Эта легендарная экспедиция. Её иногда называют первой советской Карской экспедицией. И есть за что её так называть. Но по документам она - Сибирская хлебная экспедиция.
М.И. Белов. История открытия и освоения Северного Морского пути. Том III. Ленинград: изд-во «Морской транспорт», 1959 г. стр. 72-79.
Осуществление этой первой советской арктической морской экспедиции2 проходило в очень сложной международной и внутренней обстановке, когда на юге и западе страны развертывались боевые действия против войск панской Польши и Врангеля.
На Севере не хватало судов, топлива, ощущался недостаток в кадрах моряков, знакомых с условиями арктического мореплавания. Архангельск был накануне голода.
В связи с проектом Карской экспедиции хозяйственные организации Сибири приступили к подготовке арктической навигации еще в апреле-мае, т. е. раньше, чем в Архангельске. Но и здесь трудности были велики.
Для рейса в устье Оби на Обь-Иртышском речном флоте с большим трудом удалось собрать небольшую группу судов в составе пяти пароходов и пятнадцати барж (три из них с дровами для пароходов)3. Во главе Обского отряда Сибревком поставил опытного военмора А.А. Ружека. На Енисее Комитет Северного морского пути с не меньшими трудностями получил два парохода, три лихтера и две баржи. Енисейский отряд возглавили моряки К.А. Мецайк и И.А. Жаринов.. В составе речных отрядов было 282 грузчика. Ввиду военного времени-суда сопровождались отрядами войск внутренней охраны Республики.
В подготовке речных караванов приняла участие вся Сибирь.
Ответственность за доставку грузов в устья западносибирских рек Сибревком возложил на Сибкомпрод, Сибсовнархоз и Сибвнешторг. Общее руководство всеми операциями осуществлял Комитет Северного морского пути.
Собранная с большим трудом флотилия речных судов находилась в крайне неудовлетворительном состоянии. Корпуса и палубы судов... (разрыв предложения)
1 Архив МВТ СССР, ф. Аркос-Лондон, оп. 1790, д. 3, 1920–1921.
2 В литературе широко распространено ошибочное мнение, что Сибирская хлебная экспедиция 1920 г. являлась первой советской Карской экспедицией. Официальные документы того времени называют ее Сибирской хлебной экспедицией или просто Сибирской экспедицией. Очевидно, что она не носила товарообменного характера. Архангельские транспортные суда не доставили в устье Оби ни одного килограмма? промышленных товаров. Они прибыли на Обь с пустыми трюмами. Их единственной задачей являлся вывоз сибирского хлеба в северные районы Поморья. Неверно также утверждение В. Д. Новикова, что сибирский хлеб, вывезенный архангельскими судами из устья Оби, якобы предназначался для населения центральных районов страны («Летопись Севера», № 1, 1949 г., стр. 18). Эти свои выводы В. Д. Новиков повторил в книге «Из истории освоения Советской Арктики», М., 1956, стр. 31–3$ (см. нашу рецензию на эту книгу в «Известиях ВГО», т. 88, вып. 5, 1956, стр. 475– 477). Более правильное название данной экспедиции дал Н. Я. Болотников. См. его статью Сибирская хлебная экспедиция 1920 г. («Летопись Севера», № 2, 1957). Здесь же приведены все основные материалы рассматриваемой экспедиции.
3 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. 1, д. 42, 1920, лл. 3–17.
...протекали, отсутствовали брезенты, противопожарные средства, не хватало такелажных снастей и т. п.
5 августа, со значительным опозданием против плана, вышел из Омска Обь-Иртышский речной караван. 7 августа из Красноярска к Усть-Порту отправился Енисейский отряд.
Готовясь к приему морских судов, Комитет Северного морского пути усилил портостроительные изыскания и работы в устьях Оби и Енисея. В Усть-Енисейском порту, строившемся с 1917 г., была сооружена 30-саженная ряжевая пристань, построены дома для рабочих, склады и здание радиостанции1. В Дудинке и Обдорске сооружались новые радиостанции, с постройкой которых создавалось замкнутое кольцо радиосвязи Омск – Обдорск – Диксон – Усть-Порт – Дудинка – Красноярск– Омск2.
Большое внимание уделялось гидрографической службе в устьях западносибирских рек. В распоряжении Комитета Северного морского пути на навигацию 1920 г. был передан Особый Обь-Енисейский гидрографический отряд, возглавлявшийся гидрографом К. К. Неупокоевым. В его задачи входило обвехование фарватеров и портоизыскательские работы3.
Тем временем в Архангельске велась напряженная работа по снаряжению транспортных судов. Всей подготовкой к плаванию на Обь и Енисей руководил Беломортран при активном участии Архангельского Губисполкома и Губкома РКП (б)4. Испытывая острую нужду в судах и в оборудовании, коммунисты Архангельска обратились с призывом ко всему населению города оказать помощь Сибирской экспедиции.
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 43, 1920, лл. 2–7. Из доклада о работах Комитета Северного морского пути в 1920 г.
2 Там же.
3 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 35, 1920–1921, лл. 5–24; Б. А. Сергеевский. Гидрографические исследования юго-восточной части Карского моря. Л., 1936» стр. 51–88.
В распоряжении Обской Гидрографической партии находился пароход «Орлик» и баржа «Пур». Силами этой партии удалось соорудить навигационные знаки на мысе Ям-Сале и мысе Круглом, проверить навигационные знаки, выставленные ранее, осветить фонарями Далена все знаки южной части Обской губы, где разворачивались погрузо-разгрузочные операции, обставить вехами фарватер у всего восточного побережья Ямала от мыса Каменного до бухты Находка, провести поперечный судовой промер Обской губы, показавший невозможность прохода морских судов южнее Находки. Группой А. И. Осипова было выявлено новое перегрузочное место в Обской губе – Новый Порт.
