Изображение
31 июля 2012 года исключен из Регистровой книги судов и готовится к утилизации атомный ледокол «Арктика».
Стоимость проекта уничтожения "Арктики" оценивается почти в два миллиарда рублей.
Мы выступаем с немыслимой для любого бюрократа идеей:
потратить эти деньги не на распиливание «Арктики», а на её сохранение в качестве музея.

Мы собираем подписи тех, кто знает «Арктику» и гордится ею.
Мы собираем голоса тех, кто не знает «Арктику», но хочет на ней побывать.
Мы собираем Ваши голоса:
http://arktika.polarpost.ru

Изображение Livejournal
Изображение Twitter
Изображение Facebook
Изображение группа "В контакте"
Изображение "Одноклассники"

Пшеничный И. П., «Святой Гавриил»

Пшеничный И. П., «Святой Гавриил»
По материалам РГАВМФ: ф. 216, оп. 1, д. 1, 87, 110.
Публикация: научно-популярный сборник статей по истории флота и судостроения "Гангут", №№ 6/1993; 8/1995; 12/1997
© И. П. Пшеничный, 1993-1997


Пшеничный И. П., «Святой Гавриил», часть II

 gavriil-gangut_8-95_01.jpg
Пшеничный И. П., Бот «Святой Гавриил» // Гангут — вып. 8: Сб.ст. — СПб.: ЛЕНКО, издательство «Гангут», 1995 — 144 с, ил. ISBN 5-85875-030-3
© И. П. Пшеничный

Первый поход «Св. Гавриила»

13 июля в 13 часов Беринг приказал отчаливать от берега, и бот пошел по течению к выходу из реки Камчатки. Порывистый противный ветер заставил, однако, стать на якорь, и только утром следующего дня, дождавшись попутного ветра, поставив грот, фок, кливер и топсель, «Гавриил» впервые вышел в Тихий океан, который встретил экспедицию штормом.

На третий день тяжелыми ударами волны разломало шверц правого борта, а очередной удар разнес его вдребезги. На следующий день порвало грота-фал, но корпус бота оставался крепок и сух.

16 июля в полдень «Гавриил» обогнул мыс Камчатский и взял курс на норд, держась в 10 милях от берега. От судоводителей требовалась утроенная бдительность и осторожность в управлении ботом, так как сколько-нибудь достоверной карты района плавания в их распоряжении не было. Приходилось идти «ощупью», часто делая промеры глубин и наблюдая за изменением цвета воды.

Сразу же по съемке с якоря в устье реки Камчатки лейтенант Алексей Чириков с помощью мичмана Петра Чаплина приступил к картографированию берегов. Так было положено начало составлению первой в истории цивилизации карты северо-восточных берегов Азии. Утром 17 июля впередсмотрящий заметил прямо по курсу землю. Счет географическим открытиям экспедиции был начат. Первым открытием стал остров Карагинский.

Продолжая плавание, экспедиция неуклонно продвигалась к северу. 1 августа в полдень, когда небо просветлело и туманная завеса поднялась, все к своему ужасу увидели прямо по курсу землю. Беринг приказал круто повернуть на обратный курс и пошел прочь от берега, который вновь скрылся за туманом.

 gavriil-gangut_8-95_02.jpg
Меняя галсы, всю ночь судно держалось в отдалении от земли. Только к полудню, когда видимость улучшилась, моряки обнаружили, что судно находится в заливе, со всех сторон окруженном горами. Чудо избавило их от столкновения в ненастную ночь со скалистыми берегами. Залив назвали «Заливом Св. Креста». Дальше берег простирался к юго-востоку. На картах многих европейских географов именно на этой широте изображался гористый мыс — «нос», протянувшийся от Азиатского материка далеко в море, «конца которого никто не ведал». Считалось, будто это и есть та самая перемычка, что протянулась от Азии к Америке. И вот 8 августа, рано утром, с судна увидели лодку, гребущую от берега. В лодке находились восемь чукчей. Один из них осмелился подплыть «на пузырях» к борту «Гавриила», и через толмачей с ним завязали переговоры. Вопросы офицеров касались географии земли, лежащей поперек курса экспедиции, и волнующей всех темы: соединяется ли Азия с Америкой.

