3. «ФЕДОР ЛИТКЕ»Das Steuer, wer führt’s?
Der sicherste Seemann!
Кто правит рулем?
Надежнейший кормчий!
Рихард Вагнер,
«Тристан и Изольда».
«Литке» пересекает Японское море, держа курс на Лаперузов пролив. Это наше первое море, впереди их еще много: Охотское, Чукотское, Восточно-Сибирское, Лаптевых, Карское, Баренцово. Пасмурно, качки почти нет. Хотя мне раньше и приходилось бывать на нашем ледорезе, — тогда, когда он еще работал в Архангельске, — но на море я на нем еще не плавал. Поэтому эти первые дни я посвящаю более близкому знакомству с кораблем. Мореходные качества его превосходны. Кроме того, он необычайно изящен, и внешние формы его полны динамики. Во Владивостокском порту «Литке», свежевыкрашенный, сверкающий чистотой, резко выделялся среди мрачных и неуклюжих грузовиков. «Как белый лебедь», — сказала про ледорез одному из штурманов провожавшая его знакомая.
«Литке» был выстроен для канадского правительства в Барроу, в Англии, в 1909 году и первоначально назывался «Earl Grey». В Канаде он обслуживал зимой почтово-пассажирскую линию между Квебеком и островами Принца Эдуарда, летом же охранял рыбные промыслы, служа иногда яхтой для герцога Канадского. Это последнее обстоятельство, повидимому, и явилось источником той версии, по которой «Литке», якобы, был выстроен по прихоти какого-то американского миллиардера и обставлен с необычайной роскошью, как полагается увеселительной яхте. В одной дальневосточной газете можно было даже прочесть, что трюмы «Литке» специально приспособлены для перевозки шампанского. Все это, конечно, не более как плод досужей фантазии. «Литке» выстроен для борьбы со льдами и выстроен, притом, очень хорошо.
[29]
В начале империалистической войны «Earl Grey» был приобретен царским правительством для обслуживания Архангельского порта и зимней навигации по Белому морю. Он прибыл в Архангельск в октябре 1914 года. 18 октября на ледорезе был поднят русский флаг, а 1 ноября корабль, в торжественной обстановке, был переименован в «Канаду». Первым командиром «Канады» был капитан Н. К. Мукалов, в свое время совершивший первое плавание на грузовом пароходе («Колыма») из Владивостока в устье Колымы (1911 г. ). В качестве второго помощника (позже старшего штурмана) на «Канаде» с первых дней ее пребывания в русских водах до июля 1916 года работал В. И. Альбанов, известный своим участием в трагической экспедиции Брусилова на «Св. Анне».
Зимою 1917 года «Канада» наскочила в бухте Иоканга (Кольский полуостров) на камни. Корабль получил при этом пробоину, и кормовая его часть затонула. Прибывшим в Иокангу спасательным судам, после долгих усилий, удалось поднять корабль.
Во время интервенции на Севере «Канада» фактически находилась в распоряжении английского адмиралтейства. Об этом красноречиво свидетельствуют записи в судовом журнале. Так, например, 26 августа 1918 года значится: «Получено распоряжение и секретная инструкция от британского адмиралтейства сняться 27 августа в 2 часа дня и итти в море». Или 29 ноября того же года: «Получен приказ английского адмиралтейства, чтобы в 15 часов выйти в море». Осенью 1918 года «Канада» ходила на ремонт в Англию, зимою 1918/19 г. поддерживала почтово-пассажирское сообщение между Архангельском и Мурманском. Всего таких рейсов было выполнено пять, причем осуществлялись они также в течение наиболее тяжелого в ледовом отношении периода года (февраль, март, апрель).
