Иеске Николай Мартынович ( 1881 - 18.01.1937)

История высоких широт в биографиях и судьбах.

Иеске Николай Мартынович ( 1881 - 18.01.1937)

Сообщение Бабай » 19 Апрель 2009 14:33

"С о. Рудольфа на Земле Франца-Иосифа получена печальная весть о смерти старейшего полярного летчика-орденоносца Николая Мартыновича Иеске, последовавшей 18 января.
Покойный был первым пилотом, облетевшим на единственном в 1924-1925 гг. в Сибири самолете "Сибревком" почти всю Сибирь, и одним из первых летчиков, перелетевшим Альпы, Карпаты и Гиндукуш. В русской авиации Н.М. Иеске работал с ее первых лет и налетал около 900 тыс. км. Он умер в возрасте 56 лет."


Проблемы Арктики. №2, 1937. Л. изд-во Главсевморпути.1937.

Такая личность, а у нас про него ничего нет.
Бабай
 
Сообщения: 210
Зарегистрирован: 20 Июнь 2008 02:03

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 16:13

Афанасий Коптелов. Дни и годы
(отрывок из книги)

Вторым чудом века, с которым в те годы начинал широко знакомиться народ, была авиация, изумлявшая мир. Как в сказке, родился юноша-богатырь, которому предстояло быстрое возмужание, великие перемены и свершения.

Наша российская авиация уже во втором десятилетии была в числе передовых, быстро набирала силу, совершенствовала мастерство.

Наш штабс-капитан Петр Нестеров, основоположник высшего пилотажа, первым в мире сделал в воздухе «мертвую петлю», а в 1914 году первым таранил немца, воздушного противника. Набирало силу и наше самолетостроение: еще в 1913 году в Петербурге был создан первый в мире четырехмоторный воздушный гигант «Илья Муромец», экипаж которого состоял из восьми человек. Но те самолеты строили преимущественно столяры: в дело шла сосна да фанера, а на обтяжку — плотное полотно. Между тем наступала пора металлических самолетов. Для этого нужен был сверхлегкий и сверхпрочный сплав. А какой? Тут вперед вырвалась Германия, индустриальная страна. В городе Дюрен немцы получили нужный сплав — дюралюминий, и ловкая фирма «Юнкерс» сделала его своим секретом. Разгадывая секрет, наши умельцы в Кольчугино получили свой сплав и так же, как немцы, назвали его по месту создания кольчугалюминием. И вот 1-го июня 1924 года в составе эскадрильи — «Ленин» был торжественно передан XIII съезду партии первый советский цельнометаллический самолет конструкции А. Н. Туполева — «АНТ-2».

 movie-Velikij_perelet-1925-003-web.jpg
Но пассажирских металлических самолетов у нас еще не было. Пришлось у фирмы «Юнкерс» купить четырехместный самолет, хотя и не последней ее конструкции. Вот так и появился в нашем краю первый дюралюминиевый самолет, считавшийся пассажирским. На его ребристых боках было начертано название «Сибревком». Его экипаж состоял из высокого и поджарого, как Дон-Кихот, летчика Николая Мартыновича Иеске и маленького, как Санчо Панса, бортмеханика Николая Евгеньевича Брянцева. Во время агитационных полетов в пассажирской кабинке первое место, как раз за спиной пилота, отделенного перегородкой, занимал крепыш в кожаной куртке и кожаном картузе Архангелов, возглавлявший сибирское отделение Авиахима. Рядом с ним обычно располагался писатель, обязавшийся давать репортажи для газет. Первым литератором, подружившимся с экипажем «Сибревкома», был Вивиан Азарьевич Итин, непоседливый человек. Эти полеты, в особенности в Горный Алтай, вдохновили его на создание поэмы в прозе «Каан-Кэрэдэ», которая увидела свет в первой книге журнала «Сибирские огни» за 1926 год и явилась наиболее талантливым в Сибири произведением того времени. Однажды зимним днем от Омска до Новосибирска с ночевкой в Каинске (нынешнем Куйбышеве) пролетел на «Сибревкоме» Леонид Мартынов. Под свежими впечатлениями написал стихи «Полет над Барабой», а позднее под этим же названием дал новеллу в свою книгу «Воздушные фрегаты» (изд. «Современник», 1974). О летчике Иеске он написал:

«О дальнейшей судьбе Николая Мартыновича ничего толком не знаю, кажется, он умер где-то в Арктике».

