Полярная Почта

(Продолжение. Начало в номерах за 14, 21, 28 сентября, 5, 12, 19, 26 октября и 2 ноября)

В 2008 году Сергей Фролов опять ушел на «Академике Федорове» в высокие широты - в очередную экспедицию «Арктика». И ко­гда еще накануне, весной, сказал, что намеченный его лабораторией маршрут позволяет «Федорову» самостоятельно, без ледокола, выйти в район высадки станции «Северный полюс-36», никого такое предложение уже даже не удивило: «Отлично. Денежки сэкономим». А экономия получается немалая - каждые сутки работы атомного ледокола в среднем обходятся больше чем в 100 ты­сяч долларов.

Любимый конек

Без ледокола добрались до острова Врангеля, сгрузили топливо на полярную станцию и по 180-му меридиану пошли дальше на север - к Полюсу относительной недоступности. Там ледовые разведчики и нашли ледяное поле, «засвеченное» еще в мае. На спутниковых снимках его обнаружил океанолог Владимир Бессонов - бессменный участник всех арктических экспедиций «Академика Федорова» - он «с весны так и пас целый табун перспективных льдин».

«СП-36» - очередная дрейфующая станция, открытая по программе Третьего Международного полярного года, - начала работать 7 сентября 2008 года на многолетнем ледяном поле площадью 5 на 6 километров в точке с координатами 82°32,21' северной широты и 174°55,17' восточной долготы.

Это уже четвертая станция, высаженная с борта «Академика Федорова» в нынешнем, XXI веке.

…На днях я опять был у Сергея Фролова. Встретились мы в ААНИИ на заседании комиссии по подготовке к 90-летию ААНИИ. Директор институ­та Иван Евгеньевич Фролов включил нас с Сергеем в эту комиссию. Его как эрудита и большого знатока полярной истории, а меня как человека, причастного к прессе. Ну а после заседания поднялись на 8-й этаж, в его лабораторию изучения ледового плавания. Я хотел расспросить Сергея о той экспедиции, из которой он только что вернулся, - о том, как почти месяц ходил на атомном ледоколе «Ямал» - снимать «СП-36» и высаживать «СП-37».

Но только мы зашли в лабораторию и я, как всегда, попросил пару листков бумаги, собираясь сохранить для потомков ту ценнейшую информацию, которую начнет излагать начальник научно-оперативного отряда экспедиции «Арктика-2009», как на пороге возник немолодой уже дядечка с увесистым портфелем. Из портфеля он извлек несколько тяжеленных книг:

- Вот то, что я обещал.

- Огромное спасибо, - обрадовался Сергей, с любопытством разглядывая новые издания ВНИИ океангеологии.

Разговор, конечно, тут же зашел о новинках полярной литературы. О том, что во Владивостоке небольшим тиражом вышли воспоминания арктического капитана Вадима Абоносимова, но в Питере их в магазинах нет. О том, что выпущена солидная монография «Русская Америка» и книга об Архангельске «Северные ворота России». А швейцарский бизнесмен и путешественник Фредерик Паулсен (с ним мы в августе 2009 года на аппарате «Мир» спускались на дно Байкала) в организованном им в Москве специально для популяризации полярной литературы издательстве выпустил замечательный двухтомник профессора Визе «Моря российской Арктики», впервые опубликованный в 1936 году и давным-давно ставший библиографической редкостью…

Словом, Фролов сел на сво­его любимого конька, а его гостю, наверняка тоже библиофилу, эти новости явно интересны. Как и мне, конечно. Но пришел-то я к Сергею совсем за другими новостями.

Тут вдруг гость, неторопливо закурив, сам сменил тему: «Как вы на «СП»-то сходили?»