Судовые журналы «Канады» сохранили несколько интересных записей, характеризующих время интервенции. Так, 12 мая 1919 года капитан Мукалов заносит в вахтенный журнал следующее: «Сего числа остановились в 12 часов на якоре против пристани даль-
[30]
него плавания {1} для проверки, по заявлению майора Фр... (неразборчиво), пассажиров. В действительности, производился обыск в помещении служащих и в машине. После моего требования показать ордер на обыск, я был арестован офицером английской службы и отправлен на берег. После опроса и дачи подписки о явке по требованию власти, отправлен на ледокол. Н. Мукалов». Через три дня аналогичный инцидент произошел в Мурманске, о чем в судовом журнале имеется следующая запись: «По приходе ледокола в Мурманск мне был предъявлен ордер на производство полного обыска, что и было исполнено. Ничего и никого найдено не было. Н. Мукалов».
Установление в Северном крае советской власти нашло себе следующее отражение на страницах судового журнала.
«19 февраля 1920 года. У «Экономии» (Архангельск). В 1 ч. 10 м. дня стали раздаваться крики с берега: «Перестать работать! Старая власть пала и бежит на ледокол «Козьма Минин» и яхту «Ярославна». Остановили машину. В виду того, что на створах «Экономии» стояла «Ярославна», вооруженная орудиями, не решались поднять красный флаг, ибо боялись быть расстрелянными. Послали на берег объявить рабочим и новой власти, что ледокол присоединяется к ним. В 3 ч. 11 м. «Ярославна» с «Мининым» дали ход и открыли огонь по направлению города и ледокола № 6. В 6 ч. огонь прекратился. Арестованные по недоразумению командир и старший механик освобождены. В 7 ч. 30 м. по приказанию власти из города подняли пары и пошли в город Соломбалу, к артиллерийской пристани. В 12 ч. приступили к срочной установке орудий на баке. — 20 февраля. Окончили установку орудий. Прибыл десант в 180 человек вместе с уполномоченным Комитета охраны. В 3 ч. 20 м. снялись и пошли вниз по реке Северной Двине. — 21 февраля. В 7 ч. 40 м. прошли траверз Зимнегорского маяка. Идем полным ходом разводьями, местами гладкими полями, на поиски ледокола «Козьма Минин». В 11 ч.
{1} В Архангельске.[31]
50 м. слева, на 3 румба от курса, заметили стоящие во льду суда «Козьма Минин», «Русанов», «Сибиряков» и «Таймыр». Взяли курс на них. Дали радиотелеграмму, чтобы сдались. Когда приблизились к упомянутым судам на расстояние 5—6 миль, ледокол «Козьма Минин» открыл огонь. Вследствие порчи одной нашей пушки и превосходства пушки «Козьмы Минина» судовой комитет и представитель от экспедиционных отрядов повернули обратно в Архангельск».
Через несколько дней «Канада» была снова отправлена в море на розыски «Ярославны». 1 апреля ледорез подошел к яхте и, взяв ее на буксир, повел в Архангельск. Белых на яхте в это время уже не было — они перебрались на «Козьму Минина», на котором и бежали за границу.
15 мая 1920 года имеется следующая запись в судовом журнале: «Согласно приказа Коморси от 15 мая с. г. за № 13 ледокол «Канада» переименовывается в вспомогательный крейсер 2 ранга, с зачислением в список судов Беломорской флотилии». Вместе с тем кораблю было присвоено тогда новое имя — «III Интернационал».
Коренное изменение быта судовых команд, последовавшее с установлением советской власти, находит себе отражение в виде короткой записи, ранее никогда не встречавшейся, теперь же повторяющейся ежедневно: «происходили занятия с неграмотными».
