Норильск и его морские ворота порт Дудинку связывают с Певеком не только общая широта и Северный морской путь, но и тонкие исторические нити, связывающие двух Николаев: Николая Ивановича Евгенова и Николая Николаевича Урванцева. Их судьбы тесно переплелись в отдаленных, но единых полярных делах. Первый открыл восточные берега Северной Земли в 1913 году и затем в 1932 году положил начало порту Певек. Второй из Дудинки в 1920 году основал будущий город Норильск, а в 1932 году нанес на карту западные и остальные берега Северной Земли. В 1988 году научная общественность отметила 100-летие со дня рождения Евгенова, в этом году наступила очередь Урванцева.
В далекие предвоенные, еще школьные времена довелось мне прочесть книгу «Два года на Северной Земле». Автор Н. Н. Урванцев, издание 1935 года. Книга потрясла воображение. Она оказалась интереснее модного тогда нового фантастического романа В. И. Обручева «Земля Санникова». У Обручева выдумка. У Урванцева реальные, текущие дела: как четыре человека за две зимовки и два лета без самолетов и ледоколов, без автомобилей и тракторов, только на собачках и санях, на лыжах и пешком исследовали и положили на карту последний, самый крупный в северном полушарии неизвестный архипелаг полярных островов. Для меня уже тогда перед подвигом Урванцева и его товарищей поблекли заслуги более поздних, но более прославленных и челюскинцев, и папанинцев.
После войны, уже студентом, в 1951 году я увидел в магазине книжку. На обложке изображена карта Северной Земли. Автор Г. А. Ушаков. Название — «По нехоженой Земле», издательство Главсевморпути. Тут же купил, прочел и... замер в недоумении. Прочитал еще раз... Та же земля, та же экспедиция, те же годы 1930-1932, а в тексте людей только трое: молодой радист В. Ходов, охотник-промысловик С. Журавлев, сам начальник экспедиции, автор книги, известный, опытный полярник, но без образования... А где же четвертый, единственный из всех ученый? О нем ни звука, ни слова, ни намека.
(Теперь следует сказать, что сам Г. А. Ушаков в умолчании не был виноват. Это сделала за него цензура, которая потом нередко так поступала и со мной).
Убежденный комсомолец, в поисках справедливости написал в издательство возмущенное письмо. Умные люди из Москвы ответили наивному дурачку, что в связи с ликвидацией издательства мои претензии безосновательны.
Вскоре профессор В. Сакс на лекциях по геологии, характеризуя труды Н. Урванцева, с горечью пояснил нам, что он в 1938 году объявлен «врагом народа» и более о нем ничего неизвестно...
После смерти Сталина, после XX съезда партии, постепенно, как из небытия, в Географическом обществе стали появляться легендарные люди с таинственной и до сих пор замалчиваемой судьбой: гидрограф Н. Евгенов, геолог Н. Урванцев, астроном Н. Козырев, географ М. Ермолаев, биолог А. Чижевский, историк Л. Гумилев и другие. Все эти выдающиеся люди русской науки годы и десятилетия провели в тюрьмах и лагерях. Верховный Совет СССР постановил такие годы считать за три. Ироничный и насмешливый Л. Н. Гумилев заметил, что при таком исчислении трудовой стаж превышает его возраст. Урванцев умер в Ленинграде в 1985 году, его трудовой стаж составил более ста лет. Урны с прахом супругов Урванцевых по их завещанию хранятся в вечной мерзлоте города Норильска.
В текущем феврале норильчане провели месячник, посвященный 100-летию со дня рождения Н. Н. Урванцева.
Родился Николай Николаевич Урванцев 21 января 1893 года в городе Лукояново, что ныне в Горьковской области. В 1918 году закончил Томский технологический институт. Сибирский геологический комитет в 1919 году направил молодого специалиста на поиски каменного угля в низовья Енисея. Уголь был нужен для освоения Северного морского пути.
