3. ПЕРВЫЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ.
ИССЛЕДОВАНИЯ ЛУГОВ СИМБИРСКОЙ И ВОЛОГОДСКОЙ ГУБЕРНИЙ
Надо ли говорить, что Александр Петрович Шенников — внук крестьянина и сын сельского учителя, выросший среди крестьян и их детей, — сразу и без колебаний понял и принял Октябрьскую социалистическую революцию. Он немедленно оценил безграничные возможности, открывшиеся для развития науки. Пламенный призыв корифея русской ботаники К. А. Тимирязева «Работать, работать, работать... С утра до вечера и с края до края страны», его призыв к «труженикам мышц и труженикам мысли» сомкнуться в общую армию, «Красную армию труда» Александр Петрович воспринял, как призыв своего сердца. Напряженность его работы еще более возросла. Одновременно он успевал работать в трех, четырех и более местах.
Социалистическое хозяйство потребовало прежде всего учета количества и качества наличного земельного фонда, в том числе лугов. Поэтому в первые же годы советской власти, несмотря на многие трудности, связанные с гражданской войной и разрухой, начались экспедиционные исследования лугов и пастбищ. В короткое время они обогатили луговедение большим количеством новых материалов. Они были школой для массы молодых геоботаников, для подготовки которых в университетах и сельскохозяйственных институтах были созданы кафедры и курсы геоботаники и луговедения. Впоследствии А. П. Шенников писал: «Характернейшей чертой исследований этого периода, в связи о учетными задачами его, было выявление количества и продуктивности луговой площади различных типов и ее размещения. Это привело к расцвету геоботанической картографии кормовых угодий и геоботанического районирования» (А. П. Шенников. Луговедение, стр. 11).
В первые годы после Октябрьской революции Александр Петрович продолжал преподавать в Петроградском лесном институте. Бестужевские курсы, где он преподавал с 1914 года, в 1918 году были влиты в Петроградский университет, и Александр Петрович вошел в число его преподавателей. Тогда же, в 1918 году, он выдержал магистерские экзамены и стал доцентом университета.
Благодаря усилиям П. П. Елизарова, работы под Симбирском не прекращались ни во время Февральской и Октябрьской революций, ни в первые годы гражданской войны. После ликвидации земства изучение лугов Волжской поймы продолжалось по заданиям Губземотдела. Несмотря на большую педагогическую нагрузку и на возраставшие трудности, связанные с войной, Александр Петрович в каждый летний сезон находил возможность посещать симбирские стационары и руководить работой своих сотрудников. Летом 1918 года, когда Симбирск был временно захвачен белогвардейцами, члены экспедиции продолжали работу в соседних районах, оставшихся под контролем Красной Армии, и не раз подвергались смертельной опасности из-за прорывавшихся через линию фронта белогвардейских разъездов. Работу пришлось прервать только в 1921 году в связи с засухой и началом голода в Поволжье.
Не удовлетворяясь этими работами, А. П. Шенников в 1918 году внес предложение об организации стационарных луговедческих исследований в районе Вологды, при Вологодском молочнохозяйственном институте и Вологодской областной опытной сельскохозяйственной станции. Эти работы были тогда же начаты под руководством Александра Петровича в районе поселков Молочное и Марфино и продолжались до 1929 года.
В те же годы А. П. Шенников еще более расширил и свою педагогическую деятельность. Продолжая преподавать в Лесном институте и в университете, с 1919 по 1922 годы он был профессором кафедры ботаники Петроградского агрономического института в Детском Селе (ныне г. Пушкин) близ Петрограда, а с 1920 по 1924 годы — профессором и заведующим кафедрой луговедения и луговодства Вологодского молочнохозяйственного института.
Таким образом, в тяжелейшие годы гражданской войны и послевоенной разрухи А. П. Шенников преподавал одновременно в четырех высших учебных заведениях и руководил стационарными исследованиями лугов в двух районах — под Симбирском и под Вологдой. Работа на Севере не ограничивалась стационарными исследованиями, предпринимались и экспедиции. Так, например, в 1922 году А. П. Шенников участвовал в обследовании лугов близ Архангельска.