В 1920 году ледорез совершил свое первое плавание в арктических водах. История его такова. В январе этого года, т. е. еще до установления советской власти в Северном крае, из Архангельска в устье Индиги вышел ледокольный пароход «Соловей Будимирович» (ныне «Малыгин») с целью вывезти оттуда и доставить в Мурманск груз оленьего мяса. «Соловья Будимировича» затерло льдом у мыса Св. Нос Тиминский и вынесло в Печорское море, а затем через Карские Ворота в Карское море, где судно стало медленно дрейфовать на север. Так как при выходе в плавание на длительный ледовый дрейф не рассчитывали, то на судне не имелось ни достаточного запаса угля, ни продовольствия в необходимом количестве. Серьезность положения усугу-
[32]
блялась тем, что на борту «Соловья Будимировича» находились пассажиры, в том числе женщины. Для оказания помощи затертому во льдах «Соловью Будимировичу» советское правительство отправило два судна: из Архангельска — ледорез «III Интернационал» и из Англии — ледокол «Святогор» (ныне «Красин»). «III Интернационал» покинул Архангельск 15 июня и, пройдя Карские Ворота, где находились только отдельные льдины, 17 июня вышел в Карское море. Здесь был встречен мелко- и крупно-битый лед, которым ледорез шел со скоростью 3—6 узлов. На следующий день произошла встреча со «Святогором», а 19 июня оба ледокола пришвартовались к «Соловью Будимировичу», находившемуся в это время в широте 72°25' N, примерно на полпути между Новой Землей и Ямалом. После того, как «Соловей Будимирович» был снабжен углем, все три корабля 20 июня пошли в Карские Ворота. Здесь «Святогор» сел на банку, с которой ему удалось сняться только при помощи «III Интернационала». После захода в Белушью губу на Новой Земле, где на ледорез село 10 пассажиров, «III Интернационал» и «Соловей Будимирович» пошли в Архангельск, куда и прибыли 3 июля.
В июне 1921 года ледорез был передан Белмортрану, а 12 июля того же года он был переименован в «Федор Литке», в честь русского мореплавателя и гидрографа Федора Петровича Литке (1797—1882). {1}
В августе 1923 года «Литке» навсегда покинул Архангельск и перешел в Ленинград. Летом 1925 года ледорез был переброшен на Черное море, где он оставался до 1929 года, обслуживая зимнюю навигацию в Азовском море. В 1929 году «Литке» перешел во Владивосток, откуда он в том же году совершил пла-
{1} После того, как ледорез прошел в одну навигацию из Владивостока в Мурманск, вписав тем самым новую страницу в историю освоения Северного морского пути, начертанное на борту ледореза имя «Федор Литке» звучит до некоторой степени иронически. Литке, после его мало удачных плаваний в полярных морях, сделался ярым противником идеи Северного морского пути и утверждал, что морское сообщение между Европой и Сибирью «принадлежит к числу вещей невозможных».[33]
вание на остров Врангеля. На этом острове в 1926 году была основана колония эскимосов, выходцев из бухты Провидения, и устроена метеорологическая станция. Операция по устройству колонии была выполнена пароходом «Ставрополь» под командой капитана Миловзорова. Всего на острове Врангеля было оставлено население в 60 человек во главе с начальником острова Г. А. Ушаковым. Колония была снабжена всем необходимым на три года. В 1927 году остров был посещен двумя самолетами (летчики Кошелев и Лухт), смена же зимовщиков и снабжение острова должны были быть произведены в 1928 году. Однако, вышедший в этом году на остров Врангеля пароход «Ставрополь» не мог его достичь вследствие тяжелых льдов. Так как в 1929 году запасы продовольствия на острове должны были иссякнуть, то было решено послать достаточно активное судно, которое гарантировало бы достижение острова. Выбор пал на «Литке», командование которым было поручено известному капитану, неоднократно ходившему на Колыму, К. А. Дублицкому. {1}
«Литке» покинул Владивосток 14 июня 1929 года и 5 августа вошел в Чукотское море. Остров Врангеля в то лето был окружен многолетними полярными льдами, через которые ледорез долге не мог пробиться. С 8 по 23 августа судно было затерто к югу от острова Геральд. Только 29 августа, обогнув остров Геральд с севера, «Литке», наконец, удалось достичь бухты Роджерс на острове Врангеля. Выполнив разгрузочные операции, «Литке» 5 сентября вышел в обратный путь и 7 октября прибыл во Владивосток. За этот поход, протекавший в исключительно тяжелых условиях, ледорез и его командир были награждены орденом Трудового Красного знамени.