Кем же был первый командир пассажирского самолета в Сибири? Откуда он? Какими-то неведомыми путями судьба забросила в лесной городок Асино Томской области племянницу пилота — Л. М. Иеске. Она спросила меня, не знаю ли я каких-либо подробностей о полетах ее дяди в Сибири. Я посоветовал ей прочесть «Каан-Кэрэдэ». После ознакомления с книгой она в 1973 году прислала второе письмо. Вспомнила молодость дяди:

«Помню, как он прилетал в деревню, садился на лужок и, погостив, снова взлетал. В маленькой Латвии для него не хватало простора, и он в 20-м году перелетел через границу в Сов. Союз. С тех пор мы ничего о нем не знали, только было сообщение в газетах, что он погиб». — И на другой странице письма. — «То, что дядя погиб в 1936 году на островах Рудольфа (архипелаг Земли Франца-Иосифа, —А. К.) я слышала еще перед войной». Как видно, дядя ее был в числе первых пилотов, осваивавших Арктику.

Я опять забежал далеко вперед. Вернемся снова к освоению воздушных проселков Сибири в середине двадцатых годов. Мне посчастливилось летать на том «юнкерсе» со славным именем «Сибревком». Я летал с Николаем Иеске и летом, и зимой. От города до города. От села до села. И свои репортажи для «Звезды Алтая» называл «По воздушным проселкам». В них были такие строки: «Воздушные проселки будут, а пока мы торим дорогу по синей целине в надежде на будущее».

