Нагурский Ян Иосифович (1888-1976)
Добавлено: 03 Январь 2013 17:14
Нагурский Ян Иосифович
Награды: ордена Св. Анны 4 ст. с надписью «За храбрость», Св. Владимира 4-й ст.с мечами и бантом, Св. Станислава 2-й ст.
Заметка из газеты "Нарьяна-Вындер" (Ненецкий АО):
Новоземельский «Икар»
Если спросить жителей округа, даже тех, кто хорошо разбирается в истории освоения Арктики: кто такой Ян Нагурский, к сожалению, немногие смогут ответить на этот вопрос. А между тем, именно этот человек может по праву быть назван первым полярным летчиком, первым человеком, поднявшим свой самолет в небо Арктики.
Впервые услышать имя этого необычного человека мне удалось два года назад во время посещения Санкт-Петербургского музея «Арк-тики и Антарктики». Среди сотен картин, пылившихся в фондах музея (он в то время был закрыт на дез-инфекцию), мое внимание привлекла одна: на ней в очень мрачных тонах был изображен скалистый берег северного моря, темные волны бились об остроконечные камни, торчащие из воды. И ничего бы тут не было экстраординарного, если бы не подпись к картине и фамилия ее автора.
Оказалось, картина принадлежит перу известного писателя и не менее известного художника Степана Писахова, он более знаком нашим землякам как автор сказаний о Новой Земле, ненцах и Тыко Вылке. Полотно называлась «Самолет летчика Нагурского у берегов Новой Земли» и было датировано 1914 годом. И дата, и новое имя, и странного вида аэроплан, и место, где он приземлился - все это вызвало у меня огромный интерес.
И вот что мне удалось обнаружить. Оказывается, полярная авиация появилась не в начале 30-х годов прошлого века и связана не со «сталинскими соколами», а начало ей было положено еще в Царской России накануне Первой мировой войны.
Польский юноша Ян Нагурский, родившийся на берегах Вислы, с ранних лет был очарован небом и грезил морскими путешествиями. Но в Польше не было моря, не было и возможности стать летчиком. Тогда в 1910 году он отправляется в Россию. Становится военным летчиком и с восторгом провожает легендарных первооткрывателей Арктических трасс - Георгия Седова, Владимира Русанова, Константина Носилова в дальние походы по Ледовитому океану. Он восхищается смелостью этих людей и совершенно искренне переживает, что многие арктические экспедиции бесследно пропадают на просторах ледового безмолвия.
Когда пропала связь с экспедицией Георгия Седова, Русское географическое общество начало снаряжать экспедицию для поиска людей. Но все понимали, что отправлять суда, пусть даже самые мощные, рискованно - их может постичь участь многих и многих покорителей арк-тических трасс. Корабли будут затерты, и с ними так же, как со «Святым Фокой», на котором отправился в свое последнее путешествие к земле Франца-Иосифа Георгий Седов, невозможно будет держать связь.
Именно тогда впервые заговорили о том, что для поисковых и гид-рографических работ можно было бы использовать самолеты. Двух человек: Яна Нагурского и инженера Евгения Кузнецова отправили во Францию для работы на фирме «Морис Фарман». Через полгода работы совершенно новая необычная конструкция, получившая название «Самолета-лодки» была доставлена в Норвегию. Из Христиании (так раньше назывался Осло) судно с двадцатью ящиками, в которых находилась разобранная до болтика конструкция нового необычного самолета, к началу июня добралось до Мурмана. Здесь его уже ждал грузовой корабль «Печора», именно на нем самолет Нагурского 3 августа будет привезен на Новую Землю. И тут начнется самый сложный и ответственный процесс, ведь Евгению Кузнецову и Яну Нагурскому вдвоем придется собирать вручную летательный аппарат. 8 августа самолет-лодка взмыл в небо над Новой Землей. Позднее в своем летном журнале Ян запишет:
«Август, вроде лето, но на улице -15. Мы летели к северу вдоль западного побережья Новой Земли. Тяжело груженый самолет с трудом поднялся надо льдами, но затем стал быстро набирать высоту; перед нами открывались все более красивые виды. Направо находился остров с грядами островерхих хребтов и спускавшимися по ним ледниками, налево - белый океан, на котором кое-где виднелись темные пятна открытой воды. Ледяными верхушками сверкали живописные, фантастических форм айсберги. Они были расположены то ровными рядами, то беспорядочно разбросаны; по форме одни напоминали стройные обелиски или призмы; другие - странного вида коряги. Все они искрились, как бы обсыпанные миллио-нами бриллиантов, в лучах незаходящего солнца. Удивительно, что эта неземная красота была способна погубить экспедиции многих и многих смельчаков, среди которых был «Святой Фока» Георгия Седова, человека, который уже при жизни стал для меня легендой. Сознание, что я первый человек, поднявшийся на самолете в этом суровом краю вечной зимы, наполняло меня гордостью и восторгом, но я ни на минуту не забывал, зачем я здесь у мрачных берегов Новой Земли...».