Уже через несколько дней, по возвращении во Владивосток, «Литке» получил задание итти в бухту Про-
{1} Плавание «Литке» к острову Врангеля в 1929 году описано в следующих книгах: 1) З. Рихтер, «На «Литке» к острову Врангеля», Москва. 1921, 2) З. Рихтер, «У белого пятна», Москва, 1931, 3) М Трублаини, «До Арктики через тропики» (на укр. языке), Харьков-Киев, 1931: 4) Г. Ратманов, «К гидрологии Восточно-Сибирского моря», Исследования морей СССР, вып. 13. 1930.[34]
видения для доставки туда самолетов, при помощи которых предполагалось вывезти пассажиров с зазимовавшего у мыса Шмидта парохода «Ставрополь». Этот рейс был выполнен опять под командованием К. А. Дублицкого. «Литке», на борту которого находились летчики М. Т. Слепнев, В. Л. Галышев и Ф. Б. Фарих, вышел из Владивостока 7 ноября и 23 ноября прибыл в бухту Провидения. Обратное плавание во Владивосток, начатое 9 декабря, было, вследствие почти непрерывных штормов, достигавших 11 баллов, и сильного обмерзания корабля, очень трудным. Во время нордостовой бури 25—26 декабря с ледореза снесло три спасательных шлюпки, моторный катер, кормовой компас, лот Томсона и все спасательные круги. Волной выбило несколько дверей, в результате чего кормовое твиндечное помещение и весь ахтерпик оказались залитыми водой. Носовой кубрик, куда вода проникла через якорные клюзы, также залило. Только 1 января 1930 года «Литке» вернулся во Владивосток. Здесь для ледореза не нашли лучшего применения, как поручить ему снабжение стоящих в порту пароходов водой. Обязанности водовоза «Литке» выполнял в течение почти двух лет.
Следующее свое экспедиционное плавание, на этот раз в Охотское море, «Литке» совершил в 1931/32 году. В начале зимы 1931 года в порту Аян замерз зафрахтованный китайский пароход «Дашинг», а советский пароход «Свирьстрой» затерло льдами на пути в Охотск. Для оказания помощи обоим судам был послан «Литке», вышедший из Владивостока 5 декабря, под командованием капитана Н. М. Николаева. Уже на третий день плавания началось обледенение судна, причем корка льда на надстройке и такелаже достигала толщины в 7—10 см. Девятого декабря, в широте 52°55' N и долготе 144°20' О, был встречен первый лед, а на следующий день «Литке» подошел к «Свирьстрою», который и провел через льды в Охотск. 21 декабря ледорез прибыл в Аян, где приступил к освобождению «Дашинга». Через несколько дней было получено радио, извещавшее, что «Свирьстрой», по выходе из Охотска, был снова зажат льдами
[35]
и дрейфует, получив серьезное повреждение руля. Высвободив «Свирьстрой», ледорез 3 января привел его вместе с «Дашингом» в Ногаево. Восьмого января «Литке» покинул Ногаево и пошел навстречу пароходу «Сахалин», высланному из Владивостока для снабжения ледореза углем. Интересно отметить, что на пути к «Сахалину» были встречены залежки нерп в 500—700 голов (в широте 57°14' N и долготе 153°39' О). Ледорез пробивался через льды с трудом, и только 22 января ему удалось подойти к «Сахалину» (в широте 54°50'N и долготе 154°16' O). Уголь на ледорезе был в это время уже полностью израсходован, и в течение последних дней пар в котлах поддерживался дровами и машинным маслом и смолой, смешанными со шлаком. Приняв с «Сахалина» уголь, ледорез повел его в Ногаево. К этому времени толщина ровного льда достигла 75 см, а наслоенного — 150 см. На проводку «Сахалина» через льды в Ногаево ушло более 800 тонн угля. Так как общее количество угля на находившихся в Ногаеве четырех судах («Литке», «Свирьстрой», «Дашинг» и «Сахалин») было меньше 800 тонн, то вывод из Ногаева на чистую воду, хотя бы одного парохода, не представлялся возможным. Из