Изображение
31 июля 2012 года исключен из Регистровой книги судов и готовится к утилизации атомный ледокол «Арктика».
Стоимость проекта уничтожения "Арктики" оценивается почти в два миллиарда рублей.
Мы выступаем с немыслимой для любого бюрократа идеей:
потратить эти деньги не на распиливание «Арктики», а на её сохранение в качестве музея.

Мы собираем подписи тех, кто знает «Арктику» и гордится ею.
Мы собираем голоса тех, кто не знает «Арктику», но хочет на ней побывать.
Мы собираем Ваши голоса:
http://arktika.polarpost.ru

Изображение Livejournal
Изображение Twitter
Изображение Facebook
Изображение группа "В контакте"
Изображение "Одноклассники"

Стругацкий В. Дороги во льдах

(Продолжение. Начало в номере за 14 сентября)

Наш старпом «Академика Федорова» - лихой Чапай на коне. И фамилия у него решительная - Разгуляев. Во льдах Арктики и Антарктики этот опытный и смелый штурман ходит уже многие годы. У него в каюте на письменном столе - фотография любимой собаки. Конечно же, это боксер.

Умный гору обойдет

- Тот, кто боится ввязываться в драку, никогда не выиграет, - поддерживает старпом начальника научно-оперативного отряда. С Сергеем Фроловым они работают душа в душу.

Часто именно старпомовские вахты оказывались самыми результативными.

- Просто надо не напрямую ломиться, как атомоход, - у нас для этого мощи маловато, - а по разводьям идти. Зажмет - ничего страшного. Там, где сжимает, там и разжимает. Волков бояться - в лес не ходить.

Характер у Разгуляева для тяжелых ледовых рейсов самый подходящий. К тем, кто льдов боится, он относится с явным презрением:

- Есть такие капитаны, что без ледокола - ни шагу. Им бы только плестись в хвосте атомохода. А второй ледокол еще сзади поставить - чтоб подпихивал.

Сергей Фролов с Александром Разгуляевым встречаются в основном при смене вахт, но даже из нескольких их коротких фраз ясно - души родственные.

- Ледокольщики нас теперь просто растерзают, - вторит старпому Сергей Фролов. - Считалось, что в эти широты транспортные суда могут сунуться только под опекой самых мощных атомоходов.

Сергей участвовал в более чем сорока арктических экспедициях. Восемь раз ходил на ледоколах на полюс. Семь из них - с туристами. Но даже эти ненаучные рейсы сотрудники его лаборатории стараются использовать для сбора ледовой информации.

А в первой его экспедиции на полюс мы были вместе. В мае 1987 года ходили на Северный полюс на атомном ледоколе «Сибирь» и поставили рекорд, который до сих пор превзойти никому не удалось, - добрались до полюса по зимним, еще не начавшим таять, а значит, наиболее тяжелым и мощным льдам. Начальником научно-оперативного отряда в той экспедиции был будущий директор ААНИИ - Иван Фролов. А Сергей Фролов у него в отряде шел рядовым океанологом. Тогда ему здорово повезло: только за два года до этого, после географического факультета Ленинградского университета, пришел в ААНИИ - и уже зачислен в экспедицию на полюс.

«Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет» - не было в том рейсе другой столь популярной поговорки.

Тогда на «Сибири» тоже был момент, когда многие считали: на идее похода к полюсу по зимним льдам надо ставить крест. Последние три сотни километров, отделяющие нас от полюса, даже атомному ледоколу оказались не по зубам. Сутками «Сибирь» пыталась их пробить, но отскакивала от четырехметровых льдов, как теннисный мячик от тренировочной стенки. Даже полет до полюса на ледовую разведку ничего не дал - за четыре с половиной часа так и не нашли дороги к полюсу. Спас ситуацию научно-оперативный отряд Ивана Фролова. Специалист по спутниковой ледовой информации Андрей Проворкин сутками не выходил из фотолаборатории, проявляя снимки с очередного «Космоса». На одном из них он и разглядел систему разводьев, устремленных к полюсу. Но чтобы в эти разводья «Сибири» попасть, предстояло сменить курс, двинуться не на север, а на восток, пересечь двадцать пять меридианов и только после этого лечь на норд. Мы потеряли трое суток, но на дорогу к полюсу вышли. И на восемнадцатый с начала экспедиции день - 25 мая в 15 часов 59 минут - благополучно добрались до полюса. В последнюю минуту вахты дублера капитана Станислава Румянцева и океанолога Сергея Фролова. (В 2006 году они снова вместе шли в Арктику - во время эвакуации дрейфующей станции «СП-34» Станислав Румянцев командовал атомным ледоколом «Ямал», а Сергей Фролов возглавлял научно-оперативный отряд.)

