Авторы: Профессор Н. Н. Зубов, капитан дальнего плавания К. С. Бадигин.

Март 1763 года.

5. Отбыл от Старого острогу к Черноусовой речке влево накосо к северу...
6. Отбыл из Черноусовой к Походкой речке влево ж к северу...
8. Отбыли к малой Чюкоцской речке накосо влево к север...
9. Отбыли к Конковой реке к северу...
10. Отбыли к Якуцкой речке накосо к северу...
15. Отбыли к большой реке Чюкоцкой, поворотя круто влево к морю верст на двадцать в самой север, а по морю весьма круто ж поворотя влево накосо к южной стороне...
16. Отбыли к называемой Агафоповской речке к западу...
17. Отбыли к Крестовой речке.

Таким образом, выражение «поворотя влево под самый север» надо понимать так: «поворотя на запад под самый север».
То, что генеральный путь Андреева лежал на северо-запад, подтверждается также тем, что его обратный путь лежал в юго-восточной четверти. Действительно, в журнале за 26 апреля записано: «От того места поехав, смотря по сонцу(1) и держась правой руки на полдень бежали...»

Далее надо обратить внимание на то, что Андреев с острова Четырехстолбового на правился на северо-запад, во-первых, потому, что в этом направлении 16 апреля он увидел «синь или чернь», во-вторых, потому, что поизвестным ему картам Шестакова и Плениснера выходило, что он должен добраться до земли при любом северном курсе, и, наконец, в-третьих, потому, что он, вероятно, знал: в северо-западном направлении лежат ровные льды, а в северном и особенно в северо-восточном — торосистые.

На рисунке показаны очертания Большой Земли, открытой шелагским князем, снятые с карты Шестакова.

Местоположения этой Шелагской земли Андреев достиг 17 апреля, после того как он прошел от острова Четырехстолбового на северо-запад около 230 верст. В журнале он записал: «... а надобно быть тут Шагинскому(2) мысу или далее ево, и переначевав тут».
Любопытно, далее, что 19 апреля Андреев пересек щель во льду шириной сажень десять и следовал вдоль этой щели около 140 верст. Щель эта также показана на рис. 5. Весьма интересно совпадение этой щели с кромкой припая. Возможно, что эта щель была не что иное, как заприпайная полынья, обычно создающаяся при отжимных от припая ветрах.

Таким образом, в результате сопоставления журналов Андреева за 1763 и 1764 годы можно считать, что в 1764 году Андреев от острова Четырехстолбового шел в северо-западном направлении так, как это показано на рис. 5. Такое истолкование журналов Андреева до сих пор не производилось, и именно поэтому вокруг имени Андреева некоторыми исследователями была поднята недостойная шумиха.

Однако почему же все последующие исследователи искали Землю Андреева в северовосточном направлении от пятого (Четырехстолбового) Медвежьего острова, а не в северо-западном?

Документы позволяют ответить и на этот вопрос. В 1769 году на поиски Большой северной земли (юго-западный мыс которой был показан на карте Плениснера на северо-западе от острова Четырехстолбового) Плениснер отправил трех прапорщиков — Леонтьева, Лысова и Пушкарева. Дойдя до Медвежьих островов, прапорщики достаточно хорошо описали их. При этом выяснилось, что Медвежьи острова не вытянуты цепочкой по параллели, как это показано на карте Плениснера, и что пятый остров находится не против устья реки Чаун, а против устья Колымы. Поэтому они отправились искать Землю, обнаруженную Андреевым, не на северо-запад, а на северо-восток. Поиски их оказались безуспешными.

В 1771 году Плениснер вновь отправил прапорщиков Леонтьева и Лысова на поиски Большой северной земли. В своем рапорте от 17 апреля 1771 года они пишут, "что им было «велено, чтоб они наивозможно стараяся для отыску показанного подпоручиком(3) Андреевым шестова острова или матерой американской земли, найти или описать могли». И далее: «И велено, чтоб мы по той карте (присланной им Плениснером. — Авт.) с того пятого острова... простирались севернее, а не так, как мы тое свою попытку имели на N0 от 5 до 15 градусов, а должно простираться и на NW от 5 до 15...»

