Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

История высоких широт в биографиях и судьбах.

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Владимир Вейхман » 24 Октябрь 2008 20:41

© Владимир Вейхман
Сын предыдущего


Из вывешенного на третьем этаже расписания мы знали, что первую пару – по морскому делу (название-то какое!) – будет проводить доцент Николаев. Прозвенел звонок, и в аудиторию уверенным шагом, но без малейших признаков рисовки, вошел высокий моряк. Обширная лысина, начинающаяся ото лба, не только не уродовала его облик, но придавала ему благородство, свойственное повидавшим жизнь людям. На рукавах форменного кителя моряка было по широкому и среднему с петлей золотому шеврону.

«Контр-адмирал…» – пронеслось по рядам.

«Генерал-директор Севморпути третьего ранга», – прикрыв рот рукой, чтобы Николаев не заметил, кто именно говорит, громким шепотом сообщил Генка Андреев.

А мне Генка прошептал еще: «Николаев – начальник нашего судоводительского факультета, по-студенчески – декан».

Генка, конечно, знал всё. Вчера, когда нам выдали рабочую форму, Генка первым стал перешивать «беску» – матросскую бескозырку без ленточек, чтобы она смотрелась, как у бывалых мореманов – с низкой тульей и мягким верхом, для чего следовало укоротить пружину, распирающую тулью. Я последовал примеру Генки и тоже стал уродовать свою «беску», но если у Генки она после перешивки смотрелась щегольски, то у меня получился блин-блином. А ведь носить ее придется года три, не меньше, когда, наверное, дадут новые бескозырки. Или заведу фуражку-мичманку, в каких поголовно ходили все старшекурсники.

Такой же блин получился у Игоря Беднова, высоченного правофлангового, и, взглянув на него на утренней проверке, командир роты Мацак изумленно изрек: «Матрос с крузы щиапароры» (подразумевалось, что на английском языке это означает «с крейсера “Аврора”»)…

Меня удивляло, что Генка так хорошо держится. Меня терзала тупая головная боль, а во рту, как уже успел определить Боб Стехновский, «как кошки нагадили». Вчера, накануне первого дня занятий, нам выдали рабочую форму одежды (кроме ленточек к бескозыркам и матросских воротничков – гюйсов) и разрешили пойти погулять, говоря по-флотски – в увольнение. Мы были чертовски горды своей форменной одеждой, хотя, как я догадывался, довольно смешно в ней выглядели: на голове – тот самый блин без ленточек, фланелевая матросская рубаха, в разрезе ворота которой выглядывала настоящая полосатая тельняшка, такие же фланелевые брюки и тяжелые ботинки типа «г/д» (расшифровку этой аббревиатуры я узнал несколько позже), но зато настоящий широкий кожаный флотский ремень с латунной бляхой, на которой рельефно выделялись буквы «ГУСМП», что, конечно, означало «Главное управление Северного морского пути». Бляхи мы тут же энергично начистили до блеска, кто чем мог, – кто попредусмотрительнее и позапасливее – асидолом, а прочие – зубным порошком.

Конечно же, я поехал к Московскому вокзалу, на Невский. Впрочем, в Питере я ориентировался еще очень плохо, и поэтому пошел не в сторону Адмиралтейства, на парадную, так сказать, часть Невского проспекта, а в противоположном направлении, в сторону Александро-Невской лавры, на Старый Невский. Впрочем, ушел я недалеко, и вскоре в нерешительности остановился около лоточницы, торгующей, среди прочего, водкой в разлив. Колебался я недолго: все-таки начало новой жизни надо было отметить. Я заказал сто грамм и скромный бутерброд и, поняв, что я иду не туда, повернул обратно.

У Московского вокзала я заметил еще одну лоточницу, с тем же самым ассортиментом. Как у всякого неопытного выпивохи, во мне разгорелось желание продолжить возлияние. Змей-искуситель был силен, и недолго я с ним боролся. Еще сто грамм сделали мое состояние каким-то легким, воздушным, я с гордостью ощущал себя настоящим моряком, и мне казалось, что все прохожие с уважением смотрят на меня в моей новенькой форме.