Этот разговор с туземцами имел для экспедиции важные и, увы, печальные последствия. Еще будучи в пути через Сибирь, проезжая многие города и остроги, экспедиция имела возможность получить от сибиряков, казаков и промышленников немало сведений о географии северо-востока Азии. Особенно ценны были сообщения капитана Петра Татаринова, служившего некогда управителем в Анадыре, который известил руководство экспедиции, что невдалеке от Чукотской земли, к востоку, несомненно, располагается некая Большая Земля, на которую чукчи издавна ездят для торговли и грабежей, переправляясь через пролив на байдарках летом или на нартах зимой. Эти сведения подтверждались и другими русскими знатоками края, в частности, якутским дворянином Иваном Львовым. Но из ответов чукчей следовало, что никакой Большой Земли вблизи Чукотки нет, а азиатский берег «протязуется» на восток недалеко и отворачивает к северу. Кто же был прав, Татаринов или туземцы? Через некоторое время с судна увидели остров, предсказанный чукчами, которому по церковному календарю дали имя Св. Лаврентия. Беринг отбросил сомнения. Теперь, когда сведения чукчей подтвердились, он не сомневался, что вблизи Азиатского берега не существует никакой Большой Земли, что на многие сотни миль к востоку плещутся лишь холодные воды Ледовитого океана, как это изображалось на картах некоторых знаменитых европейских географов, и, следовательно, здесь, у Чукотской земли, Азия не могла сходиться с Америкой. В соответствии с версиями этих картографов, Большую Землю следовало искать не здесь, у Полярного круга, а значительно южнее, где-то вблизи оконечности Камчатки и Курильских островов. Уже 13 августа, когда «Гавриил» находился у Чукотского носа, он «призвал» офицеров и объявил им «признавание свое о земле чукотского носу (по сказкам чукоцких жителей и по простертию земли от помянутого носа меж нордом и нордвестом, а также и по том, что мы ныне обретаемся в ширине 65 градусов северной)... показанного носа земля та, с которой мнение была, что сходится с Америкою, разделяется морем...».

Беринг считал продолжение экспедиции бессмысленным и ненужным. Однако лейтенант А. Чириков высказал прямо противоположное мнение. Он был убежден, что сведения, полученные от П. Татаринова, несомненно, верны, что Большая Земля располагается где-то неподалеку и что для окончательного доказательства разделенности двух великих материков в Заполярье необходимо пунктуально исполнить инструкцию Петра Великого и, «держась» за азиатский берег, дойти до мест, известных европейцам, или до устья реки Колымы.

Как честный и добросовестный ученый, Чириков требовал продолжения экспедиции в соответствии с Петровским указом. Однако Беринг принял иное решение.

16 августа в 15 часов в широте 67°19' он отдал приказание поворотить на обратный курс, к устью реки Камчатки, не завершив исследовательской работы, порученной экспедиции Петром Вели­ким. Зайдя для повторных переговоров с чукчами и услышав те же речи, Беринг утвердился в своей правоте и приказал, не отклоняясь, прямым курсом следовать на Камчатку.

31 августа в 4 часа утра впередсмотрящий сквозь редкий туман рассмотрел мыс Камчатский. Внезапно налетевший сильный шквалистый восточный ветер начал прижимать «Гавриил» к скалистой стене Камчатского берега. Вызвав всех наверх, «брифок спустили, а грот и фок поставили за великим ветром и волнением с немалою тягостью». Бот без шверцов качало немилосердно, так что люди едва могли удерживаться на палубе. Несмотря на попытки в бейдевинд выскользнуть из каменной ловушки в открытое море, судно все ближе сносило к берегу, под которым ревел тяжелый океанский прибой. Удалиться от опасных берегов оказалось невозможным, и оставалось лишь лавировать вдоль берега, стараясь хотя бы удержаться на прежнем удалении. Опустилась ночь. Ветер крепчал. Жестко хлестал дождь.

