ГЛАВА V
ВЫСАДКА НА БЕРЕГ. ОСЕННИЕ РАБОТЫ
ВЫСАДКА НА БЕРЕГ. ОСЕННИЕ РАБОТЫ
Перед глазами расстилался унылый голый берег. Несколько скрашивала пейзаж горная цепь, проходящая дальше на юге. Многокрасочная тундровая растительность уже отцвела, и все кругом было окрашено в грязножелтый цвет.
Куда бы ни ступила нога, вода выступала из грунта, и сколько мы ни искали сухую площадку для постройки базы — найти не могли. Узкая галечная прибрежная полоса могла служить только временным местом для складывания грузов, да и она наполовину была загромождена навороченными на
[47]
Разгружали круглые сутки, в две смены, пользуясь штилевой погодой. В работе принимали участие весь береговой отряд и высаженные с «Норда» механики-водители и каюры.
Одновременно с выгрузкой на пустынном берегу возник палаточный город. Первым «зданием» была палатка с камбузом и столовой, задымилась первая труба сложенной в камбузе кирпичной плиты. Все сотрудники разместились в четырех палатках и двух фургонах. Каждая из палаток имела свое название, указывающее на профессию ее обитателей: «ИТР-овская», «механическая», «каюровская», «рабочая». Установили в палатках камельки, а механики провели электрическое освещение в камбуз, фургон начальника и, конечно, к себе в палатку.
Предстояло месячное пребывание в палатках, а зима уже вступала в свои права: температура по ночам опускалась до —10, —12 градусов, продолжительность дня резко сокра
Рис. 4. Первый день на берегу после ухода "Дежнева"
[48]
Переносить весь лесоматериал к строительной площадке, т. е. за 100—120 метров, было слишком трудоемким делом. Вездеходы нам помочь не могли, так как вязли в болотистой почве. Пришлось прокладывать дорогу из горбылей, бревен и досок от галечного прибрежного плеса, где находились все грузы, к месту строительства домов.
В первый же день нашего пребывания на берегу к нам пожаловали гости — три белых медведя. Их встретили с радостью и даже доставили в лагерь на машине, правда, уже в виде мертвых туш. Удачная охота обеспечила надолго и людей и собак прекрасным свежим мясом. Каюр Кузнецов еще раз показал свой высокий класс промышленника.
Строительство спланировали таким образом, чтобы вести работы параллельно на двух объектах: бани-рации и «большого дома». По окончании постройки «большого дома» большинство строителей переключалось на постройку «малого дома», переселившись из палаток в «большой дом». Мы поставили своей задачей построить баню-рацию и добиться радиосвязи с внешним миром к 25 сентября, переселиться под крышу «большого дома» 1 октября, а к 15 октября закончить все наружные строительные работы. Люди разделились на бригады, были распределены по объектам, рабочий день длился от зари до темноты. Работа закипела.
15 сентября заложили первый венец бани, а 16 сентября, после разборки и доставки всего лесоматериала на строительную площадку, — первый венец «большого дома». Строители открыли счет моим долгам, к концу строительства возросший до колоссальных размеров:, с меня причитались по каждому дому «закладная», «коньковая», «дымовая», и т. д. Счет этот так и остался неоплаченным.
Механики приступили к установке ветродвигателя, а радист — к разборке и проверке всей радиоаппаратуры и электросиловой установки.
К 21 сентября, на четыре дня раньше срока, закончили не только постройку бани, но и кладку печей; теперь можно было греть воду в котле. 28 сентября начали строительство последнего объекта — «малого дома».
[49]
К 12 октября был доведен до такого же состояния «малый дом», одновременно продолжалось внутреннее оборудований «большого».