Я обрадовался, что сейчас он закидает Сергея вопросами о недавней экспедиции… Но Фролов лишь ограничился привычной фразой: «Сходили, как всегда, великолепно» - и стал расспрашивать гостя о его новостях. О том, как по всему свету идут поиски мо­гил знаменитых полярников. О том, сфотографировал ли его собеседник могилу профессора Гордиенко на Волковском кладбище… Гость тут же стал увлеченно рассказывать, как ему удалось уговорить одну свою знакомую во время отдыха в изысканной Ницце потратить время на поиски могилы Александра Михайловича Сибирякова, и показал только что привезенный из Франции снимок скромного надгробия иркутского купца, золотопромышленника и исследователя Сибири, чьим именем еще в двадцатые годы прошлого века был назван купленный в Англии ледокольный пароход, первым осиливший весь Северный морской путь за од­ну навигацию. Это случилось уже в следующее десятилетие - в 1932 году, а спустя ровно десять лет после этого героического перехода, во время Второй мировой, немецкий крейсер «Адмирал Шеер» затопил его в Карском море, у острова Белуха.

«С первого выстрела»

Мне, конечно, этот разговор был любопытен. Стал внимательнее прислушиваться. И тут наконец Фролов вспомнил, что со своим гостем он меня так и не познакомил.

А оказалось, знакомы мы давным-давно. Только заочно - по нашим книжкам. А в том же 2005 году, когда на «Академике Федорове» ходили к полюсу, должны были встретиться в Певеке, да разминулись. Мы прилетели в Певек из Питера на вторую часть арктической высокоширотной экспедиции - снимать «СП-33» и высаживать новую станцию, а с «Федорова» че­рез Певек улетал большой отряд петербургских геологов из ВНИИ океангеологии - они полтора месяца исследовали шельф Северного Ледовитого океана. В этом отряде и работал доктор геолого-минералогических наук Георгий Паруирович Аветисов - автор многих монографий и один из крупнейших в стране специалистов по геологическому строению Арктического региона, уже четыре десятка лет исследующий сейсмоактивные зоны Арктики, создатель первой в истории карты тектоносейсмического районирования Северного Ледовитого океана и прилегающей суши, первого электронного банка арктических сейсмологических данных, участник множества экспедиций на Землю Франца-Иосифа, Новосибирские острова, в Норильский рудный район, Западную Якутию, дельту Лены и южную часть моря Лаптевых… В том рейсе 2005 года Фролов с Аветисовым работали вместе уже второй раз. А познакомились они еще за пять лет до этого - тоже в Арктике, на борту «Академика Федорова». Сергей в том рейсе тоже обеспечивал геологов ледовой и метеорологической информацией.

И только когда тема книжных полярных новинок была исчерпана, мы наконец-то вернулись к экспедиции «Арктика-2009».

- Льдину для «СП-37» мы нашли «с первого выстрела», - сообщил Фролов.

И стал рассказывать, сколько участникам экспедиции пришлось перед «первым выстрелом» прицеливаться, как один из самых опытных в России специалистов по расшифровке спутниковой ледовой информации Владимир Бессонов год «пас» пятнадцать льдин-претенденток, чуть ли не ежедневно на спутниковых снимках отслеживая их путь по океану. Но та, куда высадили новую российскую дрейфующую станцию, была, как Сергей заметил, самой яркой - она двигалась от Канадского арктического архипелага и выглядела на снимках громадным островом-кругляшком с обтесанными во время дрейфа краями. «Причем за год она своих очертаний не изменила, что говорит о ее крепости. Это еще из-за того, что по ее периметру, как ребра жесткости, - гряды торосов. Да и в центре несколько монолитов - многолетних сморозей. Так что есть шанс, что она окажется устойчивой к сжатиям и не подвержена разломам».

Размеры этого «блинчика» толщиной больше трех метров гигантские - в диаметре 12 километров.

- Так что когда 4 сентября мы на нее сели на вертолете, сразу стало ясно, что лучшего пристанища для новой дрейфующей станции и не сыскать. На всякий случай для подстраховки мы пробурили еще четыре льдины-претендентки, но… «кто мо­жет сравниться с Матильдой моей?».