Владивостока был снова затребован уголь, который и был выслан на пароходе «Бурят», конвоировавшемся ледоколом «Давыдов» (под командой капитана К. А. Дублицкого). Однако, встретиться с угольщиком удалось не скоро, так как лед в это время года оказался для «Литке» уже не под силу. Вышедшему из Ногаева 11 февраля ледорезу уже 17 февраля (57° 10' N, 151° 18' O), в виду полной безнадежности пробиться через льды, не оставалось другого выхода, как лечь в ледовый дрейф. Капитан Н. М. Николаев издал в этот день следующий приказ: «Неблагоприятно сложившиеся обстоятельства — тяжелая ледовая обстановка и весьма ограниченное количество угля — вызвали вынужденное прекращение дальнейшего продвижения в целях сохранения оставшегося количества топлива до более благоприятных условий. В связи с этим приказываю старшему механику немедленно прекратить пары в котлах, оставив в действии лишь один котел для отопления и
[36]
откачки воды, а также необходимого на первые дни освещения».
Ледовый дрейф «Литке» в Охотском море, продолжавшийся два месяца и два дня, закончился 19 апреля в северной широте 54° 18' N и восточной долготе 146°20', где к ледорезу подошли «Давыдов» и «Бурят». На дальнейшем пути в Петропавловск «Литке» оказал помощь севшему на камни в бухте Ахомтен (Камчатка) пароходу «Юкагир», пассажиры которого перешли на ледорез. 12 мая 1932 года «Литке» вернулся во Владивосток, где ему была устроена торжественная встреча.
Все плавание «Литке» продолжалось 159 дней, из которых ледорез провел во льдах 141 день. Было пройдено 3463 мили, причем 2612 миль во льдах. В ледовом дрейфе было пройдено 427 миль (по кратчай-
[37]
шему расстоянию 239 миль). Плавание «Литке» в 1931—32 г. является вообще первым в истории зимним плаванием в Охотском море и представляет очень большой интерес. В известной лоции Давыдова — лучшей для Охотского моря — говорится, что «середина Охотского моря никогда не замерзает» и что распространение льда ограничивается прибрежной полосой «надо думать, не свыше 40—50 миль шириною». Произведенные на «Литке» наблюдения показали, что такое представление о ледовом режиме Охотского моря является совершенно неправильным, так как и центральная часть этого моря зимою покрывается льдом, толщина которого составляет в среднем 1— 1 1/2 метра. По мнению капитана Н. М. Николаева, зимние льды Охотского моря проходимы для ледового корабля, и эти льды не тяжелее беломорских.
Простояв во Владивостоке меньше двух месяцев, «Литке» принял участие в так называемой Северо-восточной экспедиции, в качестве головного судна. В состав этой экспедиции, организованной Народным комиссариатом водного транспорта и имевшей целью доставку в Колымский район разного рода грузов, входили, кроме «Литке», пароходы «Анадырь», «Север», «Сучан», «Микоян», «Красный партизан» и «Урицкий» и шхуна «Темп». Начальником экспедиции был назначен Н. И. Евгенов (которого позже заменил капитан А. П. Бочек), командование «Литке» снова находилось в руках капитана Н. М. Николаева. В конце июля экспедиция была в Беринговом проливе, но к устью Колымы судам удалось подойти только 4 сентября, так как лето 1932 года было у северных берегов Чукотки чрезвычайно неблагоприятным в ледовом отношении. Почти непрерывные штормовые погоды очень препятствовали разгрузочным работам и задержали суда у устья Колымы до 24 сентября. За поздним временем года достичь Берингова пролива уже нельзя было, и экспедиция была вынуждена стать на зимовку в Чаунской губе. Пароход «Урицкий» отделился во время следования в Чаунскую губу и был затерт льдами. Попытка ледореза подойти к пароходу и освободить его не увенчалась успехом.
