Изображение
31 июля 2012 года исключен из Регистровой книги судов и готовится к утилизации атомный ледокол «Арктика».
Стоимость проекта уничтожения "Арктики" оценивается почти в два миллиарда рублей.
Мы выступаем с немыслимой для любого бюрократа идеей:
потратить эти деньги не на распиливание «Арктики», а на её сохранение в качестве музея.

Мы собираем подписи тех, кто знает «Арктику» и гордится ею.
Мы собираем голоса тех, кто не знает «Арктику», но хочет на ней побывать.
Мы собираем Ваши голоса:
http://arktika.polarpost.ru

Изображение Livejournal
Изображение Twitter
Изображение Facebook
Изображение группа "В контакте"
Изображение "Одноклассники"

Владимир Стругацкий. "Экспедиция длиною в жизнь"

Биографические очерки о А.Б. Будрецком
Газета "Смена"
02.03.2009 г.

При нашей первой встрече, лет тридцать на­зад, он сразу мне напомнил уходящее уже тогда, а теперь почти исчезнувшее поколение потомственных интеллигентов, коренных петербуржцев. В нем ка­кая-то ленинградская хрупкость и незащищенность. И во взгляде столько доброжелательности, что этому человеку, если он о чем-то попросит, просто невозможно отказать, а хочется побыстрее выполнить лю­бую его просьбу. Иначе неловко будет перед самим собой.