Каждый взлет «юнкерса» того времени был непростым. Брянцев, приподымаясь на цыпочки, брался натренированными руками за ребро пропеллера и прежде, чем крутнуть его изо всей силы, требовал: «Контакт!» Пилот из кабины отзывался: «Есть контакт!» Мотор, на мгновение оживая, кашлял и чихал, а пропеллер, сделав два-три неуверенных оборота, замирал. И тогда повторялось: «Контакт!» «Есть контакт!»
И так несколько раз. Если, на счастье, мотор не заглохал, Брянцев поспешно вспрыгивал на крыло и успевал занять свое место справа от пилота. При этом он утирал пот со лба, в особенности зимой, когда одевался в меховую полудошку.
Наконец, самолет оторвался от земли. Иеске, торжествующе сделав круг над полем, выбирал нужный курс, а правую руку через оконце протягивал к нам в кабинку. Архангелов подавал ему полстакана водки. Возвратив пустой стакан, Иеске принимал кусок колбасы: аппетит у него был отличный. Тем временем мы оглядывали землю: летим, братцы? Летим! Я записывал: «Наш путь по деревням. Это своего рода корабль современных Колумбов, отправляющихся по неведомым путям и в неведомые для полетов края».
Впереди нас ждут, разводят костры. Но, если костры расположены неумело и если дым стелется в неблагоприятную сторону, Иеске при его резком характере круто подымал самолет снова в воздух и возвращался туда, откуда прилетел.
На встречу всегда сбегались тысячи сельчан. Дивясь чуду, ходили вокруг самолета, гладили гофрированные крылья. Помню одна старуха истово перекрестилась:
— Господи-батюшка, нечисть-то кака прилетела! — И приступала к летчику. — Как же вас, дитятко, бог-от принес?
— Не бог, а машина! — возразила молодайка, стоявшая рядом.
— Мы, бабка, — рассмеялся Иеске, — скоро на самолете прямо к богу в гости полетим. А Илью-пророка, если он будет поливать дождем, когда не надо, сбросим оттуда.
— Ну нет, — встряла в разговор вторая старуха, — с Ильей не совладать. Он схитрит.
Деревенский столяр мерян крыло четвертью и от изумления потряхивал головой:
— Длинное же оно! А вверху-то кажется, как коршун.
— А когда летит, так крыльями-то махает? — приставал к Брянцеву старичок, белый как лунь.
— Не махает, — усмехнулся бортмеханик. — Самолет не ворона.
Два степенных мужика вели беседу:
— А как думаешь, Пантелей, не противна богу эта штука?
— Противна, кум.
— А я думаю — нет. Машиной хлеб молотим, и богу не противно. Пусть летят.
— Я, мужики, — вырвался вперед бритобородый, видать из фронтовиков, — жертвую на стальных коршунов три рубля!
— Мало, — охладили его. — За полет берут по десятке с человека.
Желающих подняться в воздух было так много, что в селе Яминском устроили лотерею: для девяти круговых полетов разыграли тридцать шесть билетов. Маловато, но Иеске экономил бензин.
— А в Бийске бензин был, — вспомнил Архангелов. — Там мы сделали двадцать семь круговых полетов. — И я с его слов записал: «Кроме этого, там мы продали акций Добролета на восемьсот рублей».
В Чемале алтайские охотники подарили летчикам медвежонка, и нам пришлось потесниться на диванчике, чтобы освободить место для него. В воздухе звереныш забеспокоился. Сунув морду в переднее оконышко, чихнул от запаха бензина. Помотал башкой. И стал пробираться к дверке. Для него приспустили стекло. Принюхавшись, юный обитатель гор успокоился: чистый высотный воздух ему пришелся по душе.
В Барнауле Иеске взял медвежонка за переднюю лапу и вывел на крыло перед многотысячной толпой речь начал с улыбки:
— Бывает, что и медведь летает!
Ночевать мохнатого спутника привезли с собой в гостиницу. А чем его кормить? Местные деятели, пришедшие к ужину, надоумили: малиной! В то время за рекой Барнаулкой были обширные малинники и достать зверенышу любимые ягоды не составило труда. Корзину с малиной поставили под стол, и наш спутник, усевшись возле нее, принялся черпать передними лапами.
За ужином Иеске рассказывал о юности русской авиации. Он помнил первые круговые полеты Уточкина, помнил военный подвиг штабс-капитана Нестерова, помнил по-богатырски могучего «Илью Муромца». Советская авиация, как взматеревшая птица, набирала силы для дальних полетов. Газеты трубили о перелете Москва — Китай. Популярная в те годы журналистка Зинаида Рихтер писала в «Известиях»: «Мы проносились над большими сибирскими селами, привлекая внимание улиц, базаров, вспугивая стада. В Омске экспедицию встречали 30 тысяч человек». Через неделю газета сообщила: «Пройден самый трудный участок над тайгой из Красноярска в Нижнеудинск. Пришлось идти на высоте 1500 метров. Средняя скорость 150 километров в час. В Иркутске предполагается длительная остановка для тщательной подготовки к перелету через озеро Байкал и Байкальский хребет на расстояние 241 километр».
Мы торили дорогу на металлическом «Сибревкоме». Особенно запомнился нелегкий зимний полет из Бийска в Барнаул. Оторвавшись от линии железной дороги, шли над бором. Иеске протянул руку за моей записной книжкой и написал для Архангелова: «Дай свою карту — моя от ветра истрепалась». Тот, взглянув на карту, написал: «Смотри. По-моему осталось 35 верст. Бензину хватит?» В ответ размашистые строки: «А черт его знает. Кажется, да». Через минуту — тревога: «Вода вытекает. Могут сгореть подшипники». И Архангелов распорядился: «Выбирай болото для посадки». На счастье оказалось озеро, закованное льдом, и мы опустились возле деревеньки Ключи в двадцати пяти верстах от Барнаула.
Первыми примчались к нам ребята. За ними — женщины. Иеске сказал:
— Самолету нужна вода.
Женщины побежали за ведрами. А той порой бывалый фронтовик растолковывал своим землякам:
— Говоришь, как он вверху держится? Ветром. Вон от той меленки, — указал на пропеллер, — ветер бьет под крылья и подымает их. А правит он хвостом: повернут хвост в одну сторону, он поворачивается в другую, как лодка от весла.
Тем временем женщины из ближней проруби принесли добрый десяток ведер воды.
Иеске, поблагодарив, сказал:
— А нам больше трех ведер не потребуется. — И повернулся к Брянцеву. — Как думаешь, Коля, у которых возьмем? Выбирай которые молодки покрасивее.
— Да они тут все красавицы, — отшучивался Брянцев. — Лучше — по ведрам. У которой почище.
Той же зимой мы летели в Новосибирск. Ориентир — железная дорога. Иеске, посмеиваясь, передал записку: «Нас обгоняет товарный поезд. А уступать не хочется. Чья возьмет?» Он прибавил газу, и вскоре тень крыла стала постепенно закрывать вагон за вагоном. Победила авиация!
А впереди клубился буран, и нам пришлось сделать вынужденную посадку возле деревни Евсино. Но ветер давно намел снежные заструги на поле и при посадке сломалась лыжа. Пришлось звать на помощь деревенского кузнеца.
Взлетели на следующее утро. И опять нелады — кончался бензин.
Иеске написал: «Возможно, не дотянем». Но мы все же дотянули, буквально на последних каплях.
Так мы осваивали воздушные проселки. Мне вспоминается пятидесятишестилетний крестьянин Фома Фомин из села Локоть, затерянного в алтайских степях. Стоя на крыле «Сибревкома», он так начал свою речь:
— Желал бы летать все время. Только бы повыше. А то низко летели. — Разгладил усы, улыбнулся. — Охота мне узнать, какой там вверху воздух. — Поднял руку, как бы голосуя. — Желаю первым вступить в воздушные члены. Самолет для нас не пагуба, а помощь, как по сельскому хозяйству, так и в случае военного времени.
Все мы тогда думали о близком будущем авиации. Твердо верили: вот-вот будут у нас свои металлические самолеты краше и быстроходнее этого заграничного. Подымутся выше. Будут летать все дальше и дальше. Пригодятся, как сказал Фома Фомин, очень пригодятся и для сельского хозяйствами для обороны страны.
Годы младенчества миновали. Наша авиация возмужала. Современные чудо-лайнеры проложили пути-дороги во все концы света, даже к южному полюсу.
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 16:23

Сайт «Военная литература»: militera.lib.ru
Артамонов В.И. Земля и небо Водопьянова. — М.: Политиздат, 1991.
Книга на сайте: http://militera.lib.ru/bio/artamonov_vi/index.html
Книга одним файлом: http://militera.lib.ru/bio/0/chm/artamonov_vi.zip


