Здешний аэропорт называется «Залив Креста». И причалы морского порта покоятся на глубинных сваях, вбитых в дно залива Креста. А поселок городского типа, райцентр Иультинского района Чукотки — Эгвекинот.
Завершали отделочники новое здание штаба Восточно-Чукотской ГРЭ, спешили к конечному сроку — шел декабрь 1983 года.
В старом бревенчатом двухэтажном здании, прослужившем геологам свыше двух десятков лет, не чувствовалось предотъездной суеты. В застекленной клетушке у входа уютно заседала пожилая вахтерша, знающая в лицо всех, и потому ее бдительность выражалась не настороженностью, а приветливой домашностью:
— Постойте, да вы не наш! Приезжий? К Александру Егоровичу? У себя он, проходите! — и наметанным глазом глянула в документ.
Кабинет начальника едва ли не самое обширное помещение в этом старом доме. Не из чинопочитания — у начальника проходят все большие «говорения».
На стенах пестрые карты, у стен — ряды стульев. Из-за двухтумбового письменного стола легко встал навстречу массивный белокурый и улыбчивый Александр Егорович Наталенко.
Я уже знал, что он один из самых молодых руководителей экспедиций на Чукотке, диссертант, обладатель уникальной коллекции минералов. Сюда, в Восточно-Чукотскую, переведен из Анадырской, где несколько лет был главным геологом экспедиции... Коллектив был против перевода главного геолога в другую экспедицию, в объединение поступало ряд заявлений. Но «генерал» — генеральный директор объединения — Олег Хаджумарович Цопанов настоял на своем. Вот уже два года начальствует Александр Егорович в Восточно-Чукотской... Старший брат, Владимир Егорович, многие годы руководит Дукатской экспедицией, орденоносец, лауреат Государственной премии. Братья очень дружны...
— Догадываюсь, что привлекло к нам внимание прессы! Наши передвижные буровые? Дело стоит популяризации...
[198]
— И это тоже, Александр Егорович. Но прессу, как вы выразились, интересуют в первую очередь люди, и начнем, если позволите, с вас.
— Чуяло мое сердце!.. Утром за завтраком нож упал, древняя народная примета: «быть гостю!» Так с чего начнем?
— С начала, с отца вашего, Егора.
— Ну-у, о бате — могу!.. Егор Александрович — потомственный рабочий-металлист, увез маму с Украины в голодные двадцатые годы на другой край земли, в Бурятию. Поселились в Улан-Удэ, батя работал клепальщиком в тендерном цехе паровозовагоноремонтного завода, первенца индустриализации советской Бурятии. Там и ныне работает. Почетный железнодорожник, большевик ленинского призыва. Честен, щепетилен до крайности! Тому и нас учил. Кстати, об учителях. Из опыта нашей семьи вывел я гипотезу: на должности воспитателей детей — с ясельного возраста! — должен быть объявлен самый строгий конкурс, повъедли-вей, чем в вузы!.. Победителям — профессорские ставки и соответствующий спрос!.. Нас у родителей четверо, все парни, всех отец воспитывал по-своему: учил «на рабочего». Наш большак, Владимир, первым в семье поступил в Иркутский университет, получил диплом геологоразведчика. А я еще в школе, на заводских практиках в литейном цехе, получил 3-й разряд столяра-модельщика. Если бы не геология, так и остался бы в модельном! Дерево, резец, станки и творчество!.. Брат Дмитрий, второй за Владимиром, он так и работает рядом с отцом,— токарь-карусельщик высокой квалификации, очень уважаемый людьми человек...
Пришел главный инженер экспедиции Владимир Андреевич Амелин, извинился, кряжисто присел к столу начальника. Конфиденциальный разговор. Ничего, в одиночку делаю экскурсию по кабинету. Геологические карты. Абстрактная живопись, композиции сталкивающихся цветов. Понимаешь, что цветовые пятна не случайны, не плод вольности художника, а научные выкладки возрастных проявлений недр, и за каждым таким «пятном» труд многих поколений геологов, изучавших эту территорию, — но как красиво, колористически смело складывается мозаичное панно! Вот она, истина эстетики: красота — следствие изысканного отбора! Микеланджело: «Беру мраморную глыбу и отсекаю все лишнее!» Антон Павлович Чехов: «Умение писать — умение вычеркивать!..» Красив современный авиалайнер? Это следствие высочайшего инженерного расчета...
— ...учитывать надо все, даже те количества, которые сегодня кажутся незначительными. Придет время, каждое лыко ляжет в строку. Да, для тех, кто будет после нас!..