Работа в это трудное для нашей страны время требовала огромной выносливости, настойчивости, выдающихся организаторских способностей. При неизбежных в революционные годы многократных реорганизациях местных органов власти надо было непрерывно доказывать и отстаивать необходимость и актуальность работы. Нужно было постоянно добывать то помещения для работы, то товарные вагоны для перевозки оборудования, то, наконец, просто одежду и питание для сотрудников и для себя.
Едва ли не наибольшую трудность составляли непрерывные разъезды между Петроградом, Симбирском и Вологдой в условиях полуразрушенного транспорта, голода и эпидемий. В Петрограде Александр Петрович часто ходил пешком за десяток километров из Лесного в центр города для получения пайка сушеной воблы, так как городской транспорт не работал. Живя один в своей промерзшей, нетопленной квартире в Лесном, он едва не умер от свирепствовавшего тогда эпидемического гриппа — «испанки». Один из друзей и сослуживцев по Лесному институту — В. П. Мальчевский, впоследствии умерший от голода во время блокады Ленинграда в Отечественную войну, — вынес тогда Александра Петровича в бессознательном состоянии из его квартиры и тащил на руках километра полтора до ближайшей больницы. Затем зимой 1921—1922 годов в Петрограде Александр Петрович перенес тяжелую дистрофию; но весной сумел добраться до Симбирска, где в то время голод уже прошел, и благодаря этому выжил.
О жизни Александра Петровича в те годы в районе Симбирска очень выразительно пишет его друг, профессор Воронежского сельскохозяйственного института П. И. Подгорный, который тогда работал в той же местности агрономом: «Как сейчас вижу худощавого, очень подвижного и выносливого человека, неугомонного в работе энтузиаста, с приятным лицом, озаренным подкупающей улыбкой...» «Александр Петрович был удивительным оптимистом, хотя называл он себя «неунывающим меланхоликом». Он был крайне невзыскательным и очень скромным в своих притязаниях человеком. Меня всегда поражала удивительная способность его в любых условиях и с неизменным подъемом напряженно работать...» (Письмо П. И. Подгорного по поводу смерти А. П. Шенникова, 1962 г. Архив семьи А. П. Шенникова).
Александр Петрович находил время для участия в научной и культурной жизни тех местностей, где ему приходилось работать. Он был членом Вологодского и почетным членом Симбирского краеведческих обществ, постоянно помогал лекциями и консультациями местным работникам сельского хозяйства, писал статьи и заметки по вопросам луговедения в местные журналы.
Александр Петрович не только работал сам, но сумел увлечь своим энтузиазмом несколько коллективов сотрудников, что само по себе было крайне трудно в такие годы, когда далеко не все представители научной интеллигенции выдерживали трудности и сохраняли работоспособность. Из людей, работавших с ним в тот период, вышло затем немало крупных научных работников.
В районе Симбирска начали свою научную деятельность под руководством А. П. Шенникова, кроме погибшего на фронте А. А. Горбовского, И. Д. Богдановская-Гиенэф, Е. П. Баратынская, В. М. Попова, В. И. Серпухова, Е. Е. Куликова, В. Ф. Фармаковская, Э. М. Линген, Т. М. Шиц, Е. В. Никитина, В. Н. Апраксин, В. Ф. Маталаева, М. Н. Савельева, 3. М. Коренавкина и другие.
В Вологодском молочнохозяйственном институте и на опытной станции работали выпускники Москозской сельскохозяйственной академии Е. А. Дояренко, Ф. Ю. Гельцер, Н. С. Голубцова, С. И. Синицын и выпускники петроградских высших учебных заведений В. Ф. Корякина, В. И. Чирков, Е. Я. Достойнова, А. С. Королева, М. М. Голубева, Р. П. Бологовская, К. Н. Игошина, Н. А. Асеева. На период летних работ туда приезжали по приглашению А. П. Шенникова академик С. П. Костычев, профессор О. А. Вальтер, преподаватели Петроградского университета и Лесного института М. П. Корсакова, М. Ф. Тильман, Е. С. Цветкова.