Так закончился первый полет на Землю Франца-ч Иосифа. Впервые в истории самолет прошел этим неизведанным путем: Новая Земля — Баренцево море — Земля Франца-Иосифа.
Оставалась нерешенной последняя, но одна из наиболее важных задач — обследование с воздуха островов архипелага, нанесение неизвестных из них на карту, выбор наиболее подходящего места для базы..
Сделал облет Водопьянов. Сделал его и Махоткин. Но мнения их в отношении выбора базы разошлись. Водопьянов предложил остров Рудольфа, Махоткин — остров Кетлица.
В найденном в архивных материалах письме летчика Н. Иеске Водопьянову от 2 октября 1936 года, посланном из бухты Тихой, когда Водопьянов уже вернулся в Москву (а на острове Рудольфа при активном участии Папанина велось строительство базы), я прочитал следующее:

«Уважаемый Михаил Васильевич!
Пользуюсь случаем послать тебе мой искренний сердечный привет со знакомой тебе Земли...
Я очень рад, что, хотя с большими усилиями, но благодаря исключительной энергии и настойчивости т. Папанина, нам удалось осуществить организацию и постройку базы именно на о. Рудольфа.
Утверждая, что на острове Рудольфа нет аэродрома, т. Махоткин, конечно, здорово ошибся... Аэродром, дружище, как убедишься... хороший. Лучше в условиях Арктики и желать не надо... Надеюсь, к весне удастся построить аэродром на льду... К вашему прилету аэродром на Рудольфе будет обозначен по всем правилам...»
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 16:45

http://www.biysk.secna.ru/jurnal/b_vestnik/n1-2_2009/n1-2_2009.pdf
Афанасий Лазаревич КОПТЕЛОВ
Родился в 1903 году. Писатель.
Бывал в Бийске в 1925 году.

…Я работал тогда в Бийске, в газете «Звезда Алтая». Редактировал её И. Зобачев. Мы еженедельно давали литературную страницу, потом стали выпускать приложением журнальчик «Обуток», переименованный позднее в «Мухомор».
Осенью 1925 года по командировке редакции я отправился в Горный Алтай. В селе Старая Барда Василий Абышкин рассказал мне, переводя на русский язык, несколько алтайских легенд и сказок… С той поездки я навсегда полюбил чудесный горный край и каждое лето отправлялся туда. Часто бывал в горах и в зимнюю пору. Писал очерки, собирал пословицы и поговорки. Хотелось написать роман о людях этого края…


Сибирь – край поэтический.
«Вопросы литературы», 1965 год, №6.

…Летом 1925 года дюралюминиевый Юнкерс, первый в Сибири гражданский самолёт, купленный в Германии, отправился в агитационный полёт. Самолёт принадлежал Сибавиахиму, назывался «Сибревком».
…Вивиан Азарьевич Итин участвовал в агитполёте, и мы, члены литературного кружка, «самосочинители», как нас называли некоторые писатели, целую неделю ждали его в Бийске.
…Сделав круг над Бийском, самолёт всполошил горожан. Все – от мала до велика – устремились на гору, где расстилалось обширное ровное поле. Там были выложены посадочные знаки и дежурили авиахимовцы.
Многотысячная толпа окружила аэроплан. Цепочка милиционеров была бессильна сдержать напор, да и им и самим хотелось получше рассмотреть серебристую птицу, сделанную из гофрированных листов дюралюминия. Мальчишки, подпрыгивая, пытались пощупать крылья. Бортмеханик Брянцев, маленький, кряжистый, в очках и фетровой шляпе, суетливо бегал вокруг машины, отгоняя любопытных, прорвавшихся сквозь оцепление.
На крыле «Сибревкома» первым показался пилот Иеске, высокий, сухолицый латыш с коротко остриженными светлыми волосами, слегка тронутыми сединой.
Это был один из немногих пилотов, сохранившихся со времён зари авиации. Рядом с ним встал кряжистый волосатый человек – представитель сибирского Авиахима.
Он открыл митинг.
Той порой из кабинки не спеша выбрался ещё один пассажир в кожаной тужурке.
Его пригласили на крыло, но он, будто не расслышав, спустился на землю, сделал несколько шагов от фюзеляжа и достал портсигар. Был в меру высоким, в меру плотным, чуть-чуть смугловатым, с маленькими родинками на щеке, с широкими чёрными бровями. Его тёмные волосы, приоткрывая светлый, прорезанный тремя морщинками, лоб, опускались волнистыми прядями к вискам… Это и был Вивиан Азарьевич Итин.
…Пообеседника, ни толпы, ни ораторов, уступавших на крыле место друг другу.
Медленно отвернувшись от меня, Итин обошёл самолёт, едва не натыкаясь на хвостовое оперение и пропеллер. Было похоже, что он ещё не чувствовал под собой земли, – витал где-то в загадочных просторах своей страны Гонгури.
Через час, когда закончился митинг и начались круговые полёты с пассажирами, он отыскал меня вблизи лётного поля и, виновато улыбнувшись, заговорил:
– Вы, кажется, о чём-то спрашивали меня?..
Разговорились мы только в гостинице…
Мы вместе совершили полёт в несколько районных сёл. Я писал в окружную газету «Звезда Алтая» репортажи о круговых полётах…
Из Бийска «Сибревком» направился в Ойротию… В Чемале при посадке сломалось шасси и самолёт застрял на неделю…