Походя кивнув, ушел Амелин.
— Заметили, каков Владимир Андреевич? Основательный
[199]
человек. Мы давно вместе, я начинал в Анадыре — он был рядом. Ветеран, скромница и знаток своего дела, каких мало...
— Вы пошли по дороге, проторенной Владимиром Егоровичем? — вернулся я к нашему разговору.
— В полном смысле слова! Он окончил университет в пятьдесят третьем, я поступил в шестьдесят четвертом. По сути, учился у тех же мастеров, которых не раз добрым словом поминал Владимир. Как и при нем, например, кафедрой исторической геологии руководил доктор наук Кузнецов — принципиальнейший человек. Помню, пытался он в те годы перестроить систему обучения, анкетировал студентов, искал оптимум распределения времени учебного процесса — лекции в аудиториях и практикум в поле, в лабораториях. Ну, был бум! Естественно, против него завозились педагоги, годами пережевывавшие старые конспекты. Их было больше, в открытый бой такие не вступают — шелестели бумажками и сплетнями по углам... Сегодня вузы страны решают тот вопрос, который, как говорят в докладах, заострял доктор Кузнецов десять лет назад. Он не смог... Когда я окончил ученье, доктор был деканом, предложил мне остаться на кафедре общей геологии. Раскрывались перспективы для научной работы. Но я решил, что рано мне, и, забрав документы, уехал. Не скрою, оттолкнула и атмосфера: на факультете все еще процветали те, кто пересилил Кузнецова... Увлекался баскетболом, играл азартно, но тренеры предпочитали заполучить в команду двухметровых. А я, как видите, не гигант. Успокоил себя — не в длине счастье. У Агнии Барто есть стишок — очень запомнился с детской поры: часто все решают просто люди маленького роста, а таким, как ты, жирафа, только пыль стирать со шкафа! За точность цитаты не поручусь, а смысл есть. Не повезло в игре — повезло в любви! На четвертом курсе женился, разрешили мне свободное посещение лекций, дали в общежитии комнатку и работу в кочегарке. Как же, отличник, староста группы, член студсовета!.. Теперь, при встречах с Владимиром — ох, не часты они! — вспоминаем факультет, педагогов, споры...Теория Эммонса о границах месторождений — ее когда-то разбил академик Смирнов. Теперь же мы — конечно, с поправками!— считаем, что Эмманс был прав. Нас учили: олово и золото - антагонисты!.. Поисковики сегодня должны оценивать территории на все виды сырья, делать выводы комплексные! Мы много средств берем у страны, а до сего дня оценки геологических работ количественные. А нужны качественные — на все виды сырья — на сегодня, на завтра и до конца века!.. Трудно поддается критике тенденция оценок, хоть мы и рвемся к комплексности!.. Разведка, бесспорно, должна работать на сегодня. Поисковики — на будущее. Но для этого у них должна быть на вооружении мобильная техника. Лотки, шурфы — древность! У поисковиков должны быть
[200]
буровые станки!.. Поясню: буровые работы сегодня числятся за разведчиками, и это обоснованно. Но и у поисковиков должны быть станки! Заболел станочком давно, с первых шагов в поле, да и размышления Владимира Егоровича учел...
— Вы часто ссылаетесь на старшего брата...
— Разве это удивительно? Старший брат! Помните, «Старший сын» у Вампилова? Это мне счастье такое выпало. Брат — личность. Свои советы он не навязывает, он высказывает свое, пережитое и осмысленное, как «информацию для размышлений». Не скрою, он всегда был для меня кумиром, мы очень привязаны друг к другу. Попытался работать «под ним»: Стружков Феликс Эмильевич был у Владимира начальником, брат — главным геологом, ну и хотел Стружков забрать меня к себе. Тогда не получилось, меня не отпустили, но все это к лучшему. Нет за мной ярлыка: «Ему брат помогает!» Сам шел. От падений и ушибов упасать надо детишек, взрослый пусть падает и ошибается, дерется и получает синяки...