Тут-то мне и встретился Генка Андреев. Он, как я понял, тоже успел отметиться у какой-то лоточницы, но выглядел браво, особенно щегольски смотрелся в своей великолепной бескозырке, сдвинутой на правую бровь. Ходить просто так нам показалось не очень-то интересно, и я предложил зайти куда-нибудь, посидеть. Мороженого, что ли, поесть; я уже успел убедиться, что в ленинградских кафе такое вкусное мороженое, шариками, особенно это, крем-брюле.

Мы перешли Лиговку и спустились в первый попавшийся на пути подвальчик, просторный и ярко освещенный. Я уже чувствовал, что меня изрядно разобрало, и хотел выпить чего-нибудь полегче, вроде крюшона, о котором я слышал, но которого никогда не пробовал.

В карте, поданной пожилым официантом, крюшон не значился, зато был другой напиток, столь же легкий, как мне казалось, – коньяк. Помнится, где-то я читал, что джентльмены после званого ужина удалялись курить сигары и пить этот самый коньяк. «Ну, крюшон не крюшон, но, должно быть, что-то вроде лимонада», – успел подумать я, прежде чем заказал официанту два стакана этого самого коньяка. У официанта полезли вверх брови: «Но ведь это же восемьдесят девять рублей!». Насчет рублей я не сразу сообразил, но заметил, что рядом со словом «коньяк» в карте изображено пять звездочек. «Значит, хороший лимонад, когда еще удастся такого попить», – только мелькнуло в моей голове, а вслух я подтвердил заказ: восемьдесят девять рублей у меня еще оставалось.

Мы с Генкой уставились на принесенную жидкость янтарного цвета и, как мне показалось, маслянистую. Последнее обстоятельство представилось странным: я-то думал, что коньяк, это так, с пузырьками, вроде газировки. Я начал пить, глядя на Геннадия, глаза которого округлились («Наверное, у меня так же», – успел подумать я), а дальше уже ничего не помнил. В каких-то проблесках сознания я ощущал, что мы едем на трамвае, на задней площадке, я уперся лбом в стекло, затем, кажется, мы поднимались по лестнице («Ну да, ведь наше ротное помещение находится на пятом этаже»), а потом – ничего, никакого представления ни о пространстве, ни о времени, пока дежурный Беднов не заорал: «Рота, подъем!».

Николай Михайлович Николаев начал свои лекции с азов – с морской терминологии. Его манеру говорить дружно копировали первокурсники: несколько нараспев, протяжно, с паузами, не спеша, чтобы за ним успевали записывать не привыкшие конспектировать вчерашние школьники: «…А пола на судне… не-ет… А есть… палуба. А потолка на судне… тоже… не-ет… А есть… под-во-лок». Всё было так просто, так понятно. «А люки и трапы… ограждаются поручнями… Иногда их называют релингами… но лучше говорить… "поручни"».

Свом деканские обязанности Николай Михайлович выполнял мягко, без всякого нажима. Редкие вызовы к декану никак не означали разноса: Николаев мягко журил нерадивого курсанта, получившего «неуд» на экзаменационной сессии, называя его не иначе как «голубчик», и давал ему направление на пересдачу.

О себе Николай Михайлович практически никогда и ничего на своих занятиях не говорил. Только окольными путями мы узнавали о том, какой он знаменитый-раззнаменитый. Не меньше, чем капитан Воронин, который командовал «Сибиряковым» и «Челюскиным» в их прославленных арктических плаваниях. Николаев на «Литке» первым прошел весь Северный морской путь в одну навигацию без аварии (в отличие от «Сибирякова», потерявшего в 1932 году все лопасти гребного винта, и «Челюскина», в 1933 году раздавленного льдами в Чукотском море).

Спрашивать генерал-директора во время лекции о чем-то постороннем было неудобно, и вот лишь Лёвка Сухов, который, как Базаров, не признавал никаких авторитетов, однажды выбрал момент и спросил: «А правда, что вы участвовали в спасении экспедиции Нобиле?». Похоже, что наш лектор даже растерялся от такого неожиданного во-проса и, сбившись с темы, ответил: «Нет, я не участвовал и не мог участвовать, тогда я работал на Черном море». Левка осмелился на еще один вопрос: «А вам приходилось участвовать в спасении каких-нибудь пароходов?». – «Ну как вам сказать, – словно бы смутился капитан. – Нас самих на "Литке", в сущности, спасали. Впрочем, тогда же мы пытались спасти людей с "Юкагира"». Тут уж загудела вся аудитория: «А что такое "Юкагир"? Расскажите, пожалуйста, как это было?».