На Енисее, где сосредоточивались основные силы гидрографов, работали две береговые партии. 3 июля гидрографические суда вышли из Красноярска и в конце месяца приступили к работе в устье Енисея. Начиная от Бреховских островов вплоть до порта Диксон, гидрографы произвели промер корабельного фарватера, съемку берегов реки и берегов Енисейского залива. По окончании программы работ гидрографическое судно «Иней» совершило плавание в Обскую губу, пролив Малыгина, а оттуда ходило на западный берег Ямала и в устье реки Пясины. На побережье от острова Диксона до Пясинского залива сотрудником музея Приенисейского края Л. Соболевым была собрана большая петрографическая коллекция и некоторые орографические, а в районе Гольчихи – палеонтологические материалы. Другой сотрудник этого музея А. А. Яворский занимался ботаническим изучением берегов Енисея, а фенолог Яковлев – наблюдениями за природными особенностями края (ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 4, 1920, лл. 126–144).
Вместе с гидрографами на шхуне «Мария» Институт по исследованию Сибири направил в Тазовскую губу экспедицию под руководством профессора Б. П. Вейнберга («Известия Института исследования Сибири», №5 и 12 за 1920 г.; «Труды Географического отдела Института исследования Сибири» за 1920 г.; ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 176, 1925.
4 В Архангельском областном архиве (фонд 327, оп. 3271. дд. Д, 37, 40, 94 и др.) хранятся не использованные никем ценные материалы о снаряжении Сибирской хлебной экспедиции 1920 г.
Архангельские рабочие, портовые служащие, моряки, понимая всю важность правительственного задания, горячо откликнулись на призыв партийной организации. Не считаясь со временем, судостроители восстанавливали разбитые интервентами транспортные суда. Особенно сложно обстояло дело с топливом. Для экспедиции требовалось, по крайней мере, 6 278 т угля, а на складах порта имелось лишь 1 035 г. Выход был найден – добровольные дружины водолазов подняли некоторое количество угля из засыпанного взрывом склада аванпорта «Экономия», а также с судов, затонувших в Горле Белого моря. В результате героических усилий удалось собрать около 3 500 т. угля1.
«Перед нами,– писал начальник Сибирской экспедиции М. В. Николаев,– стояла дилемма: или сократить состав судов экспедиции, или ограничиться доставкой в Архангельск лишь части того продовольствия, которое могла отпустить Сибирь голодающему населению Северного края, или же вести экспедицию в полном составе, рискуя очутиться без угля в океане на обратном пути. Исключительный случай требовал решения исключительного». Было решено вести экспедицию в полном составе, но экономичным ходом, применяя буксировки судов. Для завершения обратного пути в Архангельск Беломортран обещал доставить уголь в район Югорского Шара.
Из наличного флота Беломортран сформировал два отряда экспедиционных судов2; в первый отряд вошли ледокольные пароходы «Г.Седов» и «В. Русанов», пароходы «Колгуев», «Север», «Кереть», «Маймакса», лихтеры «Клара», «Рево»; во второй отряд – ледокольные пароходы «Малыгин», «А. Сибиряков», пароходы «Николай», «Пролетарий», «Илья», лихтеры «Катанга» и «Анна».
Для производства гидрографических работ в Югорском Шаре Главное гидрографическое управление передало в распоряжение начальника экспедиции ледокольный пароход «Таймыр» и пароход «Пахтусов».
В начале августа сборы экспедиции были закончены, и первый отряд мог отправиться в путь.
1 августа начальник экспедиции М. В. Николаев и комиссар С. В. Киселев3 издали следующий приказ:
«По воле правительства РСФСР посылается морская экспедиция к устьям сибирских рек Оби и Енисея. Цель экспедиции: доставить... (разрыв предложения)
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 30, 1920, лл. 1–15. Доклад начальника Сибирской экспедиции М. В. Николаева о плавании в Сибирь в 1920 г.
2 По этому вопросу приводятся в литературе неточные данные. Так, в таблице, приложенной к книге Н. Сибирцева и В. Итина «Северный морской путь и Карские экспедиции» (Новосибирск, 1936 г., стр. 200–201), указано, что в составе первого отряда находился ледокол «Таймыр». Между тем этот ледокольный транспорт вместе с пароходом «Пахтусов» занимался гидрографическими исследованиями в Югорском Шаре. От Югорского Шара «Таймыр» ходил в бухту Находка.
3 Михаил Васильевич Николаев (1870–1926), выдающийся советский ледовый капитан, участвовал в первых плаваниях ледокола «Ермак» под руководством С. О. Макарова, затем служил в военном флоте и командовал ледоколом на Белом море. При установлении советской власти он был назначен начальником Архангельской охраны водного района и морского транспорта, принимал участие в борьбе против интервентов на Севере. Возглавлял Карскую товарообменную экспедицию 1926 г. Долгое время командовал ледоколом «Ленин», на борту которого умер от паралича сердца.
Семен Васильевич Киселев – участник гражданской войны, комиссар по эвакуации Або-Аландского района во время героического ледового похода Балтийского флота из Гельсингфорса в Кронштадт. В 1928 г. принимал участие в ледовом походе ледокольного парохода «Малыгин», направленного на поиски экипажа дирижабля «Италия». В дальнейшем несколько лет работал начальником Нарьян-Марского порта. Последнее время служил в Архангельском торговом порту (более подробно см. Н. Я. Болотников. Сибирская хлебная экспедиция 1920 г. «Летопись Севера», № 2, 1957, стр, 40).
