Изображение
31 июля 2012 года исключен из Регистровой книги судов и готовится к утилизации атомный ледокол «Арктика».
Стоимость проекта уничтожения "Арктики" оценивается почти в два миллиарда рублей.
Мы выступаем с немыслимой для любого бюрократа идеей:
потратить эти деньги не на распиливание «Арктики», а на её сохранение в качестве музея.

Мы собираем подписи тех, кто знает «Арктику» и гордится ею.
Мы собираем голоса тех, кто не знает «Арктику», но хочет на ней побывать.
Мы собираем Ваши голоса:
http://arktika.polarpost.ru

Изображение Livejournal
Изображение Twitter
Изображение Facebook
Изображение группа "В контакте"
Изображение "Одноклассники"

Поход "Челюскина" (Том 1)

Изд. редакции „Правды“. Москва. 1934

 карта похода.jpg
 обложка_поход_Челюскина.jpg
 000.jpg
 00.jpg

НАУКА НАСТУПАЕТ НА СЕВЕР
  • И. Баевский. ПОЗНАЕМ АРКТИКУ [211]
  • Н. Факидов. КОЛЕБАНИЯ ЛЕДОВОГО ПОКРОВА [218]
  • П. Хмызников. ЛЕД, ВОДА, БЕРЕГ [225]
  • П. Ширшов. ЖИЗНЬ ПОЛЯРНОГО МОРЯ [240]
  • П. Лобза. ХИМИЯ МОРСКОЙ ВОДЫ И ЛЕД ПОЛЯРНОГО МОРЯ [244]
  • Н. Комов. НАБЛЮДЕНИЯ ЗА ПОГОДОЙ [250]
  • Н. Шпаковский. В СТРАТОСФЕРУ! [253]
  • В. Стаханов. ЖИВОТНЫЙ МИР АРКТИКИ [260]
  • И. Факидов. ИСПЫТАНИЯ КОРПУСА "ЧЕЛЮСКИНА" [266]
  • П. Расс. ПОВРЕЖДЕНИЯ КОРАБЛЯ [272]

    ГИБЕЛЬ „ЧЕЛЮСКИНА“
  • В. Воронин. Я СКАЗАЛ СЕБЕ — КОНЕЦ! [279]
  • И. Факидов. В ОЖИДАНИИ КАТАСТРОФЫ [284]
  • О. Шмидт. КАК ЭТО БЫЛО [286]
  • П. Хмызников. 13 ФЕВРАЛЯ [290]
  • М. Марков. ПРОЩАНИЕ С КОРАБЛЕМ [296]
  • Н. Матусевич. В ПОСЛЕДНИЙ ЧАС [302]
  • М. Филиппов. БОЛЬШЕ НИЧЕГО СДЕЛАТЬ НЕЛЬЗЯ [306]
  • В. Задоров. АВАРИЙНАЯ [311]
  • A. Канцын. СКОРЕЕ НА ЛЕД [314]
  • B. Лепихин. ХВАТИЛО ПОЧТИ НА ВСЕХ [317]
  • Д. Кудрявцев. БЕЗ ПАНИКИ [319]
  • В. Стаханов. СПАСЕНИЕ РАДИОПРИБОРОВ [321]
  • И. Копусов. АГОНИЯ КОРАБЛЯ [324]
  • А. Шафран. ПОСЛЕДНИЙ КАДР „ЧЕЛЮСКИНА“ [326]
  • Я. Гаккель. ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ПОГИБ КОРАБЛЬ [330]
  • И. Баевский, И. Копусов, А. Погосов. ПАМЯТИ БОРИСА МОГИЛЕВИЧА [336]

    ЧЕЛЮСКИНЦЫ
  • И. Баевский, И. Копусов, В. Задоров. ОБ ОТТО ЮЛЬЕВИЧЕ ШМИДТЕ [347]
  • Владимир Воронин. ПО МОРЯМ И ОКЕАНАМ [359]
  • Эрнест Кренкель. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ [376]
  • Владимир Задоров. СЕКРЕТАРЬ ПЛОВУЧЕЙ ПАРТЯЧЕЙКИ [392]
  • Иван Копусов. „ТИХАЯ ОБИТЕЛЬ“ [399]
  • Ибраим Факидов. Я ЕЩЕ ВЕРНУСЬ НА СЕВЕР! [409]
  • Федор Решетников. ИСТОРИЯ И ГЕОГРАФИЯ МОЕЙ ЖИЗНИ [418]
  • Параскева Лобза. В БОРЬБЕ ЗА ЗНАНИЕ [440]
  • Сандро Логосов. Я НАШЕЛ СВОЕ ПРИЗВАНИЕ [447]
  • СОСТАВ УЧАСТНИКОВ ЭКСПЕДИЦИИ [453]



  • [№] номер страницы в оригинале. В тексте в конце страницы.