Похоже, мы задели чувствительную струну в сердце повидавшего виды моряка.

«"Юкагир"– это один из пароходов американской постройки, купленных в конце 20-х для Акционерного Камчатского общества. Там еще были "Ламут", "Орочон", "Коряк"… Сначала их использовали как грузовые, а потом передали Кработресту и переоборудовали в плавучие крабоконсервные заводы. Ну и людей развозили на береговые рыбокомбинаты, до 450 человек на борту бывало.

Мы тогда на "Литке" впервые обеспечили зимнюю навигацию в Охотском море, провели суда в Охотск и бухту Нагаева, а сами зазимовали прямо во льду: топливо закончилось. Не только уголь из бункеров под метелку повымели, а сожгли в топке всё, что только могло гореть. В последние недели я разрешал подавать электричество только на работу радиостанции, а так – ни освещения, ни отопления, а о бане и говорить не приходилось. Мечта была у всех – выжить, а потом уж в Петропавловске вволю отмыться. Дело уже в весне пошло, когда к нам пробился ледокол "Давыдов", а с ним транспорт с полным грузом угля…

Вот вышли изо льда и направляемся на Камчатку, в Петропавловский порт. Погода – преотвратительная, кладет на борт до пятидесяти градусов. Даже пианино в кают-компании с креплений сорвало и в щепки разбило. Вот уж пожалели: знали бы, что так случится, заранее бы в топке сожгли. Одна мечта – скорее бы до Камчатки дойти.

А тут заходит в рубку радист: "Николай Михайлович, сигнал бедствия! Пароход "Юкагир" выскочил на камни в Четвертом Курильском проливе нуждается в немедленной помощи. Сообщает, что долго на плаву не продержится, там промрабочих более трехсот человек, всем грозит гибель!".

"Сообщите, – говорю, – что следуем на помощь с максимально возможной скоростью, пусть уточнит координаты", – ведь все-таки Четвертый Курильский пролив достаточно широкий – более двадцати трех миль, а в туманную погоду надо чуть ли не вплотную подойти, чтобы обнаружить терпящее бедствие судно.

Радист вскоре возвращается: "Считаю себя у южной оконечности острова Парамушир". Туда мы и направились, а тут туман поднялся, вижу берег острова, но никаких следов кораблекрушения на нем не усматривается. Подошел и выручивший нас из беды пароход "Давыдов". Мы с его капитаном решили разделиться: он пойдет к югу, осматривать близлежащие острова и проливы, а я – к северу; в такую погоду нетрудно на десяток – другой миль и ошибиться в счислении пути.

Пошли мы на "Литке" вдоль островов Курильской гряды, к берегу держимся поближе, чтобы не проскочить мимо, в попутные проливы заглядываем. Уже сутки поиск идет, а ни у нас, ни у "Давыдова" никаких успехов. Люди на берегу первое мая празднуют, а нам уж вовсе не до праздника.

Тут меня и осенило: "Запроси, – говорю радисту, – какая у него погода". – "Туман у нас, туман", – отвечает горемыка. "Ну, – думаю, – у него туман, а у нас-то ясная погода. Пойду туман искать". А мы тем временем уже Курилы позади оставили, и по левому борту – полуостров Камчатка. Действительно, над побережьем – туман, входим в бухточки с превеликой осторожностью – нет как нет! Вот, наконец, приближаемся ко входу в бухту Ахомтен – бывал я там, воду принимал из горной речки. А бухта эта – как узкая щель, глубоко вдающаяся в сушу между высоких скал, ширина на входе – какие-то четверть мили. Попасть туда вслепую, следуя с океана, и не врезаться в высокий берег справа или слева от входа – невозможно даже чудом! А в самой вершине бухты, завалившись на правый борт и словно провалившись носом в черную воду – он, "Юкагир"! Берег от него хоть и близко, но отделен водным пространством за узкой песчаной косой, через нее перехлестывает волна, а на ней – я уже вижу! – копошатся люди, наверное, не меньше сотни человек! Как только они смогли на ней выжить уже вторые сутки! Подошли еще ближе – и я вижу, что какие-то люди не то с косы, не то с борта несчастного "Юкагира" – плавают!».