В шестьдесят девятом приехал я молодым специалистом на Берелех, по соседству с Владимиром — он тогда работал в Ягоднинской экспедиции... Началась моя самостоятельность: горный мастер в стационарной Эмтыгейской партии. На участке — один в трех лицах: организатор, документатор, кормилец «промбанды» — три звена шурфовщиков, звено промывальщиков. Ну, столкнулись два поколения: я — «зеленый», они — дальстроевские кадры. Помогло то, что не были они коллективом. Профессионалы-промывалыцики и шурфовщики — старички, а с ними на ножах «новые»— вымогатели, рвачи. Доходило до драк. Старички меня поддерживали. Запомнил высказывание писателя Анатолия Иванова: «Ситуация ясна: нас не смогли победить в бою, будут пытаться разложить изнутри! Кто будет пытаться? Все тот же извечный враг: мещанин, обыватель, законтаченный на собственный пуп!» От воинствующих «философов рубля» тогда мы отбились... Но не это было для меня главным. Шурфовка не могла дать того результата поисков, на который рассчитывали. Буровые работы тогда были в зародыше. И вот стал я мудрить с буровой — передвижкой. Район россыпный, станок Б4-20-2-УШ — в сезонной поисковой работе. Классическая формула такова: шурфами подтверждали данные поисковиков, готовили фронт разведчикам. По моему мнению — тогда еще совсем молодого специалиста — шурфовка как метод себя исчерпала. Поисковики теряли способ оценки, обоснованность рекомендаций. Что за этим? Раздутость смет, необъективность... Нужна была прямая проверка идеи! И начали: поддержал инженер, технорук буровых работ Виктор Васильевич Леженко, друг и единомышленник. На вездеходе ГТТ поставили установку УКБ — станок ударно-канатного бурения. Был объект
[201]
«на стройматериалы», нужно было пройти 500 метров шурфами — и наш станок выполнил эту задачу за 10 дней!.. Потом ставили такую же установку колонкового бурения на трелевочный трактор, даже испытали «санный вариант», но в том и другом случае нужны тракторы, а их всегда нет... Позже, когда я работал в Анадырской экспедиции, снова соорудили две «передвижки», но опять не описали, не оформили документацию — делали для себя... Помню, прилетел к нам Олег Хаджумарович. Осмотрел «машинку», спросил: «Она бурить-то может?» Показали. Для сверки, с экономической точки, сравнение: загнать на участок бригаду УКБ — два станка, тридцать шесть человек — не оправданно, ведь не разведка идет, а заверка поисков! А наши «машинки» позволили — при минимальных затратах — заверять результаты поиска тем, кто передает рекомендации разведчикам!.. Мы и здесь, в Восточно-Чукотской, сделали две «машинки» — главный-то инженер, Владимир Андреевич Амелин, руку набил с ними еще в Анадыре. Попробовали собирать на базе «Урала» — тоже можно. Но на вездеходе ГТТ надежней: для северов в летнее время — решающая техника!.. Теперь-то уже описали, одокументировали, передали чертежи производственникам: дело проверенное, можно ставить машины на заводской конвейер. Они очень нужны чукотским геологам! Были бы колонковые самоходки в прошлые годы, сколько времени и нервов сохранилось бы! Прочитайте в наших анналах о судьбе геолога Леонида Рудько, .поспрашивайте ветеранов — его помнят, а прошло со времени его «эпопеи» больше пятнадцати лет!..
Из архива Восточно-Чукотской геологоразведочной экспедиции:Личная карточка: «Рудько Леонид Иванович, год рождения 1936-й. Город Киев. Украинец. Беспартийный. Образование высшее, окончил Саратовский государственный университет в 1959 году, диплом № 388431. «Разведка месторождений полезных ископаемых». Последнее место работы: студент. Общий стаж работы по найму: с 14 сентября 1959 года... Назначения и перемещения: с 14.09.59 — старший коллектор. 05.01.69 — начальник Пеньелькинской ГРП... Последний отпуск (с выездом на материк): с 15.04.69...»Не густо. В Геофонде — отчеты геолога Л. И. Рудько. Скромные тетрадки, тексты соответствуют масштабу карт, в них нет описаний истории исследований. В главе «Геологическая изученность района» отмечено:
«Одним из первых район исследовал В. Г. Дитмар (Чукотско-Ванкаремская экспедиция Арктического института в 1936—37 гг.)... Автор пришел к выводу о четырехкратном оледенении Ванкаремского района, выделил, что между вторым оледе-[202]
нением и третьим имела место четвертичная трансгрессия... В 1947 году к юго-западу от нашего района исследований работала геолого-рекогносцировочная партия под руководством Л. М. Шульц. Ею к наиболее древним образованиям отнесены гнейсы условно палеозойского возраста...»Читая эти строки, не скрою, хотелось воскликнуть: «Ба! Знакомые все лица!..»