Публикация материалов симбирских и вологодских исследований А. П. Шенникова была завершена, в основном, к 1930 году. С 1917 по 1930 годы Александр Петрович опубликовал более 30 работ, в том числе капитальную монографию «Волжские луга Средневолжской области» (Л., 1930). Эти работы А. П. Шенникова вошли в историю луговедения и геоботаники как образцы углубленного и всестороннего изучения луговой растительности. Помимо ценного фактического материала, они содержат ряд выводов и обобщений общенаучного характера.
В работах этого периода выяснялись общие закономерности образования и развития пойменных лугов, характер влияния выпаса скота на луговую растительность, сезонные и многолетние изменения (динамика) луговой растительности и ряд других вопросов.
В опубликованных в 1919—1930 годах работах о волжских лугах было обосновано разделение лугов в каждой из выделенных ранее зон поймы (приречная, центральная, притеррасная) на основании экологических признаков (глубины и продолжительности заливания полыми водами) на луга низкого, среднего и высокого уровней. Это расчленение пойменных лугов прочно вошло в луговедение и используется до настоящего времени.
На примере волжских лугов А. П. Шенников раскрыл основные закономерности влияния зональных факторов на пойменные луга. Он показал, что при переходе от лугов прирусловой поймы к притеррасным лугам, от лугов низкого уровня к лугам высокого уровня, а также по мере продвижения от устья реки к ее истокам, в растительном покрове поймы усиливается роль зональных факторов, и в связи с этим в травостоях азональные луговые элементы постепенно сменяются зональными.
При изучении семенного возобновления луговых трав были установлены: поражающая наблюдателя скудность его в естественных условиях, чрезвычайная бедность видового состава всходов и огромная их смертность, при этом выяснилось отрицательное влияние мохового покрова на семенное размножение луговых трав.
Рядом опытов было показано, что мнение о вредности выпаса скота на лугах не всегда является правильным,— в известных случаях выпас может вести и к улучшению лугов. Положение о возможности улучшения лугов через правильно организованный выпас,— в настоящее время общепризнанное, — в то время было новым и имело большое значение для сельскохозяйственной практики. Было установлено, что растительный покров лугов, который наблюдатель видит в каждый данный момент, не является постоянным и неизменным, а непрерывно изменяется как от года к году, так и в течение каждого сезона (от весны до осени). При изучении годичных (от года к году) изменений лугов было выяснено, что наиболее устойчиво из года в год сохраняются флористический состав (набор видов растений), процентные соотношения между побегами злаков и разнотравья по численности и весу, и, наконец, направление изменений структуры травостоя от весны к осени. Наоборот, подвержены сильным изменениям различные формы фенологических явлений (сроки зацветания, плодоношения, отмирания и пр.), абсолютная численность и производительность (густота и масса), аспект (внешность) и явления семенного и вегетативного возобновления.
При работах в районе Вологды было установлено, что весь период вегетации лугового сообщества северных лугов состоит из семи фенологических стадий (зимний период покоя—8-я стадия): 1) предвесенняя стадия, 2) стадия начала фенологической весны сообщества, 3) разгар весны, 4) конец весны — начало лета, 5) разгар лета (апогей фенологического развития), 6) конец лета, 7) фенологическая осень. Оказалось, что отдельные фенологические стадии луга могут настолько сильно отличаться друг от друга по внешности (своим аспектом), что при разовых посещениях в разное время вегетации один и тот же участок может быть ошибочно отнесен к различным ассоциациям. Этот вывод имел большое методическое значение для правильной организации луговедческих исследований.
А. П. Шенников внес много нового в методику геоботанических исследований. Важнейшим его достижением в этой области было начало разработки методов экспериментальной геоботаники. А. П. Шенников, наряду с В. Н. Сукачевым, явился основоположником экспериментальной геоботаники в СССР.
Уже с первых лет работы на луговых стационарах А. П. Шенников пришел к выводу, что одного пассивного наблюдения за луговой (и любой другой) растительностью, как бы долго оно ни продолжалось, недостаточно для разработки всесторонней теории растительного сообщества. Необходимы точный количественный учет и измерение факторов, определяющих существование растительного сообщества, что возможно лишь при использовании эксперимента.