И генерал-директор совершенно неожиданно для нас изобразил, как они плавают! Он чуть присел, вытянул руки вперед и стал загребать ими, как пловец брасом!

Мы ошалело молчали. Наконец, Гена Андреев прервал тишину и спросил: «А что же дальше?».

«А дальше мы сняли с косы и с гибнущего судна сто пятьдесят человек и разместили их всех, где только смогли: в столовой команды, в каютах и узких коридорах жилых помещений, на решетках машинного отделения, а кого-то пришлось поместить в угольный бункер. До Петропавловска было недалеко – всего каких-то тридцать пять миль. Остальных снял "Давыдов".

Когда через сутки с небольшим мы вернулись в бухту Ахомтен с ремонтной бригадой, ремонтировать было уже нечего: судно переломилось пополам. Носовая часть полностью затонула, а кормовая еще долго возвышалась над водой, как напоминание о роковой ошибке капитана, оказавшегося со своим несчастным судном на двести миль севернее, чем он полагал».

Тут Николай Михайлович взглянул на часы: вот-вот должен прозвенеть звонок.

Лёвка еще успел вставить вопрос: «А что было тому капитану?»

Лицо Николаева посуровело, он снова замкнулся в своих капитанских мыслях, словно решал – говорить или не говорить.

«Расстреляли», – услышали мы, и тут же прозвенел звонок.

…Стоит сказать несколько слов о ледорезе «Литке». В отличие от ледоколов, которые не только разбивают льдины своим форштевнем, но и наползают на лед и ломают его своей тяжестью, ледорез разрезает лед и раздвигает его в стороны.

Ледорез «Литке» был построен в Англии в 1909 году и получил название «Эрл Грей». Проданное в Канаду, судно стало называться «Канада», и сохранило это имя, когда во время Первой мировой войны было куплено российским правительством для зимних перевозок грузов и охраны беломорских коммуникаций. В 1920 году «Канаду» переименовали в «Третий Интернационал», но затем еще раз переименовали, на этот раз в «Литке». (точнее, в «Ф. Литке», – именно это название значилось на борту судна и в судовых документах).

Я видел ледорез «Литке» уже на закате его почти полувековой ледовой вахты. Это сравнительно небольшое судно поражало своей красотой – гармоничными пропорциями корпуса и надстроек, вогнутым, как у старинных чайных клиперов, форштевнем, скошенными назад мачтами и дымовой трубой.

Вот фотография капитана Николаева на мостике своего ледореза. Он стоит, опершись на тот самый релинг, или поручень, на груди его мощный цейсовский бинокль, на голове – фуражка с флажком Главсевморпути, и только теперь я замечаю, каким молодым был тогда мой учитель – при легендарном переходе через Северный морской путь ему было всего-навсего тридцать семь лет!

Лёвка Сухов вскоре стал называть Николая Михайловича не иначе как «сын предыдущего». Этот странный титул он позаимствовал из только что вышедшей толстой книги под названием «Русские мореплаватели». В ней содержался список известных мореплавателей, полтысячи фамилий, из них только у шестнадцати в годах жизни указана лишь дата рождения – живы были, значит, на день написания книги. Среди них и наш декан. Он-то и был представлен в списке как «сын предыдущего, М.В. Николаева, выдающийся советский ледовый капитан, доцент». А «предыдущим» был его отец, Михаил Васильевич Николаев, представленный тоже как выдающийся ледовый капитан, приглашенный адмиралом Степаном Осиповичем Макаровым в качестве штурмана на ледокол «Ермак». Гражданская война на всей территории России еще не закончилась, когда он органиpовал Карские экспедиции для снабжения голодающего Европейского Севера страны сибирским хлебом из устьев Оби и Енисея – на ветхих, не приспособленных для плавания во льдах и перегруженных сверх допустимых пределов судах.

О самом Николае Михайловиче из той же книги мы узнали, что он на ледокольном пароходе «Садко» достиг высокой северной широты, рекордной для свободно плавающего судна.