Именно в это время судьба свела смельчаков с писателем и художником Степаном Писаховым. И он сохранил на картине исторический факт: на совершенно, казалось бы, безжизненном берегу ледового архипелага, который художник Борисов в разговоре с Владимиром Русановым назвал «вратами Ада», как из сказки, появился символ тогдашней цивилизации, чудо техники - самолет Яна Нагурского.
Полярный летчик пять раз облетел территорию Новой Земли, обследовал сверху все острова и ледовые припаи, но следов экспедиции Георгия Седова и Владимира Русанова так и не обнаружил. «Мы облетели стокилометровую прибрежную зону Карского моря, исследовали всю Русскую гавань и Крестовую губу, скрупулезно облетели все темные пятна в направлении Земли Франца-Иосифа, но нигде не было ни живых, ни мертвых, лишь бесконечная ледовая твердь, сквозь которую то там, то тут прорывается черная глубина океана....», - написал «новоземельский Икар».
Ян Иосифович тогда еще не знал, что все участники экспедиции Георгия Седова мертвы уже почти полгода. Памятный крест, оставленный последними участниками экспедиции, найдут гораздо позднее - в 1928 году на мысе Флора Земли Франца Иосифа. В 1914 году началась Первая мировая война, поляк Нагурский вынужден был вернуться на родину. Он уже никогда не поднимется в небо Арктики и не вернется в Россию, следы его затерялись где-то на берегах «сонной Вислы».
Ирина Ханзерова
Выпуск от 2 декабря 2010 г.
Родился в г. Влоцлавек (Польша). Окончил Одесское пехотное училище в 1909 г., произведён в подпоручики и назначен служить в Хабаровск в составе 23-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. В 1910 г. Нагурский перебрался в Санкт-Петербург и поступил в Морское инженерное училище. Там он заинтересовался авиацией, окончил школу пилотов ВАК (март 1913 г.) и в декабре того же года – Петербургскую офицерскую воздухоплавательную школу (авиационный отдел). Служил военным лётчиком на границе. Российским правительством было принято решение об организации в 1914 году двух морских экспедиций в Арктику с привлечением авиации. Решили закупить лучшие самолёты зарубежного производства. Для этой цели Я. Нагурского командировали во Францию на заводы фирмы "Фарман".
С 21 августа 1914 г. Нагурский совершил 5 полётов на гидросамолёте "Фарман" с Новой Земли на поиски пропавшей экспедиции Г. Седова. Это были первые в мире полёты на самолёте в Арктике. Во время войны Я. Нагурский служил в авиации Балтийского флота. Был назначен командиром отряда корабельной авиации, приписанного к авиатранспорту "Орлица". 30 сентября 1916 года лётчик впервые в мире выполнил петлю Нестерова на гидросамолёте М-9 конструкции Григоровича. К началу 1917 г. Нагурский совершил более 100 боевых вылетов. Награждён пятью боевыми орденами. Неоднократно привлекался к испытанию самолётов. Летом 1917 года самолёт Я. Нагурского был сбит, лётчика и механика подобрала подводная лодка. После выздоровления служил в Управлении морской авиации, а затем начальником учебного отряда в Морской школе воздушного боя и высшего пилотажа.В начале 1918 года Я. Нагурский выехал в Польшу, в Россию не вернулся. Авиацией не занимался. В 1956 г. по приглашению советских полярных лётчиков побывал в СССР. Занимался литературной деятельностью. За заслуги в общественной и литературной деятельности награждён орденом Возрождения Польши. Скончался в возрасте 89 лет в Варшаве.
Награды: ордена Св. Анны 4 ст. с надписью «За храбрость», Св. Владимира 4-й ст.с мечами и бантом, Св. Станислава 2-й ст.
Заметка из газеты "Нарьяна-Вындер" (Ненецкий АО):
Новоземельский «Икар»
Если спросить жителей округа, даже тех, кто хорошо разбирается в истории освоения Арктики: кто такой Ян Нагурский, к сожалению, немногие смогут ответить на этот вопрос. А между тем, именно этот человек может по праву быть назван первым полярным летчиком, первым человеком, поднявшим свой самолет в небо Арктики.
Впервые услышать имя этого необычного человека мне удалось два года назад во время посещения Санкт-Петербургского музея «Арк-тики и Антарктики». Среди сотен картин, пылившихся в фондах музея (он в то время был закрыт на дез-инфекцию), мое внимание привлекла одна: на ней в очень мрачных тонах был изображен скалистый берег северного моря, темные волны бились об остроконечные камни, торчащие из воды. И ничего бы тут не было экстраординарного, если бы не подпись к картине и фамилия ее автора.
Оказалось, картина принадлежит перу известного писателя и не менее известного художника Степана Писахова, он более знаком нашим землякам как автор сказаний о Новой Земле, ненцах и Тыко Вылке. Полотно называлась «Самолет летчика Нагурского у берегов Новой Земли» и было датировано 1914 годом. И дата, и новое имя, и странного вида аэроплан, и место, где он приземлился - все это вызвало у меня огромный интерес.