Конечно, в строительстве не все шло гладко. Приходилось преодолевать и неожиданные трудности. Возникали они, во первых, в связи с поздней высадкой, а во-вторых, из-за недостаточной обеспеченности строительными материалами и инструментами. Нехватало плотничьих топоров, трехгранных подпилков для точки поперечных пил, не было нужного комплекта столярного инструмента. Только предусмотрительность наших рабочих-плотников, захвативших из дома личный инструмент, выручила нас. Нехватало песка и глины для кладки печей, копать же уже промерзшую почву было очень тяжело и требовало большой затраты времени. Пришлось по-
Рис. 5. Строительство домов экспозиции. На переднем плане-сруб бани-рации
[50]
Однако не надо думать, что до середины октября береговой отряд, кроме строительства, не выполнял никаких других работ. С первых же дней высадки отряд постепенно начал развертывать полевые работы и промысел на морского зверя, чтобы обеспечить корм собакам.
«Норд» по окончании выгрузки «Дежнева» B бухте Зимовочной снял с мыса Игнатия астрономическую партию, закончившую наблюдения астрономического пункта I класса, и 24 сентября подошел к месту зимовки берегового отряда. Каюры Иммонен и Рыкалов были переведены вместе с собаками морского отряда на судно.
Началось образование молодого льда, и начальник морских операций приказал судну итти в свою бухту и стать на зимовку. Таким образом, с 25 сентября судно как плавающая единица перестало существовать и стало базой — домом второго отряда экспедиции.
В дальнейшем осенние работы морского отряда до наступления полярной ночи ограничивались только рекогносцировкой, постройкой нескольких пунктов триангуляции III и IV классов и подробным промером с молодого осеннего льда в бухтах Зимовочной и Соревнования.
Осенние геодезические работы морского отряда едва не закончились большой катастрофой. 6 октября старший топограф Линник на двух упряжках собак выехал к мысу Шерберина для продолжения рекогносцировки и отстройки триангуляционной сети. Собаками управляли каюры Рыкалов и Иммонен. Партия благополучно прошла около 12—15 километров, лед везде был крепок и надежен. Внимание людей, очевидно, несколько ослабело. Вдруг в одной из многочисленных бухт, когда до берега оставалось не более 100 метров, под передней упряжкой проломился лед. Собаки и нарты с грузом очутились в воде. Тщетные попытки всех троих освободить из лямок собак ни к чему не привели — двенадцать лучших псов утонули. Когда мокрый взволнованный Линник прибежал на судно и начал несвязно рассказывать о катастрофе, слушатели сначала с ужасом вообразили худшее, — гибель людей. Но скоро появились и каюры. К счастью, холодное купанье ни на ком из них не отразилось. Через нескользко дней удалось достать из-под льда инструменты, лагерное
[51]
В береговом отряде первая партия ушла на полевые работы 17 сентября: геодезист Юдов на вездеходе выехал на рекогносцировку и отстройку базисной сети в районе острова Андрея. Тундру подморозило, и вездеход прекрасно проходил по ней.
19 сентября, пройдя от базы к острову Андрея на катере-фине, отстроили знак и закончили рекогносцировку, а 22 сентября — отстройку базисной сети. Во время этого похода обнаружили на острове два лежбища моржей по 50—100 голов в каждом, четырех убили. В этот день за ужином мы лакомились моржовой печенкой. Хорошо вымоченная в уксусе и поджаренная, она по вкусу нисколько не уступает говяжьей.
Решили во что бы то ни стало организовать промысел моржей, чтобы обеспечить корм собакам, хотя бы в ущерб темпам строительства.
22 сентября каюры-промышленники Кузнецов и Елизаров были отправлены на остров Андрея с палаткой, легкой про-
Рис. 6. Первый убитый морж
[52]
25 сентября катер, посланный за каюрами, вернулся без них. За эти три дня промышленники убили 28 моржей, часть их уже разделали и просили оставить их еще дня на два для окончания работы. Завхоз Алексеев, посланный вместе с катером, согласился на их просьбу, нарушив мое распоряжение.