...продовольственные грузы в Архангельск и другие пункты, куда невозможно подвезти хлеб иным путем, кроме морского. Вопрос доставки продовольствия из Сибири является вопросом жизни и смерти для всего Северного края Республики, а поэтому как центральная, так и местная власти Рабоче-крестьянского Правительства прилагают все усилия к скорейшему снабжению и отправке экспедиции по назначению.
Советская власть, зная тяжелые условия плавания экспедиции, делает все, чтобы экипажи судов были снабжены в достаточном количестве продовольствием, одеждой и всем необходимым и щедрою рукою отпускает экспедиции все, что может из тех скудных запасов, которые имеются у нее в распоряжении, ясно сознавая, что каждый отпущенный экспедиции фунт хлеба, угля, керосина и прочего обездоливает в такой же мере трудящееся население.
Товарищи моряки! Благодаря вашей энергичной работе и сознательному, честному отношению к своим обязанностям 1-й отряд вверенной мне экспедиции сможет выйти в Сибирь в назначенный срок – 5 августа с. г. Таким образом будет выполнена первая часть нашей задачи. В дальнейшем Вам придется, когда этого потребуют обстоятельства, работать, не считаясь с часами, и днем и ночью, и я уверен, что встречу в Вас сотрудников, готовых отдать все силы на служение народным интересам, и что мы сумеем оправдать доверие к нам Советской власти, честно выполним наш долг и привезем хлеб нашим товарищам».
В субботу 7 августа командиры судов получили приказы и инструкции, предусматривающие различные случаи плавания – в тумане, во льдах, при буксировке, днем и ночью, правила сигнализации: радио, морзе, звуковой, флагами. Командиров обязывали выучить наизусть инструкции с тем, чтобы ответы на сигналы подавались без промедления. М. В. Николаев свидетельствует, что во время совместного плавания, особенно в узких фарватерах Обской губы с буксирами, при встрече в тумане со льдами и внезапной остановки головного корабля при разрыве буксира инструкции соблюдались неукоснительно.
В 16 часов 8 августа 1920 г. Архангельск провожал первую советскую морскую экспедицию в Сибирь. Представители Советской власти поднялись на борт головного корабля «Г. Седов», где состоялся митинг. Затем был поднят сигнал «Всем сняться с якоря». Стоявшие на рейде... (разрыв предложения)
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, св. 2, д. 30, 1920/21, лл. 1–15.
...корабли гудками приветствовали уходивших в плавание товарищей. Сигнальщики «Г. Седова» едва успевали отвечать на приветствия. На набережной Архангельска и на кораблях звучала музыка, и слышалось пение революционных песен. Когда суда проходили Соломбалу, стоявший там крейсер «III Интернационал» (такое имя носил ледорез «Канада», ныне «Литке») сигналами пожелал счастливого плавания и благополучного возвращения. «Эти сердечные проводы и внимание, – пишет М. В. Николаев,– оказанные экспедиции представителями Советской власти и товарищами военными моряками, произвели глубокое впечатление, воодушевили экипаж вверенных мне судов и тем самым принесли огромную пользу делу. Мы уходили из Архангельска уверенные в том, что все наши удачи и неудачи будут также близко приниматься оставшимися так, как и нами самими».
12 августа первый отряд судов прибыл в Югорский Шар и, не задерживаясь, вошел в Карское море. 14 августа суда благополучно обошли остров Белый с севера и достигли Обской губы, не встретив на своем пути льда. 18 августа, на одиннадцатый день плавания, весь отряд стал на якорь вблизи бухты Находка. Следом за первым отрядом 30 августа прибыли суда второго отряда. Ледокольный пароход «Малыгин» и судно «Маймакса» прошли на реку Енисей. В Усть-Порт они прибыли 5 сентября.
Для координации действий ледокольный пароход «Таймыр» был освобожден от приемки грузов и направлен к мысу Таран (северная часть Обской губы), где выполнял роль передаточной станции, так как маломощная радиостанция «Г. Седова» не могла держать прямую связь с о. Диксона и Югорским Шаром.
К моменту прибытия морских судов первого отряда Обь-Иртышский речной караван еще находился в пути. Первые речные суда стали подходить к бухте Находка 28 августа, с опозданием на 8–9 дней, что вызвало простой морских судов.
Погрузка хлеба на морские суда началась немедленно. Накануне погрузочных работ партийная организация экспедиции провела расширенное партийное собрание, на котором коммунисты взяли на себя обязательства обеспечить своевременную и полную перегрузку хлеба. Коммунисты подняли все экипажи судов и грузчиков на досрочное выполнение задания. Люди трудились с огромным энтузиазмом, нередко они работали бессменно. Перегрузочные работы окончились 20 сентября. На морские суда было принято 526 642 пуда ржи, 57 338 пудов кожи, волоса, шерсти, 939 пудов пшеницы – всего 584 919 пудов1.
В день окончания погрузки Обь-Иртышский речной караван вышел в обратный путь, на следующий день покинул бухту Находка отряд архангельских судов. Таким образом, морской караван пробыл в Обской губе 32 суток, из них 10 суток в ожидании речных судов.
На Енисее работа экспедиции протекала в более благоприятных условиях. Речные суда прибыли в Усть-Порт 22 августа. В перегрузочных работах, кроме грузчиков, приняли участие красноармейцы. На морские суда было погружено 44 042 пуда льна2. Обратно морские суда вышли 8 сентября. Не встретив льдов в Карском море, они благополучно прибыли в Архангельск 1 октября. Енисейский речной караван прибыл в Красноярск 14 октября.