...О Леониде Рудько рассказали его друзья, коллеги, теперь уже ветераны экспедиции.
Геолог Константин Сергеевич Сухов:— Приехал он к нам, молоденький парнишечка, рыжий и веселый. Был из себя не красавец — ни лицом, ни статью. В первом поле завел себе хилую бороденку, верхние передние зубы скошенные, лицом худощав, фигурой неказист. Но вот как-то быстро вошел в наш круг, приняли его. Понравился открытостью и настырностью. В младших походил недолго, определили геологом в поисково-геоморфологическую партию — должность ответственная, есть где самовыразиться. Назначили начальником партии, ну, по сегодняшним меркам, отряда. Он проявил себя, метод у него свой был, дотошный!.. Пробы дали содержание, обнаружил он их на камеральных работах. Осенью уехал в отпуск на материк, отгулял, вернулся. Стал было писать для себя проект, наметил продвижение на восток, но пересмотрел свои камеральные материалы и попросился на старое место. Естественно, пришлось ему добиваться, поспорить. У нас ведь как? Посылают, куда не просишься... Добился, вновь вышел на старую территорию с поисково-геоморфологическим отрядом. Парней сам себе подобрал, отлично поработали, провели трудную шурфовку. Летняя партия, а просидели в тундре до крепких морозов. Вывезли их чуть ли не к новому году. Результаты показали очень приличную россыпь. Глубоко погребенный аллювий... В шестьдесят пятом стали там бурить — результаты пошли нулевые! Вот тут-то Рудько и проявил характер! Добился места штатного геолога у буровиков — истинный-то поисковик! Они, поисковики, вообще-то в разведку идут неохотно. А он к тому времени женился, «медовый месяц» сложил на алтарь дела!.. Упорный, шел на скандалы, заработал выговор, шел на риск — по-своему маневрировал бурением. Начальство таких не любит. Его обвиняли в том, что он ударился в излишнюю детализацию, забросил поиски... Он был несговорчивым, стычек с начальством не боялся. Случались и с рабочими стычки: он требовал у буровиков качества, висел над головой, как рассказывали, «дышал в ухо!» И приучил к своему порядку, но уж очень все на нервах... И получилось месторождение!
Константин Сергеевич Сухов, седой и осанистый, пожалуй,, самый «взрослый» человек в экспедиции — 1927 года рождения.
[203]
Пенсионер— по северным меркам, но как в молодости — геолог-полевик. Поступил в 1945-м на геологоразведочный факультет Казахского политехнического института, но нужда заставила перевестись в 1948-м на заочный. Уехал на Колыму, стал горным мастером в Усть-Омчуге. И «засосала практика», пришлось оставить учебу... Довелось ему работать бок о бок с Любовью Михайловной Шульц — от Хасынской группы партий, два года выходил в маршруты с прославившимся на Чауне геологом Китаевым... Ходили в паре — пешком и все на себе — пятнадцатидневными маршрутами. Сплавлялся по чукотским рекам на «резинке», бывало, зимовал в тундре, привязанный к месту невывезенным грузом образцами...
— Я в Эгвекиноте с пятьдесят девятого, тогда еще и экспедиции-то-не было. Здесь была группа партий от Анадырской экспедиции, самостоятельная Восточно-Чукотская образовалась в шестидесятом. Территория слабо изучена по геологическому строению. Многие годы велись целевые поиски, то есть на определенное полезное ископаемое...
Беседовали мы в его квартире, в доме человека, влюбленного в эти места и не временного на северах. Сухов — этнограф, художник и истовый геолог.
— Победителем уехал Рудёк— так мы его, рыжего, звали — в отпуск. В предотъездные дни дурачился, песни пел! Повторяю, он был не красивым — по «мировым стандартам», но сильный! Диву давались: мы-то все тоже не слабаки, но Рудёк как-то особенно сильным был. Понимаете, он умел мгновенно включаться, без «разбега»!.. Ловок по-кошачьи — и при тигриной силе. Но не спасли его ни ловкость, ни сила... На юге случилось. Ехали на мотоцикле — Рудёк с шурином. На дороге отара овец, а места под Анапой гористые. Шурин выворачивал, чтобы не влепиться в отару, и не удержался на дороге. Мотоцикл с коляской — под кручу. Шурин отделался синяками, а Леонид Иванович Рудько, друг наш и товарищ, погиб...
