Первое каботажное плавание с реки Колымы на реку Лену в 1926 г.
В поход была направлена небольшая парусно-моторная шхуна «Полярная звезда» (капитан И. А. Корольков, прибывший на Колыму в 1926 г. на пароходе «Колыма»), Судно это парусное, американской постройки, имело деревянный (сосновый) корпус с дубовой ледовой обшивкой (длина 26,5 метра, ширина 6,1 метра, полезная грузоподъемность 55 тонн, керосиновый мотор 75 лошадиных сил, скорость 12 узлов). Ранее шхуна, принадлежавшая В. Стефанссону, совершала рейсы из Нома на Колыму. Во время вынужденной зимовки она была выброшена половодьем на берег, сильно повреждена и брошена американцами. Колымчане отремонтировали ее и приспособили для перевозки грузов от мыса Большой Баранов в Нижне-Колымск.
Шхуна вышла в плавание из Нижне-Колымска 22 августа, имея на борту 41 тонну груза и задание: при благоприятных условиях пройти на реку Лену {5}.
{5} О плавании шхуны «Полярная звезда», см. копию рейсового донесения капитана шхуны «Полярная звезда» И. А. Королькова (ААН, ф. 47, оп. I, д. 149. Другая копия этого донесения с подлинной картой похода хранится в научных фондах ААНИИ, № 101215); сообщение якутского правительства о плавании шхуны «Полярная звезда» (ААН, ф. 47, оп. 1, д. 149, л. 18); Н. И. Евгенов. Плавание шхуны «Полярная звезда» из устья реки Колымы в устье реки Лены. «Водный транспорт», 1927, №4; П. К. Хмызников. Описание плаваний судов в море Лаптевых и в западной части Восточно-Сибирского моря с 1878 по 1935 гг. Л., 1937, стр. 62—64; Смелый рейс из устья Колымы в устье Лены. «Правда», 1927, 16 января (карта рейса).
Плавание в морях Восточно-Сибирском и Лаптевых сопряжено с немалыми трудностями. У капитана И. А. Королькова не оказалось даже карт, лоций же этих морей тогда вообще еще не было, и он располагал только отрывочными сведениями об этих морях, почерпнутыми из материалов Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана 1910—1915 гг. Поэтому он был вынужден, обеспечивая безопасность плавания, начать попутный промер морского дна от Крестовского острова, т. е. почти в самом начале пути.
Поскольку часть товаров надлежало доставить в устье реки Индигирки, «Полярная звезда» направилась сначала туда. Капитан повел судно к Колымской (восточной) протоке, которая считалась более удобной из всех других в дельте реки Индигирки. Этой протокой в последний раз пользовались якутские казаки еще в XVII—XVIII вв., и с тех пор она оставалась совершенно не исследованной. Осадка шхуны (без груза 2,4 метра, с грузом 3,05 метра) немногим превышала осадку коча XVII века. И все же при следовании протокой шхуна села на мель. Не желая рисковать судном, капитан возвратился обратно в море. Неудачей закончилась попытка пройти в Индигирку и Средней протокой, фарватер которой был также неизвестен И. А. Королькову. Не дал результатов и поход в губу Гусиную, по пути к которой, не дойдя 20 миль до цели, шхуна встретила очень маленькие глубины. Дабы не терять дальше времени, капитан принял решение отказаться от захода в Индигирку и идти на Лену.
На пути от Гусиной губы стали попадаться мелкие, а затем вплоть до пролива Дмитрия Лаптева более крупные льдины. Держался сильный ветер, достигавший шести баллов, шел снег, сменявшийся дождем. Из-за скверной погоды астрономические наблюдения не производились. Небольшая команда быстро и четко исполняла все распоряжения капитана, и это обеспечило успех плавания.
Обнаружив на подходах к проливу Дмитрия Лаптева крупнобитый лед, «Полярная звезда» свернула к проливу Санниковя, по которому 2 сентября вышла на чистую воду у острова Малый Ляховский. Это было первое плавание советского судна проливом Санникова. От Малого Ляховского острова курс взяли к острову Столбовому и далее на юго-запад.