    НА ОСТРОВ ВРАНГЕЛЯ


     Фото_Буйко_130.jpg

    Сразу же после моря Лаптевых остров Врангеля начал фигурировать в разговорах челюскинцев.
    На заседании, созванном в эти дни, обсуждали вопрос о выгрузке имущества, идущего на станцию и факторию, и о возведении построек.
    Все это детально продумывалось с осторожностью, понятной в таком ответственном деле.
    На сколько километров мы сумеем приблизиться к острову? Есть ли у берега вода и не затягивает ли ее салом и шугой ввиду позднего времени года? На чем возить груз? Шлюпки и карбасы могут пострадать при столкновении с молодым льдом или шугой.
    Предлагалось поэтому в первую очередь выгружать на плотах лес и уголь и буксировать плоты моторными катерами с крепкой обшивкой, которые имелись на судне.
    Были расставлены люди по моторам и по погрузке. Была определена очередность стройки -дом, рация, склад, собачник; были расставлены плотники, печники.
    План, хорошо продуманный, был принят единогласно.
    [130]
    В верхней кают-компании говорили тоже об острове Врангеля.
    Отто Юльевич сидел в конце стола, сжимая бороду в кулак, и задавал сидящим за столом научным работникам острова Врангеля не всегда простые вопросы.
    Он прощупывал подробно календарные планы работ, которые каждый зимовщик должен был разработать на два года зимовки.
     131илл.jpg