Что добавить? Надо Ставить в пример молодым его упорство. «Бить до коренных!..» Активный был, полон молодечества! Почти десять лет у нас провоевал, не разбрасывался, вцепился в одно и бил до конца! Есть прииск, есть на карте ручей Рудёк... Его очень быстро забыли. А прииск-то первый на Восточной Чукотке!.. Те, кто оформлял дело о первооткрывательстве, первыми его и забыли, а себя, сбоку припёка, вписали! Знак первооткрывателя месторождения — самый почетный для геолога! — получил не Рудько, а случайный в геологии человек, чиновник. Мы, друзья, вскинулись, скандалили, но поздно!.. Денежную премию отвоевали для вдовы его, Валентины Васильевны. Пытались добиться улицы в поселке его имени, да куда там! Нет на северах такого обычая,
[204]
а жаль. Молодым бы в назидание, во славу профессии!.. Если бы каждый геолог, ну не каждый, пусть через одного, сделал бы в результате десятилетней работы то, что совершил Леонид Иванович Рудько — что было бы?! Его работа и успех зависели не от глубины профессиональных знаний, не от высоты технической вооруженности, а лишь от личных его качеств: упорства, трудолюбия и гражданской сознательности. Хоть и был Рудько беспартийным. На моей памяти сколько молодых специалистов, столкнувшихся с чиновничеством, бюрократизмом, равнодушием ответственных людей, ломались, теряли стержень, превращались в послушных исполнителей чужой воли! А ведь геология — наука творческая....
По-суровому красив ландшафт, в который вписался по воле настойчивых, дерзновенных людей поселок Эгвекинот. К кромке залива Креста прижали его скалистые горы. Как в аэродинамической трубе, гуляют и воют над поселком зимние пуржливые ветры. Поселок сложился при геологических и горняцких базах с той поры, когда разведан был и передан горнякам Иультинский узел. Сюда прибывают на судах десятки тысяч тонн народнохозяйственных грузов, горное оборудование, и круглый год кланяются мужеству моряков портальные краны над пирсами.
Мощная ТЭЦ обеспечивает энергией прииски и рудники, широко шагают отсюда в горы и тундры Восточной Чукотки ажурные опоры линий высоковольтных передач. Давно пришел электрический свет в чукотские совхозные селения.
В Эгвекиноте начинается единственная на Чукотке двухсоткилометровая автомагистраль, связавшая районный центр — горняцкий поселок Иультин с прославленным ГОКом — первым на Восточной Чукотке мощным горнодобывающим предприятием. Одна из улиц Иультина названа именем первооткрывателя — Владимира Миляева, но не сразу, не сразу!.. По трассе неизбывным потоком движутся грузовики Эгвекинотской автобазы — до Иультина и дальше по зимнику до побережья Ледовитого океана — :к Мысу Шмидта.
Поселок растет, хорошеет. Одно за другим поднимаются над старыми домами барачного типа, над времянками первого десятилетня пятиэтажные дома типа «Арктика», складываясь в улицы, микрорайоны. «Новые Черемушки» Эгвекинота...
Вот и штаб экспедиции готовится к новоселью. Но нет суеты в старом доме ВЧГРЭ. Это штаб действующего подразделения, а в штабах неприемлема суета.
Часы показывали конец рабочего дня, но над поселком нависла темнота полярной ночи и снегопад, и искрились окруженные радужными кольцами уличные фонари «дневного света».
[205]
Кончался рабочий день, в коридорах «штаба» людно, особенно у выхода, где на доске объявлений вывешены красочные листки «Молнии». «Мир и только мир может обеспечить счастливое будущее всех людей планеты. Решительные меры, которые принимает наше правительство, наш ленинский ЦК КПСС в обеспечении всеобщего мира, требуют больших материальных затрат. Понимая это, мы просим перечислить в Фонд мира нашу премию за победу во всесоюзном социалистическом соревновании (по отрасли) за 3-й квартал года.
В. Амелин, А. Васин, Ю. Крюков, А. Корсаков, Н. Плюскин, Н. Лахман, Р. Берсенева, Г. Картавенко и др.».
«...Лыков Г. К.— промывальщик участка № 4 УКБ — выступил с инициативой в течение года ежемесячно перечислять 3 % заработка в Советский Фонд мира. Ветеран труда экспедиции, кавалер двух орденов Трудовой славы, коммунист Лыков Г. К. словом и делом поддерживает миролюбивую политику партии и правительства Советского Союза».
«Я голосую за мир! Прошу ежемесячно в течение года перечислять 3 % моего заработка в Советский Фонд мира.
Бурильщик комсомольско-молодежного участка № 5 УКБ 3. Сибгатуллин».