Отсюда следует, что Плениснер приказал прапорщикам искать Землю не в северовосточной четверти, а в северо-западной. Но прапорщики и на этот раз искали землю в северо-восточной четверти. Оправдывали они такой выбор направления тем, что если, ориентируясь по неточной карте, составленной по сведениям Андреева, надо было искать юго-западный мыс Большой северной земли на северо-северо-западе от пятого острова, то с того же острова, лежащего по их точным данным не против реки Чаун, а против Колымы, следовало отправляться на поиск Земли в северо-восточном направлении. Поэтому прапорщики 15 марта 1771 года поехали с острова Четырехстолбового прямо на восток с целью достичь меридиана реки Чаун и оттуда повернуть на северо-северо-запад, т.е. на курс, предписанный им Плениснером. Однако, отъехав от острова Четырехстолбового на семьдесят восемь верст, они вынуждены были, по их словам, из-за торосов повернуть на юг. 18 марта прапорщики вышли к Баранову камню и направились «с великою осторожностью» вдоль берега но, испытывая недостаток продовольствия для людей и корма для собак, потеряв «надежду для дальнего следования от устья Чауну реки в море», прапорщики вскоре повернули к Нижнеколымску, куда и прибыли 6 апреля.

Следующий не менее важный вопрос: с какой скоростью совершал свои переходы по льду на собаках Андреев?

Для ответа на этот вопрос надо прежде всего обратиться к опыту самого Андреева.

Во втором походе на обратном пути Андреев 3 мая отправился из Крестовой в Нижнеколымскую крепость, куда и прибыл 8 мая.

По свидетельству Андреева, «в то время в тундре снег был уже пластами. А когда доехав до самой Чюкоцкой речки, а от Чюкоцкой, даже до Крестовой по Ковыме поверх льда была все вода». Следовательно, на этом пути условия для езды на санях и собаках были весьма неблагоприятны. Тем не менее расстояние по прямой от Крестовой до Нижнеколымска, равное по современной карте около 280 км, Андреев покрыл приблизительно за 5 суток. Следовательно, средняя скорость этого перехода Андреева была не менее 60 км в сутки и это при условии уже начинавшейся весенней распутицы!

Самым утомительным и требующим наибольшего времени при походах по льду является преодоление торосов.

В таком море, как Восточно-Сибирское, в зимнее время встречаются два вида льдов: смерзшиеся, плавучие, иногда взламываемые сильными штормами, и припайные — неподвижные в течение всей зимы.

Плавучие льды торосисты, промежутки между торосами заполнены молодым льдом, образующимся во время штилей. Часто такие молодые льды покрыты сверху рассолом, а в особенно сильные морозы — кристаллами солей, затрудняющими бег саней.

Среди припайных льдов в иные годы также можно встретить и много торосов и много щелей во льду, но, как правило, припайные льды к весне выравниваются сверху и становятся удобными для санных поездок.

Пути Врангеля и других исследователей, искавших Землю Андреева на севере и северо-востоке от Колымы, проходили по смерзшимся плавучим льдам. Весь путь Андреева (туда и обратно) пролегал по так называемому припайному району, охватывающему все Ляховские и Новосибирские острова.

Границы этого припайного района, по Зубову, показаны на рисунке.

Врангель в основном делал свои переходы по смерзшимся плавучим льдам. Тем не менее во время своего второго похода в 1823 году по льдам он за семь ходовых дней прошел по прямой линии от Баранова Камня прямо на север (не считая изгибов пути) около 280 верст, т.е. со средней скоростью около 40 верст в сутки.

Не надо забывать, что в походе Врангеля принимали участие люди, мало знакомые с особенностями путешествий по льду на собаках; экспедиция везла с собой разного рода приборы и часто останавливалась для наблюдений.

Теперь вспомним, что Андреева и его спутников нельзя рассматривать как путе­шественников. Это были местные жители, в совершенстве знакомые с ездой на собаках, и, в частности, с ездой по морскому льду. Это были выносливые, неприхотливые люди, легко переносившие всякие трудности. Шли они налегке. Никаких инструментов у них не было. Никаких наблюдений они не вели. Кроме того, шли они при благоприятных состояниях погоды и льдов.