В 1920 году уже по заданию одноименного комитета (Севморпути) Урванцев нашел не только желанный уголь, но и редкие медно-никелевые руды, месторождение которых получило название «Норильск-1».
В 1921 году, возвращаясь после очередной экспедиции с Пясины на Диксон, он обнаружил потерянную почту Амундсена и его погибших спутников Тессема и Кнутсена. За это норвежское правительство наградило Урванцева именными золотыми часами.
За комплекс географических и геологоразведочных работ 1919-1923 годов в 1924 году Географическое общество удостоило его золотой медали имени Пржевальского.
Продолжая исследование низовьев Енисея, в 1926 году он открыл богатое месторождение «Норильск-2», в 1928 году изучал бассейн реки Хантайки, в следующем году — реку и озеро Таймыр.
В 1930-1932 годах в качестве научного руководителя северо-земельской экспедиции вместе с Г. Ушаковым дал первое географическое описание неизвестного ранее архипелага. Исследовательские маршруты длиной в 5 тысяч километров и 17 астрономических пунктов с достаточной точностью определили основные контуры неведомого архипелага размером с Новосибирские острова.
В августе 1932 года ледокольный пароход «Сибиряков» подошел к острову Домашнему, где была база экспедиции. Урванцев передал сибиряковцам копию карты новых берегов. Пользуясь этой картой, судно впервые в истории обогнуло Северную Землю с севера, проложив самую северную высокоширотную трассу Севморпути.
Примечательно, что второй раз в свободном плавании этим маршрутом прошли только через 39 лет ледоколы «Ленин» и «Владивосток» в июне 1971 года в сверхраннем переходе из Мурманска в Певек. (В несвободном, вынужденном дрейфе выше Северной Земли проносило с востока на запад нансеновский «Фрам» в 1894 году и советский «Седов» в 1938 году).
Вторую копию карты Урванцев вручил гидрографической экспедиции на ледокольном пароходе «Таймыр». По этой копии судно впервые в истории прошло с научными работами по проливу Шокальского между островами Октябрьская революция и островом Большевик из Карского моря в море Лаптевых, открыв тем самым еще один «проливный» вариант трассы севернее основного, прибрежного варианта через пролив Вилькицкого.
Опять же примечательно, что в последние десятилетия в проливе Шокальского удерживается многолетний, невзломанный, неподвижный, припайный лед, который собою ярко отрицает бытующие в прессе теоретические разговоры о глобальном потеплении климата нашей планеты.
Третье судно «Русанов» доставило смену и вывезло первых зимовщиков на материк.
16 октября 1932 года газета «Известия» опубликовала первую карту Северной Земли с островами Октябрьская революция, Большевик, Комсомолец и Пионер. Составлял карту Урванцев, названия давал Ушаков. Кстати сказать, эти наименования имеют законное научное право на вечное звучание как первоначальные. Нельзя же, просто неприлично, переименовывать карту в угоду меняющейся политике через каждые четверть века.
В 1933 году вышла книга Урванцева «Северная Земля. Краткий очерк исследования», в 1935 году другая книга — «Два года на Северной Земле», с которой и начался наш рассказ.
За работы на Северной Земле Урванцев и Ушаков были награждены самым высоким государственным отличием тех времен — орденом Ленина.
В конце 1932 года созданное Главное управление Северного морского пути назначило Урванцева начальником Лено-Таймырского района с подчинением ему трех экспедиций, работавших от Северной Земли до устья реки Лены.
В 1933 году вместе с судами Первой Ленской экспедиции на пароходе «Правда» Урванцев зазимовал у островов Комсомольской правды на северо-восточном Таймыре. Весною 1934 года от места зимовки совершил первый переход на автовездеходах вокруг северной оконечности Таймырского полуострова. А в августе 1934 года ледорез «Литке» освободил зимующие суда. Пароход «Правда» добрался до бухты Нордвик на восточном Таймыре, и здесь Урванцев развернул успешные работы по разведке местных нефтеносных площадей.