Школа войны

Семья Будрецких жила в Ленинграде, у Финляндского вокзала, на берегу Невы, где на месте нынешнего броневика и стоящего на нем вождя мирового пролетариата лежали груды песка, а мальчишки ходили на берег купаться и ловить рыбу.
Детство кончилось в пятом классе - с началом войны.
Всю их школу хотели эвакуировать, но в суматохе и неразберихе первого года вой­ны вагоны с детьми прицепили к поезду, идущему прямиком к линии фронта. Каким-то чудом поезд этот немцы не разбомбили, и детей повезли обратно в Ленинград - к родителям.
Потом снова стук железнодорожных колес... Маме удалось впихнуть Арнольда вместе со своей двоюродной сестрой в один из последних уходивших накануне блокады эшелонов. С тетей Фросей они ехали в ее родную деревню Вахтан - в Горьков­скую область...
О войне Арнольд Богданович вспоминает неохотно. Блеск в глазах у Будрецкого вспыхивает, когда речь заходит о ревущих сороковых Южного океана, о сбивающих с ног метелях, о запусках на двадцатикилометровую высоту аэрозондов, о мало кому известных арктических островах и о том, в какой ловушке оказываются суда в окружении дрейфующих у берегов Антарктиды айсбергов... События реальной, земной жизни, происходящей не за тысячи и тысячи миль от родных берегов, он будто пытается спрятать в самый дальний чулан своей памяти.
А может, просто не хочет бередить душу и рассказывать, как отказался есть «мертвечину», а другого мяса в деревне не было - весь скот от голода вымер, как в двенадцать лет работал в колхозе «под началом однорукого бригадира с бабами да мальчишками», как на санях вез больную тифом мать за 17 километров в сельскую больницу, а потом на кладбище - «сыпняк мама подхватила по дороге из блокадного Ленинграда», как перед смертью мама говорила, что в их дворе на улице Комсомола разорвалась бомба, стена треснула и их расселили по коммуналкам, как в 44-м, когда мамина сестра привезла Арнольда с собой в Москву, устроился ради продовольственной карточки учеником слесаря в зоопарк... Он чинил медвежьи клетки, загоны для бегемотов, штакетник вокруг пруда с птицами, вставлял стекла в серпентарии, устанавливал отопительные котлы, менял краны и электропроводку, ставил унитазы и светильники... А вечером бежал в школу рабочей молодежи.
9 мая 1945 года Арнольд вернулся с тетей в Ленинград. Из уличных репродукторов играла музыка, и даже незнакомые люди на Лиговке, куда они вышли прямо с поезда, обнимались и целовались. Они приехали в ту самую коммуналку, из которой мама с сестрой уезжали в блокаду. А вскоре туда же с фронта вернулся и отец.
Тогда, после войны, многие ленинградские мальчишки мечтали об Арктике. Арнольд разузнал, что есть на правом берегу Невы училище, где готовят полярников, - Арктическое. Там курсантам даже морскую форму выдают: можно перед девчонками щеголять. Так он принес документы в ЛАУ - Ленинградское арктическое училище.
- На гидрометеорологический факультет пойдете? - спросили у него в училище.
- Пойду, - ответил Будрецкий, с трудом представляя, чем же ему придется заниматься.
«Куда подальше»
В 1949-м, когда подошло распределение и кто-то из членов комиссии спросил, куда он хочет поехать, ответ был прост: куда-нибудь подальше.
- На Новосибирские острова хотите?
- Хочу, - отрапортовал Арнольд, прикидывая по карте, где такие расположены, и не не зная, как туда попасть.
Как добираться, ему вскоре объяснили. Надо на поезде доехать до Архангельска, а там в порту разыскать ледокольный пароход «Леваневский» - он как раз пойдет в море Лаптевых в сторону Новосибирских островов, снабжать полярные станции. И на прощание обнадежили: «Оттуда запрос пришел на двух аэрологов. Вдвоем как-нибудь доберетесь».
До Архангельска с однокурсником Сашей Имховиком они добрались, пароход разыскали, явились на борт - то ли к боцману, то ли к старпому, поставили на палубу обитые дерматином чемоданчики, показали направление и сразу получили от ворот поворот: «Вы вещички-то забирайте. Капитан сказал, никого больше не брать. Мест нету. Так что гуляйте. Нам трап сейчас поднимать».
С тремя прощальными длинными гудками «Леваневский» отвалил от причала, оставив на берегу двух будущих покорителей Арктики да еще радиста и механика, направленных на Котельный.
В те времена все полярные станции подчинялись Главному управлению Северного морского пути (ГУСМП). Так что пришлось разыскивать представителя ГУСМП в Архангельске - Федора Моисеевича Кузнецова. Тот расселил ребят по квартирам и велел ждать указаний.
Через несколько дней их посадили на ледокольный пароход «Белоусов». Пароход собирался нагнать «Леваневского» и провести караван судов через пролив Вилькицкого.
На «Белоусове» их поселили в трюм, набитый мужчинами, женщинами, детьми, - многие целыми семьями отправлялись на полярные станции. Трюм напоминал огромный барак - по бортам койки в три яруса. Шли в холоде и духоте. Зато, когда повар приносил два ведра - с супом и со вторым, есть мальчишки могли вдоволь. Так качало, что половина пассажиров к еде не притрагивались по несколько дней.
У Северной Земли они нагнали «Леваневского». Тот застрял вместе с другими судами во льдах в проливе Вилькицкого и ждал, пока «Белоусов» пробьет канал. А когда пароход из ледового плена выбрался, его капитан Анатолий Алексеевич Качарава отказать своему коллеге с «Белоусова», да еще нарушить приказ представителя Глав­севморпути не смог. Для порядка поворчав, отставших полярников взял.
Разместили их опять в трюме. Спали под «душем» - в не обитом даже досками трюме капал конденсат. Во льдах стоял такой скрежет, что казалось, под их натиском обшивка парохода вот-вот лопнет.
Хорошо, днем можно на палубе постоять, кругом поглядеть, с пассажирами пообщаться, послушать разные полярные были-небылицы, а еще четвероногих пассажиров поразглядывать и даже их покормить. На палубе «Леваневского» лежали тюки с сеном, а в тесном загоне, мыча и хрюкая, толкались коровы и свиньи. Их тоже везли на полярные станции - на мясо. Хранить же его на пароходе негде, холодильников-то нет. Вот и везли скотину, чтобы заколоть, как только на берег спустят. Моряки говорили, что в прошлогоднем рейсе так и не довезли - в сильный шторм животных смыло за борт.
...«Леваневский» вышел в море Лаптевых, взял курс на Тикси, а оттуда пошел на север, к Котельному - самому большому из Новосибирских островов.
На свою первую зимовку Будрецкий добирался полтора месяца.
На станции начальник представил двух новичков-аэрологов молоденькой симпатичной девушке: «Лиля, тебе подмога. А вы, ребята, знакомьтесь - это старший аэролог. Она у нас строгая».
Так Нолик познакомился со своей будущей женой. Лиля на Котельном зимовала уже два года вместе со своей сестрой Ритой - метеорологом. Девушки впервые оказались в Арктике. Они тоже из Ленинграда и на Новосибирские острова попали после курсов полярных работников - так раньше называлось то самое ЛАУ, где учился Будрецкий.
На полярной станции работало всего пять человек. И кроме двух сестер остальной народ - пожилой. Так что девушек появление новичков обрадовало. Правда, еще больше радовало, что «Леваневский» привез продукты, уголь и собак.

Пред.След.