Врангель в описании своего путешествия то и дело жалуется на задержки при пересечении или обходе торосов, или при путешествии по льдам, покрытым рассолом.

Андреев, повернув от Медвежьих островов на северо-запад, шел по ровному припайному льду, почти не пересекая торосов. Напротив, 17 и 18 апреля он даже искал их, чтобы среди них найти укрытое место для ночлега. Щель во льду, через которую пришлось переправляться с трудом, Андреев встретил только один раз — 19 апреля. Таким образом, неудивительно, что Андреев мог совершать свои переходы по льду с гораздо большей скоростью, чем Врангель и другие.
Судя по журналу Андреева, до того как он увидел неведомую землю, он проехал за шесть с половиной суток по крайней мере 550 верст со средней скоростью не менее 85 верст в сутки.

Если Врангель иногда встречал ледяные поля, на которых собаки тащили сани с кладью в 25 пудов со скоростью до 12 верст, пробегая за дневной переход до 80 верст и совершая 13-дневные переходы без дневок для отдыха, то удивительно ли, что гораздо более привычные к переходам по льду Андреев и его спутники путь от Медвежьих островов до неведомой земли и обратно, общим протяжением 1100-1200 верст, путешествуя налегке, совершили за 13 дней?

Наиболее убедительным доказательством возможности совершения быстрых переходов по льду является переход лейтенанта Анжу в апреле 1821 года от острова Новая Сибирь до реки Крестовой (у пролива Дмитрия Лаптева). Этот переход он проделал со средней скоростью не менее 85 верст в сутки. Как видно из рис. 5, путь Анжу, показанный пунктиром, также пролегал по Новосибирскому припайному району.

Если все приведенные нами рассуждения правильны, то это значит, что 22 апреля 1764 года Андреев увидел еще в то время неизвестный остров Новая Сибирь (открыт лишь в 1806 год). Описание острова, как видно из приведенной ниже выписки из журнала Андреева, правильно и вполне согласуется с описаниями острова Новая Сибирь в современных лоциях. Действительно, в журнале Андреева сказано:

«... Увидели остров весма немал. Гор и стоячего лесу на нем не видно, низменной, одним концом на восток, а другим на запад, а в длину так например быть имеет верст восемдесят».

В лоции Восточно-Сибирского моря об острове Новая Сибирь говорится:

Остров «вытянут по направлению WNW- OSO на 80 миль при средней ширине около 30 миль. Остров сравнительно низменный с высотами, не превышающими 60-90 м».

Таким образом, сейчас можно считать доказанным, что приписываемое Андрееву открытие «Земли Андреева» в районе к северу от Колымы неправильно. Никогда и нигде об этом Андреев не писал.

Андреев принадлежал к тем русским людям, которые «писали, что наблюдали, а чего не наблюдали, того не писали». То, что он видел с Медвежьих островов, он описывал как не то «синь синеет», не то «чернь чернеет», о чем он «в подленник обстоятельно донести» не мог «земля или полое море». Такие определения нельзя признать за указание Андреева об открытии им земли. А вот, когда он действительно увидел Новую Сибирь, то тут о своем открытии он говорит совершенно определенно.

Прав был профессор В. Ю. Визе, говоря, что пока не будут найдены документы о втором походе Андреева, называть его обманщиком и лжецом нельзя.

Сейчас, когда соответствующие документы найдены, перед нами ярко встает скромный облик честного исследователя, открывшего остров Новая Сибирь на 42 года раньше признанной даты. И невольно возникает мысль о том, не следует ли переименовать остров Новая Сибирь (никому ничего не говорящее название) в остров Андреева.

примечания:

1) Ориентируясь по солнцу.
[вернуться к тексту]

2) Шелагскому, т.е. принадлежащему к Большой Земле, открытой шелагским князем в 1723 году.
[вернуться к тексту]

3) После второго похода 1764 года Андреев был произведен в подпоручики.
[вернуться к тексту]

Вернутся к оглавлению