И вот что мне удалось обнаружить. Оказывается, полярная авиация появилась не в начале 30-х годов прошлого века и связана не со «сталинскими соколами», а начало ей было положено еще в Царской России накануне Первой мировой войны.
Польский юноша Ян Нагурский, родившийся на берегах Вислы, с ранних лет был очарован небом и грезил морскими путешествиями. Но в Польше не было моря, не было и возможности стать летчиком. Тогда в 1910 году он отправляется в Россию. Становится военным летчиком и с восторгом провожает легендарных первооткрывателей Арктических трасс - Георгия Седова, Владимира Русанова, Константина Носилова в дальние походы по Ледовитому океану. Он восхищается смелостью этих людей и совершенно искренне переживает, что многие арктические экспедиции бесследно пропадают на просторах ледового безмолвия.
Когда пропала связь с экспедицией Георгия Седова, Русское географическое общество начало снаряжать экспедицию для поиска людей. Но все понимали, что отправлять суда, пусть даже самые мощные, рискованно - их может постичь участь многих и многих покорителей арк-тических трасс. Корабли будут затерты, и с ними так же, как со «Святым Фокой», на котором отправился в свое последнее путешествие к земле Франца-Иосифа Георгий Седов, невозможно будет держать связь.
Именно тогда впервые заговорили о том, что для поисковых и гид-рографических работ можно было бы использовать самолеты. Двух человек: Яна Нагурского и инженера Евгения Кузнецова отправили во Францию для работы на фирме «Морис Фарман». Через полгода работы совершенно новая необычная конструкция, получившая название «Самолета-лодки» была доставлена в Норвегию. Из Христиании (так раньше назывался Осло) судно с двадцатью ящиками, в которых находилась разобранная до болтика конструкция нового необычного самолета, к началу июня добралось до Мурмана. Здесь его уже ждал грузовой корабль «Печора», именно на нем самолет Нагурского 3 августа будет привезен на Новую Землю. И тут начнется самый сложный и ответственный процесс, ведь Евгению Кузнецову и Яну Нагурскому вдвоем придется собирать вручную летательный аппарат. 8 августа самолет-лодка взмыл в небо над Новой Землей. Позднее в своем летном журнале Ян запишет:
«Август, вроде лето, но на улице -15. Мы летели к северу вдоль западного побережья Новой Земли. Тяжело груженый самолет с трудом поднялся надо льдами, но затем стал быстро набирать высоту; перед нами открывались все более красивые виды. Направо находился остров с грядами островерхих хребтов и спускавшимися по ним ледниками, налево - белый океан, на котором кое-где виднелись темные пятна открытой воды. Ледяными верхушками сверкали живописные, фантастических форм айсберги. Они были расположены то ровными рядами, то беспорядочно разбросаны; по форме одни напоминали стройные обелиски или призмы; другие - странного вида коряги. Все они искрились, как бы обсыпанные миллио-нами бриллиантов, в лучах незаходящего солнца. Удивительно, что эта неземная красота была способна погубить экспедиции многих и многих смельчаков, среди которых был «Святой Фока» Георгия Седова, человека, который уже при жизни стал для меня легендой. Сознание, что я первый человек, поднявшийся на самолете в этом суровом краю вечной зимы, наполняло меня гордостью и восторгом, но я ни на минуту не забывал, зачем я здесь у мрачных берегов Новой Земли...».
Именно в это время судьба свела смельчаков с писателем и художником Степаном Писаховым. И он сохранил на картине исторический факт: на совершенно, казалось бы, безжизненном берегу ледового архипелага, который художник Борисов в разговоре с Владимиром Русановым назвал «вратами Ада», как из сказки, появился символ тогдашней цивилизации, чудо техники - самолет Яна Нагурского.
Полярный летчик пять раз облетел территорию Новой Земли, обследовал сверху все острова и ледовые припаи, но следов экспедиции Георгия Седова и Владимира Русанова так и не обнаружил. «Мы облетели стокилометровую прибрежную зону Карского моря, исследовали всю Русскую гавань и Крестовую губу, скрупулезно облетели все темные пятна в направлении Земли Франца-Иосифа, но нигде не было ни живых, ни мертвых, лишь бесконечная ледовая твердь, сквозь которую то там, то тут прорывается черная глубина океана....», - написал «новоземельский Икар».
Ян Иосифович тогда еще не знал, что все участники экспедиции Георгия Седова мертвы уже почти полгода. Памятный крест, оставленный последними участниками экспедиции, найдут гораздо позднее - в 1928 году на мысе Флора Земли Франца Иосифа. В 1914 году началась Первая мировая война, поляк Нагурский вынужден был вернуться на родину. Он уже никогда не поднимется в небо Арктики и не вернется в Россию, следы его затерялись где-то на берегах «сонной Вислы».
Ирина Ханзерова
Выпуск от 2 декабря 2010 г.