Вступительная статья к книге:
Итин В. «Каан Кэрэдэ». Новосибирск, 1961.
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 16:53

http://www.tazar.kg/news.php?i=6353

- В октябре 1933 года с Фрунзенского аэродрома взлетел маленький самолет У-2, пилотируемый Николаем Иеске с авиатехником на борту Евгением Балакши. Они совершили первый перелет через горные хребты Кунгей и Киргизский на высоте 3500 метров, тем самым определив возможность прохождения через перевалы и открытия новой трассы Фрунзе-Рыбачье-Пржевальск, свою работу начала линия Пишпек-Ташкент-Алма-Ата. 7 октября 1933 года по этому поводу в газете появилась статья «Первый рейс», в которой сообщалось, что «последняя победа нашей авиации - это хребет Кунгей Ала-Тау, вставший над уровнем моря 4575 метров, грозные воздушные ямы, свирепые ветры «Улан», «Сан-Таш»... Наитруднейший воздушный путь Фрунзе - Рыбачье - Пржевальск взят смелостью, энтузиазмом и точными расчетами наших отважных пилотов, проведших самолет через Токмак, Рыбачье, Сазановку».


Герман Ломков
04/10/2007, Фергана.ру
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 16:57

Первопроходец трасс воздушных

В Семипалатинском литературно-мемориальном музее имени Ф. М. Достоевского в одном из фотоальбомов мне попалась любопытная фотография — самолет, рядом люди. С трудом прочитал надпись на фюзеляже — «Сибревком». На обороте снимка — никаких надписей. Где был сделан, когда? Имеет ли отношение к Семипалатинску? На эти вопросы я и попытался найти ответы.

К 20-м годам XX столетия самолет в Сибири не был в диковинку. Деревянные аэропланы уже с десяток лет бороздили небо крупных городов, но предназначены были в основном для военных целей. В 1918 году (при Колчаке) в Семипалатинске базировалось несколько таких летающих конструкций. Но все они были двухместные, и жителей к ним не допускали.

В мае 1925 года состоялся агитационный облет Сибири, одной из целей которого — исследовать воздушные линии, выбрать места посадок, а также показать «на примере крестьянам, что советская власть крепит воздушный флот». Посланцем-агитатором стал самолет «Сибревком», построенный в 1922 году немецкой фирмой «Юнкерс». Этот самолет, сделанный из алюминия, мог продержаться в воздухе около семи часов. Он мало потреблял горючего и предназначался для перевозки пассажиров, почты и грузов. Вылетев из Ново-Николаевска (Новосибирск), самолет приземлялся в Николаевске, Томске, Красноярске, Канске, Анжерке, Барнауле, Бийске, в селе Алейское, Рубцовке, Семипалатинске.

На каждой остановке «Сибревком» совершал полеты с пассажирами. На маршруте Ново-Николаевск — Семипалатинск совершено более сотни полетов с крестьянами, «продержав их 100 часов на воздухе».

Самолет прилетел в Семипалатинск девятого августа и при посадке на бывшем ипподроме в районе железнодорожной станции врезался в телегу, груженную мороженым, повредив пропеллер. И задрав хвост, ткнулся носом в землю. Лошадь и продавец отделались небольшими ушибами, а телега разбилась вдребезги. Вот как описывалось впечатление о полете в те годы: «Обывательница, только увидев летящий самолет, говорила: «Это же моделька летит, какую недавно пускали». А когда самолет приблизился, то эта же обывательница назвала самолет «целой казармой». Когда оттесняла милиция публику, то часто можно было слышать перебранку с милиционерами, что они только мешают смотреть, что самолет займет очень мало места, что они всегда сумеют от него уйти, что этой площадки за глаза хватит, и думали, что самолет, «как воробышек» (весящий в полете 120 пудов), ткнется в землю и сразу сядет, а потому все больше и больше захватывали площадь, предназначенную для посадки самолета. Это и стало причиной повреждения самолета...».

Так в Семипалатинск прибыл первый пассажирский самолет.