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 42, 1920, лл. 3–17.
2 Северный морской путь. (Результаты экспедиции 1920 г.) «Жизнь Красной Сибири», 1920, № 4. Общее количество вывезенных из Сибири продуктов и товаров составило 628 961 пуд.
Плавание морских судов Обского отряда протекало в сложной обстановке. Почти все время шел снег, иногда сменявшийся дождем. При плохой видимости суда держали связь звуковыми сигналами и по радио. Впереди шел ледокольный пароход «Г. Седов».
28 сентября весь караван кильватерной колонной проследовал через Карские Ворота. В Баренцевом море суда встретил сильный шторм, во время которого пароход «Пролетарий», шедший на буксире у «Г. Седова», оторвало и едва не выбросило на банку. Другой пароход «Николай» также не смог следовать на буксире из-за сильной качки; ему пришлось лечь в дрейф против ветра.
Начальник экспедиции записал: «Сильная качка, на «Седове» вода заливает всю палубу. Дождь. Весь корпус «Николая», трубу и мачты до половины закрывает волною, затем он виден весь на вершине волны и вновь скрывается, и так все время»1. Благодаря мужеству и смелости моряков удалось выстоять против шторма и благополучно привести корабли в места назначения.
3 октября при огромном стечении народа на набережных Архангельска суда «Г. Седов», «А. Сибиряков», «Север» вошли на архангельский рейд. Пароходы «Илья» и «Пролетарий», по распоряжению архангельских властей, доставили свой груз на Мезень, население которой остро нуждалось в продовольствии. 6 октября в Архангельский порт прибыли остальные суда.
Таким образом, закончилась Сибирская хлебная экспедиция 1920 г. Задачи, возложенные на нее, были успешно выполнены. Обращаясь к экипажам судов, М. В. Николаев писал в приказе по экспедиции: «Первого августа сего года в приказе за № 28 я обратился к Вам с призывом не пожалеть своих сил для скорейшего и лучшего выполнения задачи по доставке продовольствия из Сибири в Архангельск, при этом я не скрыл от Вас предстоящих трудностей и лишений. Задача эта ныне выполнена Вами блестяще и в самых неблагоприятных условиях и обстановке. Хлеб и другие, грузы доставлены по назначению благополучно и полностью. Вы все проявили беззаветную преданность долгу и служили правительству Советов не за страх, а за совесть. С такими сотрудниками нестрашны ни штормы, ни туманы».
Итоги экспедиции в Сибирь были подведены 8 октября 1920 г. на: расширенном заседании президиума Архангельского Исполнительного Комитета совместно с представителями Сибревкома, Беломортрана и других организаций. Президиум Исполкома отметил, что экспедиция: оправдала возложенные на нее надежды и тем самым избавила «от мук и ужасов голода» трудящихся губернии. От имени населения Севера президиум выразил глубокую благодарность трудящимся Сибири и ее органам власти за братскую помощь и выразил надежду, что прямое морское сообщение по Карскому морю в будущем еще больше разовьется «на благо трудящихся обеих окраин и всей страны»2. Президиум Исполкома вынес благодарность начальнику экспедиции военному моряку М. В. Николаеву, комиссару С. В. Киселеву и уполномоченному Г. И. Абрамову, а также всем принимавшим в ней участие членам экспедиции, учреждениям и рабочим за энергичную и добросовестную работу3.
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 30, 1920/21, лл. 1–15.
2 ЦА ММФ, ф. КСМП, Арх. I, 1920–1934 гг. 3 ноября 1920 г. на заседании Сибревкома был заслушан доклад о деятельности Комитета Северного морского пути». Сибревком выразил благодарность всем членам Сибирской экспедиции за выполнение намеченного задания, а также за проведенные исследования в Обской губе и на реке Енисей.
3. АОГАОР и СС, ф. 352, д. 35, 1920.
Первая советская морская экспедиция в Сибирь имела большое политическое и народнохозяйственное значение. Несмотря на тяжелые условия военного времени, экспедиция не только выполнила важное правительственное задание, но показала всему миру, на что способны люди, овладевшие великой идеей борьбы за коммунизм.
Доставленные экспедицией продовольственные товары спасли северные районы Поморья от неминуемого голода. Сибирская экспедиция избавила и без того работавший с большим напряжением железнодорожный транспорт, в частности, одноколейную Северную железную дорогу от необходимости переброски хлеба на Север.
В истории арктического мореплавания эта экспедиция заняла особое место. Она открыла собой начало систематических плаваний на западном участке Северного морского пути и своим успехом наносила удар по тем, кто не верил в возможность арктического мореплавания. Ее достижения тем более показательны, что в плавании 1920 г. участвовали разнотипные, плохо оборудованные и мало приспособленные к условиям Арктики суда. Да и экипажи этих судов почти не имели опыта в ледовых походах. Из пятнадцати транспортных судов только пять имели радиостанции, переговоры велись флагами, чему часто мешали туманы. На семи судах не было электрического освещения. Во время ночных работ к таким судам приходилось подводить пароходы, чтобы осветить их электричеством. Плавание транспортных судов прошло без единой аварии. Сибирская морская экспедиция 1920 г. явилась первым крупным успехом молодого Советского государства в борьбе за освоение Арктики.
С окончанием гражданской войны и изгнанием интервентов советский народ получил возможность приступить к мирным делам социалистического строительства. Для советских полярников это означало возможность развернуть планомерное изучение и освоение Севера.