Морозы усиливались, и по ночам море сковывалось молодым льдом. С утра 27 сентября из моря поднимался клубами туман, что указывало на интенсивное охлаждение воды и скорое замерзание моря. Я решил немедленно итти за каюрами на катере. Пока готовили мотор, стаскивали тяжелый фин с берега в воду, заправлялись горючим, пережидали густой туман, прошло порядочно времени, от берега отошли только в 16 часов. Поверхность воды покрылась молодым ледком толщиной не более 0, 5—1, 5 сантиметра.
В километре от зимовки пришлось остановить мотор — не работала помпа, подающая забортную воду для охлаждения. Полчаса ушло на разборку и очистку помпы от набившегося льда. За это время лед сплотился еще больше. Тонкие пластины молодого льда резали, как ножом, корпус катера, и когда мы дошли до острова, обшивка была срезана в носовой части почти на половину своей толщины. Быстро сняли с берега промышленников, их инвентарь и шлюпки и пошли обратно кратчайшим путем, прямо через пролив. Вскоре нам встретилась полоса настолько тяжелого льда, что катер в нем не мог двигаться. Четверо из нас на носу катера стали пробивать лад баграми и веслами, расчищая катеру путь, но продвигался катер очень медленно. Когда до берега осталось не более километра, в катер сильной струей стала поступать вода. Мы перегрузили весь груз на корму, перебрались туда и люди. Благодаря этому создался сильный дифферент, нос поднялся, и течь несколько уменьшилась. К счастью, тяжелый лед остался позади. Мы шли все время вдоль бе-
[53]
22 сентября геодезист Юдов, механики Явойский и Колесников отправились на двух вездеходах к мысу Крестовому, чтобы организовать там базы горючего и забросить лесоматериалы для отстройки триангуляционных пунктов на участке мыс Игнатия — Зимовка. Путь лежал по пересеченной местности, объезд реки и оврагов занял целый день, и партия, не добравшись до намеченного пункта, вернулась в лагерь, выгрузив грузы километрах в 20 от базы.
26 сентября та же тройка, вместе с топографом Пановым и каюром Долгобородовым на двух вездеходах снова направилась в район мыса Игнатия. Партия имела предписание отрекогносцировать и отстроить всю сеть от базиса мыса Игнатия до стыка с базисной сетью острова Андрея.
Рекогносцировщик на одном вездеходе шел вперед, а строительная группа на втором вездеходе задерживалась с постройкой и шла вслед за ним. Партия отстроила восемь пунктов II и три III классов и 3 октября вернулась на базу. За этот рейс вездеходы сделали более 200 километров каждый и вполне доказали свою приспособленность к передвижению по мерзлой тундре даже с сильно пересеченным рельефом.
К первым числам октября самые необходимые и в то же время самые тяжелые работы были закончены. Для внутренней отделки домов и зашивки крыши малого дома много людей не требовалось, следовательно, можно было большую часть отправить в поле, использовать последние дни до полярной ночи. Нормы Гидрографического управления предусматривали окончание полевых работ 1 октября, а мы 5 октября только собирались их широко развернуть. На полевых работах в октябре было занято от 17 до 21 человека, на базе оставалось от 15 до 11 человек.
6 октября на мыс Игнатия на двух вездеходах была заброшена базисная партия, состоящая из 11 человек. Эта партия к 12 октября закончила измерения базиса /на мысе Игнатия. С 23 по 30 октября измерялся базис острова Андрея.
9 октября отправилась на работы астрономическая пар-
[54]
До захода солнца был проложен путь к зимовке судна «Норд». В середине октября на «Норд» отправился завхоз берегового отряда Алексеев; он должен был доставить с судна базисные проволоки для замены одной из первого комплекта, порванной при измерении базиса Игнатия.
До возвращения Алексеева нельзя было начинать измерение второго базиса. Чтобы ускорить его, решили, что Алексеев и каюр Кузнецов отправятся до залива Фаддея на вездеходе, а там на собаках по молодому льду переберутся через залив на западный берег к месту зимовки судна, вездеход же вернется обратно на базу. Так и сделали. Утром 15 октября всё — и люди, и нарты, и собаки — погрузилось в кузов, поверх которого натянули палатку, и вездеход двинулся на запад.