С программными докладами и статьями по этому вопросу А. П. Шенников начал выступать еще накануне Октябрьской революции. В 1921 году в статье «Фитоценология и опытное дело» он наметил три основных группы факторов, подлежащих экспериментальному изучению — свойства растения, внешняя среда, влияние растений друг на друга, и так определил последовательность изучения этих факторов: от изучения свойств самих растений — к влиянию на них среды в условиях отсутствия конкуренции и взаимовлияний растений друг на друга, и далее к изучению влияния растений друг на друга в условиях совместного произрастания их в фитоценозе. На Вологодской опытной станции он совместно со своими сотрудниками провел ряд превосходных экспериментов по изучению многих сторон жизни отдельных видов луговых трав и луговых сообществ, в том числе исследовал влияние на луговую растительность различных режимов выпаса и сенокошения, а также различных приемов улучшения лугов.
Существенным новшеством в геоботанической методике был и так называемый метод фенологических спектров — разработанный А. П. Шенниковым новый метод графического изображения сезонных изменений растительного сообщества. Именно с помощью этого метода были выявлены упомянутые выше фенологические стадии развития луговых сообществ.
Метод фенологических спектров, примененный А. П. Шенниковым для изучения луговой растительности, в дальнейшем был использован многими советскими и зарубежными авторами для исследования других типов растительности — лесной, болотной, пустынной. Работа о фенологических спектрах, впервые изданная в 1928 году в Вологде, была уже в начале 1930-х годов переведена на немецкий язык и издана в Германии и в Австрии.
В целом, исследования лугов, проведенные под руководством А. П. Шенникова в первое десятилетие советской власти, сыграли весьма существенную роль в обосновании путей развития колхозного сельскохозяйственного производства и не потеряли своего народнохозяйственного значения до наших дней. На их основании были выработаны широко применяемые в наше время рекомендации по улучшению лугов (искусственный посев трав, борьба с луговыми сорняками и вредными травами, удобрение лугов и другие приемы), по устранению колебаний урожаев лугов, по организации выпаса скота на лугах и т. п.
Большое практическое значение выполненных исследований вытекало из принципиальной установки А. П. Шенникова о том, что сама геоботаника, как наука о растительном покрове, возникла и развивается в результате сознательного стремления использовать научные ботанические знания для нужд народного хозяйства.
ИССЛЕДОВАНИЯ ЛУГОВ СИМБИРСКОЙ И ВОЛОГОДСКОЙ ГУБЕРНИЙ
Надо ли говорить, что Александр Петрович Шенников — внук крестьянина и сын сельского учителя, выросший среди крестьян и их детей, — сразу и без колебаний понял и принял Октябрьскую социалистическую революцию. Он немедленно оценил безграничные возможности, открывшиеся для развития науки. Пламенный призыв корифея русской ботаники К. А. Тимирязева «Работать, работать, работать... С утра до вечера и с края до края страны», его призыв к «труженикам мышц и труженикам мысли» сомкнуться в общую армию, «Красную армию труда» Александр Петрович воспринял, как призыв своего сердца. Напряженность его работы еще более возросла. Одновременно он успевал работать в трех, четырех и более местах.
Социалистическое хозяйство потребовало прежде всего учета количества и качества наличного земельного фонда, в том числе лугов. Поэтому в первые же годы советской власти, несмотря на многие трудности, связанные с гражданской войной и разрухой, начались экспедиционные исследования лугов и пастбищ. В короткое время они обогатили луговедение большим количеством новых материалов. Они были школой для массы молодых геоботаников, для подготовки которых в университетах и сельскохозяйственных институтах были созданы кафедры и курсы геоботаники и луговедения. Впоследствии А. П. Шенников писал: «Характернейшей чертой исследований этого периода, в связи о учетными задачами его, было выявление количества и продуктивности луговой площади различных типов и ее размещения. Это привело к расцвету геоботанической картографии кормовых угодий и геоботанического районирования» (А. П. Шенников. Луговедение, стр. 11).
В первые годы после Октябрьской революции Александр Петрович продолжал преподавать в Петроградском лесном институте. Бестужевские курсы, где он преподавал с 1914 года, в 1918 году были влиты в Петроградский университет, и Александр Петрович вошел в число его преподавателей. Тогда же, в 1918 году, он выдержал магистерские экзамены и стал доцентом университета.