М.И. Белов. История открытия и освоения Северного Морского пути. Том III. Ленинград: изд-во «Морской транспорт», 1959 г. стр. 72-79.
Осуществление этой первой советской арктической морской экспедиции2 проходило в очень сложной международной и внутренней обстановке, когда на юге и западе страны развертывались боевые действия против войск панской Польши и Врангеля.
На Севере не хватало судов, топлива, ощущался недостаток в кадрах моряков, знакомых с условиями арктического мореплавания. Архангельск был накануне голода.
В связи с проектом Карской экспедиции хозяйственные организации Сибири приступили к подготовке арктической навигации еще в апреле-мае, т. е. раньше, чем в Архангельске. Но и здесь трудности были велики.
Для рейса в устье Оби на Обь-Иртышском речном флоте с большим трудом удалось собрать небольшую группу судов в составе пяти пароходов и пятнадцати барж (три из них с дровами для пароходов)3. Во главе Обского отряда Сибревком поставил опытного военмора А.А. Ружека. На Енисее Комитет Северного морского пути с не меньшими трудностями получил два парохода, три лихтера и две баржи. Енисейский отряд возглавили моряки К.А. Мецайк и И.А. Жаринов.. В составе речных отрядов было 282 грузчика. Ввиду военного времени-суда сопровождались отрядами войск внутренней охраны Республики.
В подготовке речных караванов приняла участие вся Сибирь.
Ответственность за доставку грузов в устья западносибирских рек Сибревком возложил на Сибкомпрод, Сибсовнархоз и Сибвнешторг. Общее руководство всеми операциями осуществлял Комитет Северного морского пути.
Собранная с большим трудом флотилия речных судов находилась в крайне неудовлетворительном состоянии. Корпуса и палубы судов... (разрыв предложения)
1 Архив МВТ СССР, ф. Аркос-Лондон, оп. 1790, д. 3, 1920–1921.
2 В литературе широко распространено ошибочное мнение, что Сибирская хлебная экспедиция 1920 г. являлась первой советской Карской экспедицией. Официальные документы того времени называют ее Сибирской хлебной экспедицией или просто Сибирской экспедицией. Очевидно, что она не носила товарообменного характера. Архангельские транспортные суда не доставили в устье Оби ни одного килограмма? промышленных товаров. Они прибыли на Обь с пустыми трюмами. Их единственной задачей являлся вывоз сибирского хлеба в северные районы Поморья. Неверно также утверждение В. Д. Новикова, что сибирский хлеб, вывезенный архангельскими судами из устья Оби, якобы предназначался для населения центральных районов страны («Летопись Севера», № 1, 1949 г., стр. 18). Эти свои выводы В. Д. Новиков повторил в книге «Из истории освоения Советской Арктики», М., 1956, стр. 31–3$ (см. нашу рецензию на эту книгу в «Известиях ВГО», т. 88, вып. 5, 1956, стр. 475– 477). Более правильное название данной экспедиции дал Н. Я. Болотников. См. его статью Сибирская хлебная экспедиция 1920 г. («Летопись Севера», № 2, 1957). Здесь же приведены все основные материалы рассматриваемой экспедиции.
3 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. 1, д. 42, 1920, лл. 3–17.
...протекали, отсутствовали брезенты, противопожарные средства, не хватало такелажных снастей и т. п.
5 августа, со значительным опозданием против плана, вышел из Омска Обь-Иртышский речной караван. 7 августа из Красноярска к Усть-Порту отправился Енисейский отряд.
Готовясь к приему морских судов, Комитет Северного морского пути усилил портостроительные изыскания и работы в устьях Оби и Енисея. В Усть-Енисейском порту, строившемся с 1917 г., была сооружена 30-саженная ряжевая пристань, построены дома для рабочих, склады и здание радиостанции1. В Дудинке и Обдорске сооружались новые радиостанции, с постройкой которых создавалось замкнутое кольцо радиосвязи Омск – Обдорск – Диксон – Усть-Порт – Дудинка – Красноярск– Омск2.
Большое внимание уделялось гидрографической службе в устьях западносибирских рек. В распоряжении Комитета Северного морского пути на навигацию 1920 г. был передан Особый Обь-Енисейский гидрографический отряд, возглавлявшийся гидрографом К. К. Неупокоевым. В его задачи входило обвехование фарватеров и портоизыскательские работы3.
Тем временем в Архангельске велась напряженная работа по снаряжению транспортных судов. Всей подготовкой к плаванию на Обь и Енисей руководил Беломортран при активном участии Архангельского Губисполкома и Губкома РКП (б)4. Испытывая острую нужду в судах и в оборудовании, коммунисты Архангельска обратились с призывом ко всему населению города оказать помощь Сибирской экспедиции.
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 43, 1920, лл. 2–7. Из доклада о работах Комитета Северного морского пути в 1920 г.
2 Там же.
3 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 35, 1920–1921, лл. 5–24; Б. А. Сергеевский. Гидрографические исследования юго-восточной части Карского моря. Л., 1936» стр. 51–88.
В распоряжении Обской Гидрографической партии находился пароход «Орлик» и баржа «Пур». Силами этой партии удалось соорудить навигационные знаки на мысе Ям-Сале и мысе Круглом, проверить навигационные знаки, выставленные ранее, осветить фонарями Далена все знаки южной части Обской губы, где разворачивались погрузо-разгрузочные операции, обставить вехами фарватер у всего восточного побережья Ямала от мыса Каменного до бухты Находка, провести поперечный судовой промер Обской губы, показавший невозможность прохода морских судов южнее Находки. Группой А. И. Осипова было выявлено новое перегрузочное место в Обской губе – Новый Порт.