    [131]
    Заседание это длилось три дня. Планы уточнялись максимально. Они начинали становиться живыми и действенными.
    Между тем корабль бился, именно бился, продвигаясь к востоку.
    Все дольше и дольше засиживался Владимир Иванович Воронин в бочке на марсе, прозванной "вороньим гнездом", с высоты фок-мачты ища биноклем синие ниточки майн, по которым прокладывал себе дорогу "Челюскин".
    Все чаще и чаще дорогу преграждали увесистые быковатые льды другой, более крепкой породы, чем были в пройденных морях.
    Но Владимир Иванович не сдавался, и "Челюскин" скулами расталкивал студень шуги и форштевнем, как клином, врезался в ледяные поля.
    Шмидт не сходит с мостика, руки его в карманах нерпичьего полушубка, из-под кепки зорко шарят по горизонту глаза.
    Он наружно спокоен. Но и его тревожит темп продвижения.
    В машине — горячка. Люди носятся от регулятора к регулятору — замучили переменами хода. Но что делать! Такова их работа в ледовом походе. Чистая вода -полный ход вперед, плавающий лед — средний, а то и малый. Пробить перемычку — полный ход вперед, малый — назад, полный — вперед, и так по нескольку десятков раз.
    К 15 сентября выбились к мысу Биллингса. Тяжелый лед, ропаки. Остановились у небольшой веселой, солнечной майны. Бабушкин готовится к разведке. Прекрасное утро. На горизонте появляется звучная стальная птица. Снизилась, села на майну — «Н-4».
    Куканов (пилот) и Красинский (начальник летной группы) протискиваются по борту среди высыпавших им навстречу челюскинцев.
    Они прибыли по телеграмме Отто Юльевича с мыса Северного.
    Через несколько времени меня вызывают к Шмидту.
    — Думаете слетать на остров Врангеля?
    — Необходимо было бы, Отто Юльевич.
    — Тогда собирайтесь, пойдем с Кукановым.
    Надеваю валенки, полушубок, хватаю шапку, карту острова Врангеля, и я готов. Садимся в моторку и плывем к самолету. Тут произошел маленький инцидент: к трем прилетевшим на самолете прибавилось еще трое, и, когда пошли на взлет, не смогли оторваться. Моторы отработали свой срок и не давали должного количества оборотов.
    Минут 15-20 мы возились с выкачкой воды из поплавков, которые от ударов о льды кое-где протекали, но следующая попытка взлететь тоже не дала результатов.
    [132]
    Тогда Куканов остановил машину и сказал Отто Юльевичу:
    — Необходимо снять человека, ящик лимонов и банку бензина. Иван Александрович Копусов обратился ко мне:
    — Может быть, ты не особенно хочешь лететь? Но я уперся.
    Тогда Отто Юльевич предложил сойти Копусову. Инцидент был исчерпан. Копусов пересел на подплывшую моторку, захватив лишний груз, и мы взметнулись в воздух.
    Я только мельком успел взглянуть на корабль, на дым из трубы, на горизонт, покрытый снегом и льдом.
    Потом все исчезло. Вижу, как рябью дрожит пропеллер правого мотора, как ровно и медленно отмеряет крыло поля льдов. Вижу бесконечные белые простыни кое-где с тенями от ропаков, с полосками разводий и пятнами майн. Однообразие пейзажа приедается. Я сажусь в плетеное кресло у красного бензинового бака и ставлю ноги на лежащий рядом якорь. Рядом со мной дремлет в кресле бортмеханик Шадрин.
    Шмидт сидит рядом с пилотом впереди. Красинский — в передней кабинке. Смотрю в окно: лед сплошной и майн гораздо меньше. Просыпается бортмеханик, достает хлеб, масло. Ест. Рукой показывает вперед.
    В тумане — впереди гряда горных кряжей. Мы идем прямо в туман. Он лежит внизу белыми хлопьями ваты. Направо — солнце. Шадрин достает карту. Говорить трудно: шум моторов оглушает. Он показывает пальцем по карте. Бухта Сомнительная, бухта Роджерса.
    Ближе к острову Врангеля больше воды, в окнах тумана она блестит вороненой сталью.
    Наконец самолет начинает снижаться. В просветах чуть мелькнули полоски песчаной косы, уходящей в воду. Показались скалистые головы сопок. Забираем опять вверх. Шадрин кричит на ухо:
    — Это была бухта Сомнительная, а нам надо к бухте Роджерса, там станция.
    Идем вдоль берега к востоку. Слева — горы, опоясанные туманом.
    Дальше видимость лучше, и у бухты Роджерса последние клочки предательской туманной ваты пропадают. Виражи перед посадкой отличаются сильным креном, при котором инстинктивно упираешься руками в стены. В окне вертится увеличенный план бухты Роджерса.
    Удар о воду ощутим, как прыжок с крыши одноэтажного дома.
    [133]
    И вот мы уже рулим к косе, на которой стоят станционные постройки, выстроившиеся в шеренгу.
    К самолету подбегают люди: т. Власова -жена начальника острова, радист, переброшенный сюда Кукановым, стройный латыш Страутман и двое эскимосов.
    По доске, перекинутой с берега на поплавки самолета, сходим
    на землю.
    Власова и Страутман ведут нас в дом станции.
    Красинский и Куканов как старые знакомые начинают хозяйничать и с помощью Власовой из яичного порошка готовят омлет. Мы с Отто Юльевичем выходим наружу и осматриваем постройки.
    На пригорке, повыше станции, стоят временные палатки эскимосов. Они прибыли сюда в ожидании парохода. Во всем видна подготовка к его приходу.
    Сложенные пирамиды моржового клыка, мамонтовых перекрученных бивней, развешенные повсюду шкуры медведей, живые медвежата в специальном сарае — все это готово к погрузке на пароход. Песцы уже раньше были перевезены самолетом на факторию мыса
    Северного.
    Помещение бани в полузапущенном состоянии. Рация имеет моторы и оборудование, но из-за неисправности их не работает. Страутман налаживает радио в жилом доме.
    Жилой дом требует большого ремонта. Но даже беглый осмотр показал нам, что хозяйский глаз на станции есть.
    Вечером, отведав омлет системы Красинского, за чаем Отто Юльевич расспросил у Власовой о положении на острове.
    Начальник станции Минеев вынужден был перебраться из-за отсутствия топлива на северное побережье, где есть плавник. Сейчас он там устраивает жилье. Эскимосы с нетерпеньем ждут
    парохода.
    О себе Власова говорит, что они с мужем затосковали о материке и за четыре года пребывания здесь сильно устали.
    Запасы пиши и одежды есть. Больное место — отсутствие топлива.
    — Последние ящики дожгу и поеду к мужу на север, — говорит Власова.
    Переночевав, поднялись утром в тумане и пошли на мыс Северный.
    Когда самолет взял высоту и вырулил к югу, мы были ослеплены блеском с востока, где огромным полированным гранитным пьедесталом высился Геральд. Солнце до блеска отшлифовало его.
    Забилось сердце при мысли о том, что этот пограничный советский
    [134]
    аванпост мы еще не освоили. Велики пространства нашей Страны советов!
    Чистая вода у Геральда быстро кончилась, навстречу снова наплывал лед, суровый и холодный. И напрасно мы напрягали глаза, припадая то к одному, то к другому борту нашего самолета, — воды не было. Только когда ясно вырисовался скалистый берег мыса Северного, мы заметили кое-где полыньи.
    Темное пятнышко у берега величиной со спичечную коробку при нашем приближении превратилось в подлинный, но крошечный корабль.
    Это был "Челюскин". Три раза вылетел пар из игрушечной трубы, и мы услышали вместо гудка тихий, придавленный лай. Точки людей шныряли по палубе.
     135илл.jpg

    [135]
    Мы делаем круг еще ниже и летим вперед, указывая, куда итти "Челюскину". Сами же через 10 минут садимся у станции мыса Северного.
    Здесь Отто Юльевич тщательно осматривает только что воздвигнутые постройки, удивляется прекрасному их выполнению, хвалит краснознаменца Петрова, начальника станции мыса Северного, знакомится с работниками, расспрашивает обо всем.
    Когда солнце стало садиться, из-за скал мыса вышел темным силуэтом массивный "Челюскин". Он медленно приближался.
    Мы сели на моторный катер и поплыли ему навстречу.
    Но все усилия катера были напрасны: даже небольшие торосы были для него горами. Надо было ждать корабля. Он шел медленно, с трудом и, не дойдя до нас, остановился.
    Тогда мы сошли на лед и через полчаса были у судна. Огни кают манили уютом. Несколько прощальных рукопожатий с северянами, и по веревочному трапу мы поднялись на борт.
    [136]

    Пред.След.