ДВЕНАДЦАТЬ ПОДВИГОВ. Сборник.
Л., Гидрометеорологическое изд-во, 1964
В. Шамонтьев. ГОД БОРЬБЫ СО СТИХИЕЙВ числе первых прилетел научный отряд А. В. Гусева. Эта группа из 9 сотрудников Арктического и Антарктического института будет заниматься научными исследованиями до конца высокоширотной экспедиции. В помощь нашему составу для поддержания аэродрома в исправном состоянии на станцию прислана небольшая группа, которой руководит
М. Чуквышкин.
...
На следующий день, 18 апреля, мы с Чуквышкиным подбираем место для запасного аэродрома. На дрейфующей льдине всегда надо иметь запасную площадку для приема самолетов, так как аэродром постоянно находится под угрозой разлома льдины.
...
Долго находиться на краю льдины нельзя, природа коварна — в любой момент может начаться торошение, и тогда не оберешься неприятностей. Надо перевезти лагерь ближе к середине льдины, там спокойнее.
Прежде чем начать переезд, мы вместе с
М. М. Чуквышкиным отправились на рекогносцировку. Чуквышкин очень интересный человек. Ему 68 лет. За его плечами большая жизнь, богатая удивительными событиями. Много лет прослужил Михаил Матвеевич в армии. Еще в 1913 г. он стал солдатом и прошел через огонь первой мировой войны. А в годы гражданской войны бронепоезд, которым он командовал, принес немалый урон белогвардейцам и интервентам, хлынувшим со всех сторон на молодую Советскую республику. Его жизнь тесно связана с авиацией. Еще в далекие годы ему довелось летать на самолете, носившем имя «Илья Муромец». Несмотря на преклонный возраст, Михаил Матвеевич удивительно бодр, энергичен и хлопотлив. На аэродроме, за которым он следит, можно смело и безбоязненно совершать посадку. У Матвеича, как мы все его звали, очень домашний вид. В своем заиндевевшем на морозе полушубке, больших черных валенках с неизменной палкой в руке он за день проходит по льдине много километров, следя за тем, чтобы не появились предательские трещины. Его редко можно застать в палатке, разве только ночью.
Андрей Меркулов.
В путь за косым дождем… М., Молодая гвардия, 1968, 238 с.
ПАМЯТИ ДРУГА, ЛЕТЧИКА-ИСПЫТАТЕЛЯ ЮРИЯ ГАРНАЕВА...
На ледовом аэродроме машину встречал
Чуквышкин. Я подумал: не везет. Фамилия не для романтического очерка. «Чуквышкин на полюсе». Он оказался милейшим человеком и сразу повел в свою палатку. Среди первозданной тишины и свежести морозного воздуха голубела под солнцем твердая на взгляд полоса, окаймленная черными и красными флажками, и был виден огромный силуэт машины с затихшими винтами. Лед под ногами звенит. Прочный. Обо что-то споткнулся — извилина, неровная, шириной в полметра, между двумя одинокими палатками аэродрома. «Вчера разломало, — сказал Чуквышкин. — Уже смерзлась. Здесь все быстро. Живем теперь на улице Заречной». Радушный старый москвич, он угощает другого москвича чаем. «Выпейте чайку. С вишневым вареньицем». Я тихонько ногой все пол пробую. Хоть бы звонок какой придумали, чтобы звонил за полчаса перед тресканьем. А Чуквышкин пьет себе чай, отдуваясь, — нравится ему. С вареньем. Да еще свой брат москвич в гости залетел.