По случаю какого-то юбилея адмирала Макарова, имя которого носило наше училище, нас, курсантов, привели в актовый зал на торжественное заседание. В президиуме сидело три-четыре человека, среди них наш декан Николаев. Когда ему предоставили слово, он встал и, явно смущаясь, сказал, что адмирала Макарова он, конечно, видел, когда «Ермак» впервые после постройки пришел в Петербург и отец взял его на свой ледокол. «Но мне было тогда всего два года и, конечно, я ничего не помню. Так что скорее Степан Осипович видел меня, чем я его».

Пару лет спустя после окончания училища я купил «Руководство по морской практике», переведенное с английского и вышедшее под редакцией Н.М. Николаева. Его фамилия была заключена в черную рамку.

Недолго живут полярные капитаны. Ему шел только шестьдесят второй. А его отец умер на борту своего ледокола в пятьдесят шесть…
Владимир Вейхман
 
Сообщения: 14
Зарегистрирован: 24 Октябрь 2008 19:41

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Иван Кукушкин » 24 Октябрь 2008 21:47

Владимир Вейхман пишет:Владимир Вейхман
Сын предыдущего

...

Спасибо!
Живо и интересно :)
Спасём нашу «Арктику»! arktika.polarpost.ru
Аватара пользователя
Иван Кукушкин
 
Сообщения: 11076
Зарегистрирован: 17 Июнь 2007 05:52
Откуда: Нижний Новгород

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Сергей Шулинин » 25 Октябрь 2008 01:09

Владимир Вейхман пишет:Владимир Вейхман
Сын предыдущего

Очарован рассказом. Как будто побывал на лекции у Николаева. Как плеск волны для жаждующего.
Кто умер, но не забыт, тот бессмертен. Тот, кто не дал забыть, – сам сделал шаг к бессмертию.
Аватара пользователя
Сергей Шулинин
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 3182
Зарегистрирован: 07 Июнь 2008 16:34
Откуда: г. Салехард

Re: Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Дмитрий Симченко » 14 Май 2009 21:19

Уважаемые участники форума!

Обращаюсь к вам со следующей просьбой:

Я являюсь потомком рода Николаевых. Мой прадед - Николаев Николай Васильевич, средний из трех братьев-моряков Николаевых, брат Михаила Васильевича Николаева, соответственно, дядя Николая Михайловича Николаева. Я знаю достаточно много об истории семьи, однако, я был бы крайне признателен за любую информацию, относящуюся к жизни и деятельности как самих Николаевых, так и их потомков.

Заранее благодарен,

Д.М.Симченко
Дмитрий Симченко
 
Сообщения: 2
Зарегистрирован: 14 Май 2009 20:12

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Malashirina » 21 Февраль 2011 19:57

Для Дмитрия Симченко. Мой прадед Федоров Дмитрий Дмитриевич.Может быть вы сможете со мной связаться? Мой адрес irina_garmonova@mail.ru С уважением, Малашевская (Гармонова) Ирина.
Malashirina
 
Сообщения: 2
Зарегистрирован: 10 Февраль 2011 19:03

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Litke74 » 26 Апрель 2011 21:38

Решил добавить сюда несколько любопытных фото по теме перехода 1926 года.
-"В том же 1926 году Н. М. Николаев участвовал в перегоне маломерных судов из Архангельска в Черное мо­ре. Эта смелая экспедиция почти не нашла отражения в печати и остается малоизвестной.

В двадцатые годы Черноморский торговый флот остро нуждался в портовых плавсредствах. Судостроительная промышленность страны не могла их дать. Тогда I было решено перевести в Черное море портовые буксиры из Белого моря, где они имелись в более чем достаточном количестве.

17 июля 1926 года из Архангельска вышла целая эскадра из 13 судов. Все они обладали кое-какими мореходными качествами, но в общем-то предназначались для работы на рейдах и в закрытых гаванях. Провести их открытыми морями вокруг Европы было делом весьма рис­кованным. Возглавлял экспедицию известный в то время полярный капитан Р. Ф. Гутерштрассер. Николай Михайлович Николаев шел старшим помощником капитана на флагманском судне «Снег».

