Пирата-рейдера «Адмирал Шеер», как я уже указывал выше, сопровождали две подводные лодки.
После разведки льдов к северу от мыса Желания подводная лодка Ю-601 крейсировала между островом Белым и банкой Ермака (1). 19 августа она потопила вблизи острова Диксон пароход грузоподъемностью примерно 300 тонн. Это, по-видимому, был пароход «Куйбышев», который следовал с грузом из Архангельска на Енисей.
Из Югорского Шара командование Северного отряда Беломорской флотилии направило пароход без сопровождения в свободное плавание до места назначения. С пути капитан «Куйбышева» без всякой нужды известил штаб морских операций по радио, что 19 августа предполагает прибыть на Диксон. В указанное время пароход не пришел. Это заставило нас бить тревогу. Командование морскими операциями послало на поиски самолет. Летчики тщательно осмотрели район возможного следования судна, но никаких остатков пропавшего парохода не обнаружили. Позднее невдалеке от острова Кузькина с проходящих судов были усмотрены торчащие из воды верхушки мачт с клотиковыми фонарями на концах; надо думать, что это были мачты парохода «Куйбышев», столь беспечно обнаружившего себя в походе.
В 5 часов 35 минут 25 августа за несколько часов до встречи «Сибирякова» с рейдером поступила телеграмма с мыса Желания об обстреле станции с подводной лодки. На станции возник сильный пожар. В 06 часов вторая телеграмма сообщила, что станция по-прежнему горит, однако ее персонал, не потеряв присутствия духа, использует все имевшееся на станции оружие и ведет стрельбу. В конце концов полярники отбили атаку подлодки, и она ушла в море.
Пожаром были уничтожены дома метеорологов и летчиков, а также склад продовольствия, что было самой тяжелой потерей. Пришлось для завоза продовольствия посылать самолет И. И. Черевичного, но он сесть на мысе Желания не смог, так как это был самолет-амфибия. Садиться же в море было опасно. Продовольствие пришлось сбрасывать на станцию с воздуха. И хотя не все дошло до потребителей в достаточно кондиционном виде, все же больших потерь не было. Персонал станции смог продержаться до подхода судна-снабженца.
Пока нам не удалось установить, какая именно подводная лодка обстреливала полярную станцию мыса Желания. Можно думать, что это была Ю-251, несколько позже напавшая на полярную станцию острова Уединения. Подводная лодка Ю-251 крейсировала к северо-востоку от Банки Ермака, рассчитывая встретить в море караван судов или отдельные коммерческие суда [8].
В том году в северо-восточной части Карского моря плавало гидрографическое судно «Мурмянец». Командовал шхуной капитан Марышев. На судне работал ледовый патруль Арктического института, возглавляемый гидрологом А. П. Шумским. В состав патруля входил также гидролог института В. С. Назаров.
Следуя вдоль кромки льда, «Мурманец» подошел к острову Домашнему, у берега Северной Земли. Начальником станции был в то время Б. А. Кремер, радистом В. Н. Скворцов.
Когда вдалеке от Большой Земли на малюсеньком островке годами работают два человека, их интересует все, что делается вокруг. Естественно, что их приемник всегда настроен на судовую волну. На этой станции радиорубка, кухня, кают-компания и спальни помещались в одной комнате. Достаточно включить репродуктор — и новости становятся достоянием всего персонала зимовки.
И вот 6 сентября зимовщики обнаружили, что к ним подходит какое-то судно. Если вспомнить, что это происходило после гибели «Сибирякова» и после обстрела подводной лодкой станции мыса Желания, можно представить чувство настороженности, которое овладело Кремером и Скворцовым.
Только когда судно подошло вплотную к острову, полярники ясно увидели, что это наш советский гидрографический бот. Не размышляя долго, они столкнули на воду ялик и направились к судну. На «Мурман-це» их приняли очень хорошо. Здесь встретились многие старые знакомые. В Арктике приход любого судна на далекую полярную станцию всегда большой праздник. А в этом случае праздник был вдвойне. Островитян накормили, снабдили запасом продовольствия и недостающего снаряжения. Моряки всегда готовы поделиться с полярниками всем необходимым. Ведь они спустя некоторое время будут дома, а для полярников это может быть последний случай получить недостающее.
