитных батарей. Комендоры и пулеметчики стойко отбивались от наседавших штурмовиков, но вести огонь мешала волна. Катера изрядно раскачивало, заливало, поэтому трудно было управлять оружием, среди экипажей появились потери, были повреждены механизмы и вооружение.
В штурманской рубке головного катера МО № 111, которым командовал старший лейтенант В. П. Рябухин, возник пожар. Но лейтенант М. П. Бочкарев сбил пламя огнетушителем, за борт полетел и горящий стол вместе с навигационными картами. Затем воспламенился боезапас, но краснофлотец Яценко успел столкнуть горящие ящики воду. Тяжелораненые члены экипажа не покидали своих постов. Краснофлотец Чугунов был ранен в обе ноги и руку, но продолжал исполнять обязанности наводчика орудия. Краснофлотец Лебедев, прижав к груди раздробленную кисть левой руки, правой заряжал орудие, краснофлотец Васильев, одной рукой зажав рану в плече, другой устанавливал прицел. Сигнальщика Бойко осколком снаряда ранило в ступню, через минуту пулей была прострелена другая нога, но он не покинул мостика. Один из снарядов пробил палубу и разорвался в моторном отсеке, тяжело ранив старшину группы Серманова. Его заменил раненный в голову командир отделения Боровиков. Кровь заливала лицо, но он, обвязав голову тельняшкой, находился на посту до конца боя.
(документальные данные о ранениях и действиях экипажа МО-111 в бою см. здесь)Несмотря на мешавшую маневрам волну, катера искусно уклонялись от авиабомб, но одна из них все же угодила в машинный отсек катера МО № 124, которым командовал [233] старший лейтенант Е. И. Мальханов. Раздался сильный взрыв, и на месте маленького кораблика остались лишь щепки да масляное пятно.
(Правильно МО №123, командир ст.лейтенант Данилов М.Г. МО-124"(б."МО-141") авиация утопит 6.10.1943 - padsee) Чудом удалось спастись только краснофлотцу Панченко. (
по документам-Павленко – padsee)Выброшенный за борт взрывной волной, он оказался рядом с плавающей шлюпкой-тузиком. Чтобы уцелеть в такой ситуации, надо действительно родиться в рубашке.
Катер старшего лейтенанта В. П. Рябухина укрылся в губе Эйна. Он был весь изрешечен осколками и пулями и потерял часть команды. Воздушный бой над Мотовским заливом бушевал еще долго. Потери несли обе стороны.
А красноармейца, из-за которого заварилась вся эта каша, прибило ветром к нашему берегу в губе Вичаны, и на другой день он прибыл в свою воинскую часть. Потеря одного катера и сильное повреждение другого при выполнении абсолютно несвойственной им задачи не могли остаться не замеченными на флоте и бурно обсуждались в частях и на кораблях, среди краснофлотцев и командиров. Военному совету флота и командованию ОВРа пришлось давать ответы на бесчисленные письма и запросы подчиненных. Наконец, когда стало очевидно, что требуется публичная оценка боя в Мотовском заливе, во флотской газете появилась статья адмирала А. Г. Головко, в которой он оправдывал принятое мной решение. Но с моей души камень она не сняла, не избавила меня от угрызений совести. Конечно, бросать товарища в беде недопустимо, но и, соблюдая эту святую заповедь, необходимо трезво оценивать обстановку.