Благодаря усилиям П. П. Елизарова, работы под Симбирском не прекращались ни во время Февральской и Октябрьской революций, ни в первые годы гражданской войны. После ликвидации земства изучение лугов Волжской поймы продолжалось по заданиям Губземотдела. Несмотря на большую педагогическую нагрузку и на возраставшие трудности, связанные с войной, Александр Петрович в каждый летний сезон находил возможность посещать симбирские стационары и руководить работой своих сотрудников. Летом 1918 года, когда Симбирск был временно захвачен белогвардейцами, члены экспедиции продолжали работу в соседних районах, оставшихся под контролем Красной Армии, и не раз подвергались смертельной опасности из-за прорывавшихся через линию фронта белогвардейских разъездов. Работу пришлось прервать только в 1921 году в связи с засухой и началом голода в Поволжье.
Не удовлетворяясь этими работами, А. П. Шенников в 1918 году внес предложение об организации стационарных луговедческих исследований в районе Вологды, при Вологодском молочнохозяйственном институте и Вологодской областной опытной сельскохозяйственной станции. Эти работы были тогда же начаты под руководством Александра Петровича в районе поселков Молочное и Марфино и продолжались до 1929 года.
В те же годы А. П. Шенников еще более расширил и свою педагогическую деятельность. Продолжая преподавать в Лесном институте и в университете, с 1919 по 1922 годы он был профессором кафедры ботаники Петроградского агрономического института в Детском Селе (ныне г. Пушкин) близ Петрограда, а с 1920 по 1924 годы — профессором и заведующим кафедрой луговедения и луговодства Вологодского молочнохозяйственного института.
Таким образом, в тяжелейшие годы гражданской войны и послевоенной разрухи А. П. Шенников преподавал одновременно в четырех высших учебных заведениях и руководил стационарными исследованиями лугов в двух районах — под Симбирском и под Вологдой. Работа на Севере не ограничивалась стационарными исследованиями, предпринимались и экспедиции. Так, например, в 1922 году А. П. Шенников участвовал в обследовании лугов близ Архангельска.
Работа в это трудное для нашей страны время требовала огромной выносливости, настойчивости, выдающихся организаторских способностей. При неизбежных в революционные годы многократных реорганизациях местных органов власти надо было непрерывно доказывать и отстаивать необходимость и актуальность работы. Нужно было постоянно добывать то помещения для работы, то товарные вагоны для перевозки оборудования, то, наконец, просто одежду и питание для сотрудников и для себя.
Едва ли не наибольшую трудность составляли непрерывные разъезды между Петроградом, Симбирском и Вологдой в условиях полуразрушенного транспорта, голода и эпидемий. В Петрограде Александр Петрович часто ходил пешком за десяток километров из Лесного в центр города для получения пайка сушеной воблы, так как городской транспорт не работал. Живя один в своей промерзшей, нетопленной квартире в Лесном, он едва не умер от свирепствовавшего тогда эпидемического гриппа — «испанки». Один из друзей и сослуживцев по Лесному институту — В. П. Мальчевский, впоследствии умерший от голода во время блокады Ленинграда в Отечественную войну, — вынес тогда Александра Петровича в бессознательном состоянии из его квартиры и тащил на руках километра полтора до ближайшей больницы. Затем зимой 1921—1922 годов в Петрограде Александр Петрович перенес тяжелую дистрофию; но весной сумел добраться до Симбирска, где в то время голод уже прошел, и благодаря этому выжил.
О жизни Александра Петровича в те годы в районе Симбирска очень выразительно пишет его друг, профессор Воронежского сельскохозяйственного института П. И. Подгорный, который тогда работал в той же местности агрономом: «Как сейчас вижу худощавого, очень подвижного и выносливого человека, неугомонного в работе энтузиаста, с приятным лицом, озаренным подкупающей улыбкой...» «Александр Петрович был удивительным оптимистом, хотя называл он себя «неунывающим меланхоликом». Он был крайне невзыскательным и очень скромным в своих притязаниях человеком. Меня всегда поражала удивительная способность его в любых условиях и с неизменным подъемом напряженно работать...» (Письмо П. И. Подгорного по поводу смерти А. П. Шенникова, 1962 г. Архив семьи А. П. Шенникова).