Любопытно, что наблюдатели не заметили здесь островов Семеновского и Васильевского, положенных на карту вблизи острова Столбового. Возможно, что эти небольшие острова, едва поднимавшиеся над водой, скрывались в тумане. Позднее (в 1936 г.) остров Васильевский, а затем и остров Семеновский, сложенные из ископаемого льда, были размыты {1}.
Благополучный приход к острову Столбовому (он расположен на расстоянии лишь двухсуточного перехода до бухты Тикси) укрепил у команды уверенность в то, что плавание окончится успешно. Но как раз в тот момент, когда, казалось, все трудности остались позади, неожиданное происшествие едва не погубило все дело: на судне произошло массовое отравление газом.
И. А. Корольков рассказывает об этом так. Во время вахты он зашел в помещение моториста. Тот лежал бездыханным. Моториста вынесли на палубу и стали приводить в чувство искусственным дыханием.
{1} П. К. Хмызников. О размыве берегов в море Лаптевых. «Северный морской путь», 1937, вып. 7.
В это время выяснилось, что остальные члены команды тоже отравились газом. Их всех по очереди пришлось вытаскивать из помещения на палубу. Картина была безотрадной, пишет Корольков. Все отравленные лежали около кубрика. Газ проник в помещение рулевого управления. Капитан тоже почувствовал недомогание. Стало ясно, что мотор выбрасывает газы, которые могут отравить всех на корабле. Следовало немедленно выключить мотор. Но с двигателем никто из экипажа не умел обращаться. С трудом, наконец, пришел в себя моторист, и ему удалось перевести питание мотора с бензина на керосин. Только тогда опасность миновала.
На переходе от острова Столбового к устью Лены стояла хорошая погода. Ветра почти не было. Чтобы дать экипажу заслуженный отдых, капитан стал на якорь против острова Куба в дельте Лены. 5 сентября «Полярная звезда» вышла снова в путь. На этот раз она двигалась под парусами, не рискуя включать капризный и коварный мотор. 10 сентября, на двадцатые сутки после выхода из Нижне-Колымска, шхуна бросила якорь у острова Бруснева. 27 сентября она вошла в залив Булункан и приступила к выгрузке.
В сентябре наступили морозы, и экипаж «Полярной звезды» стал деятельно готовиться к зимовке. Капитан выехал в Якутск.
Так окончился этот выдающийся морской переход небольшого парусно-моторного судна из устья реки Колымы на реку Лену. На шхуне «Полярная звезда» впервые в устье Лены были доставлены владивостокские грузы. Вместе с тем, плавание маленькой, неприспособленной к морским переходам шхуны окончательно рассеивало сомнения и доказало возможность организации регулярного каботажа у северных берегов Якутии1. Вот почему советская научная общественность горячо приветствовала участников этого выдающегося перехода. Узнав о благополучном прибытии «Полярной звезды» в Тикси, якутское правительство послало экипажу поздравления. Королькова и его спутников сердечно приветствовало Якутское отделение Русского Географического общества. В постановлении по докладу Королькова Отделение писало: «Счастливы отметить... это событие, как одно из смелых и отважных начинаний, открывающих новую эру в жизни северо-востока Сибири и приближающих нас к осуществлению жизненной и заветной мечты сибиряков — установлению Северного морского пути с востока на запад. Якутский отдел РГО приветствует отважного русского капитана И. А. Королькова и в его лице экипаж шхуны «Поляр Бэр» («Полярная звезда» — М. Б.). Да здравствуют русские мореходцы!» {2}.