В кабинете начальника экспедиции Наталенко как-то по-особому тихо. Так бывает в помещении, где только что крепко пошумели.
Александр Егорович заваривал непременный на Севере чай. Замечаю, как он украдкой бросил в рот таблетку — запахло валидолом.
— Спорили, пошумели?
— Шумели, но спора не было. Мы тут единомышленники. Шумим не по вопросу «Что делать?», а по теме «Как делать»... Без вздорности, по-деловому и на основании экономических выкладок. Мы твердо знаем задачи экспедиции — сегодняшние и на перспективу. Жить одним днем и по команде сверху — нам нельзя. Так слуги живут, а не хозяева. Так я понимаю партийность руководителей: жить по-хозяйски... Правда, коммунист я молодой, с восемьдесят первого, но жить по-партийному учился давно. Так получилось — главным геологом Анадырской экспедиции стал, когда был беспартийным — в семьдесят седьмом. Что застал? Коллектив отличный, но, по ряду обстоятельств, инертный. Проанализировал, понял: экспедиция идет малость... не туда. Вернулись с «поля» отряды, поговорили, наметили — в дальнейшем работать не столько «по площадям», сколько вглубь, в доскональность. Пригодился мой опыт съемщика и поисковика и связанные с этим раздумья.
[206]
Меня поняли, пошла работа. Но не смог найти общего языка с начальником экспедиции Сильченко Владимиром Иосифовичем — разные мы люди! Он чувствовал себя над коллективом — контролером. Стиль, к сожалению, не редкий. Понимаете, беды коллектива— не его беды. Ему нужны были победные реляции... Анадырская территория геологически трудная и сложная, не поддающаяся стандартным подходам «нацеленной» геологии. Надо было работать вглубь, а наша нацеленность на россыпи сужала перспективы... Открыли ртутную провинцию? Но она вне конъюнктуры — в стране разведаны запасы ртути в местах, освоенных народным хозяйством... Надо было искать, искать вдумчиво, опираясь на науку сегодняшнего дня. Что ж из того, что не каждый год «победные реляции»? Нам страна дает средства с дальним прицелом! В общем, не сработался с Сильченко. Бывший начальник ВЧГРЭ, товарищ Борщев, в то время стал первым секретарем Иультинского райкома КПСС. Сюда же, в Эгвекинот, перебрался и Владимир Андреевич Амелин, и они меня звали, так сказать, упасали от надоевшего прессинга Сильченко. А коллектив анадырцев и слышать не хотел о возможном моем переводе в другую экспедицию...
Когда в Магадане решили развести Сильченко с Наталенко п пришел приказ, коллеги-анадырцы разразились протестами, личными письмами и коллективным заявлением на имя генерального директора объединения. Но «генеральское» слово твердое. Так Сильченко оказался в Магадане, а Наталенко принял под начало ВЧГРЭ, стал коммунистом.
— Вы, Александр Егорович, работаете над диссертацией?
— Склонность к научной работе имел со студенческой скамьи, но тогда было рано. Сколько есть «остепененных» — «научных борцов за денежные знаки»... Наука и производство неразрывны, особенно в геологии. Производственную практику я получил за полтора десятка лет приличную и разнообразную, понял основную задачу нашей геологии на ближайшие годы: комплексное исследование чукотских территорий! По сути дела, почти все наши экспедиции работают комплексно, потому что опыт геологии Крайнего Северо-Востока в целом утвердил: сами наши объекты комплексные! Поиски и разведка нацелены на определенные полезные ископаемые, а они соседствуют, перекрещиваются! Вот задача науке, понимаете? Поэтому и должны заниматься научными изысканиями производственники, десятилетиями наблюдающие проявления закономерностей... Отсюда и тема моей диссертации: «Закономерности формирования комплексных россыпей Восточной Чукотки»... Познакомился с моими записками Анатолий Геннадьевич Беккер, он недавно был начальником геологического отдела в Магадане, теперь ученый, руководит Центральной комплексной
[207]
тематической экспедицией. Он нашел тему перспективной. Здесь интересная работа для геолога, будь он хотя бы и начальником экспедиции. Начальник — не хозяйственник, он геолог и организатор производства. А производство и наука в геологии неразрывны!..
После той встречи с Александром Егоровичем прошло немногим больше года, и из письма друга-эгвекинотца мне стало известно, что начальник Восточно-Чукотской экспедиции товарищ Наталенко избран вторым секретарем Иультинского райкома КПСС.