Александр Петрович находил время для участия в научной и культурной жизни тех местностей, где ему приходилось работать. Он был членом Вологодского и почетным членом Симбирского краеведческих обществ, постоянно помогал лекциями и консультациями местным работникам сельского хозяйства, писал статьи и заметки по вопросам луговедения в местные журналы.
Александр Петрович не только работал сам, но сумел увлечь своим энтузиазмом несколько коллективов сотрудников, что само по себе было крайне трудно в такие годы, когда далеко не все представители научной интеллигенции выдерживали трудности и сохраняли работоспособность. Из людей, работавших с ним в тот период, вышло затем немало крупных научных работников.
В районе Симбирска начали свою научную деятельность под руководством А. П. Шенникова, кроме погибшего на фронте А. А. Горбовского, И. Д. Богдановская-Гиенэф, Е. П. Баратынская, В. М. Попова, В. И. Серпухова, Е. Е. Куликова, В. Ф. Фармаковская, Э. М. Линген, Т. М. Шиц, Е. В. Никитина, В. Н. Апраксин, В. Ф. Маталаева, М. Н. Савельева, 3. М. Коренавкина и другие.
В Вологодском молочнохозяйственном институте и на опытной станции работали выпускники Москозской сельскохозяйственной академии Е. А. Дояренко, Ф. Ю. Гельцер, Н. С. Голубцова, С. И. Синицын и выпускники петроградских высших учебных заведений В. Ф. Корякина, В. И. Чирков, Е. Я. Достойнова, А. С. Королева, М. М. Голубева, Р. П. Бологовская, К. Н. Игошина, Н. А. Асеева. На период летних работ туда приезжали по приглашению А. П. Шенникова академик С. П. Костычев, профессор О. А. Вальтер, преподаватели Петроградского университета и Лесного института М. П. Корсакова, М. Ф. Тильман, Е. С. Цветкова.
Публикация материалов симбирских и вологодских исследований А. П. Шенникова была завершена, в основном, к 1930 году. С 1917 по 1930 годы Александр Петрович опубликовал более 30 работ, в том числе капитальную монографию «Волжские луга Средневолжской области» (Л., 1930). Эти работы А. П. Шенникова вошли в историю луговедения и геоботаники как образцы углубленного и всестороннего изучения луговой растительности. Помимо ценного фактического материала, они содержат ряд выводов и обобщений общенаучного характера.
В работах этого периода выяснялись общие закономерности образования и развития пойменных лугов, характер влияния выпаса скота на луговую растительность, сезонные и многолетние изменения (динамика) луговой растительности и ряд других вопросов.
В опубликованных в 1919—1930 годах работах о волжских лугах было обосновано разделение лугов в каждой из выделенных ранее зон поймы (приречная, центральная, притеррасная) на основании экологических признаков (глубины и продолжительности заливания полыми водами) на луга низкого, среднего и высокого уровней. Это расчленение пойменных лугов прочно вошло в луговедение и используется до настоящего времени.
На примере волжских лугов А. П. Шенников раскрыл основные закономерности влияния зональных факторов на пойменные луга. Он показал, что при переходе от лугов прирусловой поймы к притеррасным лугам, от лугов низкого уровня к лугам высокого уровня, а также по мере продвижения от устья реки к ее истокам, в растительном покрове поймы усиливается роль зональных факторов, и в связи с этим в травостоях азональные луговые элементы постепенно сменяются зональными.
При изучении семенного возобновления луговых трав были установлены: поражающая наблюдателя скудность его в естественных условиях, чрезвычайная бедность видового состава всходов и огромная их смертность, при этом выяснилось отрицательное влияние мохового покрова на семенное размножение луговых трав.