Так что надежда всегда умирает последней.

И то, что теперь многие с пессимизмом смотрят на попытки «Академика Федорова» прорваться к полюсу еще до подхода «Арктики», понятно. Даже у опытных полярных капитанов где-то глубоко в душе навечно засел страх: чем дальше от арктических берегов - тем опаснее.

Хотя Сергей Фролов объяснял мне, что берега и острова арктических морей - это своего рода бетонные стенки: прижимные ветры тащат к ним льды, трещины и полыньи закрываются, вырастают гряды торосов. Выходит, чем дальше от береговой зоны, тем риск меньше.

Сергей даже вспомнил навигацию, когда «Ямал» пришел с туристами в точку полюса, а льда не нашел. Моря⁠ки радовались, а пассажиры возмущались: «Мы такие деньги заплатили, чтобы на земной оси своими ногами постоять!» Пришлось трап спустить на ближайшую льдину, чтобы туристы могли шампанское распить, пофотографироваться.

Через высокие широты

Я, конечно, жутко все упрощаю, и, взглянув на этот текст, Сергей начнет возмущаться, но суть его предложения очевидна - бывает, что высокоширотная трасса куда безопаснее, чем традиционная, вдоль берега, по Северному морскому пути.

Ну а что касается огромных пространств чистой воды в районе полюса, то о них упоминали еще русские китобои, регулярно ходившие в семнадцатом и восемнадцатом веках к берегам Шпицбергена. О том, что такое открытое полярное море в районе полюса существует, писал в том же XVIII веке и Михаил Ломоносов. Именно он впервые сформулировал идею трансарктического транзитного плавания в Индию и Китай через район Северного полюса.

Столетиями на чем только не пытались самые отважные мореходы добраться до Северного полюса! На шхунах, на парусниках, на деревянных судах и стальных ледоколах. Попытки предпринимали и безумные авантюристы, и преданные Арктике полярные исследователи. Ни одна из них так и не удалась. А многие заканчивались трагедией.

Так что лозунг отважного российского адмирала Степана Осиповича Макарова «К полюсу - напролом!» остался в свое время столь же несбыточным, как во времена нашей славной юности призыв «Вперед - к коммунизму!».

Последняя попытка пройти к полюсу напролом была сделана в 1899 году «Ермаком». Закончилась она на середине между 81-й и 82-й широтами.

И даже когда льды Арктики брали в союзники - смелый и талантливый норвежец Фритьоф Нансен решил подчинить «Фрам» не воле капитана, а дрейфу льдов в надежде, что те сами вынесут корабль к полюсу, - добраться до заветной точки так и не удалось.

Земная ось для мореплавателей оставалась недоступной до появления достаточно мощных - по 75 тысяч лошадиных сил - советских атомных ледоколов. Первой до нее дошла «Арктика» в 1977 году.

Но понадобились еще многие годы, прежде чем удалось доказать, что к земной оси можно не только совершать экспериментальные походы, но и ходить через эти самые высокие широты из Атлантического океана в Тихий напрямую - через Северный полюс.

До похода нашего атомного ледокола «Советский Союз» никто и понятия не имел о «трансарктическом транзите». Многие капитаны саму идею походов через полюс считали научной утопией. Да, ученые ААНИИ говорили, что трансарктический транзит скоро станет реальностью. Но когда это «скоро» наступит, никто сказать не мог.

А наступило оно в 1991 году, когда капитан Анатолий Горшковский на ледоколе «Советский Союз» вошел 31 июля в кромку льдов возле архипелага Земля Франца-Иосифа, 4 августа достиг Северного полюса, а 8 августа, обогнув с севера острова Де-Лонга, направился к Берингову проливу. На следующий год тот же «Советский Союз» снова прошел примерно тем же маршрутом, только в обратном направлении - с востока на запад. А в августе 1993 и 1996 годов по два рейса по трансарктическому пути совершил и ледокол «Ямал». И все шесть этих полярных походов (Сергей Фролов участвовал в пяти из них) вошли в историю арктического мореплавания, хотя отдыхавшие на их борту туристы и не подозревали, что причастны к открытию новой эпохи в полярном судоходстве.

И наступает эта эпоха во многом благодаря усилиям полярных исследователей, собравших за многие десятилетия на дрейфующих станциях, во время полетов само⁠летов ледовой разведки, в высокоширотных экспедициях на ледоколах и судах, на том же «Академике Федорове», громадное количество информации о природе Арктики, о ее ледовом режиме.

Знаменитый полярный капитан Михаил Владимирович Готский как-то сказал: «Знать ледовую обстановку - это значит наполовину ее преодолеть».

Но давно известно: людское суеверие побороть куда труднее, чем арктические льды.

Пред.След.