Удача первого морского плавания между устьями северо-восточных рек тем более значительна, что этот поход никак не был подготовлен. В устьях рек отсутствовали навигационные знаки, не исследованы были фарватеры, на побережье и островах еще не существовало гидрометеостанций. Поэтому Якутская комиссия Академии наук СССР признала целесообразным с 1927 г. перенести свою деятельность в северные районы Якутии, прежде всего, в бассейны рек Яны, Индигирки и Колымы, положив тем самым начало их гидрологическому и гидрографическому изучению, что должно было сыграть решающую роль в подготовке этих рек к приему морских судов.
{1} По прибытии рейсового донесения И. А. Королькова в Ленинград оно было тщательно рассмотрено в Якутской комиссии Академии наук. В. Ю. Визе в своем отзыве отметил, что измеренные И. А. Корольковым по пути следования глубины не имеют ценности, так как капитан не отмечал при таких измерениях точное местонахождение корабля. Наблюдения по барометру также нельзя было использовать, так как в материалах не указывался прибор, каким эти наблюдения производились, и какова его справка. (Отзыв В. Ю. Визе, см. ААН, ф. 47, оп. 1, д. 149, л. 84).
{2} ААН, ф. 47, оп. I, д. 83, лл. 45—46 об.
5 января 1927 г., принимая решение о проведении первого морского ленского рейса, советское правительство признало необходимым «как в общих целях изучения Северного побережья Якутской АССР, так и для осуществления намеченных в п. 1 сего постановления практических целей, оказания содействия намеченным Академией наук исследовательским работам на севере Якутской АССР, поручить Якутскому представительству, совместно с Академией наук, Совторгфлотом и Уполномоченным НКПС, обеспечить Якутскую комиссию Академии наук двумя судами, пригодными для работы экспедиции, а также для доставки экспедиции и ее снаряжения к месту работ к началу навигации 1927 г.» {1}. Хотя этот пункт правительственного постановления НКПС и Совторгфлот не выполнили по объективным причинам, Якутская комиссия с лета 1927 г. развернула исследования на Севере Якутии.
{1} Научные фонды ААНИИ. Из архива Г. Д. Красинского.
В поход была направлена небольшая парусно-моторная шхуна «Полярная звезда» (капитан И. А. Корольков, прибывший на Колыму в 1926 г. на пароходе «Колыма»), Судно это парусное, американской постройки, имело деревянный (сосновый) корпус с дубовой ледовой обшивкой (длина 26,5 метра, ширина 6,1 метра, полезная грузоподъемность 55 тонн, керосиновый мотор 75 лошадиных сил, скорость 12 узлов). Ранее шхуна, принадлежавшая В. Стефанссону, совершала рейсы из Нома на Колыму. Во время вынужденной зимовки она была выброшена половодьем на берег, сильно повреждена и брошена американцами. Колымчане отремонтировали ее и приспособили для перевозки грузов от мыса Большой Баранов в Нижне-Колымск.
Шхуна вышла в плавание из Нижне-Колымска 22 августа, имея на борту 41 тонну груза и задание: при благоприятных условиях пройти на реку Лену {5}.
{5} О плавании шхуны «Полярная звезда», см. копию рейсового донесения капитана шхуны «Полярная звезда» И. А. Королькова (ААН, ф. 47, оп. I, д. 149. Другая копия этого донесения с подлинной картой похода хранится в научных фондах ААНИИ, № 101215); сообщение якутского правительства о плавании шхуны «Полярная звезда» (ААН, ф. 47, оп. 1, д. 149, л. 18); Н. И. Евгенов. Плавание шхуны «Полярная звезда» из устья реки Колымы в устье реки Лены. «Водный транспорт», 1927, №4; П. К. Хмызников. Описание плаваний судов в море Лаптевых и в западной части Восточно-Сибирского моря с 1878 по 1935 гг. Л., 1937, стр. 62—64; Смелый рейс из устья Колымы в устье Лены. «Правда», 1927, 16 января (карта рейса).