Кроме летчика Н. М. Иеске, механика Н. Е. Брянцева с самолетом прибыли: В. А. Итин — писатель, сотрудник журнала «Сибирские огни», сразу уехавший в Ново-Николаевск, и Чебыкин — заведующий агитполетами. После ремонта объявили «о круговых полетах» с пассажирами над городом, намеченных на 13 августа. По ходатайству губернского отдела ОДВФ, губисполком издал специальное распоряжение о прекращении работы в этот день с 12 часов дня во всех предприятиях и учреждениях города. 13 августа, объявленный «авиационным праздником» для горожан, начался с торжественного заседания президиума губисполкома, на котором присутствовали руководители губернии и города. Заслушан доклад уполномоченного агитполетом по Сибири — члена Авиахима СССР Чебыкина и содоклад ответсекретаря семипалатинского отделения ОДВФ Иванова.

Что касается агитационных полетов «Сибревкома», то из-за малой площади аэродрома он производил их с левобережной части города — с поля за бывшей «Киргизской миссией». Крестьяне ближайших сел, узнав о самолете, приехали за 20—30 верст посмотреть на «железную птицу».

Для восполнения затрат полеты сделали платными. Более 25 рейсов совершил «Сибревком» с пассажирами над Семипалатинском. Впечатления — не передать! Один из участников полета писал: «Земля летела ниже и ниже. Люди делались маленькими, а потом слились в муравейник. Никаких толчков не чувствуем и, кажется, стоим на одном месте, а перед нами поворачивается земля, показывая, как в панораме, разные виды. Наскоро, по сигналу летчика, выбрасываю в открытое окно листовки. Улетают белыми мухами. Позади нас остались зеленеющие поля, ровные, синие горы. Направо — город игрушечный, расчерченный как по линейке. Улицы — желтеющие дороги — и кварталы — квадратики, а дома величиной со спичечные коробки. Летим... Лучше и приятнее впечатления, чем полет, нет».

Полетав над Семипалатинском, «Сибревком» направился в Славгород и Омскую губернию. После этого он должен был возвратиться в Ново-Николаевск и, сделав передышку, направиться в Якутскую область и на Алданские прииски. В полете исследовались воздушные пути и места посадок для самолетов.

Выяснилось в результате, что вся Центральная Сибирь, Алтайская и Семипалатинская губернии благоприятны для развития воздушных линий и авиации. Есть хорошие места для строительства аэродромов и для вынужденной посадки. Полеты «Сибревкома» проложили путь новым маршрутам. Летом 1929 года между Семипалатинском и Алма-Атой ввели первую пассажирскую линию. В 1931 году от Семипалатинска, кроме Алма-Аты, воздушные пути пролегли до Павлодара, Омска, Актюбинска, Кустаная, Талды-Кургана, Каркаралинска, Акмолинска, Атбасара, Усть-Каменогорска, Аягуза и Бахтами.

А с августа 1935 года в Восточно-Казахстанской области начались авиапочтовые и пассажирские перевозки. В День авиации — 18 августа — открылась первая местная линия Семипалатинск — Катон-Карагай.


Виктор КАШЛЯК
http://www.kazpravda.kz/index.php?uin=1152013916&chapter=1147381153&act=archive_date&day=12&month=5&year=2006
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 17:02

Вл. Трофимов
ОБРУЧЕНИЕ С НЕБОМ
http://library.krasu.ru/ft/ft/_literature/0068172.pdf

Первый самолет прибыл в Красноярск летом 1925 года. Самолет назывался "Сибревком" и прилетел в город 4 июня 1925 года. Это был "Юнкерс", который пилотировал пилот Иеске (бортмеханик Брянцев). Газета "Красноярский рабочий" сообщала читателям 6-го июня 1925 года:
"4 июня в 8 часов вечера с северной стороны города показался самолет "Сибревком". Улицы наполнились народом..."
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 17:07

Кто продолжит про Карпаты, Альпы и Гиндукуш?
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение Бабай » 19 Апрель 2009 17:31

padsee пишет:Кто продолжит про Карпаты, Альпы и Гиндукуш?


Спасибо за собранный материал. Попробую найти про ЗФИ.
Бабай
 
Сообщения: 210
Зарегистрирован: 20 Июнь 2008 02:03

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 17:39

padsee пишет:Кто продолжит про Карпаты, Альпы и Гиндукуш?

Хроники Родионова:

В апреле 1920 б. инструктор Севастопольской школы, а затем петлюровский летчик Н.М. Иеске, получив в Италии самолет СВА, перелетел на нем из Турина в Вену (где связался с венгерскими коммунистами), а оттуда - в Киев в распоряжение советских властей. Путь Вена-Киев (1050 км) прошел без посадки за 8:30. Получив секретное задание от правительства УССР, снова вылетел в Вену (438,460).
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 17:54

Первая картинка которую удалось найти:
 1925samolet.jpg

Работницы женских организаций у самолета "Сибревком", 1925 год
http://www.skyscrapercity.com/showpost. ... tcount=243
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 17:57

http://sergeyhry.narod.ru/rv1927_02_26.htm
Связь радио с Сибирским Авиахимом.
В. Петров.
Ново-Сибирск.