На Енисее, где сосредоточивались основные силы гидрографов, работали две береговые партии. 3 июля гидрографические суда вышли из Красноярска и в конце месяца приступили к работе в устье Енисея. Начиная от Бреховских островов вплоть до порта Диксон, гидрографы произвели промер корабельного фарватера, съемку берегов реки и берегов Енисейского залива. По окончании программы работ гидрографическое судно «Иней» совершило плавание в Обскую губу, пролив Малыгина, а оттуда ходило на западный берег Ямала и в устье реки Пясины. На побережье от острова Диксона до Пясинского залива сотрудником музея Приенисейского края Л. Соболевым была собрана большая петрографическая коллекция и некоторые орографические, а в районе Гольчихи – палеонтологические материалы. Другой сотрудник этого музея А. А. Яворский занимался ботаническим изучением берегов Енисея, а фенолог Яковлев – наблюдениями за природными особенностями края (ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 4, 1920, лл. 126–144).
Вместе с гидрографами на шхуне «Мария» Институт по исследованию Сибири направил в Тазовскую губу экспедицию под руководством профессора Б. П. Вейнберга («Известия Института исследования Сибири», №5 и 12 за 1920 г.; «Труды Географического отдела Института исследования Сибири» за 1920 г.; ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 176, 1925.
4 В Архангельском областном архиве (фонд 327, оп. 3271. дд. Д, 37, 40, 94 и др.) хранятся не использованные никем ценные материалы о снаряжении Сибирской хлебной экспедиции 1920 г.
Архангельские рабочие, портовые служащие, моряки, понимая всю важность правительственного задания, горячо откликнулись на призыв партийной организации. Не считаясь со временем, судостроители восстанавливали разбитые интервентами транспортные суда. Особенно сложно обстояло дело с топливом. Для экспедиции требовалось, по крайней мере, 6 278 т угля, а на складах порта имелось лишь 1 035 г. Выход был найден – добровольные дружины водолазов подняли некоторое количество угля из засыпанного взрывом склада аванпорта «Экономия», а также с судов, затонувших в Горле Белого моря. В результате героических усилий удалось собрать около 3 500 т. угля1.
«Перед нами,– писал начальник Сибирской экспедиции М. В. Николаев,– стояла дилемма: или сократить состав судов экспедиции, или ограничиться доставкой в Архангельск лишь части того продовольствия, которое могла отпустить Сибирь голодающему населению Северного края, или же вести экспедицию в полном составе, рискуя очутиться без угля в океане на обратном пути. Исключительный случай требовал решения исключительного». Было решено вести экспедицию в полном составе, но экономичным ходом, применяя буксировки судов. Для завершения обратного пути в Архангельск Беломортран обещал доставить уголь в район Югорского Шара.
Из наличного флота Беломортран сформировал два отряда экспедиционных судов2; в первый отряд вошли ледокольные пароходы «Г.Седов» и «В. Русанов», пароходы «Колгуев», «Север», «Кереть», «Маймакса», лихтеры «Клара», «Рево»; во второй отряд – ледокольные пароходы «Малыгин», «А. Сибиряков», пароходы «Николай», «Пролетарий», «Илья», лихтеры «Катанга» и «Анна».
Для производства гидрографических работ в Югорском Шаре Главное гидрографическое управление передало в распоряжение начальника экспедиции ледокольный пароход «Таймыр» и пароход «Пахтусов».
В начале августа сборы экспедиции были закончены, и первый отряд мог отправиться в путь.
1 августа начальник экспедиции М. В. Николаев и комиссар С. В. Киселев3 издали следующий приказ:
«По воле правительства РСФСР посылается морская экспедиция к устьям сибирских рек Оби и Енисея. Цель экспедиции: доставить... (разрыв предложения)
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 30, 1920, лл. 1–15. Доклад начальника Сибирской экспедиции М. В. Николаева о плавании в Сибирь в 1920 г.
2 По этому вопросу приводятся в литературе неточные данные. Так, в таблице, приложенной к книге Н. Сибирцева и В. Итина «Северный морской путь и Карские экспедиции» (Новосибирск, 1936 г., стр. 200–201), указано, что в составе первого отряда находился ледокол «Таймыр». Между тем этот ледокольный транспорт вместе с пароходом «Пахтусов» занимался гидрографическими исследованиями в Югорском Шаре. От Югорского Шара «Таймыр» ходил в бухту Находка.
3 Михаил Васильевич Николаев (1870–1926), выдающийся советский ледовый капитан, участвовал в первых плаваниях ледокола «Ермак» под руководством С. О. Макарова, затем служил в военном флоте и командовал ледоколом на Белом море. При установлении советской власти он был назначен начальником Архангельской охраны водного района и морского транспорта, принимал участие в борьбе против интервентов на Севере. Возглавлял Карскую товарообменную экспедицию 1926 г. Долгое время командовал ледоколом «Ленин», на борту которого умер от паралича сердца.
Семен Васильевич Киселев – участник гражданской войны, комиссар по эвакуации Або-Аландского района во время героического ледового похода Балтийского флота из Гельсингфорса в Кронштадт. В 1928 г. принимал участие в ледовом походе ледокольного парохода «Малыгин», направленного на поиски экипажа дирижабля «Италия». В дальнейшем несколько лет работал начальником Нарьян-Марского порта. Последнее время служил в Архангельском торговом порту (более подробно см. Н. Я. Болотников. Сибирская хлебная экспедиция 1920 г. «Летопись Севера», № 2, 1957, стр, 40).