Рис. 97. Плавание парусно-моторной шхуны "Полярная Звезда" В 1926 г. (Карта составлена И. А. Корольковым)
Плавание в морях Восточно-Сибирском и Лаптевых сопряжено с немалыми трудностями. У капитана И. А. Королькова не оказалось даже карт, лоций же этих морей тогда вообще еще не было, и он располагал только отрывочными сведениями об этих морях, почерпнутыми из материалов Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана 1910—1915 гг. Поэтому он был вынужден, обеспечивая безопасность плавания, начать попутный промер морского дна от Крестовского острова, т. е. почти в самом начале пути.
Поскольку часть товаров надлежало доставить в устье реки Индигирки, «Полярная звезда» направилась сначала туда. Капитан повел судно к Колымской (восточной) протоке, которая считалась более удобной из всех других в дельте реки Индигирки. Этой протокой в последний раз пользовались якутские казаки еще в XVII—XVIII вв., и с тех пор она оставалась совершенно не исследованной. Осадка шхуны (без груза 2,4 метра, с грузом 3,05 метра) немногим превышала осадку коча XVII века. И все же при следовании протокой шхуна села на мель. Не желая рисковать судном, капитан возвратился обратно в море. Неудачей закончилась попытка пройти в Индигирку и Средней протокой, фарватер которой был также неизвестен И. А. Королькову. Не дал результатов и поход в губу Гусиную, по пути к которой, не дойдя 20 миль до цели, шхуна встретила очень маленькие глубины. Дабы не терять дальше времени, капитан принял решение отказаться от захода в Индигирку и идти на Лену.
На пути от Гусиной губы стали попадаться мелкие, а затем вплоть до пролива Дмитрия Лаптева более крупные льдины. Держался сильный ветер, достигавший шести баллов, шел снег, сменявшийся дождем. Из-за скверной погоды астрономические наблюдения не производились. Небольшая команда быстро и четко исполняла все распоряжения капитана, и это обеспечило успех плавания.
Обнаружив на подходах к проливу Дмитрия Лаптева крупнобитый лед, «Полярная звезда» свернула к проливу Санниковя, по которому 2 сентября вышла на чистую воду у острова Малый Ляховский. Это было первое плавание советского судна проливом Санникова. От Малого Ляховского острова курс взяли к острову Столбовому и далее на юго-запад.
Любопытно, что наблюдатели не заметили здесь островов Семеновского и Васильевского, положенных на карту вблизи острова Столбового. Возможно, что эти небольшие острова, едва поднимавшиеся над водой, скрывались в тумане. Позднее (в 1936 г.) остров Васильевский, а затем и остров Семеновский, сложенные из ископаемого льда, были размыты {1}.
Благополучный приход к острову Столбовому (он расположен на расстоянии лишь двухсуточного перехода до бухты Тикси) укрепил у команды уверенность в то, что плавание окончится успешно. Но как раз в тот момент, когда, казалось, все трудности остались позади, неожиданное происшествие едва не погубило все дело: на судне произошло массовое отравление газом.
И. А. Корольков рассказывает об этом так. Во время вахты он зашел в помещение моториста. Тот лежал бездыханным. Моториста вынесли на палубу и стали приводить в чувство искусственным дыханием.
{1} П. К. Хмызников. О размыве берегов в море Лаптевых. «Северный морской путь», 1937, вып. 7.
В это время выяснилось, что остальные члены команды тоже отравились газом. Их всех по очереди пришлось вытаскивать из помещения на палубу. Картина была безотрадной, пишет Корольков. Все отравленные лежали около кубрика. Газ проник в помещение рулевого управления. Капитан тоже почувствовал недомогание. Стало ясно, что мотор выбрасывает газы, которые могут отравить всех на корабле. Следовало немедленно выключить мотор. Но с двигателем никто из экипажа не умел обращаться. С трудом, наконец, пришел в себя моторист, и ему удалось перевести питание мотора с бензина на керосин. Только тогда опасность миновала.