К утру «Гавриил» отделяло от береговых скал не более полумили, а команда изо всех сил тщетно «трудилась отойти против ветра». Уже к 10 часам не осталось сомнения, что судну не выбраться и через час оно будет брошено могучей волной на скалы и разбито в щепки. Гибель была неотвратима.

В этот страшный час, не выдержав тяжести надутых мокрых парусов, от порывов шквалистого ветра оборвались одновременно фалы грота и фока. Паруса рухнули на палубу, накрыв людей и спутав снасти. Все смешалось, «и за великим волнением невозможно было разобрать снастей». Был отдан якорь, и к полудню «с великим трудом исправились к походу парусами и протчею снастью». Едва моряки навалились на вымбовки и брашпиль сделал первые обороты, как якорный канат оборвался и его вытащили без якоря. Канат перебило о камни. Но теперь паруса уже были на мачте, и «Гавриил», лавируя, медленно протискивался вдоль берега к заветному свободному простору моря, открывавшемуся за мысом. Вскоре ветер начал слабеть, и тяжелый серый рассвет застал судно уже на безопасном расстоянии от берега.

Далеко обойдя Камчатский мыс, 2 сентября «Гавриил» вошел в губу р. Камчатки. 3 сентября к вечеру бот на всех парусах вошел в устье реки и стал на якорь.

Первое путешествие на боте «Святой Гавриил» было благополучно закончено. За время плавания экспедиция проделала гигантскую работу научно-исследовательского характера. Благодаря неустанной работе А. Чирикова и его помощника П. Чаплина, на карту было положено побережье Северо-Восточной Азии от устья реки Камчатки до мыса Сердце-Камень протяженностью 1,5 тыс.км. Бот же «Св. Гавриил» стал первым в мире судном, которое поднялось в столь высокие широты из Тихого океана.


Поиск Земли в кампанию 1729 года

По заведенному на флоте правилу суда по окончании кампании на зиму «разоружались», «расснащались», консервировались и ставились в «зимовую гавань». Беринг со Шпанбергом уехали в Нижне-Камчатский острог. А. Чирикову было приказано «иметь старание, чтоб бот поставить в удобное место на перезимование, и, поставя на место, расснастить бот, смолою вымазать и, понеже в боту есть течь небольшая того ради высмотреть в боту место текущее».

Из бота был выгружен провиант и передан на сохранение в береговые погреба под ответственность приказчику из Нижне-Камчатского острога Чудинову.

А Чириков с Ф. Козловым организовали работу — матросы начали снимать такелаж и рангоут и обмазывать смолою мачту, бушприт, реи, гик, гафель, все блоки и прочие деревянные вещи, чтобы защитить их от сырости и гниения, и вместе с пушками свезли на берег и уложили в амбаре. Нескольких че­ловек послали покрывать смолою борта бота «ниже бархоута на 1/4 доски». Была выявлена и устранена небольшая неплотность в корпусе, через которую сочилась внутрь вода. Вынули руль и вместе с румпелем отвезли на берег и спрятали в амбар. Снятый такелаж аккуратно свернули в бухты и сложили под палубу «с подпискою», какая снасть. Туда же поместили и якорные канаты.

Покончив с этими работами, «Гавриил», утративший свой шикарный флотский вид, отвели на буксире к берегу реки, поставили рядом с шитиком «Фортуна» и передали на ответственное хранение тому же приказчику Чудинову.