...продовольственные грузы в Архангельск и другие пункты, куда невозможно подвезти хлеб иным путем, кроме морского. Вопрос доставки продовольствия из Сибири является вопросом жизни и смерти для всего Северного края Республики, а поэтому как центральная, так и местная власти Рабоче-крестьянского Правительства прилагают все усилия к скорейшему снабжению и отправке экспедиции по назначению.
Советская власть, зная тяжелые условия плавания экспедиции, делает все, чтобы экипажи судов были снабжены в достаточном количестве продовольствием, одеждой и всем необходимым и щедрою рукою отпускает экспедиции все, что может из тех скудных запасов, которые имеются у нее в распоряжении, ясно сознавая, что каждый отпущенный экспедиции фунт хлеба, угля, керосина и прочего обездоливает в такой же мере трудящееся население.
Товарищи моряки! Благодаря вашей энергичной работе и сознательному, честному отношению к своим обязанностям 1-й отряд вверенной мне экспедиции сможет выйти в Сибирь в назначенный срок – 5 августа с. г. Таким образом будет выполнена первая часть нашей задачи. В дальнейшем Вам придется, когда этого потребуют обстоятельства, работать, не считаясь с часами, и днем и ночью, и я уверен, что встречу в Вас сотрудников, готовых отдать все силы на служение народным интересам, и что мы сумеем оправдать доверие к нам Советской власти, честно выполним наш долг и привезем хлеб нашим товарищам».
В субботу 7 августа командиры судов получили приказы и инструкции, предусматривающие различные случаи плавания – в тумане, во льдах, при буксировке, днем и ночью, правила сигнализации: радио, морзе, звуковой, флагами. Командиров обязывали выучить наизусть инструкции с тем, чтобы ответы на сигналы подавались без промедления. М. В. Николаев свидетельствует, что во время совместного плавания, особенно в узких фарватерах Обской губы с буксирами, при встрече в тумане со льдами и внезапной остановки головного корабля при разрыве буксира инструкции соблюдались неукоснительно.
В 16 часов 8 августа 1920 г. Архангельск провожал первую советскую морскую экспедицию в Сибирь. Представители Советской власти поднялись на борт головного корабля «Г. Седов», где состоялся митинг. Затем был поднят сигнал «Всем сняться с якоря». Стоявшие на рейде... (разрыв предложения)
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, св. 2, д. 30, 1920/21, лл. 1–15.
...корабли гудками приветствовали уходивших в плавание товарищей. Сигнальщики «Г. Седова» едва успевали отвечать на приветствия. На набережной Архангельска и на кораблях звучала музыка, и слышалось пение революционных песен. Когда суда проходили Соломбалу, стоявший там крейсер «III Интернационал» (такое имя носил ледорез «Канада», ныне «Литке») сигналами пожелал счастливого плавания и благополучного возвращения. «Эти сердечные проводы и внимание, – пишет М. В. Николаев,– оказанные экспедиции представителями Советской власти и товарищами военными моряками, произвели глубокое впечатление, воодушевили экипаж вверенных мне судов и тем самым принесли огромную пользу делу. Мы уходили из Архангельска уверенные в том, что все наши удачи и неудачи будут также близко приниматься оставшимися так, как и нами самими».
12 августа первый отряд судов прибыл в Югорский Шар и, не задерживаясь, вошел в Карское море. 14 августа суда благополучно обошли остров Белый с севера и достигли Обской губы, не встретив на своем пути льда. 18 августа, на одиннадцатый день плавания, весь отряд стал на якорь вблизи бухты Находка. Следом за первым отрядом 30 августа прибыли суда второго отряда. Ледокольный пароход «Малыгин» и судно «Маймакса» прошли на реку Енисей. В Усть-Порт они прибыли 5 сентября.
Для координации действий ледокольный пароход «Таймыр» был освобожден от приемки грузов и направлен к мысу Таран (северная часть Обской губы), где выполнял роль передаточной станции, так как маломощная радиостанция «Г. Седова» не могла держать прямую связь с о. Диксона и Югорским Шаром.
К моменту прибытия морских судов первого отряда Обь-Иртышский речной караван еще находился в пути. Первые речные суда стали подходить к бухте Находка 28 августа, с опозданием на 8–9 дней, что вызвало простой морских судов.
Погрузка хлеба на морские суда началась немедленно. Накануне погрузочных работ партийная организация экспедиции провела расширенное партийное собрание, на котором коммунисты взяли на себя обязательства обеспечить своевременную и полную перегрузку хлеба. Коммунисты подняли все экипажи судов и грузчиков на досрочное выполнение задания. Люди трудились с огромным энтузиазмом, нередко они работали бессменно. Перегрузочные работы окончились 20 сентября. На морские суда было принято 526 642 пуда ржи, 57 338 пудов кожи, волоса, шерсти, 939 пудов пшеницы – всего 584 919 пудов1.
В день окончания погрузки Обь-Иртышский речной караван вышел в обратный путь, на следующий день покинул бухту Находка отряд архангельских судов. Таким образом, морской караван пробыл в Обской губе 32 суток, из них 10 суток в ожидании речных судов.
На Енисее работа экспедиции протекала в более благоприятных условиях. Речные суда прибыли в Усть-Порт 22 августа. В перегрузочных работах, кроме грузчиков, приняли участие красноармейцы. На морские суда было погружено 44 042 пуда льна2. Обратно морские суда вышли 8 сентября. Не встретив льдов в Карском море, они благополучно прибыли в Архангельск 1 октября. Енисейский речной караван прибыл в Красноярск 14 октября.
