Первый советский полет(экспедиция 1924 г.)
Пионером советских полетов на нашем Севере, и в частности на островах Новой Земли, является заслуженный морской летчик Борис Григорьевич Чухновский. Его первые полеты на Новую Землю легли в основу дальнейшей авиаработы в Карском море, оказавшей чрезвычайную помощь Карским экспедициям, экспедициям к устьям Оби и Енисея и вообще в деле освоения Карского моря {1}.
О своем первом полете на Новую Землю, легшем в основу всех остальных полетов в арктическом секторе нашего Союза. Чухновский пишет следующее:
«По самой сути воздушных передвижений, несравненно более быстрых и не зависящих от земных преград, напрашивается применение летательных машин для обследования, проникновения и сообщения в областях, трудно достижимых обычными водными или земными средствами передвижения.
«Одной из таких малодоступных «стран будущего» является полярная область и, в частности, район Северного морского пути, проходящий через Карское море, с весьма непостоянным летним режимом ледяного покрова.
«Радиостанции, обладая слишком малым кругозором, не могут давать исчерпывающих сведений о состоянии льдов на расстоянии дальше 10—20 км. Ледовая разведка с помощью ледокола часто бывает невыполнима из-за тяжелых льдов в том направлении, где она должна производиться; вообще же она чрезвычайно медленна и сравнительно мало
{1} Первые полеты в Арктику и, в частности, на Новую Землю совершил летчик Нагурский производивший в 1914 г. поиски полярной экспедиции «Седова». Нагурский долетал до острова Панкратьева и на далеко несовершенной машине уходил далеко во льды Баренцова моря.[28]
действительна, так как видимость с корабля не превышает того расстояния, которое плавающие льды могут пройти в течение суток. Гидрографические работы, обеспечивающие безопасность кораблевождения у берегов Новой Земли, полуострова Ямал, островов и проливов Карского моря, недостаточны и не скоро еще будут удовлетворять мореплавателей. Во всех этих случаях, и даже в последнем, авиация была в состоянии оказать большую помощь.
«Определение возможности совершения полетов, условий летания в полярных морях, а также способов и направлений применения авиации и было тем заданием, которое должен был выполнить самолет, взятый Северной гидрографической экспедицией в 1924 г. Для указанных полетов был приспособлен поплавковый самолет «Ю-20» с усиленным против обычного шасси и снабженный приспособлением для плановой съемки при помощи аэрофотоаппарата системы Потте.
«Базируясь на радиостанцию Маточкин шар, с 21 по 27 августа удалось сделать шесть полетов общей продолжительностью 7 ч. 20 м.
«Полеты 22 августа с командиром Гидрографического судна «Азимут»
Н. И. Евгеновым к заливу Чекина на север от радиостанции, 24 августа с гидрографом И. Е. Бялокозом тоже к северу до залива Незнаемого и 27 августа с участником экспедиции «Седова»
Н. В. Пинегиным к югу до острова Мехренгина выяснили картину распространения льдов, которые оказались прижатыми к средней части восточного берега Новой Земли и распространявшимися примерно на 150 км к северу и югу от Маточкина шара. Распространение льдов в сторону открытого моря, т. е. к востоку, можно было определить по видимым в некоторых направлениях полосам чистой воды в среднем 100—120 км.
«Особенностью атмосферных условий нужно признать быструю смену силы и направления ветра и сильную облачность, резко подымавшуюся выше 500 м. Эти условия были характерными в течение 40 дней пребывания самолета на Новой Земле.
«По окончании полетов по разведке льдов 5 сентября я перелетел на западный берег Новой Земли к гидрографическим судам, ушедшим на проводы зафрахтованного экспедицией парохода "Юшар", отправлявшегося в Архангельск. По возвращении 7 сентября на радиостанцию Маточкин шар полеты были прекращены в целях экономии бензина и масла, ввиду того что предполагался поход на север к мысу Жела-
[29]
ния и требовалась в дальнейшем глубокая разведка льдов.
«22 сентября льды вошли в пролив, и суда экспедиции были вынуждены ночью покинуть стоянку против радиостанции и перейти к работам на западный берег Новой Земли. При столь быстром напоре льдов, происшедшем, повидимому, под влиянием дующих в Карском морю восточных ветров, самолету вылететь самостоятельно не удалось, и его пришлось буксировать судном среди льдов до середины пролива Маточкин шар. Отсюда в тот же день была произведена разведка льдов у радиостанции, которая показала, что льды рассеиваются и больше в пролив не нагоняются. Но все же постоянным местом базирования теперь был выбран западный выход Маточкина шара, откуда и были совершены полеты к северу и югу по берегу Баренцова моря.
«23 сентября мной было совершен с наблюдателем Пинегиным наиболее продолжительный полет на север до траверсы Мелкой губы и 24 сентября — полет с гидрографом
И. Д. Жонголовичем к острову Панькову и мысу Митюшову.
«Последние полеты имели заданием отыскание малых глубин у западных берегов Новой Земли, так как еще при полетах в Карском море выяснилась возможность наблюдения под воду на глубину до 25 м. Результатом полетов явилось определение неизвестных до того времени и опасных для кораблевождения малых глубин у восточного и западного входов в Маточкин шар. Банки были найдены против острова Митюшова, у западного входа в Маточкин шар, у Сухого носа и против мыса Шуберта на восточном берегу. Всего на Новой Земле самолет был в воздухе в 1924 г. 12 ч. 50 м.
«Несмотря на отсутствие оборудованной базы, отсутствие опыта в приспособлении и снабжении самолета для работы в полярных условиях, несмотря на исключительно неблагоприятную в 1924 г. погоду ни на то, что полеты совершались одним самолетом, а не парой, настоящая попытка использования самолета показала, что авиация может успешно работать на севере и что там ее работа весьма полезна.
«Выяснилось, что применение авиации в целях разведки местонахождения и характера льдов, важной для безопасности кораблевождения, к тому же помогающей промысловым судам находить зверя, в целях отыскания отдельных банок и перспективной и плановой фотосъемки отдельных небольших заливов и бухт может быть весьма полезным.
«Благоприятными обстоятельствами при полетах в Карском море являются: непостоянство погоды, гарантирующее, что
[30]
большое пространство береговой полосы не может быть одновременно закрыто атмосферными осадками, делающими невозможным возвращение самолета на базу, -а также изрезанность берегов Новой Земли хорошо защищенными бухтами и заливами, в которых всегда можно найти защиту от непогоды. Для разведки льдов в открытом море основными требованиями, которые нужно предъявлять к самолету, являются: большая мореходность, возможно меньший пробег при взлете и посадке и надежность работы мотора. Большая скорость полета не только не является необходимой, но даже может мешать при изыскании подводных опасностей и наблюдении характера льдов. Радиус действия самолета для разведки льдов в Карском море должен быть равен примерно 400—450 км. В помощь гидрографическим работам целесообразнее всего применять самолеты, передавая их береговым партиям для рекогносцировочных целей при триангуляции и промерных работах. В случае же производства промера судами или похода последних в районы, угрожаемые тяжелыми льдами, самолеты должны базироваться на суда».
[31]
Родзевич Н.Н. Советские самолеты в Арктике.pdf