[38]
После благополучной зимовки «Литке» 1 июля 1933 года вышел из Чаунской губы и пошел на выручку к «Урицкому», продолжавшему дрейфовать. После больших усилий затертый пароход был освобожден из ледяного плена 18 июля. Пароходы «Север», «Анадырь», «Микоян» и «Урицкий» пошли в Колыму для доставки туда грузов, оставшихся невыгруженными осенью, а «Сучан» и «Красный партизан» направились во Владивосток. После очень тяжелого ледового плавания «Сучан» в конце августа достиг Берингова пролива, «Красный партизан» же потерял на этом переходе винт вместе с концом гребного вала и остался в районе мыса Ванкарем. В середине сентября к аварийному пароходу подошел «Литке» и, взявши его на буксир, вывел в Берингово море. «Анадырь», «Микоян» и «Урицкий», по окончании разгрузочных работ в устье Колымы, совместно с «Литке» вышли в обратное плавание 16 августа, пароход же «Север» пошел в бухту Тикси. 24 сентября «Микоян» и «Урицкий» под проводкой «Литке» благополучно достигли бухты Провидения, а «Анадырь», поломавший все лопасти, оставался у мыса Шалаурова Изба, с целью смены лопастей. 9 октября «Литке» вышел из Берингова пролива для оказания помощи «Северу», возвращавшемуся после удачного рейса в устье Лены, «Анадырю» и пароходам колымской экспедиции 1933 года — «Свердловску» и «Лейтенанту Шмидту». Вследствие тяжелых льдов «Литке» мог дойти только до мыса Икигур, где был вынужден повернуть обратно. 14 октября он стал на якорь у мыса Дежнева; здесь на борт ледореза была принята партия с парохода «Челюскин», в то время уже скованного льдами и начавшего свой роковой дрейф. Судам Северо-восточной экспедиции «Север» и «Анадырь» так и не удалось высвободиться изо льдов, и они зазимовали вторично, на этот раз недалеко от мыса Биллингса. «Литке» вернулся во Владивосток только 4 января 1934 года, и, таким образом, экспедиционное плавание ледореза в Колыму продолжалось 17 месяцев.
Во время крайне тяжелых операций во льдах Чукотки ледорез получил серьезные повреждения. В марте
[39]
1934 года «Литке» был отправлен в Моджи, в Японию, где стал на ремонт. Следующее плавание краснознаменного ледореза описано в этой книжке.
На «Литке» хранится альбом с записями лиц, посетивших ледорез. Ведется он с 1914 года, т. е. со времени прибытия корабля из Канады в Архангельск. На первых страницах альбома находятся только подписи (среди них В. Альбанова, К. Неупокоева, Н. Евгенова, артиста В. Давыдова и др. ), дальше же записи делаются более красноречивыми. Ниже приводятся некоторые из них в хронологическом порядке.
«Down lands for Jouth to reap,
Dim lands where Empires sleep,
And all that delphined deep Where the ships swing.
F. A. WorsleyApril 1919». {1}
«"Канада" бесспорно один из самых лучших и мощных ледоколов. Но почему она так популярна, как ни один из них? Да потому, что весь комсостав "Канады", начиная с командира, до сумасшествия в нее влюблены, а известно, что любовь двигает горами. Вот поэтому-то для "Канады" и не существует непроходимых льдов.
М. Николаев {2}
7/IV 1922».