Первой практической мерой, намеченной к осуществлению, является установка радиоприемника на самолете «Сибревком». При полетах по территории Сибири будет демонстрироваться радиоприем на громкоговоритель в пунктах остановок самолета. Таким образом, самолет одновременно станет выполнять роль радиопередвижки и способствовать агитации за развитие радиолюбительства.
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение [ Леспромхоз ] » 19 Апрель 2009 18:17

Лев Успенский
Записки старого петербуржца

За стеной этой дальше к югу, в сторону Пулкова, отделенные одно от другого обширными пространствами сырых лугов, поросших сурепкой, канав, над которыми кустились желтые ирисы, топких болот, стояли по обочинам шоссе какие-то зданьица -- не то кордегардии, не то казарменные строения времен аракчеевских, а может быть, и относящиеся к тогдашней "почтовой гоньбе" домишки.
Вдоль стены, у ее подножия, шла тогда полудорожка-полутропка. По ней те, кому это было нужно, ходили на аэроклубовский корпусной аэродром, где была летная школа, самодержавно управлявшаясялетчиком Адольфом Карловичем Иостом.
Там на несколько километров тянулось почти бескрайнее поле -- тут сухое, там -- с просырями болотцев. Там росли целые дикие рощи лозовых кустов, приют парочек из Московского района, у которых не было возможности уединиться иначе. Учлеты любили по вечерам смущать их покой, пролетая над кустами на бреющем...
Туда нередко приезжал Валерий Павлович Чкалов: многие инструкторы школы были в прошлом его механиками или его учениками.
Случалось, по старой дружбе, Валерий Павлович -- тогда еще не такой всесветно известный, но достаточно знаменитый в летном кругу ас -- выходил "подержаться за ручку" на древнем аэроклубовском "юнкерсе", заводское крестное имя которому было "Ди Путтэ" ("Наседка"), а последующее, прославленное, - "Сибревком". Обветшавший "юнкерс" был передан аэроклубу; на нем по аэроклубовским билетам катали граждан "по коробочке", то есть по квадрату над аэродромом. А если во время учебных полетов какой-нибудь незадачливый учлет, промазав, садился в "том конце" летного поля, механики, "бортики", чертыхаясь, отправлялись в бесконечное путешествие. Поле уходило за край вселенной; за ним уже довольно близко виднелись здания станции Шоссейная и - дальше, но тоже уж не так далеко - знакомые всем Пулковские
холмы.
Каждый заблуждается в меру своих возможностей.
Аватара пользователя
[ Леспромхоз ]
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 10685
Зарегистрирован: 02 Июль 2007 00:17
Откуда: Петрозаводск

Иеске Николай Мартынович ( ? - 18.01.1937)

Сообщение Бабай » 19 Апрель 2009 19:06

Внимательно просмотрел "На подступах к полюсу. Коллективная книга зимовщиков полярной станции на острове Рудольфа" о зимовках 1936-1938 гг. Про Иеске - ни слова ... :(
Бабай
 
Сообщения: 210
Зарегистрирован: 20 Июнь 2008 02:03

Иеске Николай Мартынович (1881 - 18.01.1937)

Сообщение Dobrolet » 16 Февраль 2012 12:37

http://www.gpavet.narod.ru/names.htm
http://www.gpavet.narod.ru/Names1/ieske.htm

Иеске Николай Мартынович
(1881–1937)

Один из первых российских летчиков.
Родился в Латвии. Участвовал в I Мировой войне, в 1915 году по Высочайшему приказу награжден Георгиевским оружием. В 1920 году перелетел в Советскую Россию. В русской авиации с первых ее лет, видел полеты Нестерова, Уточкина, сам налетал в общей сложности около 900 тысяч километров. В 1924–1926 гг. на самолете фирмы «Юнкерс», получившем название «Сибревком», совершил агитационный рейс практически через всю Сибирь. Цель этого рейса заключалась в исследовании новых воздушных линий, выборе мест посадок, демонстрации стремления советской власти к укреплению воздушного флота. Вылетев из Ново-Николаевска (Новосибирск), самолет приземлялся в Николаевске, Томске, Красноярске, Канске, Анжерске, Барнауле, Бийске, в селе Алейское, Рубцовке, Семипалатинске. На каждой остановке «Сибревком» совершал полеты с пассажирами. На маршруте Ново-Николаевск – Семипалатинск совершено более сотни полетов с крестьянами общей продолжительностью 100 часов.
Выяснилось в результате, что вся Центральная Сибирь, Алтайская и Семипалатинская губернии благоприятны для развития воздушных линий и авиации. Есть хорошие места для строительства аэродромов и для вынужденной посадки. Полеты «Сибревкома» проложили путь новым маршрутам. Летом 1929 года между Семипалатинском и Алма-Атой ввели первую пассажирскую линию. В 1931 году от Семипалатинска, кроме Алма-Аты, воздушные пути пролегли до Павлодара, Омска, Актюбинска, Кустаная, Талды-Кургана, Каркаралинска, Акмолинска, Атбасара, Усть-Каменогорска, Аягуза и Бахтами. В 1934 году Иеске открыл регулярные полеты из Фрунзе на Ош в Тянь-Шане.
Он был одним из первых пилотов, перелетевших Альпы, Карпаты и Гиндукуш, входил в число летчиков, осваивавших Арктику. В 1936 году на о. Рудольфа арх. ЗФИ Иеске занимался подготовкой аэродрома для первой высокоширотной воздушной экспедиции, высадившей в 1937 году на Северный полюс папанинцев.
 ieskemog1.jpg

