Страница 1 из 8

Стругацкий В. «Ленин» жив

СообщениеДобавлено: 22 Январь 2010 17:55
[ Леспромхоз ]
Газета "Смена" 11.01.2010 г.

Двадцать лет судьба первого в мире атомного ледокола - этого чуда техники середины прошлого века, созданного в Ленинграде на Адмиралтейском заводе, весом свыше 10 тысяч тонн - висела на волоске.

Что день грядущий им готовит?

Открыв в 1959 году новую эпоху в арктическом мореплавании, он закончил активную полярную жизнь через тридцать лет после своего рождения - в 1989 году, встав на прикол в родном Мурманске. И двадцать лет начальство и в Мурманске, и в Москве - в Министерстве морфлота - судило-рядило, надо ли этот славный своей историей ледокол, ставший когда-то таким же символом советской мощи, как и полет Гагарина в космос, оставлять в живых или проще списать на металлолом. Морякам и полярникам такая альтернатива всегда казалась абсурдной. Любая нормальная страна своей историей гордится и старается ее бережно хранить. Но, как известно, «у советских собственная гордость». Умудрилась же наша страна отправить на металлолом дедушку русского ледокольного флота - «Ермак», знаменитое детище самого адмирала Макарова, прослужившее в Арктике да и в блокадном Ленинграде чуть ли не семьдесят лет. И рука не дрогнула. Хотя полярный народ чуть ли не на коленях стоял. Мурманские моряки даже с петицией к тогдашнему министру морского флота обратились, предлагая высчитывать деньги из их зарплаты ради того, чтобы теплилась жизнь на «Ермаке», - 19 февраля 1999 года ему бы исполнилось 100 лет. Представляете, какой великолепный музей, рассказывающий об Арктике и полярных походах, можно было бы открыть на «Ермаке». Народ валом бы туда валил. И любая разумная страна счастлива была бы так поступить. Но наши вожди, как всегда, сказали: мы пойдем своим путем. Этот путь и привел «Ермак» на корабельное кладбище Мурманска. Его сожгли в декабре 1965 года.

На этом пути сейчас и «Сибирь» - родной для меня атомоход, на котором еще в 1987 году мы впервые по тяжелым зимним льдам добрались до Северного полюса.

На этом пути сейчас и «Арктика» - атомный ледокол второго после «Ленина» поколения. «Арктика», которая первой в мире из надводных кораблей покорила Северный полюс и поход которой к вершине планеты тогда, в августе 1977-го, был объявлен «триумфом советской науки и техники». «Арктика», которая сгоряча после смерти любившего золотые звезды на своем пиджаке генсека была переименована (к счастью, ненадолго) в «Леонида Брежнева» и вытаскивала из ледового плена сотни судов, которые могли разделить судьбу «Нины Сагайдак» - теплохода, раздавленного льдами у берегов Чукотки в тяжелейшую ледовую навигацию 1983 го­да. (В тот год на подходах к Певеку я видел, как даже этот самый мощный в мире атомный ледокол порой из последних сил пытался пробиться навстречу транспортным судам.) «Арктика», которая еще до лета этого года работала в высоких широтах, - последним ее славным делом была помощь «Михаилу Сомову» в эвакуации дрейфующей станции «Северный полюс-35».

Кстати, тем последним рейсом «Арктики» руководил капитан Александр Баринов - бородач и оптимист, судьба свела нас с ним почти на макушке планеты в 2004 году, когда высаживали с «Академика Федорова» дрейфующую станцию «СП-33». Нас всех тогда поразил энтузиазм экипажа «Арктики» в этой работе. «Арктика», как и «Федоров», ошвартовалась у льдины будущей российской дрейфующей станции - примерно в километре от стоявшего под разгрузкой нашего флагмана полярного научно-экспедиционного флота. Видели бы вы, ка­кую «первомайскую» демон­страцию устроили мурманские моряки в день открытия «СП-33»!

Они двинулись прямо по льду огромной колонной с праздничными транспарантами к борту «Академика Федорова», где начинался митинг в честь открытия станции и уже, что куда важнее любого митинга, рядом с наспех сколоченными столами стояли на льду жаровни с дымящимися шашлыками и бидоны с глинтвейном, разбавленным спиртом, как уверяли знатоки, «точно по широте». Такое всеобщее братание тут началось, что на свою прославленную «Арктику» многие моряки поднимались по трапу с большим трудом. А сейчас Александр Николаевич Баринов - как всегда, подтянутый и доброжелательный - с гордостью встречает гостей на «Ленине». Недавно он назначен капитаном первого в мире атомного ледокола. И хотя экипаж на «Ленине» сейчас небольшой - меньше сорока человек, но к службе на застывшем навечно у причала ледоколе капитан требует такого же отношения, как на любом действующем. И дисциплина тут такая же. Да и, что немаловажно, зарплата благодаря руководителям «Атомфлота» не меньше, чем в арктических рейсах.

Путь к причалу

Двадцать лет первый в мире атомный ледокол шел к причалу. И вот летом этого года наконец добрался - встал на побережье Кольского залива у морского вокзала Мурманска.

И честно говоря, я уже думал, что на «Ленине» мне оказаться так и не удастся. Обидно: почти на всех атомных ледоколах за последние четверть века к полюсу ходил, а «Ленина» в живых не застал. Хотя столько легенд о нем слышал и встречался со многими, кому довелось работать на знаменитом первенце атомного ледокольного фло­та. Ну а подняться на его борт, пройтись по отделанным еще в те времена, когда денег государство не жалело, с безу­держным советским шиком салонам, каютам и палубам, увидеть собственными глазами на расстоянии всего десятка метров его атомный реактор, постоять на мостике, с которого с чувством гордости и явного превосходства поглядывали вниз, на идущие рядом суда, первые капитаны «Ленина» Павел Акимович По?номарев и Борис Макарович Соколов, чьи имена то­гда знал каждый советский школьник, - все это грозило так и остаться несбыточной мечтой.

Но совершенно неожиданно - благодаря организаторам быстро ставшего популярным международного кинофестиваля «Северный характер», пригласившим ме­ня с только что снятым фильмом «Этот неугомонный Чилингаров», - в ноябре 2009 года я оказался в Мурманске. В один из вечеров всех участников фестиваля повезли на экскурсию на первый в мире атомный ледокол. Вместе с пестрой и разноязычной толпой киношников и телевизионщиков я походил по ледоколу, встретил там своих старых знакомых по арктическим экспедициям и на следующее утро, сбежав с кинопросмотров, конечно, вновь отправился на полдня на «Ленин», чтобы уже не в суетной, а в спокойной обстановке походить по ледоколу, посмотреть его небольшой музей и почаевничать с капитаном Бариновым и остроумным и разговорчивым главным механиком Владимиром Георгиевичем Кондратьевым, ходившим на «Ленине» два десятка лет, великолепным знатоком его истории.

А еще постоять возле кают-компании у памятной доски с впечатляющими цифрами. За 30 лет своей активной жиз­ни «Ленин» прошел 654 400 миль, из них во льдах 560 600 миль, и провел 3741 судно.

Вот сколько он успел сделать, прежде чем в ожидании приговора на будущее в 1989 году был выведен из строя.

Полвека назад первый в мире атомный ледокол «Ле­нин» был введен в строй. 3 декабря 1959 года и считается датой рождения российского атомного ледокольного флота.


(Продолжение в следующем номере)