С наступлением весны начались приготовления к плаванию. В мае под руководством Ф. Козлова при устье р. Камчатки вновь развернули «адмиралтейство», и работы на «Гаврииле» пошли полным ходом. Были изготовлены и новые шверцы, гик и гафель, а детали, требовавшие ремонта, исправлены. Вновь погрузили провиант, артиллерию и прочие припасы.

К 30 мая все было готово, и штурман Р. Энгель отправился промерять фарватер реки, ведущий к выходу в море. Намереваясь произвести ряд описных работ по пути от реки Камчатки до р. Большой, Беринг оставил на «Гаврииле» лишь самых необходимых людей, а остальным с Ф. Козловым было велено идти на «Фортуне» под управлением мореходов Кондратия Мошкова и Ивана Бутана. На «Гавриил» в плавание с Берингом назначались лейтенант А. Чириков, лекарь В. Буцковский, штурман Р. Энгель, мичман Чаплин, квартирмейстер И. Борисов, подшкипер Иван Белый, 12 матросов, шесть солдат, семь мастеровых, два толмача и барабанщик. Всего с офицерскими слугами — 40 че­ловек. Лейтенанта Шпанберга от похода освободили по болезни, и он отправился до Большерецкого острога сухим путем. Ясным утром 4 июня «Гавриил» снялся с якоря и без парусов в полный штиль по течению реки «выплыл» в море. Следом за ним «выплыла» «Фортуна». Дождавшись на якоре попутного ветра, «Гавриил» два дня спустя отправился в свой путь.

Беринг намеревался предпринять поиски некой земли, которая на картах известных европейских картографов помещалась невдалеке от юго-восточного берега Камчатки и называлась Землей Гуана да Гамы. К тому же во время зимовки местные жители сообщали, что в ясный день на горизонте можно видеть какую-то землю и против камчатского устья.

6 июня 1729 года бот «Святой Гавриил» начал свое второе плаванье. На этот раз он шел на юго-восток. 7 июня судно находилось уже в 30 милях от островов (Командорских), и при хорошей погоде они были бы замечены даже ночью, однако за туманом моряки земли не увидели.

Всю ночь и половину следующего дня «Гавриил» шел параллельно западному берегу острова, не подозревая о его близости. В 13 ч 30 мин 8 июня Беринг приказал прекратить поиски островов и взять курс к Камчатскому берегу. Что побудило капитана Беринга так поспешить с окончанием поиска островов, не дождавшись даже хорошей видимости, чтобы осмотреть горизонт? По-видимому, привычное недоверие к сведениям русских очевидцев и вера вымышленным картам европейских авто­ритетов. Он спешил к юго-востоку Камчатского полуострова, чтобы там открыть землю Гамы, которая, как полагали, и является частью Америки.

Погода не благоприятствовала работе. За туманами и завесой дождя часто и подолгу скрывался берег, приходилось по несколько суток скитаться в море, дожидаясь прояснения. Чуть видимость улучшалась, продолжали исследования, но снова опускался туман и земли «ни с которой стороны не видели...». С 9 июня по 1 июля «Гавриил» маневрировал у юго-восточного берега Камчатки, то удаляясь на сотню миль в море, то вновь возвращаясь к берегу, то опускаясь до 51 градуса, то вновь поднимаясь к 59° с.ш.

Земля Гамы, с такой определенностью лежащая на картах знаменитых картографов, увы, не показывалась...

Наконец, поняв тщетность надежд открыть Землю Гамы, 1 июля Беринг приказал следовать к югу и, обойдя мыс Лопатку, 2 июля вошел в Охотское море. Пользуясь ясной погодой, экспедиция производила картографирование западного берега Камчатки, до устья реки Большой, куда прибыла 3 июля и где стояли «Фортуна» и «старое охотское судно», прибывшее для перевозки ясачной пушнины и купецких людей.