«С грустью расставаясь с тобою, мощное прекрасное судно, после трудных, но счастливых одиннадцати месяцев командования тобою, передаю тебя другому хозяину, которому, надеюсь, ты будешь так же верно служить и который,
{1} Вдоль стран, что завоюет молодость,
Туманных стран, где дремлют царства,
Над глубинами, где живут дельфины,
И качаются корабли.
Ф. Уорслей в 1925 г. был начальником экспедиции на Землю Франца-Иосифа на парусной яхте «Island».{2} Отец теперешнего командира «Литке» Н. М. Николаева.[40]
уверен, полюбит тебя и будет любить так же сильно, как любили мы все. Я не сомневаюсь, что имя свое, свою репутацию безупречного мощного корабля ты сохранишь и будешь хранить очень долго. Я верю, что много-много лет ты будешь с честью и прежней славой приносить пользу. Я буду рад еще увидеть тебя когда-нибудь, пусть через многие годы, и найти тебя еще полной энергии, мощи и работоспособности. Спасибо и привет мой горячий тебе, твоему лихому комсоставу и всему экипажу.
От твоего капитана
М. Николаева Севастополь, 1/Х 1928».
«Боюсь, что желание плавать на тебе, чудное судно, не даст мне покоя.
Кира Я.Одесса».
«История плаваний к острову Врангеля и трехлетние личные наблюдения за состоянием льдов вокруг острова заставляют меня сделать вывод, что степень доступности острова в различные годы сильно колеблется. В одни годы Врангель легко доступен для обычных торговых судов и шхун, в другие же он недоступен даже для ледоколов. К последним нужно отнести 1929 год — год славного плавания «Ф. Литке». Остроумная конструкция «Ф. Литке» и его мощность, в гармоническом союзе с опытностью и волей капитана Константина Александровича Дублицкого, его сотрудников и всего экипажа сделали то, что было бы недоступным для всякого другого судна. Эти силы на пути к острову Врангеля победили непобедимые льды, пробили непроходимую стену тяжелейших полярных льдов и покрыли славой имя корабля.
Г. Ушаков17/IX 1929».
[41]
«Прощай, дорогой «Литке»!
У меня нет времени высказать все, что я чувствую по отношению к тебе. Скажу лишь, что ты как старый герой сразился с полярными льдами острова Врангеля, пробил их, вышел сам и вывел всех твоих обитателей, доверившихся тебе. К сожалению, победа досталась не даром и грудь твоя повреждена. Прощай и спасибо за все.
Капитан л/р «Ф. Литке»
К. Дублицкий15/Х 1929».
Биография «Ф. Литке» была бы неполной без списка многочисленных его командиров. Вот он.
Н. К. Мукалов с 31 X 1914 до 26 XI 1917
С. Н. Дементьев » 26 XI 1917 » 29 V 1918
Н. К. Мукалов » 29 V 1918 » 5 X 1921
М. В. Николаев » 5 X 1921 » 4 IV 1922
Ф. Ф. Страздин » 4 IV 1922 » 28 IV 1922
А. К. Бурке » 28 IV 1922 » 13 XII 1924
Н. Ф. Кучеренко » 13 XII 1924 » 5 XI 1927
Н М. Николаев » 5 XI 1927 » 24 VIII 1928
Г. Ф. Зиновьев » 24 VIII 1928 » IV 1929
К. А. Дублицкий » IV 1929 » 19 X 1929
H. М. Николаев » 19 X 1929 » 24 X 1929
К. А. Дублицкий » 24 X 1929 » 6 I 1930
H. М. Николаев » 6 I 1930 » 17 I 1931
Л. В. Биллевич » 17 I 1931 » VII 1931
Д П. Тарасов » VII 1931 » 21 XI 1931
H. М. Николаев » 21 IX 1931 » X 1934
[42]
Владивосток - Мурманск на Литке. Экспедиция 1934 г. В. Ю.pdf