Дорога до базиса Игнатия была хорошо изучена, и путь в 60—70 километров отнял не более 5—6 часов. Переночевав у мыса Игнатия, Алексеев и Кузнецов двинулись дальше, причем пришлось спуститься далеко на юг по заливу Фаддея, так как мористая часть его еще не замерзла.
В пути в основном держались берега, поэтому на объезд залива потратили весь день и до судна добрались поздно вечером.
Сильные ветры задержали обратный выезд до 21 октября. К этому времени лед в заливе настолько окреп, что можно было переехать по нему от мыса Фаддея прямо к мысу Игнатия.
О времени выезда о судна нашей упряжки нам передали по радио и 21 октября отправили за ней на мыс Игнатия вездеход, благополучно вернувшийся на следующий день со всеми людьми и инструментами.
[55]
Работники, ранее посетившие побережье, утверждали, что плавник здесь отсутствует. Во время наших маршрутов мы убедились, что утверждения эти не соответствуют действительности. Плавник имеется на всех косах в достаточных для полевых партий количествах, так что нет нужды возить за собой полный груз горючего. Мы установили также, что береговая черта в районе мыса Поворотного нанесена на карты неправильно, наметили основные пути во все концы района наших работ, места для продовольственных баз и складов запасов собачьего корма, а также границы участков для каждого из производителей работ. Мы теперь знали все естественные препятствия, которые вставали на пути наших вездеходов, — реки, овраги, болота. Практика показала нам, что на каждом вездеходе во время рейса должны находиться два механика — на случай ремонта машин в пути. Обнаружились слабые места наших машин: быстрое растягивание резиновых гусениц, которые приходилось перетягивать через каждые 150—200 километров, ненадежность работы динамо. Мы усвоили правила обращения с антифризом, установили из практики, насколько возможно его доливать водой, — в общем, все те мелочи, познать которые можно только своим личным опытом.
За осень подготовили для работ и четвероногий транспорт: выяснились индивидуальные качества каждой собаки, подобрались упряжки, необъезженных собак приучили к лямке.
Накануне 29 октября солнце последний день показало свой диск и скрылось на три с половиной месяца. Началась полярная ночь. Все сотрудники, кроме партии Юдова, собрались на базе.
Полярную ночь мы встретили хорошо подготовленными к будущим работам. К этому же времени закончились все строительные работы вплоть до внутренних переборок, тамбуров, кладовых, бункеров для угля, изготовили наиболее необходимую мебель для мест общего пользования — столы, скамейки, шкафы для книг, посуды, аптечки. Собрали плавник вдоль берега для отопления камбуза и жилых домов, так как угля завезли маловато.
Конечно, не все шло гладко и вполне благополучно. Стар-
[56]
За октябрь пали две коровы, остальных пришлось зарезать из-за недостатка сена. Теперь в нашем хлеве остались одна стельная корова и вторая, уже подарившая зимовке общего любимца «Андрюшку» и снабжавшая нас молоком.
С ноября жизнь на зимовке вступила в новую фазу — период полярной ночи. Установили столб магнитного пункта, начали строить магнитный павильон — весьма хитрое сооружение из фанеры и досок без единого гвоздя. Столяры и механики начали изготовлять оборудование метеорологической площадки (флюгер, английская будка и т. п. ), мареограф и пр.
Несколько человек под руководством парторга и единственной женщины в отряде — врача Арсеньевой — занимались подготовкой наших домов и украшением их фасадов к празднику. Мы хотели и на Крайнем Севере, в необжитых ди-
Рис. 7. Готовимся к зиме. Вытаскиваются на берег катера экспедиции
[57]
Коллектив строителей в полярную ночь, несмотря на темноту, морозы и пурги, при помощи имевшихся запасных бревен и плавника, восстановил к 20 ноября здание, связь была вновь налажена к 25 ноября.
[58]