14 июля ветреным утром при полной воде «Гавриил» вышел из устья реки Большой и взял курс на Охотск. За ним последовала и «Фортуна». На рассвете 22 июля увидели землю. «Гавриил» был выведен с поразительной точностью в назначенное место, прямо к устью реки Охоты. В полдень 23-го «Гавриилу» удалось войти в устье реки, бросить якорь, произведя в честь счастливого завершения плавания салют из пяти своих пушек.

 gavriil-gangut_8-95_03.jpg
Бот отвели к берегу, закрепили на швартовах, спустили вымпел и начали «расснащивать», после чего передали охотскому управителю.

Вскоре Беринг со своей командой уехали из Охотска, спеша в Петербург и увозя с собой ценный груз журналов и карт, множество впечатлений, полученных в экспедиции и добрую память о надежном и верном морском товарище — боте «Святой Гавриил».


У берегов Америки

«Гавриил» недолго пребывал в бездействии. Летом того же года на палубу его вступили новые хозяева, моряки и казаки из экспедиции казачьего головы Афанасия Шестакова и капитана Дмитрия Павлуцкого.

Перед этой экспедицией правительством была поставлена задача грандиозного масштаба — исследование и освоение гигантской территории на крайнем востоке Азии и прилегающего к ней морского пространства. Сухопутный отряд экспедиции должен был окончательно усмирить народы Камчатки и покорить воинственных «иноземцев» Чукотки. Морской же команде экспедиции предстояло обследовать берега Охотского моря вплоть до китайских владений, освоить прямой путь морем от Уддского острога на Камчатку, обследовать Курильские острова водным путем из Большерецкого к Анадырскому острогу и даже разведать «Большую Землю», лежащую против Чукотской земли, и всюду, где встретятся «новые землицы» и острова, присоединять их к владениям России.

В состав экспедиции включили 400 казаков, а также «рудознатца» С. Гардеболя, сына Шестакова Василия и племянника Ивана, знатока Камчатки и Курил — казака Ивана Козыревского. Морская команда экспедиции была сформирована Адмиралтейств-коллегией. В нее назначили штурмана Якова Генса, подштурмана Ивана Федорова, геодезиста Михаилу Гвоздева, мореходов Кондратия Мешкова, Ивана Бути-на, Никифора Треску и 10 матросов. Для руководства судостроительными работами в экспедицию зачислили ботового дела подмастерья И. Г. Спешнева.

К 1 сентября 1729 года для новой экспедиции в Охотске были построены два новых судна — «Восточный Гавриил» и «Лев». В распоряжение экспедиции поступили и оставленные Берингом «Фортуна» и «Гавриил».

Афанасий Шестаков готовился на «Восточном Гаврииле» в сопровождении «Льва» идти до Пенжинской губы, где основать острог и пешим порядком следовать до Анадырского острога, по пути покоряя независимые племена «иноземцев». Василию Шестакову на «Фортуне» назначили совершить осмотр Курильских островов и обеспечивать сообщение с Камчаткой.

Бот «Святой Гавриил» должен был с Иваном Шестаковым, выйдя из Охотска, следовать вдоль побережья к югу, примечая и нанося на карту реки, впадающие в море, потом вдоль Курильской гряды дойти до Камчатки, а затем отправиться на поиски «Большой Земли», лежащей против Чукотского носа.

С первых шагов экспедицию преследовали неудачи. 14 марта 1730 года на р. Эгач в стычке с чукчами А. Шестаков был убит. «Лев» во время зимовки на р. Яме был сожжен коряками. В 1729 году «Фортуна» посетила лишь пять Курильских островов, а в следующем ее за неисправностью вытащили в Охотске на берег. Бот «Святой Гавриил» с Иваном Шестаковым 1 сентября 1729 года вышел из Охотска с намерением исследовать западный берег Охотского моря, но противные сильные ветры отнесли его далеко к востоку, так что он оказался у Камчатки и вынужден был войти для зимовки в устье реки Большой.

«Святой Гавриил» легко и послушно подчинялся воле опытных моряков Камчатской экспедиции, но в руках неумелого экипажа он оказался «плохо управляемым судном». В 1730 году судно делало трижды попытки пересечь Охотское море, но плавание вдоль западного берега совершить так и не удалось.