В 1935 году ему присвоили ученую степень доктора геолого-минералогических наук. В перерывах между полевыми сезонами он замещал директора и был ученым секретарем института. Через его руки проходили научные труды института, планировались экспедиционные работы, выпускались интереснейшие книги в издательстве Главсевморпути.
Весною 1937 года на XVII Международном геологическом конгрессе, который проходил в нашей стране, труды Урванцева высоко оценила мировая общественность.
За первую половину своей жизни он открыл для Родины и топливо, и металл, и сушу, и часть Севморпути и принес международное признание. И что же? 1937 год обрушил костоломную дубину сталинских репрессий и на полярников. Ни за что пострадали многие тысячи людей — от центрального руководства до простых работников — на самых отдаленных зимовках.
Весной 1938 года исчез директор Арктического института, а вслед за ним и его заместитель. Первый погиб сразу. Второй, более молодой и закаленный, выстоял под пытками и был отправлен на отсидку в тот самый Норильск, который он подарил стране за 20 лет до этого.
Раз Урванцев — «враг народа», значит, надо развенчать его наследие. В толстом журнале института «Проблемы Арктики», № 4 за 1939 год появилась статья «Существует ли Таймырский шарриаж?» (Шарьяж, по-французски «надвиг», при котором более старые структуры залегают выше молодых). Исполняя социальный заказ, Н. Аникеев и Г. Моор вывалили на своего недавнего коллегу и руководителя весь набор околонаучных ругательств: мол, его взгляды и выводы «чересчур научны», малообоснованны, надуманы, легковесны, субъективны, реакционны, что они «тормозят и дезориентируют успешное изучение природных богатств». Редакция добавила, что сам Урванцев «обанкротился в политическом и научном отношении», что его «спекулятивные и лженаучные теории сочетались с вредительством в практической линии бывшего руководства Арктического института». В более тонком журнале «Бюллетень Арктического института» за тот же год было написано еще хлеще — «Об антимарксистских извращениях в учении о Таймырском шарьяже». Бедный Маркс, какие только мерзости не прикрывались его именем.
В заключении Урванцеву, как и Евгенову, «повезло». В годы войны ГУЛАГу понадобился план, а плану — специалисты высокой квалификации. В поисках новых месторождений ученому зеку даже позволяли уходить в длительные походы, например по реке Пясине и до шхер Минина на берегах Карского моря в 1946-1948 годах.
Через 20 лет после ареста Урванцев был полностью реабилитирован и получил возможность вернуться в Ленин­град. За научные достижения, за вклад в географию Севера, а также за стойкость и мужество Географическое общество в 1958 году удостоило его редкой награды — Большой золотой медали. Он восстановился в Институте геологии Арктики (НИИГА), продолжил научную и преподавательскую работу. В 1961 году получил звание профессора, в 1969 выпустил книгу «На Северной Земле», с 1974 года он — «Заслуженный деятель науки и техники РСФСР».
В завуалированной форме свою каторжную жизнь изложил в 1978 году в книге «Таймыр — край мой северный». До конца дней он не порывал связи с институтом и обществом, с его Полярной комиссией, где я имел счастье неоднократно встречаться с великим современником.
В память о выдающемся полярнике и ученом еще при жизни палеонтологи назвали его именем ископаемый вид из ветви бесчелюстных организмов, относящихся к нижнему девону, геологи описали минерал урванцевит — соединение палладия, висмута и свинца в медно-никелевых рудах Норильского района. На карте Арктики гидрограф В. Троицкий в 1956 году обозначил бухту и мыс Урванцева на острове Олений, в шхерах Минина в Карском море. В 1961 году именем Урванцева советские полярники назвали приметную скалу среди вечных льдов Земли Королевы Мод в южном полушарии в Антарктике.

Газета «Полярная звезда», 6 марта 1993 года