Четыре месяца продолжался этот беспримерный переход маленьких судов через восемь морей и два океана. Несколько раз караван попадал в сильнейший шторм. А где укроешься от него в открытом море? Только умелые действия командиров и экипажей спасали буксиры от гибели.

Пройдя 6100 миль, 22 ноября 1926 года экспедиция благополучно прибыла в Одессу." А.Г.Николаева,В.Г.Саранкин "Сильнее льдов"
 1.jpg
 2.jpg
 3.jpg
Litke74
 
Сообщения: 233
Зарегистрирован: 04 Февраль 2011 21:33
Откуда: Санкт-Петербург

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Litke74 » 26 Апрель 2011 21:42

"Снег"
 4.jpg

Н.М.Николаев на борту "Снега" 1926год
 5.jpg
Litke74
 
Сообщения: 233
Зарегистрирован: 04 Февраль 2011 21:33
Откуда: Санкт-Петербург

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Георгий Паруирович » 21 Июнь 2014 11:27

Фото могилы Николаева Санкт-Петербург, Большеохтинское кладбище, угол Моршанской и Воронежской дорожек http://www.gpavet.narod.ru/Places/photomog/nikolaev.JPG
Георгий Паруирович
 
Сообщения: 215
Зарегистрирован: 09 Июнь 2014 21:58

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Сергей Шулинин » 22 Июнь 2014 17:55

Загрузил это фото к нам.
 nikolaev.JPG


Не видно записей из-за веток. Есть другие фото?
Кто умер, но не забыт, тот бессмертен. Тот, кто не дал забыть, – сам сделал шаг к бессмертию.
Аватара пользователя
Сергей Шулинин
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 3182
Зарегистрирован: 07 Июнь 2008 16:34
Откуда: г. Салехард

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение SVF » 30 Ноябрь 2014 23:15

Полярная правда, 6 марта 1937 г. № 54(3121):
 1937-03-42.jpg
SVF
Редактор
Редактор
 
Сообщения: 4400
Зарегистрирован: 23 Июль 2008 20:20

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение fisch1 » 16 Февраль 2016 21:12

 Николаев.jpg

Визе В. Ю.Северный морской путь . Москва ; Ленинград : Изд-во Главсевморпути, 1940 с.57
fisch1
 
Сообщения: 2867
Зарегистрирован: 13 Ноябрь 2014 19:59

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение fisch1 » 27 Июнь 2016 22:05

 Николаев М.Н..jpg
Зингер М.Э. Разбуженный океан : первая северо-восточная полярная Колымская экспедиция 1932-33 гг.Москва : Московское товарищество писателей, 1934
fisch1
 
Сообщения: 2867
Зарегистрирован: 13 Ноябрь 2014 19:59

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Борис Дворкин » 22 Декабрь 2018 23:53

А вот еще одно фото Николаева
Вложения
 Николаев_выпускн.jpg
Аватара пользователя
Борис Дворкин
 
Сообщения: 513
Зарегистрирован: 12 Июль 2018 09:20

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Георгий Паруирович » 08 Декабрь 2019 12:35

Статья об Н.М. Николаеве на сайте "Арктическая топонимика" http://www.gpavet.narod.ru/Names2/nikolaev.htm
Фото могилы на Большеохтинском кладбище http://www.gpavet.narod.ru/Places/photomog/nikolaev.JPG
Георгий Паруирович
 
Сообщения: 215
Зарегистрирован: 09 Июнь 2014 21:58

Николаев Николай Михайлович (1897 – 1958)

Сообщение Борис Дворкин » 06 Май 2020 12:16

Вопрос к знатокам. В 1963 году вышла книга "Сильнее льдов". Один из авторов - вдова Н.М.Николаева - Анна Георгиевна. в книге есть фото Н.М. с сыном 1957 г. Скорее всего его сыну сейчас около 70. Может кто-нибудь знает контакты семьи.
Аватара пользователя
Борис Дворкин
 
Сообщения: 513
Зарегистрирован: 12 Июль 2018 09:20

Пред.След.

Вернуться в Персоналии



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 15

Керамическая плитка Нижний НовгородПластиковые ПВХ панели Нижний НовгородБиотуалеты Нижний НовгородМинеральные удобрения