Рядом опытов было показано, что мнение о вредности выпаса скота на лугах не всегда является правильным,— в известных случаях выпас может вести и к улучшению лугов. Положение о возможности улучшения лугов через правильно организованный выпас,— в настоящее время общепризнанное, — в то время было новым и имело большое значение для сельскохозяйственной практики. Было установлено, что растительный покров лугов, который наблюдатель видит в каждый данный момент, не является постоянным и неизменным, а непрерывно изменяется как от года к году, так и в течение каждого сезона (от весны до осени). При изучении годичных (от года к году) изменений лугов было выяснено, что наиболее устойчиво из года в год сохраняются флористический состав (набор видов растений), процентные соотношения между побегами злаков и разнотравья по численности и весу, и, наконец, направление изменений структуры травостоя от весны к осени. Наоборот, подвержены сильным изменениям различные формы фенологических явлений (сроки зацветания, плодоношения, отмирания и пр.), абсолютная численность и производительность (густота и масса), аспект (внешность) и явления семенного и вегетативного возобновления.
При работах в районе Вологды было установлено, что весь период вегетации лугового сообщества северных лугов состоит из семи фенологических стадий (зимний период покоя—8-я стадия): 1) предвесенняя стадия, 2) стадия начала фенологической весны сообщества, 3) разгар весны, 4) конец весны — начало лета, 5) разгар лета (апогей фенологического развития), 6) конец лета, 7) фенологическая осень. Оказалось, что отдельные фенологические стадии луга могут настолько сильно отличаться друг от друга по внешности (своим аспектом), что при разовых посещениях в разное время вегетации один и тот же участок может быть ошибочно отнесен к различным ассоциациям. Этот вывод имел большое методическое значение для правильной организации луговедческих исследований.
А. П. Шенников внес много нового в методику геоботанических исследований. Важнейшим его достижением в этой области было начало разработки методов экспериментальной геоботаники. А. П. Шенников, наряду с В. Н. Сукачевым, явился основоположником экспериментальной геоботаники в СССР.
Уже с первых лет работы на луговых стационарах А. П. Шенников пришел к выводу, что одного пассивного наблюдения за луговой (и любой другой) растительностью, как бы долго оно ни продолжалось, недостаточно для разработки всесторонней теории растительного сообщества. Необходимы точный количественный учет и измерение факторов, определяющих существование растительного сообщества, что возможно лишь при использовании эксперимента.
С программными докладами и статьями по этому вопросу А. П. Шенников начал выступать еще накануне Октябрьской революции. В 1921 году в статье «Фитоценология и опытное дело» он наметил три основных группы факторов, подлежащих экспериментальному изучению — свойства растения, внешняя среда, влияние растений друг на друга, и так определил последовательность изучения этих факторов: от изучения свойств самих растений — к влиянию на них среды в условиях отсутствия конкуренции и взаимовлияний растений друг на друга, и далее к изучению влияния растений друг на друга в условиях совместного произрастания их в фитоценозе. На Вологодской опытной станции он совместно со своими сотрудниками провел ряд превосходных экспериментов по изучению многих сторон жизни отдельных видов луговых трав и луговых сообществ, в том числе исследовал влияние на луговую растительность различных режимов выпаса и сенокошения, а также различных приемов улучшения лугов.
Существенным новшеством в геоботанической методике был и так называемый метод фенологических спектров — разработанный А. П. Шенниковым новый метод графического изображения сезонных изменений растительного сообщества. Именно с помощью этого метода были выявлены упомянутые выше фенологические стадии развития луговых сообществ.
Метод фенологических спектров, примененный А. П. Шенниковым для изучения луговой растительности, в дальнейшем был использован многими советскими и зарубежными авторами для исследования других типов растительности — лесной, болотной, пустынной. Работа о фенологических спектрах, впервые изданная в 1928 году в Вологде, была уже в начале 1930-х годов переведена на немецкий язык и издана в Германии и в Австрии.
В целом, исследования лугов, проведенные под руководством А. П. Шенникова в первое десятилетие советской власти, сыграли весьма существенную роль в обосновании путей развития колхозного сельскохозяйственного производства и не потеряли своего народнохозяйственного значения до наших дней. На их основании были выработаны широко применяемые в наше время рекомендации по улучшению лугов (искусственный посев трав, борьба с луговыми сорняками и вредными травами, удобрение лугов и другие приемы), по устранению колебаний урожаев лугов, по организации выпаса скота на лугах и т. п.
Большое практическое значение выполненных исследований вытекало из принципиальной установки А. П. Шенникова о том, что сама геоботаника, как наука о растительном покрове, возникла и развивается в результате сознательного стремления использовать научные ботанические знания для нужд народного хозяйства.