Могила Н. М. Иеске на берегу бухты Тихой о.Гукера арх. ЗФИ.
Фото МАКЭ 1992 год.

Умер на о. Рудольфа. О месте захоронения Иеске мне было ничего не известно. И вот в декабре 2010 года со мной связался старший научный сотрудник института географии РАН Александр Георгиевич Хропов, который сообщил мне, что будучи в 2008 году экскурсоводом в круизе к Северному полюсу на атомоходе "Ямал" он во время двухчасовой высадки на заброшенной полярной станции "Бухта Тихая" на о. Гукера арх. ЗФИ обнаружил могилу Иеске и сфотографировал ее. Узнав о моем сайте, Александр Георгиевич любезно переслал мне фотографии. Надгробие разрушено, но на нем, к счастью, сохранилась доска с надписью.
Еще одну ценную информацию о Иеске в январе 2012 года я получил от Юрия Борисовича Ляхова, сына магнитолога Бориса Михайловича Ляхова (1912-1994), зимовавшего в 1937 году в "Бухте Тихой" и бывшего свидетелем последних дней Иеске. Юрий Борисович любезно предоставил мне фрагменты из отцовского дневника, публикацию которого он готовит к его 100-летию:
"Николай Мартынович Иеске появился у нас, когда последний пароход «Владимир Русанов», возвращаясь с острова Рудольфа, доставил нам всех авиаработников. Он был значительно старше всех нас – ему было под 50 лет…..
Николай Мартынович привез с собой застарелый колит. Он рассказывал, что съел как-то недавно хорошего вкусного свиного студня и это, якобы, у него вызвало добавочное раздражение кишечника. Так или иначе, но болезнь его, действительно начала обостряться. Он угасал прямо на глазах. Никакие ухищрения нашего врача не могли ничего поделать. Елисей (врач станции Елисей Филиппович Ковалев. Примечание Аветисова) даже запрашивал консультации с материка. 15 января 1937 года, в самый разгар полярной ночи, он скончался. Вероятнее всего у него был рак.
Здесь можно вспомнить, что небольшая группа полярников во главе с Еленой Ильиничной, в порядке сюрприза коллективу, изготовила елку из обычного бильярдного кия, железной проволоки и зеленой бумаги. Елку эту украсили к Новому Году. Во время встречи Нового Года елку с зажженными свечами понесли к лежащему Николаю Мартыновичу. Несли ее хоть и аккуратно, но в дверях порывом воздуха от свечей загорелась бумага, из которой было сделано подобие хвои, и «елка» на глазах у больного сгорела. Николай Мартынович очень расстроился и сказал: «Ну вот, так и я сгорю»
……………………………………………………………………………………………………
Похоронили Николая Мартыновича Иеске по его завещанию на мысе Седова к западу от станции.
Похоронить на ЗФИ не такая простая процедура. Первое затруднение – изготовление гроба. Никто из нас никогда гробов не делал и образца у нас, конечно, не было. С грехом пополам, после многих попыток гроб изготовил служитель Ананий Степанович Мелентьев. Второе затруднение – рытье могилы. Весь архипелаг Земли Франца Иосифа – базальтовая скала. Ни кирка, ни лом базальт не берет. Пытались рвать его аммоналом, но и этого опыта у нас не было. Кончилось тем, что могилу углубили не более, чем на полметра. Гроб поместили в железный ящик на тот случай, если родные пожелают взять тело на материк и захоронить его там и чтобы никакой хищник, медведь или песец, не мог добраться до трупа. В день похорон гроб поставили в кают-компании, в почетном карауле стоял весь персонал станции, а потом совершили печальную процедуру похорон.
В полярный день на могиле Николая Мартыновича Иеске был поставлен обелиск с пропеллером. Тяжело всё это!"
Островки у юго-восточной оконечности о. Солсбери арх. ЗФИ. Названы в 1953 году.
Dobrolet
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 1512
Зарегистрирован: 13 Май 2009 15:09

След.

Вернуться в Персоналии



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: Yandex [bot] и гости: 23

Керамическая плитка Нижний НовгородПластиковые ПВХ панели Нижний НовгородБиотуалеты Нижний НовгородМинеральные удобрения