На переходе от острова Столбового к устью Лены стояла хорошая погода. Ветра почти не было. Чтобы дать экипажу заслуженный отдых, капитан стал на якорь против острова Куба в дельте Лены. 5 сентября «Полярная звезда» вышла снова в путь. На этот раз она двигалась под парусами, не рискуя включать капризный и коварный мотор. 10 сентября, на двадцатые сутки после выхода из Нижне-Колымска, шхуна бросила якорь у острова Бруснева. 27 сентября она вошла в залив Булункан и приступила к выгрузке.
В сентябре наступили морозы, и экипаж «Полярной звезды» стал деятельно готовиться к зимовке. Капитан выехал в Якутск.
Так окончился этот выдающийся морской переход небольшого парусно-моторного судна из устья реки Колымы на реку Лену. На шхуне «Полярная звезда» впервые в устье Лены были доставлены владивостокские грузы. Вместе с тем, плавание маленькой, неприспособленной к морским переходам шхуны окончательно рассеивало сомнения и доказало возможность организации регулярного каботажа у северных берегов Якутии1. Вот почему советская научная общественность горячо приветствовала участников этого выдающегося перехода. Узнав о благополучном прибытии «Полярной звезды» в Тикси, якутское правительство послало экипажу поздравления. Королькова и его спутников сердечно приветствовало Якутское отделение Русского Географического общества. В постановлении по докладу Королькова Отделение писало: «Счастливы отметить... это событие, как одно из смелых и отважных начинаний, открывающих новую эру в жизни северо-востока Сибири и приближающих нас к осуществлению жизненной и заветной мечты сибиряков — установлению Северного морского пути с востока на запад. Якутский отдел РГО приветствует отважного русского капитана И. А. Королькова и в его лице экипаж шхуны «Поляр Бэр» («Полярная звезда» — М. Б.). Да здравствуют русские мореходцы!» {2}.
Удача первого морского плавания между устьями северо-восточных рек тем более значительна, что этот поход никак не был подготовлен. В устьях рек отсутствовали навигационные знаки, не исследованы были фарватеры, на побережье и островах еще не существовало гидрометеостанций. Поэтому Якутская комиссия Академии наук СССР признала целесообразным с 1927 г. перенести свою деятельность в северные районы Якутии, прежде всего, в бассейны рек Яны, Индигирки и Колымы, положив тем самым начало их гидрологическому и гидрографическому изучению, что должно было сыграть решающую роль в подготовке этих рек к приему морских судов.
{1} По прибытии рейсового донесения И. А. Королькова в Ленинград оно было тщательно рассмотрено в Якутской комиссии Академии наук. В. Ю. Визе в своем отзыве отметил, что измеренные И. А. Корольковым по пути следования глубины не имеют ценности, так как капитан не отмечал при таких измерениях точное местонахождение корабля. Наблюдения по барометру также нельзя было использовать, так как в материалах не указывался прибор, каким эти наблюдения производились, и какова его справка. (Отзыв В. Ю. Визе, см. ААН, ф. 47, оп. 1, д. 149, л. 84).
{2} ААН, ф. 47, оп. I, д. 83, лл. 45—46 об.
5 января 1927 г., принимая решение о проведении первого морского ленского рейса, советское правительство признало необходимым «как в общих целях изучения Северного побережья Якутской АССР, так и для осуществления намеченных в п. 1 сего постановления практических целей, оказания содействия намеченным Академией наук исследовательским работам на севере Якутской АССР, поручить Якутскому представительству, совместно с Академией наук, Совторгфлотом и Уполномоченным НКПС, обеспечить Якутскую комиссию Академии наук двумя судами, пригодными для работы экспедиции, а также для доставки экспедиции и ее снаряжения к месту работ к началу навигации 1927 г.» {1}. Хотя этот пункт правительственного постановления НКПС и Совторгфлот не выполнили по объективным причинам, Якутская комиссия с лета 1927 г. развернула исследования на Севере Якутии.
{1} Научные фонды ААНИИ. Из архива Г. Д. Красинского.