25 апреля 1730 года, получив известие о гибели А Шестакова, все руководство экспедицией взял на себя капитан Д. Павлуцкий. По ордеру Д. Павлуцкого из Анадырского острога, полученному в Охотске 1 сентября 1730 года, штурману Якову Генсу предписывалось на боте «Святой Гавриил» с людьми и материалами прибыть на Камчатку, чтобы в следующую кампанию совершить оттуда плаванье к Анадырскому устью. И Шестакову было приказано передать бот Якову Генсу, которому «возыметь путь», куда «по ордеру предъявлено». Осеннее время в Охотском море опасно для плаванья, и разумно было бы дождаться следующей весны, но ордер требовал отправляться «в самой скорости» и Я. Гене 19 сентября 1730 года вышел в море на «Святом Гаврииле». С ним пошел и «Восточный Гавриил», на котором везли людей, «артиллерные всякие припасы», деньги и провиант, не поместившиеся на судне Я. Генса.

Переход судов штормовым морем был тяжел и едва не окончился гибелью «Восточного Гавриила», шедшего под командой подштурмана Ивана Федорова.

 gavriil-gangut_8-95_04.jpg
2 октября ударами волн сорвало с «Восточного» часть наружной обшивки левого борта «от каюты и до носу», местами на целый фут ниже палубы, «и во весь бок от оного борту стало поло», а спустя некоторое время «у каюты левую сторону прочь отвалило». В проломы хлынула ледяная вода. Ее «налилось в судно чуть не до половины судна... и едва оное судно не осело ко дну», — доносил впоследствии И. Федоров Я. Генсу. Ветром изодрало парус и сломало мачту. Люди выбились из сил, отливая воду из трюма, заделывая проломы парусиной, пенькой и собственной одеждой. Федоров приказал стянуть корпус канатами в пяти местах. Когда судно приблизилось к Камчатскому берегу, измученные люди на общем совете команды, чтобы на поврежденном судне не подвергаться риску вновь быть унесенными в море, решили выброситься с ботом на отмелый берег, что и было сделано 7 октября. Федоров отмечал впоследствии, что «Восточное» судно весьма дряхло... Между тем «Святой Гавриил» без затруднений и каких-либо повреждений достиг Большерецкого устья и стал на зимовку. Грузы с разбитого «Восточного» судна перевезли в Большерецкий острог, люди разместились на «Гаврииле».

В июне 1731 года Яков Генс вывел «Гавриил» в море и 9 июля прибыл в устье реки Камчатки. Отсюда должен был начаться второй поход бота к берегам Чукотки на поиски «Большой Земли», в существование которой не пожелал верить капитан Беринг.

20 июля «Гавриил» снялся с якоря и направился к выходу в море, но затяжные штормы заставили надолго задержаться в устье Камчатки и, в конце концов, пришлось отложить поход на следующий год и зазимовать. К осени команду начала косить цинга. Больного Генса свезли на берег. И. Федоров, тоже тяжело больной, продолжал оставаться на «Гаврииле», хотя не мог уже даже передвигаться.

Капитан Павлуцкий торопил. В очередном своем ордере он требовал, поскольку Генс и Федоров больны и «врученное им дело отправлять невозможно», сдать командование ботом на зиму геодезисту М. Гвоздеву. К счастью, И. Федоров несколько оправился от болезни и принял командование на себя.

23 июля 1732 года он вывел судно из реки Камчатки и направил его на север. Через две недели «Гавриил» достиг Анадырского устья и от него с попутным ветром повернул прямо на вос­ток. Спустя несколько суток моряки увидели впереди землю, и, полагая, что это остров, пошли прямо на нее. Но это оказалась Чукотская земля, на берегу которой увидели скопление людей. Летом прошлого 1731 года капитан Павлуцкий предпринял свой первый поход по Чукотке с целью покорения туземного населения, и теперь чукчи встречали моряков враждебно, избегая контактов и даже обстреливая их стрелами из луков при попытках шлюпки с бота приблизиться к берегу.