Моряки сообщили, что они намерены пройти к острову Уединения, взять партию строительных рабочих, которых «Сибиряков» высадил во время своего первого рейса. По пути «Мурманцу» предстояло выполнить еще кое-какие работы.
Спустя несколько часов «Мурманец» направился на юг.
На полярной станции Уединения зимовало тогда пять человек, начальником был аэролог П. И. Жуковский, радистом В. Н. Баранов.
Бригада строительных рабочих занималась постройкой гидрографических знаков.
Начальник и персонал станции понимали, что в любое время к острову может подойти подводная лодка, обстрелять станцию, сжечь строения и склады. Полярники заранее готовились к такому «визиту» непрошеных гостей. Главным было — во что бы то ни стало сохранить связь. Радист Баранов построил из подручных материалов приемно-передаю-щую станцию и расположил антенну на полутораметровых кольях. И хотя антенны располагались низко, связь действовала отлично. Для станции был построен миниатюрный домик. Рядом стояли палатки продовольственного и материального складов. Случись несчастье, оставшиеся в живых люди могли бы прожить тут до прихода помощи.
Вечером 7 сентября еще засветло к станции подошел «Мурманец». С острова его заметили, и, видимо, у Баранова сдали нервы. Не разобравшись, он начал подавать в эфир тревожные сигналы, услышанные на острове Домашнем. Баранов передавал: «Всем-всем! К нам приближается неизвестное судно типа шхуны. На наши вызовы не отвечает». Такое сообщение было повторено несколько раз. После этого на Домашнем услышали категорический приказ «Мурманца»: «Немедленно прекратите работу рации Уединения». Однако Баранов не унимался. Поскольку «Мурманец» счел себя из-за паники Баранова обнаруженным, он не стал задерживаться у острова. Капитан Марышев ясно понимал, к чему может привести шум, затеянный в эфире. Он отказался от снятия с острова строительных рабочих, так как эта операция заняла бы несколько часов, и поспешил уйти от острова как можно быстрее.
И действительно, рано утром 8 сентября в 05 часов 30 минут начался обстрел станции. Море было чисто, а на станции рвались снаряды. Вражеский подводный корабль, привлеченный паническими сигналами, открыл огонь по станции, ориентируясь по верхушке мачты, которая видна была с моря. Судя по выстрелам, судно подходило с северо-востока.
С начала обстрела Баранов открытым текстом, адресуясь «всем-всем» сообщил о нападении на станцию вражеского корабля и начале артиллерийского обстрела. На подводной лодке решили прекратить работу радиостанции и перенесли огонь на. радиомачту. Выпустив по станции около сотни снарядов, подводная лодка покинула район острова.
Обстрел причинил станции довольно значительный урон. Были разрушены жилой дом и радиорубка. Другие объекты не пострадали. Радиомачта и башня ветряка, хорошо видимые с моря, не имели повреждений, хотя по радиомачте велся прицельный артиллерийский огонь. Жертв не было, никто не был даже легко ранен.
Связь не прерывалась. После разрушения радиорубки Баранов перешел на резервную станцию и немедленно восстановил связь с мысом Челюскин.
Бригада строителей, оставшихся на острове, из имевшихся строительных материалов быстро восстановила жилой дом и радиорубку. Вскоре жизнь станции вступила в нормальную колею. Теперь, правда, ее персонал чаще наблюдал за морем, опасаясь появления непрошеных гостей. Вся жизнь станции стала более настороженной.
Но война сулила еще немало испытаний. Такими оказались трагический эпизод с небольшим исследовательским судном «Академик Шокальский», а затем нападение на полярную станцию залива Благополучия. Это произошло уже в следующую навигацию, на третьем году войны.
(1) Банка Ермака расположена к северу от островов Мона.