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 42, 1920, лл. 3–17.
2 Северный морской путь. (Результаты экспедиции 1920 г.) «Жизнь Красной Сибири», 1920, № 4. Общее количество вывезенных из Сибири продуктов и товаров составило 628 961 пуд.
Плавание морских судов Обского отряда протекало в сложной обстановке. Почти все время шел снег, иногда сменявшийся дождем. При плохой видимости суда держали связь звуковыми сигналами и по радио. Впереди шел ледокольный пароход «Г. Седов».
28 сентября весь караван кильватерной колонной проследовал через Карские Ворота. В Баренцевом море суда встретил сильный шторм, во время которого пароход «Пролетарий», шедший на буксире у «Г. Седова», оторвало и едва не выбросило на банку. Другой пароход «Николай» также не смог следовать на буксире из-за сильной качки; ему пришлось лечь в дрейф против ветра.
Начальник экспедиции записал: «Сильная качка, на «Седове» вода заливает всю палубу. Дождь. Весь корпус «Николая», трубу и мачты до половины закрывает волною, затем он виден весь на вершине волны и вновь скрывается, и так все время»1. Благодаря мужеству и смелости моряков удалось выстоять против шторма и благополучно привести корабли в места назначения.
3 октября при огромном стечении народа на набережных Архангельска суда «Г. Седов», «А. Сибиряков», «Север» вошли на архангельский рейд. Пароходы «Илья» и «Пролетарий», по распоряжению архангельских властей, доставили свой груз на Мезень, население которой остро нуждалось в продовольствии. 6 октября в Архангельский порт прибыли остальные суда.
Таким образом, закончилась Сибирская хлебная экспедиция 1920 г. Задачи, возложенные на нее, были успешно выполнены. Обращаясь к экипажам судов, М. В. Николаев писал в приказе по экспедиции: «Первого августа сего года в приказе за № 28 я обратился к Вам с призывом не пожалеть своих сил для скорейшего и лучшего выполнения задачи по доставке продовольствия из Сибири в Архангельск, при этом я не скрыл от Вас предстоящих трудностей и лишений. Задача эта ныне выполнена Вами блестяще и в самых неблагоприятных условиях и обстановке. Хлеб и другие, грузы доставлены по назначению благополучно и полностью. Вы все проявили беззаветную преданность долгу и служили правительству Советов не за страх, а за совесть. С такими сотрудниками нестрашны ни штормы, ни туманы».
Итоги экспедиции в Сибирь были подведены 8 октября 1920 г. на: расширенном заседании президиума Архангельского Исполнительного Комитета совместно с представителями Сибревкома, Беломортрана и других организаций. Президиум Исполкома отметил, что экспедиция: оправдала возложенные на нее надежды и тем самым избавила «от мук и ужасов голода» трудящихся губернии. От имени населения Севера президиум выразил глубокую благодарность трудящимся Сибири и ее органам власти за братскую помощь и выразил надежду, что прямое морское сообщение по Карскому морю в будущем еще больше разовьется «на благо трудящихся обеих окраин и всей страны»2. Президиум Исполкома вынес благодарность начальнику экспедиции военному моряку М. В. Николаеву, комиссару С. В. Киселеву и уполномоченному Г. И. Абрамову, а также всем принимавшим в ней участие членам экспедиции, учреждениям и рабочим за энергичную и добросовестную работу3.
1 ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 30, 1920/21, лл. 1–15.
2 ЦА ММФ, ф. КСМП, Арх. I, 1920–1934 гг. 3 ноября 1920 г. на заседании Сибревкома был заслушан доклад о деятельности Комитета Северного морского пути». Сибревком выразил благодарность всем членам Сибирской экспедиции за выполнение намеченного задания, а также за проведенные исследования в Обской губе и на реке Енисей.
3. АОГАОР и СС, ф. 352, д. 35, 1920.
Первая советская морская экспедиция в Сибирь имела большое политическое и народнохозяйственное значение. Несмотря на тяжелые условия военного времени, экспедиция не только выполнила важное правительственное задание, но показала всему миру, на что способны люди, овладевшие великой идеей борьбы за коммунизм.
Доставленные экспедицией продовольственные товары спасли северные районы Поморья от неминуемого голода. Сибирская экспедиция избавила и без того работавший с большим напряжением железнодорожный транспорт, в частности, одноколейную Северную железную дорогу от необходимости переброски хлеба на Север.
В истории арктического мореплавания эта экспедиция заняла особое место. Она открыла собой начало систематических плаваний на западном участке Северного морского пути и своим успехом наносила удар по тем, кто не верил в возможность арктического мореплавания. Ее достижения тем более показательны, что в плавании 1920 г. участвовали разнотипные, плохо оборудованные и мало приспособленные к условиям Арктики суда. Да и экипажи этих судов почти не имели опыта в ледовых походах. Из пятнадцати транспортных судов только пять имели радиостанции, переговоры велись флагами, чему часто мешали туманы. На семи судах не было электрического освещения. Во время ночных работ к таким судам приходилось подводить пароходы, чтобы осветить их электричеством. Плавание транспортных судов прошло без единой аварии. Сибирская морская экспедиция 1920 г. явилась первым крупным успехом молодого Советского государства в борьбе за освоение Арктики.
С окончанием гражданской войны и изгнанием интервентов советский народ получил возможность приступить к мирным делам социалистического строительства. Для советских полярников это означало возможность развернуть планомерное изучение и освоение Севера.