Такой же прием моряки встретили и на островах Св. Диомида. У северного берега первого острова с бота спустили шлюпку с матросом и 10 казаками, но едва она приблизилась к берегу, как чукчи начали в них стрелять из луков.

Обходя берега одного острова, переходя к другому, «Гавриил» 21 августа при попутном ветре направился к «Большой Земле». И. Федоров, увидев южнее ее предполагаемого места мыс, направил судно вдоль берега к нему. На мысе виднелись юрты, но из-за северозападного противного ветра подойти к берегу не удавалось и «Гавриил» продолжал продвигаться по ветру в восточном направлении. Вскоре лот показал уменьшение глубины под килем — сначала семь, а затем и шесть саженей, что вынудило Федорова повернуть обратно, стараясь особенно не удаляться от земли, но северо-западный ветер «стал быть зело крепок» и судно начало относить от земли. Командир приказал взять курс на зюйд-вест, и «таким ветром отошли от берега» и пришли к незамеченному ранее острову, «но за великою погодою у оного острова на якорь стать было неможно» и Федоров направил «Гавриил» к другому острову, небольшому круглому безлесому, где лег в дрейф, подобрав паруса. Вскоре среди волн увидели небольшую лодку. Человек в ней проворно управлялся веслом. Отважный гребец остановился в нескольких саженях от борта «Гавриила», но приблизиться к судну не решался. Гвоздев спустил на воду на доске подарок «гостю» — несколько игл и напер­стков. Тот охотно взял эти дары невиданных пришельцев и поспешил к берегу, откуда возвратился с ответными дарами — куньим мехом и лисьими шкурами. Завернув меха в «рыбью кожу», он подтолкнул его к судну. Через толмача туземец сообщил, что это место называется «Большая Земля» и что живут на ней чукчи.

Так состоялся первый в истории человеческой цивилизации контакт европейцев с жителем тихоокеанского побережья Северной Америки. Этими европейцами стали русские люди, а судном, впервые посетившим берега Аляски, — бот «Святой Гавриил».

28 сентября «Гавриил» вошел в реку Камчатку. К сожалению, результаты этой экспедиции не скоро стали известны цивилизованному миру. Рапорты, посланные 19 декабря И. Федоровым и М. Гвоздевым, начальником партии, к капитану Д. Павлуцкому с нарочным казаком И. Соддатовым в Анадырский острог, где-то затерялись, как пропали и доклады в Охотское правление, и о плавании этом в столице стало известно лишь в период действия Второй Камчатской экспедиции.

А пока зиму 1732—1733 годов «Гавриил» провел на Камчатке. Время там было неспокойное. Второй год не угасало восстание камчадалов, возмущенных бесконтрольными поборами и жестокостями сборщиков ясака и управителями острогов. Восставшие сожгли Нижний Камчадальский острог, «а русских людей побили». Жить экипажу пришлось при устье в земляных юртах «для примирения иноземцев-изменников». Здесь 3 февраля скончался от цинги подштурман И. Федоров.

В 1733 году было получено предписание от нового охотского командира Григория Скорнякова-Писарева Я. Генсу на боте «Св. Гавриил» без промедления прибыть в Охотск. М. Гвоздеву велели остаться для восстановления разоренного острога до прибытия для «следствия по бунту» майора Д. Павлуцкого.

В конце мая 1733 года «Гавриил» покинул Камчатское устье и взял курс в Охотское море. Волею нового начальства ему предназначалось совершать регулярные рейсы между Охотском и Большерецком, перевозя служилых людей, купцов, казенные и частные грузы. Однако судьбе было угодно, чтобы «Гавриил» совершил еще не одно исследовательское плавание.


Пред.След.